Недавние столкновения в Кыргызстане служат иллюстрацией общей тенденции радикализации оппозиционных движений в Центральной Азии. Эта тенденция продолжает усиливаться после 11 сентября, и имеется вероятность того, что силы международной антитеррористической коалиции, расквартированные в Центральной Азии, окажутся в эпицентре разгорающихся внутренних политических конфликтов.

Кыргызские власти утверждают, что порядок в Аксыйском районе, месте насильственных акций 17-18 марта, восстановлен. Однако политические аналитики считают, что настроения далеко не спокойны. Правительство президента Аскара Акаева и политическая оппозиция продолжают обвинять друг друга в преступлениях и ответственности за беспорядки.

25 марта заместитель министра внутренних дел Кенешбек Дуйшебаев заявил, что протестующие первыми открыли огонь во время первого столкновения 17 марта. Контролируемые государством СМИ стремятся дискредитировать оппозиционного члена парламента Азимбека Бекназарова, арест которого в январе вызвал цепочку событий, закончившихся беспорядками. Бекназаров обвинил власти в подтасовке фактов. Коалиция оппозиционных партий 24 марта выступила с заявлением, в котором потребовала отставки Акаева и других руководителей страны.

Для политических экспертов беспорядки в Кыргызстане и их последствия свидетельствуют о том, что в политическом развитии среднеазиатских государств наступил переломный момент. Не добившись политических выгод с помощью мирных методов, оппозиционеры теперь, по-видимому, пойдут на прямую конфронтацию с занявшим оборонительные позиции правительством.

"События на юге Кыргызстана – первое серьезное и хорошо организованное выступление против властной системы республики", – замечает Владимир Егоров. "До сих пор протесты если и случались, то носили в основном "пикетный" характер и не приводили к кровопролитию, а тем более гибели людей".

Как правительство, так и оппозиция согласны в том, что ставки в начинающейся игре чрезвычайно высоки. "Если Аскар Акаев и его окружение отступят, если они начнут откатываться назад под давлением оппозиции, бразды правления в горной республике могут перейти в другие руки", – замечает Владимир Александров из Бишкека, симпатизирующий Акаеву, в московском еженедельнике "Общая газета".

Хронические проблемы Средней Азии – плохая экология, растущая нищета и перенаселенность – превратили этот регион в рассадник радикальных движений и идеологий, считают наблюдатели. А другие эксперты говорят, что радикальные тенденции еще более усилились после 11 сентября. Политические оппозиционные движения не только в Кыргызстане, но также в Казахстане и Туркменистане усилили с начала 2002 года кампании давления на свои правительства. Более конфронтационный подход оппозиции, добавляют эксперты, является главным образом реакцией на попытки государства усилить репрессии и контроль над обществом.

По мнению некоторых наблюдателей, размещение военнослужащих США и других сил антитеррористической коалиции в среднеазиатских государствах придало смелости региональным лидерам, в том числе Акаеву и узбекскому президенту Исламу Каримову, и подвигло их на насильственные действия с целью укрепления режима личной власти. В дополнение к этому быстрое наращивание военной и экономической помощи Запада после 11 сентября способствует бешеной коррупции – следствии конкуренции между местными компаниями, борющимися за новые источники дохода, – утверждают аналитики.

"Репрессии и коррупция только усилились [в регионе]", – говорит таджикский журналист Дододжон Атовулло, в настоящее время живущий за границей. "Это все больше и больше подталкивает людей к вступлению в радикальные организации".

Нынешние среднеазиатские лидеры проявляют склонность к авторитарному руководству, однако эксперты предупреждают, что и лидеры оппозиции могут действовать исходя не из приверженности демократическим принципам, а из личных амбиций. Азиз Ниязи, научный сотрудник Института востоковедения РАН, говорит, что за борьбой между правительствами и оппозицией, возможно, лежит жесточайшее соперничество светских этно-территориальных элит за материальные богатства и природные ресурсы соответствующих стран.

Эта борьба, полагает Ниязи, не является столкновением противоположных идеологий. В то же время, добавляет Ниязи, участники этой "битвы в верхах" часто пытаются изобразить свои политические маневры как драматическую борьбу между "бывшими коммунистами" и "демократами".

"Когда лидеры оппозиции получат свою долю пирога, они быстро переродятся и станут конформистами", – говорит Ниязи. Он допускает, однако, что общая схема не исключает возможности появления подлинной демократической оппозиции, которая бросит вызов всем соперничающим олигархическим кланам.

На среднеазиатской политической сцене присутствуют также различные радикальные исламистские движения, представляющие собой подлинно нонконформистские силы, – говорят комментаторы. Социальная база этих группировок достаточно широка. Аналитики добавляют, что до настоящего времени исламские радикальные движения были единственными социально ориентированными силами, стремившимися изменить ситуацию в регионе. Однако взгляды исламистов, по мнению политолога Ниязи, "достаточно неопределенны", а их методы "слишком радикальны", чтобы привлечь большое число последователей. Политические взгляды сторонников "исламского порядка" служат индикатором того, "что может или не может быть приемлемым для традиционного общества, вовлеченного в процесс [насильственной] модернизации", – делает вывод Ниязи.

Последние события в Казахстане и Кыргызстане – примеры региональных конфликтов, в которых оппозиционные движения могут представлять серьезную опасность для власти. Поскольку местное население более или менее восприимчиво к либерально-демократическим лозунгам, говорит Карин Ерлан, директор Центральноазиатского агентства политических исследований, энергичная политическая деятельность оппозиции, пользующаяся определенной поддержкой общества, может заставить правительство уступить часть своей власти.

Методы, используемые оппозицией для ослабления власти нынешних руководителей, могут варьировать и включать такие тактические ходы, как требования досрочных выборов или изменений в конституции. В рамках этого сценария оппозиционные партии и движения выступают в качестве сил дестабилизации, используя акции протеста, независимые СМИ и Интернет для подрыва государственной власти.

В Узбекистане, Туркменистане и Таджикистане, доказывают аналитики, либеральные идеи не находят широкого отклика среди населения. Поэтому развитие событий по "негативному сценарию" в этих странах может быть вызвано экстремистскими силами. Подстрекательство радикалов может привести к массовым восстаниям против власти. В этом случае радикальные исламистские группировки станут главным инструментом дестабилизации.

Многие аналитики убеждены, что в силу своей некомпетентности, плохих управленческих решений и грубости по отношению к политическим оппонентам власти среднеазиатских государств вынуждают различные круги политической оппозиции к самым радикальным действиям.

"Оказывается, с властью можно разговаривать только с позиции силы – таков единственный способ к ним пробиться", – пишет в своем комментарии 22 марта, посвященном аксыйским беспорядкам, газета "Комсомольская правда в Кыргызстане".

"Мы не должны сами себя обманывать, будто люди пошли на конфликт с милицией только из-за Азимбека Бекназарова", – продолжает газета. "Он [Бекназаров] был только предлогом – последней каплей, переполнившей чашу недовольства обычных людей, требующих решения социальных проблем".