И земля, и плоды, и люди…
Сегодня исполняется 70 лет человеку, который безусловно заслуживает звания Большого патриота родного Таджикистана и своего города Худжанда. Официально такого звания не существует, но среди людей оно, тем не менее, ценится очень высоко. Судите сами, у этого человека было множество возможностей удачно обосноваться и в Москве, и в Европе – хоть в самой Германии. И в Америке у него хорошие связи, и если не сам он, то кто-то из его детей вполне могли бы ими воспользоваться. И поселиться, скорее всего процветая, потому что дети его очень образованные, хорошо воспитанные, культурные, и, конечно же, очень трудолюбивые.
Да, по всему миру могло бы его семейство расселиться, как сейчас многие делают (и правильно, в общем-то).
И сам бы он, как специалист и признанный управленец, без всякого сомнения пришелся бы ко двору. В работе его стиль всегда отличался аккуратной системностью и в то же время, говоря нынешним языком, креативностью, часто опережавшей свое время. Те, кто в советские годы посещал, к примеру, молочный комбинат, которым он долгое время руководил, порой изумлялись образцовостью во всем, в каждой значимой и казалось бы незначимой детали. Строгое исполнение обещанного, внедрение полезных новинок в производство заставляло отраслевое министерство рассматривать его как претендента на самые высокие должности. И позже, когда он стал одним из руководителей в принципиально новом, по сути пилотном проекте по организации мобильной связи, взяв на себя управление всей инженерной частью, руководя возведением вышек по территории области и в целом технической деятельностью фирмы, о надежности его как специалиста и талантливого организатора, способного воплощать перспективные идеи в самых сложных условиях, пошла добрая слава, докатившаяся до коллег в России, Европе и Америке, с которыми их корпорация успешно сотрудничала.
Собственно, рассуждать о деловых качествах нашего друга незачем, об этом все наслышаны, это все знают хорошо.
Потому лучше возвратимся к тому, с чего мы начали.
Привязанность Олима Шариповича Ахмедова к родной таджикской земле, к своему городу зиждется на много раз обдуманной и глубоко обоснованной внутренней убежденности, которой он придерживался и придерживается. Это похоже на философскую концепцию, преобразованную в практическое руководство к действию. Причем, настолько убедительное, что принимается оно не только им, но и детьми, и внуками, и нередко окружающими людьми, земляками, наблюдающими со стороны за его образом жизни – причем, добровольно, по убеждению.
Нам скажут, ну кто не любит свою землю, свою родину? Не будем спорить, только заметим: Любят все, но далеко не все так планируют (любимое слово Олимджона Ахмедова) и выстраивают всю свою жизнь, чтобы внешние обстоятельства, порой наваливающиеся неимоверной тяжестью, не перевешивали в моменты, когда хочешь не хочешь приходится совершать выбор.
Мы говорим об этом всем смело, так как утверждения наши опираются на факты.
Тут первый и главный факт - из биографии его отца.
Когда-то, в 1949 году, по решению Государственной комиссии по распределению Шарифджону Ахмедовичу Ахмедову – выпускнику Ленинабадского кооперативного техникума, официально вручили направление на учебу в Москву, в Академию Народного хозяйства имени Плеханова. Ясно, что с таким направлением его бы безусловно там зачислили. Отметим, в ту пору вуз был одим из престижнейших во всем большом Союзе, и кто его заканчивал, достигали, как правило, высоких должностей в государственных структурах.
Но учебе в Москве не суждено было состояться. Муллоахмад-заргар, отец кандидата в "плехановцы", попросил сына остаться в родном городе: "Нам с матерью бы хотелось, чтобы ты всегда был рядом".
И Шарифджон согласился с волей отца, о чем в будущем ни разу не пожалел. Потому что судьба в итоге его сделала одним из авторитетнейших ученых главного храма науки родного края – Худжандского Государственного университета, воплотившего собой, по мнению образованной части Согдийской области, наиболее грандиозное, вершинное достижение Северного Таджикистана в двадцатом веке.
Трудовая карьера Олимджона Шарипова, как выше было сказано, тоже складывалась очень удачно, и его постоянно приглашали на высокие и престижные должности, и даже за пределы республики – причем с самой юности, со времени, когда он проходил преддипломную практику в Ленинграде (нынешнем Санкт-Петербурге). Однако сыновий долг неизменно брал верх. Как ни любил в своей жизни Олимджон планировать и с целенаправленной системностью все исполнять - планы как правило просчитывались так, чтобы воплощать их в родном городе и крае.
Да, родину любят все. Тут к месту будет, возможно, маленькая цитата из рассказа одного таджикского прозаика, искренне любящего свой край:
"Два старика в этом городе, рассуждая о жизни обязательно скажут, что ноги надо протягивать по длине одеяла. Поразмышляв, добавят еще: никогда так не случится, чтоб верблюжий хвост на ходу касался земли. Потом еще помолчат, и вздохнут: Бог, мол, в жизни у двоих отбирает и отдает кому-то третьему.
