родился 25 ноября 1900 года в деревне Поташне Волосевичской волости Борисовского уезда Минской губернии.

Кем только не был в детстве и юности: и пастухом, и батраком, и портным… Но тяга к знаниям была сильна. Ивану удалось поступить в Полоцкую учительскую семинарию, где его и застала революция.

Вернулся Иван в родную Поташню, однако работать не пришлось – началась гражданская война. Стал ходить по знакомым хатам, уговаривал сверстников идти к красным. Набралось человек десять. С котомками за плечами хлопцы отправились добывать свое счастье…. Так стал Иван бойцом караульного батальона. Со своей ротой Демко проехал через всю огромную Россию. Из Самары он сопровождал в столицу вагон с ценностями, в Челябинске участвовал в формировании свежих частей знаменитой Пятой армии, в Новониколаевске участвовал в подавлении белого колыванского мятежа. Потом Красноярск, Иркутск… 1921 год стал годом еще одного боевого крещения молодого Ивана Демко. Его вызвали в штаб армии и предложили войти в состав отряда советников, который формировала молодая советская республика по просьбе монгольских революционеров. Иван Григорьевич был откомандирован в распоряжение Дальневосточного секретариата Коминтерна. Семь дней добиралась группа до Троицко-Савска. Остановились на квартире у председателя местного отделения Центросоюза. Здесь переоделись в монгольскую одежду. В доме на северо-западной окраине г. Троицко-Савска в начале марта 1921 года непрерывно проходили заседания монгольских народных революционеров. Эти заседания вошли в историю Монголии как 1 съезд Монгольской Народно-революционной партии (МНРП). Иван Григорьевич был назначен инструктором – советником при начальнике Политуправления армии МНР и заведующим Монгольским телеграфным агентством. Именно Иван Демко стал автором первого Устава Монгольской Народно-революционной партии, который был принят на II съезде МНРП в 1923 году, а также проектов листовок, воззваний и обращений к монгольскому народу, которые всеми возможными путями распространялись по Монголии.

В начале марта 1921 года Иван Григорьевич, как представитель Коминтерна, регулярно выезжал в отряды Сухэ-Батора и выступал перед ними с агитационными речами. За эти трудные дни (приходилось до 16 часов находиться в седле) Иван Григорьевич лучше узнал простых людей Монголии, полюбил их за искренность, простодушие, прямоту. Здесь он близко познакомился с признанными вожаками монгольского народа. Среди них самая заметная и колоритная фигура - Сухэ-Батор, в котором молодого Ивана всегда подкупала простота, уверенность, большая сосредоточенность, чувство человеческого достоинства. Демко участвовал в знаменательных событиях монгольской истории: изгнании китайских интервентов из Кяхты 18 марта 1921 года, создании на освобожденной территории Временного Народно-революционного правительства. Именно Иван Григорьевич, будучи заведующим монгольским телеграфом, сообщил в Москву радостную весть – о победе монгольской революции. На телеграфе в это время немедленно были прерваны все очередные передачи. Вплоть до весны 1922 года Иван Демко продолжал свою работу в Монголии. В апреле монгольские друзья тепло проводили его на родину.

Вернувшись домой, Иван Григорьевич с головой окунулся в учебу. Сначала по партийной линии оканчивает Коммунистический университет, о чем свидетельствует удостоверение от 23 февраля 1926 г. за № 12 об окончании полного трехгодичного курса (сентябрь 1922 – июнь 1925 года). Летом 1930 года Иван Демко пытается пойти учиться на инженера-металлурга и подает заявление в Западно-Сибирский крайком ВКП (б) о зачислении парттысячником в счет последней 3-ей тысячи коммунистов, направлявшихся с 1928 года в высшие технические учебные заведения. По вечерам Иван учился, по окончании курсов был зачислен без экзаменов студентом-парттысячником Томского технологического института и получил письменное приглашение явиться в Томск. С 1 сентября 1930 года в составе группы студентов-мартеновцев Иван Григорьевич был на первом академическом занятии по высшей математике…

