Волшебная лампа ЯЛЛАдина

Два с половиной часа беседы с солистом и художественным руководителем узбекской группы "Ялла" Фарухом Закировым запомнятся надолго.

Человек из моего детства, который пел, сколько себя помню. Он беспрестанно курит и рассказывает о любимом деле и окружающих его людях.
Он, безусловно, мэтр, звезда эстрады Востока, создавшая вокруг себя созвездие по имени "Ялла". Народный артист Узбекистана, Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Каракалпакии и Ингушетии - это тоже он.
Его не обделяет вниманием пресса, любит публика, уважают в певческом мире. Больше трех десятилетий он поет солнечные песни и раз за разом удивляет своим голосом. О нем много сказано и написано, но каждый разговор с Фарухом Закировым открывает что-то новое в нем. Впрочем, послушайте его сами.

Подвига не вышло
- Я курю очень давно. Курил и "Приму", и "Памир". Когда стал зарабатывать, брал только хорошие сигареты. Однажды даже серьезно решил бросить. Случилось это в 1970 году под впечатлением от посещения музея молодогвардейцев в Краснодоне. Тогда "Яллы" еще не было. "Тут ребята такие подвиги совершали, а я не могу заставить себя бросить курить", - подумал я и бросил. Четыре года не курил. Господи, это были четыре года пыток - каждый день рука тянулась к сигарете. Теперь курю только казахстанский "Парламент". А так, конечно, это вредно.

Народного артиста
так и не дали
- Если бы Советский Союз еще немного продержался, то я бы получил звание народного артиста СССР.
Кстати, в начале девяностых годов главы государств Центральной Азии собирались в Нукусе на совещание по вопросам Арала. А тогда, надо сказать, актуальной была тема "Туркестан - наш общий дом". Ну я на фоне общего интеграционного настроения и дерзнул:
- Ислам Каримович, раньше очень почетным было звание народного артиста Советского Союза. Давайте придумаем такое звание - народный артист Туркестана!
Аскар Акаев сразу зажегся:
- Какая хорошая идея! А давайте на вашем примере.
Мне сразу стало так неловко, будто я для себя выпрашиваю:
- Нет, ну зачем. Вот Роза Рымбаева есть, Мансур Ташматов, Алибек Днишев: Ну хорошо, я, в конце концов.
Все рассмеялись, а президент Каримов предложил составить список и передать ему. Какой-то список я в самом деле подавал, но тема уже ушла:

"Узбекское" дело "Яллы"
- В 1985 году на весь Союз гремело громкое "узбекское" дело. Следователи Генеральной прокуратуры Тельман Гдлян и Николай Иванов стали народными героями. Политика была такая, что во всем нужно было найти что-то негативное. И у нас нашли.
В газете "Советская культура" в одной из "разоблачительных" статей содержались такие строки: "Даже популярный ансамбль "Ялла" и тот уже в своем названии имеет определенный подтекст. Обратите внимание - словно обращение к Богу "О Алла!".
А ведь на самом деле есть вполне конкретное энциклопедическое определение термина "ялла". Это жанр народного песенного творчества, когда под аккомпанемент песни идет танец.
Академия наук написала опровержение, газета его опубликовала. А я призадумался. Ведь на самом деле название нашего ансамбля очень созвучно имени Всевышнего. Тому обстоятельству я обрадовался, и как-то стыдно стало, что сам не догадался.

Гаишникам права
не показываю
- В Узбекистане я спокойно и шага пройти не могу. Вот, допустим, иду по базару.
- Почем персики?
- Десять.
- Даю 15, но выберу сам.
Продавец смотрит удивленно, а потом выдает:
- Нет, дорогой Фарух, я тебе сам выберу. А денег не надо.
А я не хочу так. Мне это очень нравится - я хочу сам выбирать.
Живу в густонаселенном районе. Бывает, дети бегут следом и выкрикивают строчки из песен. Успокаиваю себя тем, что меня узнают. А было бы лучше, если бы никто не замечал?
За рулем тоже езжу сам. Останавливает гаишник, подходит. Ну, думаю, попал, чего же я нарушил? "Извините, мы просто хотели с вами поздороваться", - говорит. Да я уже лет пятнадцать права никому не показываю!