А потом, когда выпьют зеленого чаю, чуть повеселеют, что-то вспомнят, и тихо так, приглушенно, вдруг начнут рассуждать о том, что украденные поцелуи - самые сладкие в жизни…
И вдруг сразу оба замолкнут, и снова надолго задумаются. И свой разговор закончат тем, что родная земля слаще садов Соломона…
И это – чистая правда".
И действительно – чистая правда. И Олимджон, как нам всегда казалось, осознал еще в те времена, когда нас, его ровесников, по-молодости не тянуло о чем-то надолго задумываться…
Мы порой подшучивали над его основательностью, над тем, как он все продумывает до мелочей, даже перед каждой нашей общей поездкой на природу или в гости в Исфару, где когда-то жил один из наших близких друзей. И в то же время в душе мы радовались, что есть среди нас столь основательный, несмотря на всегдашний оптимизм и яркое чувство юмора, человек, без которого мы бы утонули в хаосе…
Но неспроста сейчас мы тут упоминаем философию: хаос нередко наступает и во времени - позже это называется историей. И кажется, будто он сам сам собою, подобно природному явлению образовывается, а на самом деле произрастает из беспечности людей, их стремления жить настоящим в ущерб будущему. И здесь самое время поведать о некоторых традициях семейства Ахмедовых. Гостеприимные люди, со всегда распахнутым для гостей дастарханом, в то же время, благодаря опиравшемуся на народных традициях воспитанию, которые отец нашего друга, Шарифджон Ахмедов, прививал своим детям с детства, всегда жили по заработку. И все, что сегодня есть у Олима Ахмедова и его большой семьи, заработано ими исключительно умом, образованием и физическим трудом – не удивляйтесь такому сочетанию! Ибо это именно так - мы это знаем, мы свидетели, как говорится, видели все своими глазами.
У Олимджона четыре дочери, и вместе с супругой своей Кумрихон он по семейной традиции постоянно приучал их к физическому труду. Учеба - само собой, тут все должно быть в порядке, это даже не обсуждается. Но есть другие важные обязанности у каждого, без исключений. Работа по дому и на скромном участке, уход за скотиной, и даже посильная помощь на стройке во время хашара! Впрочем, работа в "хавли" и так не имеет начала и края – уход за грядками, деревьями, виноградником, бетонирование дорожек, выравнивание и трамбовка суфы. Труд, ежедневный труд! Согласитесь, это прекрасная традиция в таджикских семьях, когда глава семьи, какое бы он высокое положение в обществе ни занимал, дома преображается в дехканина или рабочего, беря в руки кетмень или, к примеру, мастерок для штукатурки.
Так что родители Олимджона - Шарифджон Ахмедович и его супруга Камарниссо - имели счастье при жизни увидеть, что зерна их стараний упали в благодатную почву…
Приведем здесь эпизод, казалось бы, не имеющий отношения к ходу повествования. Как-то Олимджон встретил на улице свою учительницу русского языка, которая в Худжанде одиноко жила в двухкомнатной квартире – как оказалось, родственники все уехали в Россию. Пожилая женщина была больна, и наш друг взял на себя заботу о бывшем школьном педагоге, которую стали посещать его жена и дочери. Приносили лекарство и продукты, часто готовую еду.
Однажды учительница позвонила Олимджону по телефону и попросила его прийти.
- Вы столько помогаете, и супруга у вас прекрасная, и дочери, и внуки, и зятья. Я приняла решение записать свою квартиру на вас.
Олимджон Шарипович Ахмедов покачал головой и ответил:
- Я вам очень благодарен, что вы оценили нашу скромную помощь. Но для меня вы все уже сделали намного раньше, когда учили меня русскому языку, и учили хорошо… Понимаете, мне Бог без того много дает, я самый счастливый человек, мне уже за шестьдесят, а родители мои еще живы. Простите меня, но предложение ваше принять не могу, не обижайтесь. Думаю, мы вместе с вами сохраним квартиру для вашего сына, когда он приедет…
Так все и произошло. Через какое-то время из России приехала невестка учительницы и забрала ее с собой, продав квартиру.
Вообще, отношение к родителям – отдельная тема, которая стоит большого повествования. Олим Шарипович говорил своим друзьям, что решил сразу уйти на заслуженный отдых потому, что "природу не обманешь". Казалось бы, как всегда рациональное решение. Но мы-то знаем, тому, что признанный всеми промышленный руководитель едва достигнув пенсионного возраста, оставил престижную должность и предпочел заниматься хозяйством, были две основные причины. Первая – возраст родителей. Он хотел напоследок их побаловать вниманием, продлить им жизнь. В его распорядок с первого дня вошел обязательный обед в родительском доме.
- Мама готовит "шурбоча" (то есть шурпо) и ждет вместе с отцом. Я приезжаю и несколько часов с ними общаюсь, потом возвращаюсь и занимаюсь внуками…
Тут мы добавить существенную деталь: ежедневно до визита к родителям наш друг занимается огородом - давно желанное увлечение. Между прочим, в некоторые годы он собирает на участке в ше |
АХМЕДОВ Олим Шарипович