Одной из малоизученных проблем в историографии являются вопросы взаимоотношения башкирских племен с государством кочевых узбеков, оформившимся в 1420-е гг. в восточной части улуса Джучи. Термин узбек появляется в 1360-е гг., а с 80-х гг. XIV в. восточная часть улуса Джучи именовалась узбекским улусом (дийар-и узбек или вилайат-и узбек) [1, с. 38]. После смерти Едигея за власть начали борьбу Улуг-Мухаммед и Барак. Последний был сыном Кайричак-оглана, внуком Урус-хана, и принадлежал к династии Тукатимуридов. Абд-ар-раззак Самарканди пишет, что в 826 г. х. "Борак-оглан захватил орду Мухаммед-хана, и большая часть улуса Узбекского подчинилась и покорилась ему" [2, с. 196]. По мнению М.Г. Сафаргалиева, в 1422–1423 гг. большинство улусов на западе было подвластно Бараку [3, с. 450]. Барак был государем так называемых кочевых узбеков. Примерно в 1421 г. его поддержали мангыты, прежде всего их предводитель – сын Едигея – Мансур [4, с. 94]. Следует отметить, что Мансур был племянником Барака: его родная сестра Суйдуним-Султан была женой знаменитого эмира Едигея и, соответственно, матерью Мансура.

Сохранилось предание о противостоянии башкир воинам Барака и Мансура. В 1960 г. оно было опубликовано в книге "Башкирские шежере" как приложение к шежере племен бурзян, кыпсак, усерган и тамьян [5, с. 77–78, 80]. Р.Г. Кузеев обратил внимание, что в предании говорится о междоусобной войне в Золотой Орде, разыгравшейся в 1420-е гг. между Улуг-Мухаммедом и Бораком [5, с. 199]. В 1428/9 г. Барак погиб в борьбе с сыновьями Едигея.

Вскоре выдвинулся молодой хан Абулхаир – представитель династии Шибанидов, который и объединил вновь кочевых узбеков. Главенство на востоке улуса Джучи перешло к Шибанидам. При этом Абулхаиру вначале пришлось разгромить своих родственников: хана Джумадыка (1428 г.), позже Хаджи-Мухаммеда (1430 г.). О Хаджи-Мухаммеде хивинский историк XVI в. Утемиш-хаджи писал, что он был великим падишахом над башкирами, алатырами, мокшами и городом Булгаром, а также подчинил себе могущественных мангытов вблизи города Тура [6, с. 40].

З. Валиди Тоган, ссылаясь на того же Утемиш-хаджи, считал, что Башкортостан в указанный период подчинялся Шибанидам. Прежде всего, правителями в Башкирии он называет Ильбака, сына Минтимура, Каанбая, сына Ильбака, Махмудек Ходжу, сын Каанбая, Гали, сына Бекконды, Хаджи-Мухаммеда, сына Гали и других представителей сибирских Шибанидов [6, с. 37–39]. Однако Абулхаир являлся представителем другой линии Шибанидов, был внуком Ибрагима, сына Булат-Тимура, который, по словам Абульгази, в летнее время кочевал "при вершине Яика" [7, с. 162].

В состав государства кочевых узбеков в период правления Абулхаира (1428–1468) входили следующие роды и племена: барак, буркут, дурман, ички, йджан, каанбайлы, карлук, кенегес, конграт, кыйат, курлаут, кушчи, мангыт, масит, найман, таймас, табгут (тангут), тубай, туман, туман-минг, уйгур, уйсун, украш-найман, утарчи, хытай, чат (джат), чинбай. В основном данный список приводится в работе Масуда бен Османа Кухистани. По сообщению Махмуда бен Вали, в составе войска Абулхаира были также ополчения племен ойратов, маджар, кыпчаков [8, с. 8]. Из них такие племена, как дурман, конграт, кушчи, туман-минг, уйсун, хытай могли иметь отношения к башкирам. В основном это роды, которые впоследствии стали называться зауральскими башкирами.

Также З. Валиди Тоган сообщает, что в числе великих эмиров хана Абулхаира были башкирские батыры Жыгыз и Жал [6, с. 36].

