Сапармурад Ниязов создал царство, в котором правит Ахмед Чалык
Седьмое колено Туркменбаши или Как наживаются могильщики

(продолжение)

Исмаил Халюк Денизли (Турция), 10.06.02
(перевод с турецкого)
Часть 5. В Центробанке, но по "черному" курсу

Огромные доходы Ахмеда Чалыка в Туркменистане определяются и тем, что постоянно мелькая рядом с Ниязовым, упоминаясь им в уменьшительно-ласкательном тоне, он имеет доступ ко всему и ко всем. Дает советы туркменской полиции и КНБ, кого из турок необходимо депортировать, кому визу аннулировать и кому вообще не выдавать, кого подвергнуть аресту и проверке на благонадежность. А.Чалык практически минимизировал роль посольства Турецкой Республики в Туркменистане, выполняя различные поручения Ниязова, входящие в компетенцию дипломатического государственного представителя. А. Чалык выдавал по своему усмотрению характеристики любому турецкому государственному деятелю, каждому политику, каждому Чрезвычайному и полномочному послу Турции в Ашхабаде, создавая у Ниязова соответствующее отношение к ним. Захотел, например, А. Чалык не допустить самую авторитетную турецкую компанию "Коч" в Туркменистан – и добился своего. Он доказывал Ниязову, что эта компания поддерживает различные политические партии демократического толка, что она исповедует западные моральные и экономические ценности, что ее раздирают внутренние противоречия и, самое главное, что лидер компании Рахми Коч нелицеприятно отзывается о Ниязове и его властных методах. И все. Ниязов исключил эту компанию из списка "живых". Или судьба нынешнего посла Турции г-на Бахаттина Гюрсоза, которого А. Чалык изобразил Ниязову как слабого дипломата, имеющего различные человеческие слабости и сомнительные политические взгляды, не дающие ему возможности быть апологетом Туркменбаши, каковым является сам А. Чалык. И цель достигнута. В присутствии Государственного министра по отношениям с тюркоязычными странами Турции Решата Догру, во время его первого официального визита в Туркменистан, С. Ниязов заявил, что "турецкий посол Бахаттин Гюрсоз плохо выполняет свою работу, не понимает, кто есть кто в Туркменистане и не способен мобилизовать турок, находящихся в Туркменистане, на поддержку курса президента". Приведена точная цитата, но опущены некоторые экспрессивные выражения Ниязова, в которых заключена вся его ненависть к карьерному турецкому дипломату, имеющему почти тридцатилетний опыт дипломатической работы в различных странах Азии и на различных постах. А. Чалык своего добился. В ближайший срок именно он, а не Чрезвычайный и полномочный посол Турции в Туркменистане будет обладать всем комплексом открытой и закрытой информации о турецко-туркменских отношениях и будет оказывать решающее влияние на них. Исходя, разумеется, из собственных карьерных интересов. Остается только удивляться терпению и выдержке официальной Анкары, которая сумела сохранить приемлемые отношения с Туркменистаном, несмотря на постоянные антитурецкие выходки Президента Ниязова.

Многие турецкие бизнесмены, как и деловые люди из других стран, число которых весьма ограничено, постоянно жалуются на то, что в Туркменистане отсутствует нормальная банковская система, что они не могут свободно распоряжаться своими счетами, не только корпоративными, но и личными, отсутствует возможность хотя бы частичного вывоза своих прибылей, конвертации манатов и пр. Для всех существуют эти сложности, кроме А. Чалыка. Он не только добился того, что его люди свободно и активно работают на местном "черном" финансовом рынке, но и получил возможность в Центробанке страны конвертировать свои ввозимые доллары в манаты по "черному" курсу – по 20 тысяч манатов за один доллар (остальные 5 тысяч манатов остаются в виде гонорара Центробанку). Эта схема была отработана при бывшем главе Центробанка Сеитбае Гандымове, успешно продолжается и сейчас, хотя С. Гандымов уже отбывает срок в заключении. Без сомнения, не просто за какие-то преступления, а за то, что слишком много знает и про самого Ниязова, и про его прилежных переводчиков "Рухнама" Ахмеда Чалыка и Эрола Табанджу из фирмы "Полимекс". Надо вспомнить, что свою карьеру в качестве главы Центробанка Сеитбай Гандымов начал со следующего: он проинформировал президента С. Ниязова о том, что г-н Эрол Табанджа явился к нему и пытался вручить 20 тысяч долларов в качестве взятки. Причем, наивный Гандымов сделал это открыто, во время заседания Кабинета министров, чем привел в ярость Ниязова. Ведь Эрол Табанджа – это его Чалык №2, и тут такой конфуз! Пришлось Ниязову принять срочные меры. Он вызвал турецкого бизнесмена на очередное заседание Кабинета министров государства (?!) и публично отчитал его, а затем посоветовал покаяться. И простил. И снова Эрол Табанджа за баснословные деньги строит фонтаны, башни, мавзолеи… Он рассказывал своим друзьям, что Ниязов, после того, как инцидент со взяткой был исчерпан, приказал ему зарезать семь баранов и впредь быть более осторожным. А Сеитбай Гандымов после этого случая понял, как нужно себя вести и был готов на все. Ахмед Чалык не преминул этим воспользоваться и теперь меняет свои деньги прямо в Центральном банке страны по самому "черному" курсу.

