Jamestown Foundation, Вашингтон, США. Перевод: InfoAsia.org. В то время как в центре внимания оказался пуштунский юг Афганистана, где возник всплеск деятельности Талибана, в начале этого года на севере произошла история, которую многие представляют как один из самых серьезных вызовов, брошенных правительству Карзая.

Речь идет о сюреальном противостоянии между генералом Абдул Рашидом Достумом, "большим-чем-жизнь" узбекским военачальником, про которого как-то написали, что "он лучше других военных лидеров экипирован и вооружен", и одним из его бывших помощников [1].

Многие критики ситуации в Афганистане рассматривают в качестве воплощения малодушия правительства Карзая в переговорах с безжалостными военачальниками то, что Кабул отказался от ареста Достума после того, как он 3 февраля напал и похитил бывшего своего представителя в Кабуле и ответственного менеджера по проведению выборов. Когда дом генерала был осажден полицией министерства внутренних дел, Достум появился на крыше, вызывающе размахивал кулаками.

В то же время большинство критиков политики президента Карзая по умиротворению полевых командиров призвали президента высказаться об инциденте с участием Достума и лишить генерала в значительной степени символического поста "командующего афганской армией". Решение Карзая не преследовать Достума в судебном порядке за его наглое нападение в афганской столице было представлено как "робкое и трусливое", как сообщило издание Asia Times. Однако, активные призывы "отправить в отставку" военачальников вроде Достума, отсутствие понимания сложных проблем влияют на то, как "балансирует" Карзай, столкнувшийся с растущим мятежом Талибана.

Недостающий исторический контекст

Достум черпает ресурсы из северной провинции Джаузджан, где находится его малая родина, а так же из провинций Сарыпул, Балх, Фархаб, Баглан и Кундуз. В этих степных и холмистых провинциях живут, в основном, узбеки, это регион также известен, как Афганский Туркестан, с тех пор, как он был завоеван пуштунами в 19-ом веке. Независимый Туркестан был подчинен только после того, как афганцы заключали союз с узбекским правителем Фархаба, который отправил свою конницу воевать вместе с другими афганцами против братьев узбеков. [2].

Позже один из афганских правителей Эмир Абдур Рахман, окончательно сломал спинной хребет узбекского сопротивления в 1881 году, отобрал у старейшин и ханов огнестрельное оружие, посему более поздние вожди не были столь же сильны как "Железный Эмир". [3]. Вместо применения силы, эмир был вынуждены обратиться к традиционной афганской правящей политике "разделяй и властвуй", чтобы держать в руках узбекских ханов. Всякий раз, когда местный хан становился слишком сильным, афганский вали (губернатор) придерживал его, продвигая конкурентов [4].

В 1980-ых годах, так как сопротивление моджахедов усилилось, коммунистический лидер-пуштун Наджибулла сделал беспрецедентный шаг, вооружив этнических узбеков, чтобы бороться с исламскими мятежниками. Это оружие "вытащило" малоизвестного узбекского командира из захудалой провинции Джаузджан. Звали его Абдул Рашид Достум. Он проявил хорошие способности и сплотил моджахедов - узбеков и туркмен – чтобы они сражались в интересах правительства и его интересов. К концу 1980-ых его прокоммунистическая проправительственная конная армия установила мир на севере страны.

В 1992 году президент Наджибулла стал свидетелем зловещего предзнаменования: Советский Союз распался. А вместе с развалом страны прекратилось и финансирование. Он стал рассылать своих гонцов к пуштунам-моджахедам и одновременно начал отстранять от командования непуштунов на севере. В 1992 году Достум предал Наджибуллу и присоединился к умеренному таджикскому лидеру Масуду, чтобы свергнуть афганское коммунистическое правительство.

Несмотря на то, что Достум, которого можно назвать, скорее, этно-оппортунистом, чем коммунистом, помог Масуду и моджахедам взять Кабул, он не был включен в состав нового правительства именно на том основании, что он коммунист. Как утверждали узбеки, это произошло потому, что пуштунов и таджиков было больше, и они называли его "гулам", что в средневековой Персии означало тюркского воина-раба.