Черно-металлургическое отделение горного факультета Томского технологического института было преобразовано в Сибирский институт черных металлов (СИЧМ), который осенью 1931 года переводят на площадку Кузнецкстроя. Будучи студентом СИЧМ, Иван Григорьевич возглавил партийное бюро института, которое по партийной линии отвечало за переезд Сибирского института черных металлов в г. Новокузнецк (Сталинск). Главный инженер Кузнецкстроя Иван Павлович Бардин настаивал на скорейшем создании металлургического института. Кузнецкстрой задыхался от нехватки технической интеллигенции. Так Иван Григорьевич оказывается в Новокузнецке. …Глубокой осенью 1931 года из Томска прибыли 22 научных работника и 280 студентов. Встретили их дождь, холод, непролазная грязь. Не было помещений для учебных занятий, лабораторий, общежитий и квартир для студентов и научных сотрудников. Все лабораторное оборудование при переезде из Томска разместилось в четырех товарных вагонах старого типа. Библиотека насчитывала не более тысячи книг, не было в достаточном количестве научных кадров. Собственно, тогда и самого города фактически еще не было: стояло несколько десятков деревянных домов на Верхней Колонии, несколько бараков и землянок да одно из немногих тогда кирпичных зданий – ФЗО (возле бывшего ТЮЗа). С ноября 1931 года по апрель 1932 года Иван, как студент-практикант, работал в течение шести месяцев на строительстве КМК техником-строителем. У Ивана Григорьевича была бригада рабочих-такелажников в сорок человек. Монтировали горн первой доменной печи. Работал под общим руководством инженера В.Н. Широкова, впоследствии профессора Сибирского металлургического института. В апреле 1932 года Иван с рабочими участвовал в разогреве и задувке первой доменной печи КМК. Учился Иван Григорьевич хорошо, от общественно-политических дисциплин и иностранного языка был освобожден как окончивший Коммунистический университет, даже сам привлекался к чтению лекций по политэкономии в 1932 году. В 1934 году в каникулярное время работал мастером в литейном цехе на электропечи. Весной 1935 года Ивану Григорьевичу была присвоена квалификация инженер-металлург -литейщик по фасонному стальному и чугунному литью. Это зафиксировала запись в дипломе Сибирского металлургического института имени С. Орджоникидзе от 10 апреля 1935 г. Ивана Григорьевича оставляют в институте ассистентом при кафедре, где он читает лекции по электроплавке. Но у него было стремление к большим делам, его тянуло на завод, где жизнь била ключом, и 7 июля он уходит из института, устраивается на работу в Центральную лабораторию КМК. До апреля 1937 года заведовал литейной лабораторией. По поручению И.П. Бардина провел крупный заводской эксперимент по отливке в литейном цехе шести крупных изложниц из смеси доменного жидкого чугуна. Летом 1937 года по поручению руководства комбината спроектировал наиболее удачный тип уширенной кверху изложницы. Руководство завода оценило талант молодого специалиста, ему была предоставлена трехкомнатная квартира с ванной, душем, горячей и холодной водой и даже телефоном.

В начале июля 1938 года Иван Григорьевич был назначен начальником ОТК КМК. Только Иван Григорьевич начал входить в новую должность, как 14 июля 1938 года без его ведома и согласия горком ВКП(б) утвердил Ивана Григорьевича редактором городской газеты "Большевистская сталь", о чем свидетельствует хранящееся в архиве удостоверение с печатью Сталинского горкома ВКП(б) от 13 апреля 1939. Спор о Иване Григорьевиче между директором КМК и горкомом партии длился семь дней. Директору пришлось уступить. 21 июля 1938 года Иван Григорьевич сел за стол редактора газеты "Большевистская сталь", а на другой день вышел в свет очередной номер газеты за скромной подписью: "И.о. редактора Демко И.Г.". Через две недели первый секретарь ГК ВКП (б) Аксенов А.И. сделал ему по телефону устный выговор и предложил прекратить печатать "и.о.", так как горком сразу утвердил его редактором, а не исполняющим обязанности.

И.Г.Демко много работал, за девять месяцев написал и напечатал 96 передовых статей. В то время непростой, а подчас и просто опасной, обязанностью редактора было написание передовиц. Многие из них посвящались разоблачению "врагов советской власти", борьбе с недостатками на производстве, социалистическому соревнованию в промышленности, а в период с весны по осень большое внимание уделялось положению дел на селе. Для Ивана Демко, редактора "Большевистской стали", это было очень сложное время: за любую ошибку можно было поплатиться не только редакторским креслом.

