Рунический восторг: сказка Сергея Лукьяненко об утекающем времени
Новый роман знаменитого фантаста для молодой аудитории

Лидия Маслова

В послесловии к своему новому роману фантаст Сергей Лукьяненко извиняется, что отвлекся на оккультизм вместо продолжения космического романа "Порог", которое непременно последует. Критик Лидия Маслова извинения, безусловно, приняла - и одолела "Магов без времени", несмотря на их заковыристую структуру, в которой известный оккультный герой ногу сломит. "Известия" представляют очередную книгу недели.

"Я закрою тему с "дозорами" навсегда"
Писатель Сергей Лукьяненко - о завершении знаменитой саги, женской фантастике и зомби как метафоре

Новая книга Сергея вместо частей поделена на "эттиры" - так называются части древнего рунического алфавита, "футарка", а названиями глав служат руны, расположенные по логике повествования, а не по своим номерам в футарке. Заканчивается роман последней, 24-й руной, Одал, в данном контексте означающей возможность найти и сохранить утраченное время, а начинается с пятой руны - Райдо, обозначающей путь, который предстоит герою, прежде всего в смысле внутреннего развития (путешествия в книге тоже есть, но по жанру это скорее боевик).

Впрочем, внутреннюю логику, всегда присущую Лукьяненко, сразу почувствует читатель, даже не очень знакомый с бытовым использованием рун в мантических или магических практиках (на всякий случай в послесловии писатель дает не только краткий путеводитель по географии и истории романа, но и рекомендации по обращению с рунами). А знакомый и подавно будет чувствовать себя как дома в этом биполярном мире, где назревает "крайняя битва" рунных магов с "измененными" монстрами, порождениями генетической "натурфилософии". Темная Империя (многострадальная родина героя) готовится напасть на просвещенное Северное Царство (с городом Рунное Древо, живущим по своим законам как "особая магическая зона"), а остальные Западные Княжества, Восточные Провинции и Южные Королевства поддерживают испуганный нейтралитет.

Дюймовочка и рептилоиды: Сергей Лукьяненко о межвидовой любви
Что едят политические аналитики планеты Соргос

Как в любой порядочной фантастике, в "Магах без времени" всякие волшебные события - лишь эффектные декорации для наблюдений за человеческой природой, которая остается неизменной, как бы далеко ни шагнула наука и даже магия. Об этом рассуждает герой в своем внутреннем монологе: "Всем нам свойственно недооценивать новое. И раньше так было, и сейчас так, и будет во веки веков..." (Хотя это, конечно, спорный момент, если посмотреть на поведение современного потребителя, склонного как раз переоценивать новое в ужасе перед "вчерашкой").

Магия в мире Лукьяненко - не пережиток непросвещенного прошлого, а вполне равноправный с натурфилософией способ понимания окружающего мира. Принципиальная разница в том, что маги гораздо человечнее и способны к состраданию, в то время как ученые преимущественно бессердечны, ну разве что иногда подвержены припадкам нервической сентиментальности: в Темной Империи есть один натурфилософ, совсем плохой и безжалостный, и другой, чуть-чуть получше, который не может слышать детских криков и потому отказывается от опытов по скрещиванию, точнее, "совмещению" детей с животными для создания монструозной армии Темного Властелина. Совмещение это вызывает ужас и омерзение у каждого мало-мальски порядочного персонажа книги, однако приводит к созданию довольно зрелищного, хотя и кошмарно-жутковатого бестиария, взять хотя бы вот такую интересную модификацию Чужого, девочку-насекомое:

"Человек снова задумался о звездах"
Сергей Лукьяненко - о фильме "Черновик", эволюции фантастического жанра и возвращении моды на космос

"Нижняя челюсть опускалась вниз, растягивалась, выворачивалась, а из головы выдвигалось что-то вроде еще одной челюсти размером с кулак, медленно и завораживающе.

А потом эта челюсть будто выстрелила в меня!

Уж не знаю, могла бы она преодолеть те четыре метра, которые нас разделяли. Челюсть крепилась на конце длинного и тонкого серого языка, разматывающегося будто лягушачий".

Почти на финишной прямой перед решающими магическими баталиями герой находит в старинном журнале "Рунические записки" засекреченную для служебного пользования статью "Вопросы сохранения, растраты, обретения и покорения магической субстанции наполнения рун - времени" и очень удивляется открытию: "Бедой и проклятием рунного волшебства является конечность жизни волшебника, которая единственно является движущей силой рун". "Как это могло остаться незамеченным? Почему я про это не слышал?" - ахает маг, уже истративший большую часть жизни, и поначалу не совсем понятно, чем именно он так поражен.

Этот секрет - как не только тратить время, но и добывать из подручных организмов, - раскроется в самом конце.

А как именно работает высасывающая жизненное время рунная магия, довольно подробно расписано в первой же главе. Выполняя смертельно опасное задание по похищению лабораторного журнала у натурфилософа, вполне достойного титула "доктор Зло", герой то и дело вливает в ту или иную руну для ее активации то три, то десять минут, а то и целые сутки своего драгоценного жизненного времени.

"Фантастика рассказывает об обычных людях"
Писатель и сценарист Сергей Лукьяненко - о "кривом зеркале" любимого жанра, сложностях экранизаций и бегстве от реальности

Справившись с охраняющим лабораторию гибридным монстром и наконец оказавшись в безопасности, запыхавшийся волшебник первым делом ищет, где бы увидеть свое отражение, и облегченно вздыхает, убедившись, что пока что постарел не катастрофически - в свои пятнадцать выглядит на девятнадцать.

Примерно в этой возрастной категории и находится основная целевая аудитория "Магов без времени" (хорошо, поднимем верхнюю планку до 25, до которых герой доживает к финалу внутренне, претерпев гораздо более значительные внешние трансформации). Но, несомненно, и разновозрастные любители метнуть на досуге руну-другую найдут в этой сказке свой интерес и задумаются о новых, еще не опробованных сочетаниях рун - например, одной из самых сокрушительных суперкомбинаций, предстающей на страницах романа с размахом и роскошью киноблокбастера: "Четыре года моей жизни вошли в Манназ, и руна запылала в воздухе великанским подсвечником - трехметровой высоты столб белого огня, разделивший меня и врагов. Альгиз с шипением, будто горящая змея, обвил его красно-черным пламенем. Турс выстрелил четырьмя дымчатыми щупальцами в магов. Зеленым огнем замерцала руна Вуньо. Наудиз и Гебо распахнулись серыми крыльями". Неплохо, конечно, было бы полюбоваться на этот колдовской узор в трехмерном изображении на широких экранах, но это потребует от продюсеров обильных вливаний не только времени, но и еще одной, не менее важной в нашем мире "магической субстанции".