Почему у Монголии получилось?
Как стране с населением 2,8 миллиона человек, из которых треть жителей ведет кочевнический образ жизни, занимаясь скотоводством, удалось привлечь столь широкое внимание международного сообщества?

Демократия: почему у Монголии получилось//Островок свободы в океане "несвободных стран"

На минувшей неделе Монголию посетила канцлер Германии Ангела Меркель, а два месяца назад в стране побывал вице-президент США Джо Байден. Руководство Монголии часто навещает западные страны и регулярно бывает у соседей – в России и Китае. Сегодня "весь мир желает быть в друзьях" у Монголии, пишет журнал The Economist.

Как стране с населением 2,8 миллиона человек, из которых треть жителей ведет кочевнический образ жизни, занимаясь скотоводством, удалось привлечь столь широкое внимание международного сообщества?

Ответ можно найти на "карте свободы в мире", составленной американской организацией Freedom House, где Монголия выделяется среди своих соседей. Страна отмечена зеленым цветом, что означает "свободная страна". Островок свободного мира расположен в океане стран, входящих в категорию "несвободных".

"Монголия – это не просто блистательный пример для других стран на переходном этапе, это формирующийся лидер всемирного демократического движения, ответственный участник событий на мировой арене, а также близкий друг и партнер Соединенных Штатов", – сказал Джо Байден во время визита в Улан-Батор.

Опыт Монголии уникален среди стран бывшего коммунистического блока. В 1991 году, получив независимость, Монголия приняла конституцию, установившую парламентскую форму правления.

"Когда власть СССР ослабла, у оппозиционеров, в основном молодежи, получившей образование в Москве, появилась возможность заявлять о своих идеях", – рассказывает "Голосу Америки" сотрудник Института стратегических исследований Монголии Санчир Жаргалсотхан.

Среди этой молодежи был и Цахиагийн Элбэгдорж, нынешний президент Монголии, который хорошо владеет русским и английским языками. В 1990 году реформаторы создали Монгольский демократический союз, который выступал за регистрацию оппозиционных партий и ряд других политических свобод через изменение конституции. При этом в качестве примера в Монголии использовался опыт Европы и США, отмечает эксперт.

"Эволюция произошла легко, в какой-то степени это была реакция на 70 лет неудачных попыток построить коммунизм", – считает Жаргалсотхан.

В последующие годы конституция была несколько раз изменена. Например, уже в 1992 году Монголия отошла от двухпалатного парламента, установив только одну палату с 76 членами; президент страны избирается путем прямого голосования граждан.

Всего сегодня в Монголии зарегистрировано 17 политических партий, из них пять представлены в парламенте страны – Великом народном хурале. Самой крупной партией по-прежнему остается бывшая Коммунистическая партия – Народно-революционная партия Монголии; ее главным соперником является Демократическая партия.

"Потребовалось примерно 6-7 лет, прежде чем парламентская система прижилась в Монголии", – продолжает Жаргалсотхан.

За это время было проведено несколько выборов и появились новые политические партии. После первых сложных посткоммунистических лет экономика Монголии начала постепенно расти. По сведениям газеты "Вестник Китая", в долларовом выражении ВВП Монголии может удвоиться уже к 2014 г.

Политический хаос и экономический потенциал

Однако не все так оптимистично, как кажется на первый взгляд, отмечает Санчир Жаргалсотхан. "Политическая система Монголии напоминает феодальный строй, партии связаны с бизнес-группами в стране", – заявляет эксперт.

Депутаты часто защищают интересы крупного бизнеса, а голоса мелких предприятий почти не представлены. Часто места в партиях покупаются. На выборах 2004 и 2008 гг., например, была распространена практика подкупа голосов. "Голоса подкупались всего за 10-20 тысяч тугриков (8-16 долларов)", – рассказывает Жаргалсотхан.