Особое значение приобрели публикации, посвященные напряженной в это время международной обстановке на Западе – в Испании, на Востоке – в Китае. В газете от 4 августа 1938 года Иван Демко писал: "О новом провокационном вторжении японских войск на советскую территорию в районе озера Хасан". В другом номере "Большевистская сталь" рассказывала о многолюдном митинге трудящихся города, посвященном Международному антивоенному дню. В эти годы появляются в газете новые рубрики "Партийная жизнь", "Передовики соцсоревнования", "За рубежом", "По городу". Рубрика "В последний час" рассказывала о событиях, которые произошли в городе буквально за час до выпуска газеты. Ежедневно печаталась сводка о работе КМК, отслеживалось соревнование двух гигантов: Кузнецкого и Магнитогорского комбинатов по производству чугуна, выпуску стали, готового проката. Страницы газеты пестрят лозунгами, характерными для этого времени: "Стране нужен уголь, и мы дадим его в изобилии", "Буду стахановцем". Но также часто в редакторских передовицах рассказывается и о недостатках в работе: "Никаких послаблений нарушителям трудовой дисциплины", "Топтание на месте", "Самоуспокоенность ведет к браку продукции". Перелистывая пожелтевшие от времени страницы газеты, невозможно перечислить все интересные заметки и статьи этого времени. Готовясь к переписи населения, которая состоялась 17-23 января 1939 года, газета практически в каждом номере призывала граждан исполнить свой долг и принять участие в этом общенародном деле, очень подробно разъясняла ответы на всевозможные вопросы, которые могут возникнуть в ходе переписной компании. Редактором "Большевистской стали" Иван Григорьевич работал с 13 июля 1938 года по 13 апреля 1939 года, что подтверждает запись в трудовой книжке. Иван Григорьевич вспоминал: "Что, если бы эта работа была у меня до инженерной деятельности? Конечно, я бы связал себя с нею, так как за плечами был Коммунистический университет и большая партийная и административная работа…". В удостоверении Сталинского Горкома ВКП(б) (1939г.) зафиксирована запись о переводе Демко вновь в распоряжение директора КМК им. Сталина, где он работал до выдвижения для работы по специальности инженера-металлурга.

Удивительно, но во время напряженной деятельности на посту редактора Иван Григорьевич сумел организовать издание ежемесячного научно-технического журнала комбината под названием "Сборник научно-технических статей КМЗ", в котором публиковались результаты исследовательских работ Центральной лаборатории КМК. Этот сборник издавался под фактическим литературно-техническим редактированием Ивана Григорьевича до 1949 года. В архиве имеется ответ на запрос из Государственной ордена Ленина Библиотеки СССР имени Ленина от 8 июня 1966г. за № 23/2595 с перечнем большого количества статей Ивана Григорьевича в "Сборнике научно-технических статей КМЗ" и других периодических и научных изданий.

Зимой 1940 года произошел новый поворот в биографии этого замечательного человека. Ивана Демко, как инженера - металлурга и коммуниста, направили в Германию принимать металл на заводах Рура по заказам Советского Союза. Он руководил приемкой металла на заводах Германии, Австрии, Чехословакии, Венгрии, Польши, Бельгии. На этих заводах немецкие фирмы размещали многочисленные заказы. Иван Григорьевич вел переписку с Москвой и фирмами советских заказов, в 1940 году ему было предложено остаться на постоянную работу в Берлинском торговом представительстве СССР.