Обидевшийся Достум вернулся на север и создал политическую партию Национальное Исламское Движение Афганистана, или НИДА (Джумбеж милли исломи Афгонистон, Jumbesh-i-Milli Islami), которая в итоге стала доминирующей тюркской партией в пяти провинциях, которыми управлял Достум. Но его маленькое самостоятельное царство не было признано правительством моджахедов. После того, как Масуд напал на его северное владение, Достум ответил осадой Кабула в январе 1994.

Сотни гражданских погибли во время этого короткого штурма, картина которого, однако, бледнеет по сравнению с числом жертв среди жителей, убитых Хекматияром, Масудом и Мазари, лидером хазарейцев, который периодически осаждал столицу с 1992 до 1996 год. Тем не менее, войска Достума заработали репутацию насильников и грабителей. Теперь ему приходиться туго, он вынужден удерживать в узде его дикие войска, которых зачастую называют gilimjans, что значит "люди, ворующие ковры".

Достум ограничивается, в основном, управлением севером и не стремится воссесть в Кабуле, как другие военачальники. С 1992 до 1997 год он управлял светским минигосударством, расположенным в Мазар-и-Шарифе и в близлежащих провинциях. В статье журнала Observer, опубликованной в октябре 2001 года, сообщалось: "Достум был довольно мягок. Женщины при нем могли ходить в школу, выходить из дому без бурга (burqa) и носить туфли на высоких каблуках, не то, что при талибах в других районах страны, где их притесняли... Университет в Мазар-и-Шарифе – последний университет в Афганистане, в котором учатся 1800 студенток".

Когда войска талибов Муллы Омара после 1994 года наводнили остальную часть страны, Достум повел свои узбекско-туркменские войска на защиту этого последнего оплота секуляризма. Достум, казалось, был неукротим, пока его не предали в мае 1997 года. Еще раз пушутуны положились на политику "разделяй и властвуй", чтобы сломить узбекское сопротивление. Абдул Малик, военачальник Достума в Фариабе, со своими воинами перешел на сторону Талибана прямо во время сражения. В этот момент лидер пуштунов Балха и Мазар-и-Шарифа Джума Хан Хамдард напал с востока и разбил войска Достума.

Как всегда, разъединенные узбеки были сами себе худшими врагами. Войска Джума Хана впоследствии заняли Мазар-и-Шариф и приветствовали своих пуштунских братьев из Талибана. Тогда и вступил в действие строгий закон Ислама – Шариат. Разъяренный Достум был вынужден бежать в Турцию, где он оставался в изгнании до апреля 2001 года.

Достум по кличке Танк-Мясорубка

Масуд, старый союзник и конкурент Достума, под сильным давлением попытался убедить его вернуться в Афганистан, чтобы бороться с талибами. Но его репутация сильно пострадала в 2000 году после публикации книги Ахмеда Рашида "Талибан: воинствующий Ислам, нефть и фундаментализм в Центральной Азии". В этом бестселлере, который стал неофициальным руководством для американских войск в Афганистане, Рашид рассказал давнишнюю историю о том, как Достум использовал танк, чтобы наказать одного из своих солдат, обвиненного в грабеже. Используя язык, как говорят недовольные книгой узбеки, тюркофобии, Ахмед Рашид в ярких тонах описал Достума как нового Чингиз-Хана:

"Он безжалостно использовал свою власть. В первый раз, когда я прибыл в крепость, чтобы встретиться с Достумом, я увидел пятна крови и части плоти на грязном внутреннем дворе. Я наивно спросил охранников: "Здесь зарезали козла?". Они сказали мне, что за час до этого Достум наказал солдата за кражу. Мужчину привязали к гусенице танка, который затем нарезал круги по внутреннему двору, превратив его тело в фарш для пирога, а весь гарнизон и Достум наблюдали за действом" [5].Так появилась легенда о том, как Достум получил кличку "Танк-Мясорубка". Поскольку история передавалась из уст в уста, то обрела различные вариации. Последующие авторы, многие из которых с целью критики, правда, косвенной, американской политики в Афганистане конкурировали между собой, приукрашивая историю различными подробностями, увеличивая число жертв ("Тайм", 11 октября 2004; "Таймс" [Лондон], 29 сентября 2004; "Вашингтон Пост", 23 февраля 2002). Эта история, в конечном счете, повлияла на формирование политики коалиционного правительства и привела к тому, что зазвучали призывы арестовать Достума.