Тем не менее, эксперт соглашается, что уже на протяжении 20 лет выборы проходят в атмосфере открытости и прозрачности. Парламентская система служит "фильтром" против концентрации влияния в руках одного человека – премьер-министра или президента. Эксперт называет это "незапланированным хаосом". Несмотря некоторые недостатки парламентской системы, утверждает он, мало кто в стране желает установить президентское правление.

Лугуушарав Биямбаканд, другой сотрудник ИСИ, считает, что, несмотря на некоторые недостатки политической системы, Монголия все же находится у порога быстрого экономического роста.

"Крупный бизнес влияет на политику во многих странах, не только в Монголии", – говорит она. По ее словам, для победы на выборах требуются большие средства, и соперничающие политики вынуждены искать поддержку частного сектора.

По мере того как Улан-Батор открывает свои природные ресурсы для разработки, все больше стран стремятся инвестировать в Монголию. По данным Международного валютного фонда (МВФ), власти страны сумели благополучно преодолеть финансовый кризис 2008 года, и сегодня экономика отвечает всем параметрам успешной рыночной реформы.

"Прогноз экономического роста Монголии положительный", – приводятся на сайте организации слова Стивена Барнетта, помощника директора офиса по Азии и Тихому океану МВФ. В частности, укрупнение шахты по добычи меди Ою Толгой в пустыне Гоби на юге страны, развитие угольной промышленности в целом и разработка других полезных ископаемых в ближайшем будущем обещают годы устойчивого экономического роста.

В результате достигнутого прогресса и в свете позитивных прогнозов МВФ значительно сократил свое присутствие в Монголии, отозвав своего представителя в сентябре.

"Любовь к России из ненависти к Китаю"

В начале 1990-х гг. Китай был еще слабой в экономическом плане страной с незначительным влиянием на ситуацию в Монголии, что послужило одной из главных причин, почему Монголия стала демократической страной, утверждает Жаргалсотхан.

"У нас было небольшое окно возможности провести демократические изменения", – говорит он.

Но за последние десять лет экономическое влияние Китая в Монголии заметно увеличилось. Сегодня на долю КНР приходится до 80% монгольского экспорта и до половины импорта, сообщает The Economist. Таким образом, отмечают эксперты, стремительно развиваясь, Монголия рискует стать еще более зависимой от своего могучего соседа.

"Некоторые называют соседние страны "сложными"", – сказал президент Элбэгдорж в ходе своего последнего визита в Вашингтон. Однако, по его словам, Монголия знает, как сохранять добрососедские отношения с Россией и Китаем уже на протяжении нескольких веков.

Среди населения отношение к соседям несколько иное. По словам Жаргалсотхана, население его страны больше приветствует развитие отношений с Россией, нежели с Китаем. Во многом это объясняется 70-летней дружбой между государствами.

"Но другая сила любви к России исходит из ненависти к Китаю", – продолжает он, отмечая, что между Монголией и КНР отношения оставались сложными на протяжении 200-300 лет.

Русский язык сохранил свою популярность, в стране почти не слышно призывов изменить монгольский алфавит с кириллицы на монгольскую вязь. Тем не менее, все больше молодых монголов предпочитают изучать английский и китайский языки.

К США и другим западным странам Монголия относится, как к "третьему соседу", таким образом показывая свое стремление сотрудничать с ними. Президент Элбэгдорж посвятил свой последний визит в США именно развитию экономических связей между двумя странами. В поддержку миротворческих коалиционных сил Монголия отправила в Афганистан и Ирак военный контингент численностью 1000 человек.

"Я верю в силу свободы, – сказал Цахиагийн Элбэгдорж в Вашингтоне, – когда люди свободны, они склонны творить, они склонны быть чуткими... и это ведет к миру и процветанию".

По его словам, именно демократический строй страны помогает ей "разговаривать с другими государствами на равных".

"Сила свободы делает Монголию великой, и мы ведем своим примером", – заявил Элбэгдорж, напомнив, что в 2012 году Монголия будет председательствовать в организации "Сообщество демократий".

Эрика Марат, Улан-Батор

Служба новостей "Голоса Америки", 17 октября 2011