Исламизм – законное детище диктатуры
("Courrier International" , Франция)

Экономические трудности, коррупция и отсутствие демократии могут лишь благоприятствовать развитию экстремистских движений
Ахмед Рашид (Ahmed Rashid)

Центральная Азия, состоящая из пяти республик (Казахстана, Киргизстана, Туркменистана и Узбекистана) имеет высокие шансы превратиться в новое поле битвы. История региона отмечена тысячелетним противостоянием, когда Империи стремились получить контроль над Великим шелковым путем, связывающим Европу и Азию. Но нынешние конфликты совсем иного свойства, они - следствие изменений в Советском Союзе и хаоса, последовавшего за его распадом в 1991 году.

Для большинства жителей Центральной Азии, освобождение от коммунистической системы отнюдь не означало наступления демократии, рыночной экономики, прихода западных ценностей и "общества потребления", как это произошло в случае других бывших советских республик, в частности, в России и в странах Балтии. Напротив, для этих стран наступила пора исламского обновления. После падения советской империи, жители Центральной Азии, наконец, получили возможность духовно и культурно воссоединиться со своим мусульманским прошлым.

Ислам позволил не только обрести национальную и культурную идентификацию, но также и завязать контакты с соседними, южными мусульманскими странами. Прежде такие отношения были невозможны, ведь Сталин закрыл советские границы. Среди первых посетителей независимых республик были исламские проповедники из Пакистана, Саудовской Аравии, Турции и других стран, они помогли в строительстве сотен новых мечетей.

Гражданская война в Таджикистане унесла более 50000 жизней.

Я побывал в регионе в первый год после объявления независимости. Люди буквально осаждали меня, стремясь узнать, каков мусульманский мир вне их долин и горных деревень. Они так мало знали об исламской революции в Иране в 1979 году, многие из них забыли свои молитвы и обряды, несмотря на тайное движение странствующих проповедников, мистиков и учителей, которые блюли традиции, укрепляли веру и сохранили связанную с этой верой культурную практику.

Напротив, жителям Центральной Азии было хорошо известно вторжение Советских войск в Афганистан в 1979 году и последовавшая за ним десятилетняя война, поскольку последствия этой войны люди в полной мере испытали на себе. Тысячи молодых людей были призваны в советскую армию и посланы сражаться с афганскими моджахедами. Против ожиданий Советов, многие из них вернулись на родину, исполненные восхищения своими противниками. Несмотря на то, что многие их товарищи вернулись домой в цинковых гробах, оставшиеся в живых с гордостью рассказывали об успехах моджахедов и об их храбрости перед лицом советских войск.

Когда пришла независимость, Азия поняла, что от решений правительств зависит шаткое политическое и экономическое будущее этих стран, а также их будущее в исламе. Собирались ли руководители пойти по пути народного ислама и демократии? Или они стремились идти по пути политических социальных и религиозных репрессий, по стопам коммунистов? Этот выбор мог направить Центральную Азию к стабильности и прогрессу или, напротив, столкнуть ее в бездну хаоса и гражданской войны.

Руководители отказались провести демократические и экономические реформы в странах, которые лишились экономической поддержки (Советского Союза); эта политика, в сочетании с религиозными гонениями, заставила умеренных и реформаторов примкнуть к лагерю радикалов. Было предпринято множество попыток раздавить исламских активистов: пытки, тюрьмы; не только воинствующие исламисты, но и тысячи простых верующих были приговорены к длительным срокам заключения в новых "гулагах", созданных в отдаленных районах страны. Кровавая гражданская война, в которой исламские повстанцы и таджикские демократы столкнулись с действующим режимом, продолжалась пять лет (с 1992 по 1997 год) и унесла жизни 50 000 человек.

Надежда вернулась по окончании войны, когда повстанцы заключили мирный договор с властью и создали коалиционное правительство. Это хрупкое равновесие вот уже четыре года находится по угрозой, в связи с экономическими трудностями и нападениями экстремистов из соседнего Узбекистана. Но мир пока держится, и это добрый знак - правительство избрано демократическим путем, и в нем представлены легальные исламские партии.