Государство Абулхаира было непрочным, и само состояло из полунезависимых государственных образований. В 1446 г. он завоевал Сыгнак, и политический центр Шибанидского государства переместился в Среднюю Азию. Еще при жизни Абулхаира от узбеков в середине XV в. откололись казахи, и ушли в Моголистан во главе с Тукатимуридами Гиреем и Джанибеком, сыном Барака.

В 1468 г. со смертью Абулхаира государство кочевых узбеков распалось. В 1470–1471 гг. Шибаниды окончательно потеряли верховную власть в Восточном Дешт-и-Кипчаке, которая перешла к казахским ханам [4, с. 104].

Однако вскоре за власть в степи начал борьбу молодой пассионарный внук Абулхаира – Мухаммед Шейбани (1451–1510). Реальной силы у него не было, нередко число сторонников М. Шейбани не превышало 200–400 человек. Например, когда он оказался под покровительством астраханского правителя Касима в 1472 г., то с молодым царевичем было всего 40 человек, из них половину составляли представители рода кушчи [9, с. 20]. Среди племен и родов, оставшихся верными М. Шейбани во время его скитаний были следующие: аргун, ас, башгырд, джуркун, ички, ички-байри, йети-минг, конграт, кушчи, маджар, мангыт, найман, салор, татар, тили-минг, тубай, туман, уйгур, уйсун, хытай [8, с. 8]. Также в сочинении "Таварих-и гузида-йи нусрат-наме" сообщается: "Когда Мухаммад Шайбани-хан и Махмуд-Бахадур-султан[1] вернулись, забрали из Бухары свой урук и направились примерно со ста человеками в Туркестан, то имена вышедших вместе с ханом и пришедших в Туркестан [людей были]: из дурманов – сын Йа"куб-бека Ахир-Заман-бек, его младшие братья – Шах Салих-бек, Урус-бек, Джан-Вафа-мирза, из кушчи – Йа"куб-кукельташ, из уйгуров – Хушамад и Канбар Али, из ички-байри – Лукманбек, из кушчи Бурундук-бахадур, из найманов – Хаджи Вали, из джуркунов – Узра-бахадур, из йети-мингов – Тайран-бахадур, из конгратов – Миср-Али-бек, из чагатаев – Фаррух-бахадур, Дарвиш-Берди-бахадур, из ички – Ходжа Асил, Тангри-Берди и Айким-Берди-бахадур, из башгирдов Чингиз-бахадур и Чалбаш-бахадур" [9, с. 28]. В сочинении К. Бинаи "Шайбани-наме" среди сопровождающих узбекского хана лиц названы "из баджкиров – Джагир и Чалбаш-бахадур" [9, с. 111]. Данное событие относится к началу 1490-х гг. В дальнейшем в составе узбекских племен упоминаются такие роды, как минг, йуз, кырк, джалаир, кунгурат, кыбчак, калмак, хытай, канглы, джалджиут, кераит, меркит, табын, уйшун, тама, тилау и другие [8, с. 29–33, 40–44]. По мнению Р.Г. Кузеева, среднеазиатские корни среди башкирских племен и родов имеют такие, как мин, тамьян, айле, кошсы, дуван, катай, табын и т. д. [10, с. 167, 198–199, 215–216, 231, 259, 305–308 и др.].

Удачливого полководца – узбекского хана, несомненно, поддерживали наиболее пассионарные силы отдельных башкирских родов. М. Шейбани удалось сохранить определенную харизму, идущую от деда, с чем не могли не считаться его противники и тем более сторонники. Он был популярен в степи, являлся известным поэтом, художником и историком своего времени. В начале XVI в. Шейбани завоевал Мавераннахр и вытеснил Тимуридов из Средней Азии в Афганистан и Индию. В эти годы в составе войска хана перечисляются следующие роды: джалаир, сихиут, тама, сулдуз, адгу, адлу-оглы, мекрит, калмак, барин [8, с. 8–9]. В 1500-е годы, таким образом, степи Дешт-и-Кыпчака, в том числе и Башкортостан, покинуло значительное количество кочевых и полукочевых племен и ушло в Среднюю Азию. Однако многие роды еще находились в степи, в подчинении у других Шибанидов. В 1510 г. Мухаммед Шейбани был разгромлен иранским правителем Исмаилом Сефеви и погиб.