Но как раз когда книга Рашида только начала бросать тень на Достума и его "мародеров", узбекский военачальник решил вернуться в Афганистан, чтобы в последний раз сразиться с талибами.

Всегда готовый к бою полководец: Достум в постталибовском Афганистане

В течение пяти месяцев Достум вел отчаянную кавалерийскую партизанскую войну против Талибана в безжизненных горах Гиндукуша в центральном Афганистане. Когда он услышал о нападениях 11 сентября, то сразу же предложил свои услуги американскому центральному командованию. Хотя в то время его небольшая банда числом менее 2 тысяч всадников значительно уступала по количеству воинов другим фракциям Северного Альянса, фактически, только его воины продолжали наступление. В ноябре 2001 года Достум и американские специальные силы спустились с Гиндукуша и разбили северную армию Талибана. Через несколько дней Достума приветствовали по всему северу как освободителя.

Но на Боннской Конференции 2001 года, целью которой было создание нового правительства постатлибовской эпохи в Афганистане, Достума отодвинули в сторону, как это уже было после свержения коммунистического правительства в 1992 году. Достум сделал ответный ход: выдвинув свою кандидатуру на пост президента в 2004 году, он получил 10 процентов голосов, то есть примерно столько же, сколько составляет туркменское и узбекское население по отношению ко всем афганцам.

Достум тогда возродил Исламскую Национальную Партию партию, которая стала инструментом выражения недовольства для узбеков и их туркменских "младших братьев". В то же время Достум критиковал Карзая, пуштуна по национальности, за контакты с Талибаном и за то, что он вооружает пуштунское ополчение. Достум не стал сдавать оружие, чтобы в будущем использовать его против возродившегося Талибана и "соседствующего" таджикского полевого командира по имени Устад Атта.

Это случилось в то время, когда Карзай вернулся к опробованной и зарекомендовавшей себя политике "разделяй и властвуй", чтобы ослабить Достума. Малику, предавшему Достума в 1997 году полевому командиру, помогли вернуться на север, где он создал политическую партию в пику партии Достума, как сообщило об этом Радио Свобода 21 апреля 2006 года.

Также Карзай назначил в Фариаб губернатора, который призвал к аресту Достума за совершение уголовных преступлений: его воины обвинялись в убийстве 200 заключенных-талибов в 2001 году, а по некоторым данным их число доходило аж до 3 тысяч. Однако Достум нанес поражение Карзаю: последователи НИДА подняли бунт и изгнали непопулярного губернатора из Фариаба в 2004 году.

Правительство Карзая в ответ попыталось "отторгнуть" от Достума туркмен, многие из которых были недовольны положением "младших братьев" узбеков. Попытка была сделана в тот момент, туркменский представитель в НИДА начал критиковать правительство Карзая за его кампанию против Достума. Этот представитель не был никем иным, как Мухаммадом Акбар Баем, помощник Достума, которого он "побил" в феврале.

Достум против Акбара Бая

На президентских выборах 2004 года туркмен Достум выдернул Акбар Бай из мрака забвения и сделал его менеджером и представителем своей избирательной кампании. Бай был выбран Достумом, в основном, из-за его знания Соединенных Штатов и английского языка, поскольку Достум поздно понял, что ему придется бороться с образом "Танка-Мясорубки". Бай выучил английский в Соединенных Штатах, где сидел в тюрьме с 1989 по 2003 год за рапространение наркотиков и уклонение от налогов, как сообщил IWPR 6 февраля 2007 года.