Обстановка в начале 1941 года резко изменилась. За месяц до начало войны Иван сумел отправить в Москву жену и дочь, сам же выехать не успел… Сотрудникам советских учреждений в Германии пришлось пройти через все угрозы и унижения фашистского гестапо. В это тревожное время во дворе Торгпредставительства немцы день и ночь строили глубокое бетонированное бомбоубежище, а люди в это время потихоньку глубоко в подвале топили печку, т.е. сжигали небольшими порциями бумаги и документы. Субботним днем 21 июня 1941 года Иван Григорьевич в дружественной обстановке подписал по поручению и телеграфной доверенности из Москвы договор с одной немецкой фирмой на поставку "Промсырьеэкспорт" 5000 тонн так называемой звероловной сетки. Следующим днем запланировали место для купания и отдыха в лесу около озера вблизи Потсдама. Накачал колеса велосипеда и лег спокойно спать…

Рано утром 22 июня 1941 года в дверь кто-то осторожно постучал. В комнату вошли два старика-немца с рабочими руками и небрежно повязанными галстуками. Увидев таких немцев на улице, даже не подумаешь, что это работники гестапо. Один из них вежливо попросил предъявить паспорт. Когда немец начал что-то записывать в книгу, второй тоже вежливо предложил побриться, умыться, почистить ботинки и одеться. Иван Григорьевич вспоминал: "…Будучи в пижаме, я набросил на себя пиджак, в кармане которого был блокнот, в котором мною тщательно с первого дня приезда в Германии были записаны даты и названия какого-либо города. Больше ничего не писалось. Я завел эту запись в надежде, что когда вернусь в СССР, то напишу подробное воспоминание о пребывании в Германии. Конечно, я понял, что дело неладно, что меня разбудили агенты не обычной немецкой полиции, а гестапо. В туалете я спокойно изорвал блокнот, затем согрел на газовой плитке воду, побрился, умылся, вычистил до блеска ботинки, оделся и спросил немцев, что я могу взять с собой...". Немцы сказали, что Иван Григорьевич должен спуститься вниз в зал, а сами закрыли комнату, взяли с собой ключ и пошли будить других советских сотрудников. Внизу в зале уже было много народу с чемоданчиками. Женщины были возбужденные, возмущенные, некоторые с детьми. Мужчины были серьезными, спокойными. Все чувствовали, что началась война. Когда все в доме были разбужены и согнаны вниз в зал, явился комиссар гестапо и выступил с краткой речью, в которой объявил, что с 5 утра Германия находится в состоянии войны с Советским Союзом. Все будут отвезены в лагерь, мужчины отдельно от женщин с детьми, что все должны беспрекословно подчиняться германским законам. Затем был включен радиоприемник. По радио передавалась прокламация Гитлера, в которой он объявил всех советских работников в Германии агентами Коминтерна. Затем передавалось выступление Геббельса. После этого комиссар предложил мужчинам выходить и рассаживаться в автобусы, обтянутые кругом коричневой материей так, что только входное отверстие было открыто. Привезли на Александер-плац и предложили выйти из автобуса у больших ворот огромного, на целый квартал краснокирпичного здания гестапо. После выхода из автобуса всех построили и цепочкой повели на пятый этаж.

Когда всех советских сотрудников переписали, опять цепочкой повели вниз, усадили в белые двухэтажные автобусы и отвезли в лагерные бараки. Когда везли людей в автобусах, на душе у Ивана Григорьевича было очень тяжело, ведь везут неизвестно куда и зачем. Вся жизнь предстала, как на ладони. Иван Григорьевич вспоминал: "…Вот и жизнь, которая может оборваться в 40 лет, а хотелось бы сделать многое из того, что намечал, о чем мечтал…" . В лагере группа советских граждан пробыла недолго.

Вскоре прибыла машина с дипломатическим опознавательным знаком и шведским флажком. Комендант лагеря объявил, что в лагерь прибыл шведский консул и предоставил ему слово. Консул, стоя в своей машине, сообщил, что все советские граждане в Германии, а германские граждане в СССР находятся под защитой шведского правительства, что ведутся переговоры об отправке советских граждан в обмен на немецких. После этого работников советских учреждений в Германии поселили в особый барак для русских, в коридорах барака не стало немецких солдат с автоматами, на утренних и вечерних проверках стали называть по фамилиям, а не по номерам.

