Переяславская рада стала поворотным моментом в истории двух народов

Георгий Олтаржевский

Мало есть событий в отечественной истории, которые имели бы такую сложную судьбу. Как только в России или Украине происходили какие-либо политические перемены, это незамедлительно отражалось и на вариантах трактовки состоявшейся 18 января 1654 года Переяславской рады: от великого акта добровольного воссоединения двух братских народов до незначительного договора о совместной военной операции, который русский правитель подписал с ватагой казаков. В день 365-летия исторического заседания под началом гетмана Богдана Хмельницкого "Известия" отделяют зерна от плевел.

В политическом тумане

Как известно, существует две истории. Первая - это серьезная наука, которая опирается на разнообразные, но непременно подвергнутые критике источники и старается избежать однозначных трактовок. Ученые идут от частного к общему, предпочитая создавать серьезную фактологическую базу, которая сможет прояснить локальные нюансы, а уже потом, если это возможно, пытаются построить точную последовательность событий и понять их взаимосвязь. Здесь всегда много вопросов и мало ответов. Но есть другая история, которую условно можно назвать учебным предметом. Здесь доказательствам уделяется минимум внимания, зато даются точные оценки и делаются уверенные глобальные выводы о причинах событий, их значении или последствиях. Это совершенно разные истории, хотя они и имеют одинаковое название и объект изучения.

Так вот, если говорить о Переяславской раде с точки зрения исторической науки, то принципиальных расхождений относительно хода событий здесь не так много. Все письменные и иные источники давно известны и опубликованы, появление новых данных принципиально изменить ситуацию вряд ли сможет. В распоряжении историков есть летописные тексты, дипломатическая переписка, архивы Посольского приказа, церковные книги и огромный пласт сохранившихся воспоминаний. Дискуссии ведутся лишь вокруг степени достоверности и правдивости некоторых источников.

Однако как только дело доходит до трактовки, в дело неизбежно вступают политика и национальные пристрастия - русские, польские, украинские. Так происходило начиная с XVIII века, а сегодня, когда отношения между Россией и Украиной далеки от дружеских, реальные исторические факты все дальше отходят на второй план, уступая место их проекции на дела текущие. И все же попробуем избежать оценок (хотя это не просто) и сосредоточиться на фактах.

Казаки-разбойники

Начнем с заинтересованных сторон и главных участников событий. Прежде всего, это Речь Посполитая - однозначно самое сильное государство Восточной Европы тех лет. Возникло оно после подписания Люблинской унии 1569 года и включало территорию современных Польши, Литвы, Белоруссии, Украины, а в XVII веке и западные области России со Смоленском. На престоле король Владислав IV Ваза - тот самый, который в Смутное время успел даже побывать царем московским. В дальнейшем он выиграл много битв, в том числе во время победоносной для него Смоленской войны с Россией, и считался видным полководцем. В соответствии с польскими традициями власть монарха была серьезно ограничена сеймом - представительным органом магнатов и шляхты, польского дворянства. Король тяготился этим, но поделать ничего не мог.

Второе действующее лицо - это украинское казачество, делившееся на две части: находившихся на службе польского короля "реестровых" казаков и вольное воинство Запорожской Сечи. Первые получали жалование из королевской казны, за что должны были охранять границы и участвовать в войнах короны. По статусу они были приравнены к безгербовой шляхте, то есть низшему служилому сословию, не имеющему политических прав. Еще в 1618 году поляк Пальчовский написал книгу с характерным названием "О козаках - уничтожить их или нет?", где доказывал, что полезно иметь "официальных" казаков, против постоянно появляющихся новых. Что, собственно, и происходило. Количество "реестровых" казаков в разные годы менялось, но к 40-м годам XVII века оно составляло 6 тысяч человек, разделенных на шесть полков. Впрочем, в случае больших походов, например, во время уже упоминавшейся Смоленской войны, объявляли дополнительный набор.

Современные украинские историки сходятся на том, что общая численность людей, считавших себя "официальными" казаками, составляла примерно 50–60 тысяч. Свободные от службы польскому королю, то есть не попавшие в реестр, казаки готовы были присоединиться к любой заварушке. Например, казаки участвовали в Ливонской войне, Смуте, порой нанимались в европейские армии или ходили с запорожцами в грабительские походы.

Кроме "реестровых" существовали и вольные "незарегистрированные" казаки, которые жили на границах Причерноморских степей (Поля) за днепровскими порогами. История запорожского казачества сложна и многообразна, национальный состав его был разношерстным и весьма подвижным. Согласно имеющимся источникам, к середине XVII века славяне (русские, поляки, хорваты, словаки, украинцы, белорусы) составляли примерно 35% казачества, турки, ногайцы и татары - около 27%, выходцы с Кавказа (армяне, горцы и др.) - округленно 17%, евреи, греки и прочие - 21% (В. Семененко, Л. Радченко "История Украины". Харьков, 1999, стр.105). Семей запорожцы не имели, так что пополнение шло извне, за счет крепостных крестьян с севера и беглых рабов с юга. Кстати, холопов (крепостных) в Сечь старались не брать, дабы не осложнять отношения с магнатами, но во время частых восстаний на это закрывали глаза.