В одном из шежере племени юрматы есть следующее выражение: "Первый пришедший в Булгар муж – калбак Шабан-хан" [11, с. 67]. В другом шежере говорится, что "предком Юрматы является Шибан хан с Аеры Калбака. Его сын Абужай хан, его сын Исмагил хан, его Алмалы султан…" [12, с. 36]. В комментариях М.И. Ахметзянов пишет, что Аеры Калбак – одно из татарских племен, переселившихся из Нижнего Поволжья в Хорезм в 1420-е гг. А упомянутого Шибан хана связывает с узбекским ханом Мухаммедом Шейбани (1451–1510), Абужая – с сыном Шибана Апачи (Аячи) [12, с. 38]. Как известно, у Шибана, сына Джучи, восьмым сыном по Рашид-ад-Дину был Аячи, который в свою очередь имел сына Учкур-Туку. В "Книге, прославляющей генеалогии в родословном древе монгольских султанов" ("Муизз ал-ансаб фи шаджарат салатин могул"), составленной неизвестным автором по поручению сына эмира Тимура Шахруха, восьмой сын Шибана назван Апачи [2, с. 53–56]. У узбекского же хана М. Шейбани было трое сыновей от разных жен: Мухаммад Тимур, Хуррамшах (племянник З. Бабура, умер в детском возрасте), Суйундж-Мухаммад. Таким образом, татарстанский ученый перепутал узбекского хана с его далеким предком Шибаном, жившим, как известно, в XIII в.

Вскоре после гибели М. Шейбани в 1511 г. Хорезм был завоеван остававшимися до сих пор в степи узбекскими племенами под предводительством шибанидских принцев – Ильбарса и Бильбарса – потомков Арабшаха, хана Золотой Орды в 1377–1380 гг., брата Ибрагима. Образовалось Хивинское государство. В 1510-е гг. произошел, таким образом, еще один массовый исход так называемых узбекских племен из степи в Среднюю Азию. Данное событие было зафиксировано в местных источниках: "Около города Уфы, на реке Белой, там, где впадает река Дема, была крепость Кунгурат; жители оттуда переселились в Ургенч. Там соорудили крепость и ее назвали тоже Кунгуратом. На реке Белой есть гора Тура-тау. Тура – это имя кунгуратского хана. На вершине этой горы, чтобы было безопаснее, он построил крепость. Поэтому назвали ее Тура-тау. Там остались ее развалины; побывавшие там (люди) их видели" [13, с. 123]. Здесь речь идет о городе, существовавшем на месте современного города Уфы. Важно то, что в источнике дается ответ на вопрос, почему города, существовавшие на территории Башкирии еще задолго до 1552 г. оказались заброшенными. Очевидно, что жители этих городищ не были башкирами, а в них проживало население, тяготевшее к городской жизни, желающее прочно осесть. Именно подобные процессы происходили в "узбекской" среде в XV в., нашедшие свое решение в завоевании Мавераннахра и Хорезма в начале XVI в.

Массовый исход узбекских племен в Хорезм был зафиксирован в 1510-х гг. под предводительством упомянутых шибанидских султанов. По нашему мнению, именно в это время конграты со своими загадочными правителями – Тураханами – покинули Башкортостан. З. Валиди Тоган писал, что от конгратов в Башкирии никого не осталось [6, с. 52]. Город (Конграт – Уфа) опустел и пришел в упадок. Современный исследователь Т.И. Султанов также отмечает, что племена конгратов были выходцами из Дешт-и-Кипчака, и откочевали в Среднюю Азию вместе с Шибанидами в начале XVI в. [8, с. 18][2].

