После приезда в Россию Цзян Цзэминя наступит новая эпоха международных отношений
Россия - единственная страна, которая является стратегическим партнером одновременно и Европы, и США, и Пекина.

Май 2002 года отмечен особой внешнеполитической активностью Кремля. Причем, в отличие от предыдущих подобных периодов, когда российский президент вел интенсивные переговоры то дома, то в Европе, в Азии или в Америке, майский этап можно считать своего рода завершением длительного и трудного процесса выяснения и согласования позиций, предварительных переговоров. Целый ряд важнейших документов уже подписаны или будут подписаны в ближайшие недели. Среди них - придание Договору о коллективной безопасности (ДКБ) статуса международной военно-политической организации, принятие Украины и Молдавии наблюдателями в ЕврАзЭС, новый договор о сокращении стратегических вооружений с США, создание нового совета Россия-НАТО в формате 20-ки, саммит Россия-ЕС накануне открытия Европейского Конвента и встреча руководителей стран-членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Можно надеяться, что все перечисленное станет новой тканью международных отношений, материалом, из которого Россия сможет построить свою "квартиру" в системе мировой политики.

Рассмотрим все это поподробнее.

Ключевое значение, безусловно, принадлежит стратегическому договору с США. Что бы ни говорили о нем, о том, что Россия пошла на неоправданные уступки и т.п., представляется, что критика договора не совсем оправдана. Договор по определению не может и не мог быть выгоден России, хотя бы потому, что на переговорах она находилась в заведомо слабейшей позиции. Кроме того, договоры СНВ-ПРО устарели, балансы, установленные ими, коренным образом изменились. Россия не в силах нести бремя, под тяжестью которого рухнул СССР. В конце концов, Россия могла бы и не подписывать ничего (предлагали ведь) - лучше бы от этого не стало.

Но, даже если предположить, что в военном плане договор ослабляет позиции России (что еще не факт), в политическом он дает достаточно выигрышей. Главное - это то, что Россия подтвердила свой статус великой державы, которая одна способна, помимо США, определять стратегическую стабильность. Америка признала, что, сколь бы сильна она ни была, в одиночку, без сотрудничества с РФ, она не может (не имеет права) работать в этой области. В данном случае пресловутый американский "унилатерализм" не прошел.

Кроме того, Россия не позволила Китаю стать главным партнером США в переговорах по проблемам стратегической стабильности. А такая опасность была - Пекин весьма ловко воспользовался ситуацией после выхода США из договора по ПРО, в результате чего президент Буш, едва пройдя инаугурацию, заявил, что КНР может стать привилегированным партнером Америки по диалогу в этой области.

Кроме того, Россия убедительно доказала, что она единственная страна, которая является стратегическим партнером одновременно и США, и Пекина. Россия становится равноправным партнером НАТО и остается членом Шанхайской организации сотрудничества. По сути, является единственной страной, которая одновременно участвует в построении и западной и восточной систем безопасности. В России менее чем за месяц побывают Джордж Буш и Цзян Цзэминь, который приедет на встречу ШОС 7 июня.

Наконец, подписав договор, Россия показала всему миру (и прежде всего, Европе), что ее нельзя списывать в разряд второстепенных игроков. Европу проблемы стратегической стабильности волнуют сейчас не меньше, чем во времена "холодной войны". Убедившись, что тут они не останется один на один с США и Китаем, а будет иметь дело еще и с Россией, европейцы, скорее всего, будут рады: перед ними открывается широкий простор для дипломатических игр, только в ходе которых они имеют шансы защитить свои интересы.

Тут нужно заметить, что договор с США, наверняка, был необходим и для заключения соглашения с НАТО. Нет сомнения, что, если бы Россия не смогла договориться с американцами, с ней не стали бы говорить и натовцы. Теперь же создание российско-натовской 20-ки - дело решенное.

Что же дает нам этот механизм? Думается, главное здесь - разделение "зон ответственности" между Россией и НАТО.