Сечевая республика жила своей "пиратской" жизнью, подчинялась устоявшимся традициям и законам, постоянно находясь в некотором взаимодействии с соседними Польшей и Крымским ханством. Временами лихой народ совершал на них набеги, а порой соседи объединялись и ходили в походы вместе. Численность сечевых запорожцев, из которых состояла основа вольного казачества, разными исследователями оценивается от нескольких тысяч до нескольких десятков тысяч человек. Видимо, вокруг казацких кошей было много желающих влиться в войско, и в случае необходимости из них черпали пополнение.

Польская шляхта и казачество друг друга, мягко говоря, недолюбливали. Причем противостояние это нарастало. В XVI веке владения магнатов далеко отстояли от казацких земель, но поляки постоянно продвигались на юг, присоединяя новые территории. Естественно, возникали конфликты, казаки поднимались защищать свои права. В 1625 году произошло восстание под началом Жмайло, в 1630-м - Федоровича, в 1635-м - Сулимы, в 1637 году - восстание Павлюка, а в 1638-м - Остряницы и Гуни. В некоторых участвовали только "реестровые" казаки, в некоторых они выступали вместе с запорожцами. Нельзя не отметить и параллельно нараставший религиозный раскол. Изначально Речь Посполитая была многоконфессиональной страной: поляки исповедовали католицизм, литовцы - католицизм и протестантизм, русские и украинцы - православие. Были также иудеи и мусульмане (татары). Но в 1596 году была принята Брестская уния, после которой значительная часть клира перешла в подчинение Риму. Оставшиеся верными православию оказались фактически изгоями, к тому же они лишились иерархического руководства, поскольку митрополит Киевский Михаил Рогоза тоже примкнул к греко-католикам.

Лишь в 1620 году православная киевская митрополия была восстановлена, а в 1633 году выдающемуся церковному деятелю Петру Могиле удалось добиться официального признания православия. Понятно, что эти перипетии сопровождались разного рода насильственными действиями по отношению к неканоническим с точки зрения короны конфессиям и вбивали еще один клин между католическими (в основном) магнатами и православным простонародьем. Казаки, тоже в основном православные, стали выступать еще и защитниками веры отцов.

К 1638 году конфронтация дошла до апогея, что вылилось в казацкое восстание под руководством гетмана Якова Острянина. Польская армия разгромила повстанцев, после чего сейм утвердил "ординацию", согласно которой упразднялись должность гетмана, выборность есаулов и полковников и т.д. "Реестровое" казачество переходило под управление назначаемого сеймом комиссара и обязывалось подавлять любые выступления против польской власти. Представители "реестрового" казачества вынуждены были подписать эти условия. С этого времени вплоть до 1648 года установилось затишье, вошедшее в польскую историю как "десятилетие золотого покоя".

Частная война Богдана Хмельницкого

В числе подписавших "ординацию" был разжалованный с должности войскового писаря в сотники Богдан Хмельницкий. Отец его был служилым шляхтичем, но православным, а мать вроде бы происходила из казаков. Сведения сохранились только косвенные, сам же будущий гетман, похоже, сознательно запутывал семейную историю. Достоверно известно, что его отец Михаил служил у гетмана Станислава Жолкевского и за верную службу получил местечко Суботов, где и родился его сын Зиновий, нареченный по деду вторым именем Богдан.

В 1620 году Хмельницкий-старший погиб в битве с турками. Богдан учился в иезуитском коллегиуме во Львове, но в католичество не перешел. В битве под Цецорой, где погиб его отец, Богдан попал в турецкий плен, в котором провел два года, прежде чем был выкуплен родственниками. Числился "реестровым" казаком, но ходил с запорожцами на Константинополь. Воевал под Смоленском против России в рядах польской армии, даже получил золотую саблю за храбрость. Согласно одному из источников, он спас короля Владислава от плена. Будучи войсковым писарем во время восстания гетмана Павлюка, своей рукой подписал текст капитуляции, а потом и "ординации".

Пока полковник отсутствовал, польский магнат Даниэль Чаплинский силой захватил его отчину Суботов. Как он считал - по закону. Но вроде бы люди Чаплинского увезли близкую Хмельницкому женщину Гелену и крепко избили младшего сына, после чего тот скончался. Впрочем, не исключено, что это легенда, - точных данных не сохранилось, разночтения есть даже в отношении имени сына. Богдан поехал искать защиты у короля, но бумаг на право собственности у Хмельницкого не оказалось, и Владислав не стал из-за него ссориться с родовитыми магнатами. Закончилось тем, что буйного на язык Хмельницкого обвинили в смуте и даже отправили остыть в темницу. Правда, ненадолго.

