Известные факты - в зимние месяцы от сброса в Арнасайскую впадину теряется до трех миллиардов кубометров воды, или десятая часть годового стока Сырдарьи. А на орошение земель Кызылординской и Южно-Казахстанской областей нужно всего-то вдвое больше. Между тем различия в интересах стран бассейна нередко порождают решения и проекты, целесообразность которых весьма сомнительна. Примером - проект строительства Коксарайского водохранилища.

С учетом рельефа местности оно будет иметь небольшую глубину и займет порядка 46 тысяч гектаров. Испарение влаги с такой площади составит около 0,5 миллиарда кубометров ежегодно (при емкости 3 миллиарда). Возможно, остальной водный массив и стоит того, чтобы затратить 150-160 миллионов долларов. Но если бы страны бассейна Сырдарьи нашли общий знаменатель в использовании водно-энергетических ресурсов, то идея строительства отпала бы сама собой, а мы бы сэкономили и значительные финансовые средства, и воду.

Большой резонанс вызвало принятие в прошлом году парламентом Кыргызстана закона, в соответствии с которым вода, поступающая с территории этой страны, объявляется товаром. За него, стало быть, надо платить, как, скажем, за нефть, газ и т. д. Позиция республики обосновывается тем, что из-за чрезмерного расширения орошаемых земель в Узбекистане и Казахстане влаги уже не хватает. Пришлось-де строить новые каналы, гидротехнические сооружения и водохранилища, отчуждать и затапливать для этого значительные площади. Все это стоит огромных денег, наносит "верхним" государствам ущерб, который необходимо возместить, а соответственно, платить за воду и оказываемые водохозяйственные услуги.

Официальная позиция Казахстана в этом вопросе резко контрастирует с той, что закреплена в законе, принятом соседями. Наличие столь серьезных противоречий свидетельствует о том, что вопросы совместного использования водных ресурсов трансграничных рек обостряются и приобретают сегодня не только социально-экономическое и экологическое, но и политическое значение.

С 1999 года под эгидой Международного фонда спасения Арала при финансовой поддержке Всемирного банка в пяти центральноазиатских странах - Казахстане, Кыргызстане, Таджикистане, Туркменистане и Узбекистане - осуществляется проект "Управление водными ресурсами и окружающей средой в бассейне Аральского моря". Его основной компонент "Управление водными ресурсами и солями" направлен на разработку соответствующих региональной и национальных стратегий с дальнейшим заключением межгосударственных соглашений. При этом важнейшими условиями значатся готовность каждого из них пойти на определенные ограничения своих потребностей в воде, вложение инвестиций в совершенствование ирригационных систем, проведение активной политики водосбережения. Причем должны обязательно учитываться и экологические требования.

Тут уместно вспомнить о предложении Президента нашей страны считать Арал шестым, наряду с пятью государствами Центральной Азии, равноправным потребителем водных ресурсов региона. Видимо, настала пора менять методику водопользования и осознать необходимость его сокращения во всех сферах. Как минимум, 20-30 процентов водных ресурсов тратится неоправданно, значит, надо выработать общие правила по их использованию и не воспринимать это как затрагивание чьих-то суверенитетов. Кстати, один из первых выводов, сделанных в ходе реализации проекта, заключается в следующем: водных ресурсов в бассейне Аральского моря при рациональном управлении было бы достаточно, чтобы удовлетворить потребности орошения и высвободить значительные объемы для экологических целей в нижнем течении рек и в дельтовых зонах.

Скажем, в казахстанской части бассейна Сырдарьи половина всей забираемой воды направляется на орошение двух сельхозкультур - риса и хлопка. Причем на полив каждого гектара риса расходуется 30 тысяч кубометров при научно обоснованной норме 23-25 тысяч. Без меры льется вода и на посевы хлопчатника.

Речь, по сути, ведется о том, чтобы национальная и местные (областные, районные) стратегии водопользования были сориентированы на ужесточающиеся условия водообеспечения, чтобы система платежей за воду в максимально возможной степени стимулировала бережное к ней отношение. В соответствии с новыми условиями настала необходимость внести коррективы и в основной законодательный документ, регулирующий водные отношения в стране, - Водный кодекс, принятый еще в 1993 году. А также возобновить исследования по проблемам водного хозяйства.

Еще одна острая проблема - резко ухудшившееся за последнее десятилетие состояние водохозяйственных объектов. КПД оросительных систем из года в год снижается и сейчас составляет в Кызылординской и Южно-Казахстанской областях 0,57-0,58. Это свидетельствует об огромных потерях воды при ее транспортировке. А потому нельзя не согласиться с министром сельского хозяйства А. Есимовым, который на республиканском совещании по проблемам Аральского региона в августе прошлого года сказал буквально следующее: "...Эта проблема требует огромных финансовых средств, которых сегодня нет у сельских товаропроизводителей. Думаю, что здесь не обойтись без помощи государства, но при этом не должны стоять в стороне и бюджеты различных уровней".

На мой взгляд, следовало бы поднять статус Комитета по водным ресурсам, осуществляющего государственную политику в данной сфере. Став самостоятельным органом в составе Правительства (как в других центральноазиатских государствах) и будучи наделен достаточным кругом полномочий для ведения межгосударственных переговоров, он сможет более эффективно осуществлять политику в сфере управления водными ресурсами.

Наша республика - одна из наиболее вододефицитных стран Евразийского континента. Обострившееся маловодье последних лет, когда на полях массово гибнут посевы, разоряются хозяева, подталкивает к принятию кардинальных решений.

Филипп ЛЕГКОСТУП
г. Кызылорда