Ночью в затемненном Берлине автобусом доставили на Силезский вокзал, построили в шеренгу, с помощью карманного фонаря проверили по списку и усадили в вагон. В тамбурах вагона стояли немецкие автоматчики. Так летом 1941 года Иван Григорьевич навсегда оставил Берлин. Через полмесяца группа советских граждан была доставлена турками на автобусах в Константинополь на борт советского теплохода. Одновременно турки доставили в автобусах на борт румынского теплохода "Романия" такое же количество немцев, прибывших через Ленинакан из Москвы. 2-го августа 1941г. поздно вечером советские сотрудники были встречены на Казанском вокзале в Москве представителем Наркомвнешторга, т.е. находились в пути ровно два месяца. Ивану повезло…

Иван Григорьевич вернулся в Новокузнецк в октябре 1941г., его назначили начальником металлографической (металловедческой) лаборатории КМК. В этой лаборатории были сконцентрированы все самые сложные анализы и испытания самых ответственных марок стали оборонного значения в тяжелые годы Великой Отечественной войны. За добросовестный труд был награжден многочисленными грамотами и медалью "За трудовую доблесть". Кроме данных наград в архиве имеется поздравление от дирекции КМК от 14 ноября 1951 года.

Выйдя на пенсию, по просьбе горкома КПСС г. Новокузнецка Иван Григорьевич стал писать свою автобиографию. К сожалению, о событиях в Монголии 1921 года у него не было никаких документов. И тогда Иван Григорьевич сделал запрос в архив Москвы, откуда пришло подтверждение, что Демко И.Г. в 1921 году был командирован в Монголию в составе группы военных специалистов Красной Армии. С данной информацией в 1967 году обратился в Монголию с тем, чтобы они сообщили подтверждение об его участии в событиях 1921 года. Из Монголии пришла информация, что "…какой-то Демко был в составе группы специалистов из России…". И в сопроводительном письме была вложена фотография, на которой был запечатлен Сухэ-Батор с группой специалистов из России. Монгольские товарищи просили Ивана Григорьевича, если он сможет, написать фамилии российских специалистов. Он написал в ответе в Монголию фамилии всех запечатленных людей на данной фотографии. Прошло немного времени, как из Москвы в горком партии пришла телеграмма о срочной командировке И.Г.Демко в Улан-Батор в распоряжение первого секретаря Монгольской Народной революционной партии Ю. Цеденбала. Ведь тогда Ивану Григорьевичу шел уже 67-ой год, для монгольских товарищей живой участник монгольской революции 1921 года был просто исторической находкой. Обладая незаурядной памятью, Иван Григорьевич объездил всю Монголию, где были места, связанные с теми событиями 1921 года. Он встречался с ветеранами тех лет, делясь своими воспоминаниями о Сухэ-Баторе. В этой первой командировке он пробыл в Монголии больше месяца. Второй раз Иван Григорьевич был в Монголии вместе с женой Александрой Михайловной. В телеграмме домой они сообщали: "Встречены хорошо, являемся гостями правительства ЦК, участвуем во всех праздничных торжествах…".

За заслуги перед народом Монголии председатель Великого народного хурала Монголии Ж.Самбу вручил И.Г.Демко в г. Иркутске 11 августа 1967 года в Доме Советов боевой орден Красного Знамени Монгольской Народной республики за активное участие в революции 1921 года. Об этом писала газета "Восточно-Сибирская правда" от 12 августа 1967 года и "Советская Россия" от 13 августа 1967 года. В архиве имеется письмо (копия) председателя Президиума Великого Народного Хурала МНР Ж.Самбу от 9 августа 1967 г. со словами благодарности: "Учитывая Ваш вклад в деле сплочения миролюбивых и прогрессивных сил мира", а также большое число телеграмм-поздравлений от монгольских друзей.

На многочисленных фотографиях в архиве Ивана Григорьевича Демко можно видеть встречи с молодежью в учебных заведениях Новокузнецка, где он рассказывал о своей боевой юности, о монгольском периоде, который он считал самой незабываемой страницей своей жизни.

Вот такой интересной и насыщенной событиями оказалась жизнь Ивана Григорьевича Демко. Родившись в Белоруссии, немало поскитавшись по свету, он связал свою судьбу с Новокузнецком. Здесь он стал инженером-металлургом, строил КМК, был в числе первых его специалистов, возглавлял главную городскую газету "Большевистская сталь". Поэтому не случайно, что Иван Григорьевич всегда называл Новокузнецк родным для себя городом

http://www.nkmuseum.ru/index.php/kollektsii/memorialnye-fondy/361-arkhiv-ivana-grigorevicha-demko-v-fondakh-nkm