В течение последних четырех месяцев Россия могла использовать три драгоценные возможности, чтобы добиться прорыва и изменения баланса сил в свою сторону в сирийском кризисе, что позволило бы ей завоевать доверие на региональном и международном уровнях, в котором она так сильно нуждается.

Победа в Алеппо в декабре прошлого года был первым из трех этих шансов. Казалось, что Москва осознает важность такой возможности и готова ее использовать для того, чтобы фундаментально изменить свою роль в вооруженном конфликте от прямого участника к "спонсору" кризиса (процесса), который будет урегулирован под ее историческим руководством.

Многие уверены, что Россия воспользовалась случаем, когда прекратила военные операции, даже несмотря на то, что Башар Асад, Иран и лояльные им боевики продолжали военные действия в других районах. Первый раз Москва решила провести переговоры с вооруженными группировками, некоторые из которых рассматривались как террористические в целях подготовки и поиска нового способа решения конфликта мирным путем. Именно поэтому, Россия призвала международные державы к созыву первой конференции в Астане (Казахстан), которая впоследствии должна была состоять из трех встреч. Однако России не удалось добиться какого-либо прорыва в урегулировании сирийского кризиса не только из-за того, что она не смогла изменить уровень своего участия в конфликте от прямого участника до посредника, но также из-за нежелания разрабатывать компромиссную стратегию, отвечающую не только ее интересы и желания Башара Асада, но и других сторон.

Москва упустила случай, который представился ей в момент отвлеченности Вашингтона от политических проблем, отсутствия четкой политики после многих лет нахождения у власти Обамы, а также из-за предвыборных кампаний и перехода от одной администрации к другой. Однако Россия упустила эту возможность, так как не смогла осознать, что невозможно быть одновременно активным посредником и предвзятым участником.

Второй шанс представился Москве после химической атаке в Хан Шейхуне 4 апреля нынешнего года. У России появилась возможность принимать решения, почти соответствующие нормам международного права, чтобы достичь двух целей, способствующих прорыву в сирийском кризисе. Очевидно, Россия играет ключевую роль в сотрудничестве с Вашингтоном, однако она упустила шанс монополизировать эту роль после битвы за Алеппо. Первой из двух целей Москвы является оказание давления на режим Башара Асада и его союзников с целью смягчения их жестокой позиции в отношении каких-либо шагов, направленных на урегулирование кризиса в Сирии. Особенно учитывая тот факт, что после российской военной интервенции в страну, позиция большинства вооруженных группировок стала более гибкой и лояльной. Вторая же цель России - желание сотрудничать с Вашингтоном, особенно после того, как к власти в США пришла администрация Трампа. Если бы Россия заняла более жесткую позицию по вопросу использования химического оружия в войне в Сирии, то она могла бы стать авторитетом и главным гарантом химического разоружения Асада в соответствии с договоренностями, заключенными с Вашингтоном после подобных атак на восточную часть Гуты в августе 2013 года.

Однако Москва заняла позицию полной защиты режима Башара Асада, и, соответственно, абсолютного отрицания даже возможности использования химического оружия, ссылаясь на "сказку" о трудности его сбыта. В свою очередь эти действия побудили Трампа начать 7 апреля ракетный обстрел военного аэропорта "Шайрат", с которого как раз и была произведена эта химическая атака на Хан Шейхун. Россия воспользовалась правом вето в Совбезе ООН, несмотря на то, что в этом проекте резолюции не говорилось об осуждении режима Башара Асада. Напротив, отмечалась необходимость проведения расследования в соответствие со строгими правилами, обязывающими Асада сотрудничать, разрешить специальному комитету осуществить необходимые исследования на военно-воздушных базах, а также ему возможность встретиться с сирийскими офицерами, патрулировавшими "Шайрат" в день, когда была произведена газовая атака.

Шанс использовать представившийся случай был потерян, пока в ходе визита госсекретаря США Рекса Тиллерсона в Москву 12 апреля на горизонте не показалась новая возможность. Инициатива этой встречи могла бы не просто урегулировать конфликт в Сирии, но и заложить основу для нового мирового порядка. Суть такой инициативы заключается в том, что Россия должна отказаться от союза с Ираном и режимом Башара Асада в обмен на установление стратегического сотрудничества с Соединенными Штатами, которые не будут ограничиваться лишь борьбой с терроризмом, а будут рассматриваться в широких масштабах.

Кроме того, Россия упустила этот шанс, когда руководители страны не смогли расширить свое узкое видение и смотреть далеко в будущее, где великая держава может иметь более великую роль в мировом порядке, учитывая тот факт, что режим Башара Асад будет меняться независимо от того, сколько времени на это потребуется. Что касается Ирана, то мир все больше приходит к пониманию того, что именно он является основным покровителем и опорой терроризма.

Тем не менее, Россия все еще может пересмотреть свою политику, тем самым получив возможность увеличить свою роль в сотрудничестве с Соединенными Штатами или же прежде, чем отношения между двумя странами ухудшаться до критического состояния, Москва получит еще одну четвертую возможность.

Al Ittihad, Объединенные Арабские Эмираты

Вахид Маджид (Wahid Abdel Madzhid)
26 апр. 17