Воинствующие группировки финансируются бен Ладеном.

Одной из главных угроз стабильности в Таджикистане, да и во всем регионе, является Исламское движение Узбекистана (ИДУ). Движение было создано в 1998 году экстремистами, разочаровавшимися в Партии исламского сопротивления, ставшей умеренной, и стремящимися свергнуть правительство Ислама Каримова. ИДУ провела ряд операций со своих баз в Таджикистане и Афганистане в 1999, 2000 и 2001 годах. Ведомая своим харизматическим лидером Джумой Намангани (Juma Namangani), ИДУ распространила свой джихад по всей Центральной Азии.

Главной цель атак Намангани является Ферганская долина, разделенная между Узбекистаном, Кыргызстаном и Таджикистаном. Каждая из трех стран может стать объектом атаки. Даже Казахстан увеличил свои военные расходы ввиду возможной войны. В это время усилилась конкуренция между Соединенными Штатами, Россией и Китаем; каждая из стран предоставляет военную помощь, военных специалистов различным национальным армиям, что предвещает весьма мрачное будущее. При этом великие державы не очень-то заботятся об улучшении ужасных экономических, политических и социальных условий в этих странах, поскольку они не вмешиваются в политику, проводимую режимами, находящимися у власти.

Как следствие, ИДУ развивается. Намангани набирает в свою армию диссидентов, представляющих все три важнейших этноса Центральной Азии, а также чеченцев, дагестанцев и уйгуров из китайской автономии Сяньцзинь. Поскольку движение не может предложить ничего кроме свержения существующих режимов и введения законов шариата, ИДУ превратилась в интернациональную группу. Организация финансируется даже из Саудовской Аравии. Деньги поступают также от продажи оружия и наркотиков.

Жесткая цензура, установленная режимами в регионе, делает трудной проверку любой информации об исламских движениях. Но слухи и устная традиция создают миф об этих движениях. В деревнях Центральной Азии люди рассказывают, что гвардия ИДУ состоит из отличных стрелков, которые прекрасно вооружены, а специальные очки позволяют им видеть в темноте, они могут убить солдата на расстоянии или заманить его; что их походные мешки полны долларами, которые они раздают приютившим их крестьянам; что двое повстанцев могут заставить отступить целый батальон узбекских солдат; что они получили благословение от мусульманских святых, которые сделали их неуязвимыми, и избавили их тела от гниения после смерти; что повстанцев финансируют саудовцы, пакистанцы, турки и иранцы, и сам Усама бен Ладен (Oussama Ben Laden).

Очевидно, однако, что Центральная Азия испытывает в первую очередь внутренние проблемы, и что, даже победив ИДУ, их не разрешить. Отсутствие реформ и развития экономики, отсутствие демократии, централизованная бюрократия в советском духе, коррупция и цинизм, все это делает ситуацию все более и более нестабильной. Лидеры стареют, а население омолаживается: из 50 миллионов жителей более 60% не достигли 25-летнего возраста. Новое поколение - жертвы безработицы, оно необразованное и голодное: сколько времени сможет оно терпеть падение уровня жизни и отсутствие фундаментальных свобод? Политического и социального взрыва не избежать, если требования молодых не будут приняты во внимание.

Но политическая элита вцепилась во власть, и не допускает никакого инакомыслия. Тем временем, религиозные и этнические вопросы остаются весьма острыми. В сердце Центральной Азии образовалась культурный вакуум, который не заполнить пустым подражанием западной культуре. Игнорируя наследство, которое столько дало их народу и исламскому миру, азиатские руководители упускают возможность создать современное национальное сознание на основе своего прошлого. Отказываясь принять традиционный ислам, демократию и межнациональную гармонию, правительства разжигают огонь экстремизма.