Жених в правительстве
- В 1993 году в Самарканд приезжал Виктор Черномырдин, и президент Узбекистана пригласил меня на прием. Интересовался проблемами коллектива и не поверил, что проблем нет. А мы тогда не имели своего угла.
В Ташкенте в то время строили здание для русского драматического театра, а потом переделали его в дворец "Туркестан" - национальный Дворец культуры. Вот Ислам Каримович и спрашивает: "А "Туркестана" достаточно?" Давай будешь его директором!" Буквально через несколько дней получил назначение и еще несколько месяцев был в роли прораба.
Как-то Каримов говорит мне:
- А давай тебя по примеру Раймонда Паулса и Полада Бюль-Бюль-оглы назначим министром культуры?
Я оказался в очень неловком положении, поскольку нового министра культуры назначили всего неделю назад.
- Ислам Каримович, что я вам плохого сделал?
- Не понял?
- Может, пока поется, я больше пользы на эстраде принесу?
В 2000 году президент вновь предложил мне пост заместителя министра, а в 2005-м я восемь месяцев исполнял обязанности министра.
Когда мы сдавали здание консерватории, был накрыт стол. Приготовили праздничный плов, и получилось так, что меня посадили напротив президента. Какой там плов?! А тогда пошли разговоры, мол, недопустимо, что член правительства занимается эстрадной деятельностью. Вот Каримов и говорит:
- Многие спрашивают меня: как быть с Фарухом, который еще и артист? Я им отвечаю: "Пусть поет".
На мое счастье решили объединить министерство культуры с министерством спорта. Я воспользовался этим обстоятельством и вырвался на творческую свободу.
>Работа в узбекском правительстве - особый разговор. Мне казалось, что я все знаю в этой сфере. Но административно-хозяйственное управление - особый дар. Есть вокалист, а есть педагог по вокалу. Это две совершенно разные профессии. Не каждый хорошо поющий может обучать петь.
Вначале казалось, что какие-то проблемы я буду очень легко разрешать. Нет, это совсем не так. Знаете, у меня даже среди чиновников было прозвище - Жених. Я не мог понять: почему? А потом осенило - я всегда очень аккуратно одевался. Мог позволить себе ежедневно менять галстук и сорочку. Наверное, это где-то вызывало раздражение. Летом мог надеть светлый костюм. Но о работе в правительстве не жалею. Это тоже школа жизни.

Почему был запрещен "Учкудук"?
- Есть у нас такой промышленный городок Учкудук, его строили зеки. Там месторождения урана и золота. Как бы вам ни казалось, но особой романтики там нет.
В 1979 году мы отправились в Учкудук с концертом и пригласили с собой поэта Юрия Энтина. Ехали весной по пустыне, и увиденный скромный пейзаж, наверное, оказал на нашего гостя впечатление. Едва мы расположились в гостинице, он отправился гулять по городку. Через час вернулся:
- Ребята, я написал гениальные стихи! Срочно нужна музыка. Фарух, мы с тобой должны ее сочинить.
Я взял гитару и шутя начал что-то наигрывать.
- Вот-вот! - вскричал Энтин. - Ни одной ноты не меняем, ни одной ноты! Сегодня же мы должны исполнить эту песню!
Идет концерт. Мы отыграли программу, а напоследок вышли с одной гитарой и листком бумаги и исполнили песню об Учкудуке. Вы не представляете, что творилось в зале!
После концерта пошли в гримерку. Стучат в дверь. Ну, думаем, опять девушки с цветами. Открываем. Стоит группа суровых, грубых мужиков.
- Ребята, вы не представляете, что для нас сделали! - и слезы на глазах.
Этого я никогда не смогу забыть!
В следующем году в Ташкент приехала съемочная группа "Песни года". Мы репетируем, все чиновники - там. Когда песню об Учкудуке услышал второй секретарь ЦК компартии Греков, он сказал всего одну фразу: "Что? Песня об Учкудуке?". Песню тут же убрали из нашего репертуара.
В середине девяностых я встретил этого человека в Москве и высказал ему свое мнение.
- Боже упаси! Я не подразумевал никакого запрета! Только удивился тому, что о нашем Учкудуке вы собираетесь петь на весь Союз, - вскинул брови бывший партийный функционер.
Я и сам не предполагал, что эта песня завоюет аудиторию. На своих концертах мы исполняем самые разные песни, старые и новые. Но обычно после того, как прозвучат третья-четвертая песня, публика начинает скандировать: "Учкудук давай!".

Часы от Наджибуллы разбились
в день его смерти
- Для меня особая честь - подарки от президентов. Что обычно дарят руководители государств? Часы. Не в коробочке и только что из магазина, а снимают с руки свои и отдают.
Дело было в Афганистане. Наджибулла во дворце устроил прием для аппарата. Прием совпал с моим днем рождения, и президенту сказали об этом. Идет концерт. Ближе к концу на сцену из зала поднялся Наджибулла, расстегнул ремешок своих часов и подарил их мне. Скромные такие - позолоченные "Сейко".
Я долго их носил, а потом сын выпросил. Однажды он пришел домой в большом недоумении. Оказывается, совершенно неожиданно часы соскользнули у него с руки, и стекло, ударившись об асфальт, разлетелось вдребезги. Несколькими часами позже по телевидению передали, что Наджибулла убит.
Часы дарили Эмомали Рахмонов и Туркменбаши. Есть у меня часы и от Нурсултана Абишевича. Как-то на концерте Сапармурат Ниязов встал со своего места и пошел в нашу сторону. Я испугался - вдруг попросит спеть на туркменском, а у нас нет ни одной песни. Но он снял часы и вручил их мне. Это было, кажется, в его последний приезд в Узбекистан.

№ 202 (16350) от 02.11.2007
Виктор ГЕРБЕР, Актобе