И тогда в январе 1648 года Хмельницкий обратился за помощью к запорожцам. Долго уговаривать буйных сечевиков нужды не было, но удивительно, что Хмельницкого поддержали также и "реестровые" казаки. То ли обида, ему нанесенная, так задела всех за живое, то ли вседозволенность шляхты стала невыносимой. Казаки уничтожили польские гарнизоны и подняли восстание. Хмельницкий отправился к крымскому хану и получил в помощь конный отряд Тугай-бея. Это было особенно полезно, поскольку на тот момент своей конницы у казаков практически не было. В течение весны посланные против казаков войска двух коронных (королевских) гетманов были разбиты под Желтыми водами и Корсунем, возглавлявшие их военачальники Потоцкий и Калиновский попали в плен и были отданы татарам.

Когда восстали крестьяне

Эти довольно неожиданные успехи в корне изменили ситуацию. Поднялась вся Украина - крестьяне, мещане, казаки. Вскоре восстание перекинулось на Белоруссию. Резали не успевших сбежать панов, грабили купцов, а заодно евреев и прочих иноверцев. Хмельницкий и его окружение не в состоянии были контролировать "освобожденные" ими территории, да и не старались делать этого - казаки с презрением относились к восставшим холопам, а татары грабеж местного населения считали платой за службу. В итоге убийства и беззакония приняли чудовищные масштабы. Хмельницкий и казаки оказались заложниками ситуации, ведь изначально они рассчитывали в какой-то момент договориться с Владиславом на своих условиях. Но именно в этот решительный момент Владислав Ваза умер.

Через две недели после этого, 8 июня 1648 года Хмельницкий из Черкас пишет письмо русскому царю Алексею Михайловичу.

"...Зичили бихмо соби самодержца господаря такого в своей земли, яко ваша царская велможност православний хрестиянский цар, азали би предвичное пророчество от Христа Бога нашего исполнилося, што все в руках его святое милости. В чом упевняем ваше царское величество, если би била на то воля Божая, а поспех твуй царский зараз, не бавячися, на панство тое наступати, а ми зо всим Войском Запорозким услужить вашой царской велможности готовисмо, до которогосмо з найнижшими услугами своими яко найпилне ся отдаемо.

А меновите будет то вашому царскому величеству слишно, если ляхи знову на нас схотят наступати, в тот же час чим боржей поспешайся и з своей сторони на их наступати, а ми их за Божею помощу отсул возмем. И да исправит Бог з давних виков ознаймленное пророчество, которому ми сами себе полецевши, до милостивих нуг вашему царскому величеству, яко найуниженей, покорне отдаемо.

Дат с Черкас, июня 8, 1648.

Вашему царскому величеству найнизши слуги. Богдан Хмельницкий, гетман з Войском его королевской милости Запорозким".

(цитата по изданию: ЦГАДА, фонд Посольского приказа, Малороссийские грамоты, дело № 28)

Подобные письма посылались восставшими казаками в Москву и ранее, еще с XVI века, однако ответа на них обычно не следовало. Русь не готова была ввязываться в западные проблемы - ей хватало своих. Едва оправившись от Смуты, Москва попыталась вернуть Смоленск, но война завершилась унизительным пленением почти всей русской армии польским войском 16 февраля 1634 года.

Письмо Гетмана Богдана Хмельницкого царю Алексею Михайловичу с сообщением о победах над польскими войсками и желании запорожских казаков вступить в русское подданство. Черкасы, 1648, 8 июня

Письмо Хмельницкого фактически было приглашением к войне с Польшей. А союзником гетман выглядел весьма ненадежным, как и крымский хан. Естественно, боярам и девятнадцатилетнему государю Алексею Михайловичу было над чем задуматься.

Между тем войско Хмельницкого одержало еще несколько побед над польскими отрядами и в декабре гетман вступил в Киев. В том же месяце в Польше был избран новый король Ян Казимир - младший брат Владислава Вазы. Обе стороны готовы были к переговорам, и они состоялись, правда, предъявленный Хмельницким ультиматум принят не был. В 1649 году война возобновилась.

Удача постепенно отворачивалась от гетмана. Магнаты умерили спесь и объединили силы, а шляхетское войско было усилено набранными в Европе наемниками. В решающей битве под Зборовым восставшие имели шанс победить, но в последний момент поляки с помощью богатых посулов склонили крымского хана к выходу из войны. Стратегически ситуация стала клониться на сторону королевских войск. Это сделало Хмельницкого более сговорчивым, и в августе 1649 года был подписан Зборовский мир.