Эти двое поссорились во время парламентских выборов 2005 года. В январе 2007 года Бай зависел от своего патрона и публично утверждал, что Достум скрывал оружие и "злоупотреблял своей властью в северных провинциях и истреблял узбеков и туркмен, как сообщило информационное агентство Pahjwok 8 января 2007 года. Диссиденты по всему северу сплотились вокруг Бая. Создание им конкурирующей политической партии, известной как Тюркский Исламский Совет в Шебергане, родном городе Достума, было расценено как преднамеренная провокация. В ответ местное молодежное крыло НИДА устроило обыск в штабе ТИС, утверждая, что Бай работал на правительство Карзая как "новый Малик", чтобы разобщить туркмен и узбеков, как это делали афганские эмиры в 19-ом веке и как делает сейчас Талибан.

Поскольку ссора ослабила Достума, который оказывался также перед лицом финансового кризиса, Карзай почувствовал, что чаша весов склонилась на его сторону. Он назначил Джума Хана Хамдарда, полевого командира и пуштуна по национальности, который нападал на Достума вместе с талибами еще в 1997 году, губернатором родной провинции Достума - Джаузджана. Когда молодые члены НИДА выразили протест назначению Хамдарда, то его силы безопасности открыли огонь и убили более двенадцати человек в Шербергане.

Скорей всего, Хамдарду от Бая тоже было известно о том, где находятся тайники с Достума с самым большим запасом взрывчатки в постталибовском Афганистане, как сообщило издание Asia Times 30 мая 2007 года. Достум метался в бешенстве, чувствую свое бессилие и не имея возможности защитить своих последователей даже в Шебергане, Он должен был найти способ защитить свой nam (слово на дари, означающее имя или репутацию) и наказать отсутников.

Именно поэтому Достум и его последователи напали на Акбар Бая, чтобы показать в чьих руках власть, давая знак узбекам и туркменам севера, что генерал все еще силен. Вызов, брошенный Баю, не остался без ответа, и туркменский лидер был вынужден обратиться к Карзаю за защитой. Одним смелым ударом Достум снова собрал все силы в кулак и запугал своих противников.

Со своей стороны, Карзай, мастер афганской провинциальной политики, знал, что он не может выступить против Достума, несмотря на отовсюду звучавшие призывы арестовать его. Генерал все еще имел поддержку других военачальников Северного Альянса, не говоря о поддержке его собственного тюркского племени и хорошо организованной партии Джумбеж. Поскольку Талибан совершает рейды в стратегически важные северные провинции, иметь там такой оплот как Доступ, который все еще продолжает строить школы для женщин и поддерживает секляризм, в интересах Карзая пока он не слишком силен.

В то же время Карзай хотел бы сместить Достума, которого воспринимают как военачальника ушедшей эпохи, но он понимает, что это дестабилизирует север, где генерала многие считают героем-освободителем. И север – один из немногих регионов в Афганистане, где сравнительно безопасно и который развивается поступательно. Поэтому, в то время как история с нападением Достума на Акбар Бая продолжает обрастать подробностями и, конечно, внесет свой вклад в его образ Танка-Мясорубки на Западе, среди тюркских народов севера его власть остается в значительной степени бесспорной, по крайней мере, в настоящее время.

Автор: Брайен Глин Виллиамс

Примечания

1. Tom Cooper, "Afghanistan without the Soviets," Pt. 3, Air Combat Information Journal, October 29, 2003.
2. Jonathan L. Lee, The Ancient Supremacy. Bukhara, Afghanistan and the Battle for Balkh, 1731-1901. Leiden, 1996. pp.76-86.
3. Abdul Rahman Khan, Ameer, Taj ul Tawreeq, Vol. II, Bombay, 1905.
4. G. Whitney Azoy, Buzkashi. Game and Power in Afghanistan. Prospect Heights Illinois, 2003. pp.89, 98, 101.
5. Ahmed Rashid, Taliban: Militant Islam, Oil and Fundamentalism in Central Asia, New Haven, 2000, p.56.

30.04.2008