В других источниках также сообщалось, что правитель города Уфы Тура-хан, боясь русских людей, намеревавшихся взять Казань, ушел на Кубань [14, с. 264]. Обычно в башкирской историографии имя Тура-хана связывалось с ногайцами. Однако современный исследователь Ю.М. Юсупов высказывает сомнения по этому поводу, отмечая, что такие факты являются противоречивыми и не достаточно убедительными [15, с. 80]. Вполне возможно, что в воспоминаниях башкир события, связанные с исходом так называемых узбекских племен из Дешт-и-Кипчака, имевшем место в начале XVI в., впоследствии тесно переплелись с аналогичными явлениями, произошедшими в 1620–1640-е гг., когда Приуралье покинули ногайцы. Впрочем, здесь могли отразиться и более ранние события середины XVI в., когда произошел раскол Ногайской державы на три орды, и в связи с этим имело место бегство определенной части ногайцев на правобережье Волги в Казыев улус (Малую Ногайскую Орду).
В местной историографии вопрос об исходе узбекских племен с территории современного Башкортостана в начале XVI в. никогда не поднимался. Между тем, современное состояние исторической и археологической науки позволяет нам определенно сказать, что в конце XV – начале XVI вв. территорию Башкортостана покинуло достаточно значительное количество населения. Данное явление было связано с двумя волнами шибанидского завоевания Средней Азии в 1500–1510 гг. Об исходе большого количества населения из Башкирии говорится во многих источниках, в том числе и в башкирских шежере. Здесь приведем лишь один отрывок из летописи, хранившейся в Казани: "Русский (хан) окончательно утвердился в Казани, все были ему подчинены. Осталось в Уфимском юрте (земле) два народа: башкиры и бобыли, и они дали слово подчиниться…" [13, с. 123]. Автор летописи дает понять, что до середины XVI в. в Башкирии проживало значительное количество населения, которое затем покинуло ее. Вполне возможно, что здесь имелись в виду не только ногайцы, но и представители других родов и племен. Несомненно, и то, что вместе с "узбеками" (как и с ногайцами) Башкирию покидало и немало собственно башкирского населения, о чем свидетельствует вышеприведенные сведения об этническом составе населения Узбекского улуса. В то же время в Башкирии могли быть лишь периферийные силы узбеков, тогда как основные улусы тех же Арабшахидов до завоевания Хорезма находились в непосредственной близости от него, в приаральских степях.

Также известно, что в Уфе вплоть до вхождения башкир в состав Русского государства существовали какие-то властные структуры. Со времен П.И. Рычкова их считают ногайскими правителями. Вполне возможно, что ногайцы после ухода узбекских племен и родов использовали заброшенные ими городища лишь как административные центры и ставки князей и мурз. О том, что ногайцы сами города не сооружали, а пользовались ранее существовавшими сооружениями писал еще А.Н. Усманов [16, с. 66]. Ведь у ногайцев кочевые традиции были еще более сильными, чем у башкир.

Что касается узбеков, то определенный интерес представляет статья казахстанского ученого Ж.М. Сабитова. По его мнению, марионеточными ханами Ногайской Орды были представители Арабшахидов: Ядигер, Абулек, Аминек и другие. А после завоевания Ильбарсом и Бильбарсом отдельные из Арабшахидов остались в Башкирии. В частности, упоминаемый в юрматинских шежере Абужай хан отождествляется им с Абаком, четвертым сыном Ядигера, а Исмаил-хан, сын Абужай-хана – с Исмаилом, правителем Башкирии накануне взятия Казани, известного из сочинения П.И. Рычкова [17, с. 138–141]. Родство отмеченных башкирских правителей с Арабшахидами на сегодняшний день доказать невозможно: ни в одной из родословных Чингизидов потомки Абака, четвертого сына Ядигера, не указаны. Однако сама постановка вопроса о правлении представителей Арабшахидов в Башкирии является достаточно интересной. Известно, что именно ногайский правитель Муса в 1457 г. объявил ханом узбеков Ядигера, правнука Арабшаха. Не вызывает сомнений и ханство (номинальное) Абулека и Аминека в Ногайской Орде, рассмотренное в капитальной работе В.В. Трепавлова. Однако утверждения казахстанского ученого о башкирских Арабшахидах, как уже было сказано, остаются пока лишь смелыми гипотезами, и не более того.