Это был мир короля с казаками, при полном предательстве интересов примкнувших к ним крестьян. Казаки получали автономию со столицей в Чигирине, где они жили по своим законам и понятиям - сами выбирали гетмана и Раду. "Реестр" увеличивался до 40 тысяч. Запорожская сечь получала фактическую независимость и имела право выбирать своего гетмана. А вот крестьяне должны были вернуться в прежнее состояние. По сути, казаки добились того, что они стали местной шляхтой вместо изгнанных поляков, но теперь им нужно было принудить к порядку своих недавних собратьев по оружию.

Следующий год стороны собирались с силами, а затем снова перешли к активному противостоянию. Удача склонялась то на одну, то на другую сторону. Противники были истощены, численность армий падала, резервов становилось все меньше, начались голод и эпидемии. Победа любой из сторон казалась все более призрачной, как и последующее мирное сосуществование в рамках одного государства - доверия друг к другу у шляхты и казачества не было. И тогда Хмельницкий снова обращается в Москву.

Совет да любовь

Ситуация для Москвы изменилась - теперь Польша была существенно ослаблена, а Хмельницкий практически не имел иных вариантов, кроме союза с Россией. Это делало перспективу вступления в украинский конфликт более обнадеживающей. Желание же смыть смоленский позор никуда не делось.

А еще у Богдана в Москве появился влиятельный союзник - новый патриарх Никон, избранный в 1652 году. Известно, что посланники Хмельницкого Кондратий Бурляй и Силуян Мужиловский перед визитом к государю были у Святейшего на приеме, просили о помощи и получили ее. В архиве сохранилось письмо Никона к гетману, где упоминается не дошедшее до нас первоначальное обращение Хмельницкого к патриарху. Переговоры шли летом 1653 года, тогда же государь принял решение о союзе с гетманом ("принятии под свою руку"), но ему требовалось утверждение Земским собором.

Торжественное заседание собора было созвано 1 октября в Грановитой палате. На этом собрании присутствовали патриарх Никон, все иерархи, бояре и прочие члены Боярской думы, московские дворяне, представители провинциального дворянства (дворяне городовые), оптовые купцы (гости), члены двух основных купеческих корпораций (гостиной и суконной сотен), представители простых горожан (черных сотен), мелкого купечества и стрельцов. Единогласно постановили переговоры с Польшей прервать, просьбу украинских казаков удовлетворить. Посольство в составе боярина Василия Васильевича Бутурлина, окольничьего Ивана Васильевича Олферова (или Алферова) и дьяка Лариона Лопухина со многими сопровождающими людьми засобиралось на юг.

Существует легенда о том, что 18 января на тайной (закрытой) Раде Богдан обратился к старшинам с речью: мол, есть четыре государя - турецкий, крымский, польский и московский - какого хотите? И старшины дружно крикнули "хотим московского царя". Впервые этот сюжет появляется в отчете Бутурлина о переговорах и, видимо, имеет иносказательный характер. Понятно, что к моменту приезда посольства все основные моменты уже были улажены и особого выбора у старшин не было. Кстати, без сюрпризов не обошлось: русские послы отказались подписывать документ от имени царя. Это понятно исходя из московской бюрократической системы того времени, но таким образом документ стал односторонним: казаки подписали свои обязательства, русские послы - нет. Это один из самых дискуссионных моментов, позволяющий именовать Переяславские договоренности как договором, так и присягой на верность. Смысл в таком случае меняется.

От имени царя Бутурлин передал гетману символы его власти - знамя и булаву, а также богатый костюм (ферязь) и меховую шапку в московском стиле. Обильные дары были преподнесены писарю Выговскому и всем старшинам. Послы еще посетили Киев, подчеркивая преемственность древнерусских традиций, после чего вернулись в Москву.

А дальше была война. Возможно, самая жестокая и кровопролитная в русской истории. Она длилась 13 лет и стоила всем участникам колоссальных жертв. По подсчетам современных белорусских историков население Белоруссии за эти годы уменьшилось вдвое! Города по несколько раз переходили из рук в руки, что сопровождалось грабежами и почти полным истреблением жителей. Союз с казаками оказался непрочным, и многие из недавних друзей снова перешли на строну врага. За поляков воевал и ставший гетманом после смерти отца Юрий Хмельницкий. По сути, война перечеркнула все переяславские договоренности.

Тем не менее Переяславская рада останется в истории России и Украины как первый шаг к совместной государственности. Этот путь будет долгим и трудным, но он даст Украине в составе Российской империи, а затем и СССР возможность в последующие столетия достичь таких успехов, которые "под поляком" вряд ли могли быть возможны. И сегодня хороший повод об этом вспомнить.