Дело в том, что вторая волна расширения НАТО, против которой столь жестко и безуспешно протестовала Москва, - предел возможностей блока. На деле это расширение ослабит Альянс, а не усилит его. Об этом во весь голос говорят практически все натовцы. Они и рады бы отказаться, но, во-первых, дали слово, а во-вторых, не могут оставить "бесхозными" последние осколки соцлагеря. Ведь Россия уж совершенно точно не сможет контролировать их.

Таким образом, складывающаяся граница России с НАТО - это предел возможностей для обоих. Все, что лежит дальше на восток, вплоть до Тихого океана - снова остается России, хочет она этого или нет. Она должна привести в "божеский вид" Северное Причерноморье, восточные рубежи НАТО, Закавказье, Среднюю Азию. Это должен обеспечить не только ДКБ, но и комплекс экономических механизмов внутри СНГ: Таможенный союз и ЕврАзЭС. Эти организации более структурированы и дееспособны, нежели аморфное СНГ. И стремление войти в ЕврАзЭС, продемонстрированное Украиной и Молдавией - лучшее подтверждение эффективности политики России по реинтеграции и дисциплинированию стран СНГ. Если России не удастся этого сделать - Западу придется полностью отказаться от ныне осуществляемой стратегии развития (Единая Европа, информационное общество, демократия, глобальная торговля и т.п.) и направить все ресурсы на сдерживание нестабильности, т.е. того, что, как известно, периодически выделяет из себя "Великая Степь", простирающаяся от Венгрии до Манчжурии.

В этом и заключается смысл российско-натовской сделки: расширение НАТО в обмен на придание ДКБ статуса военно-политической организации. (Заметьте, что это - маленькая революция на постсоветском пространстве: ведь до сих пор все бывшие братские республики наотрез отказывались от создания подобных структур). При этом формирование нового совета Россия-НАТО (20-ки) становится совершенно логичным: два соседних "региональных командования" должны иметь совместный орган планирования. И опасения, что Россия будет через механизм 20-ки вмешиваться во внутринатовские дела, представляются столь же необоснованными, как и страх, что "завтра НАТО окажется на Волге или на Урале". Нет, у каждого - своя задача и своя зона ответственности.

Возникает, правда, вопрос: а что же делают американские войска в Средней Азии и в Закавказье? Видимо, тут действует иная логика, американская, а не натовская. Долгосрочная политика США в этих регионах пока не определена, по крайней мере, официально. Ясно одно - эта проблема пока не решена. Но есть надежда, что, подтвердив свой новый международный статус, Россия получит возможность по-новому требовать ее решения.

Новый, признанный статус России позволит ей и по-новому строить свои отношения с ЕС. Тут крайне важен момент: в этом году состоится очередное расширение ЕС, что в корне изменит характер Союза, механизмы принятия решений и т.п. Летом созывается Конвент, который должен выработать "конституционные основы" новой Европы. Это - переломный момент, и ЕС сейчас крайне политически ослаблен, доказательство чему - кризис функционирования демократических институтов, успехи крайне правых, раскол общества. В этих условиях ЕСЮ при всем своей экономическом могуществе, крайне нуждается в любой поддержке. И Россия такую поддержку вполне может предоставить, хотя бы в виде гарантий энергоснабжения. Но и потребовать взамен она может - и должна - многое. В этом смысле ситуация существенно отличается от торга с американцами. Вот тут уж действительно - продешевить нельзя ни в коем случае. Хотя у европейцев есть свои козыри - Чечня и Калиниград. Но, что касается Чечни - эта игра европейцам мало что может принести: Россия не раз демонстрировала твердость своих позиций. А после теракта в Каспийске любые спекуляции на эту тему будут, по меньшей мере, неуместны.

Остается Калининград. Тут европейцы, конечно же, могут упереться - с тем, чтобы "продать" ситуацию России, не дав ничего сверху. Это будет свинство с их стороны, безусловно. Но со стороны наших дипломатов будет преступлением "купиться" на эту удочку.

М.Лавров