Таким образом, башкирские роды и племена нередко оказывались в составе государственных образований, созданных узбекскими Шибанидами в XV в., а отдельные батыры входили в ближайшее окружение наиболее выдающихся представителей династии – Абулхаира, Мухаммеда Шейбани, обладателей особой харизмы, отличавшей их от других представителей восточных Джучидов. Возможно, что многочисленные городища, существовавшие на территории Башкирии, были заселены до начала XVI в. так называемыми узбекскими племенами. Завоевание в начале XVI в. узбекскими Шибанидами Мавераннахра, а Арабшахидами – Хорезма вызвало массовый исход отдельных племен и родов с территории Башкортостана, привело к значительным политическим, экономическим, этносоциальным и демографическим изменениям в регионе. Если в начале XVI в. Башкирию покидало общество, которое стремилось прочно осесть, то через сто лет, ее покинули наоборот полные кочевники – ногайцы, вытесненные калмыками в правобережье Волги. "Башкиры" же – полукочевники – остались на Родине и выбрали нового государя. В каком-то смысле это было единственно верное решение – "золотая середина" – в историческом выборе дальнейшего развития общества по сравнению с узбеками и ногайцами.

ЛИТЕРАТУРА
1. Ахмедов Б.А. Государство кочевых узбеков. – М.: Наука, 1965. – 196 с.
2. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. 2. Извлечения из персидских сочинений, собранные В.Г. Тизенгаузеном и обработанные А.А. Ромаскевичем и С.А. Волиным. – М.–Л.: АН СССР, 1941. – 306 с.
3. Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды // На стыке континентов и цивилизаций… (из опыта образования и распада империй X–XVI вв.). – М.: ИНСАН, 1996.
4. Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. – М.: Вост. лит., 2001. – 752 с.
5. Башкирские шежере. – Уфа: Башк. кн. изд-во, 1960. – 304 с.
6. Тоган Валиди Ахметзаки. История башкир / Ахметзаки Валиди Тоган; [перевод с турецк. А.М. Юлдашбаева; авт. вступ. статей А.М. Юлдашбаев, И. Тоган] (перевод с турецкого). – Уфа: Китап, 2010. – 352 с.
7. Абуль-Гази. Родословное древо тюрков / Перев. и предисл. Г.С. Саблукова. – Казань, 1906. – 336 с.
8. Султанов Т.И. Кочевые племена Приаралья в XV–XVII вв. (вопросы этнической и социальной истории). – М.: Наука, 1982. – 133 с.
9. Материалы по истории казахских ханств XV–XVII веков (извлечения из персидских и тюркских сочинений) / Сост.: С.К. Ибрагимов, Н.Н. Мингулов, К.А. Пищулина, В.П. Юдин. – Алма-Ата: Изд-во "Наука" Казахской ССР, 1969. – 651 с.
10. Кузеев Р.Г. Происхождение башкирского народа: этнический состав, история расселения. – М.: Наука, 1974. – 572 с.
11. Башкирские родословные / Сост., предисл., поясн. к пер., пер. на рус. яз., послесл. и указ. Р.М. Булгакова, М.Х. Надергулова; Науч. рук. Р.Г. Кузеев. – Уфа: Китап, 2002. – Вып. 1: Издание на русском языке. – 480 с.
12. Әхмәтжанов М.И. Татар шәжәрәләре. – Казан: Татар. кит. нәшр., 1995. – 128 б.
13. История Татарии в документах и материалах. – М.: Государственное соц.-эк. изд-во, 1937. – 503 с.
14. Рычков П.И. Топография Оренбургской губернии. – Уфа: Китап, 1999. – 312 с.
15. Юсупов Ю.М. История Башкортостана XV–XVI вв. (социально-политический аспект). – Уфа: Гилем, 2009. – 192 с.
16. Усманов А.Н. Добровольное присоединение Башкирии к Русскому государству. 2-е изд., испр. и доп. – Уфа: Башк. кн. изд-во, 1982. – 336 с.
16. Сабитов Ж.М. Ханы Ногайской Орды // Средневековые тюрко-татарские государства. Сборник статей. Вып. 1. – Казань, 2009.

Исянгулов Ш.Н.

Оригинальная версия // Проблемы востоковедения (Уфа). 2011. № 1. С. 29-33.