Часть 6. Прах, который стал золотым (на снимке: позолоченное изображение Гурбансолтан Ниязовой с сыном Сапармурадом Атаевичем. Фрагмент скульптурной композиции в память о жертвах ашхабадского землетрясения 1948 года)

Фирма "Эрку" и ее глава Ильхан-бей никогда и нигде ничего не строили, ни в Турции, ни где-либо еще. Но в Туркменистане ее подают как известную турецкую строительную компанию. Эта фирма фактически является частным бизнесом заместителя председателя Кабинета министров Туркменистана Е. Курбанмурадова, ответственного за основные туркменские деньги. А известной "Эрку" стала тем, что в поселке Кипчак, якобы родовом месте Ниязова, построила мемориальное семейное кладбище матери и отца С. Ниязова. Фирма ежемесячно получает по 50 тысяч долларов на содержание мемориального комплекса Ниязовых в Кипчаке. 50 тысяч !!! Если эту сумму ежемесячно тратить на поддержку местных жителей, пользы было бы несравнимо больше. А сегодня выгоду имеют только Ильхан-бей и его покровители, которые, наверное, являются самыми богатыми могильщиками на земле.

Что интересно, реального праха ни матери, ни отца на этой территории нет. Привезенные из России 8 кг песка никакого отношения к праху отца С. Ниязова не имеют, так как были изьяты из общей могилы, в которой были захоронены несколько сотен погибших. Это первое. А второе – среди них нет и не могло быть отца Ниязова, ибо на фронте он никогда не был. Он просто туда не доехал. Как рассказывал земляк и однополчанин Атамурата Ниязова Дурды Дангатаров, известный в Кипчаке человек, прошедший всю войну и вернувшийся домой после нескольких ранений, а в 60-70 годы работавший заведующим животноводческой фермой, Ниязов-старший был очень странным человеком, резким, раздражительным, грубым, постоянно задевал окружающих. Дангатаров предполагал, что скорее всего, причиной такого поведения Атамурада Ниязова была дурная слава его жены. Гурбансолтан была родом из зажиточной курдской семьи, жившей в поселке Багир под Ашхабадом, и никогда не придерживалась традиционного туркменского кодекса поведения. Каждый раз, возвращаясь домой после длительного отсутствия, Атамурад Ниязов узнавал о новых странностях своей супруги, но он терпел, так как ничего не мог с этим поделать.

После нескольких дней подготовки в районе Ашхабада будущие фронтовики были посажены в эшелон, который отпралялся в сторону Москвы. Едва поезд отошел от ашхабадской стации, А. Ниязов спровоцировал драку с одним из своих односельчан. Тому не понравилось, как Ниязов грубо и оскорбительно высказывался относительно его родственников. В драке Атамурад Ниязов получил смертельный удар ножом, и его тело было выброшено из вагона в районе поселка Аннау под Ашхабадом. Через четыре дня оно было найдено и предано земле, опознать его было очень трудно, ибо шакалы уже сделали свое дело. Сохранился солдатский документ. В дальнейшем все шло по фронтовому сценарию - война все спишет. На Родину была отправлена телеграмма о том, что Атамурад Ниязов пропал без вести. Но в той группе, которая уходила вместе с ним на фронт, был еще один человек с именем Атамурад и похожей фамилией "Аннаниязов". Именно его имя, вероятнее всего, и упоминалось в связи с братским захоронением в Северной Осетии. Ведь даже официальные туркменские газеты писали, что, кроме обрывка имени "…мурад", о неизвестном солдате, похороненном в братской могиле в России, никаких сведений получить не удалось. Лишь по инициативе С. Ниязова туркмен-фронтовик был объявлен его отцом. Обо всем этом в Кипчаке хорошо знают, благодаря свидетелям, которые в тот день вместе с Атамурадом Ниязовым отправлялись на фронт. Поэтому местные старики так не любят приходить на богатое кладбище семейства Туркменбаши.

Что касается происхождения матери С. Ниязова Гурбансолтан, то это тоже не требует особых проверок и уточнений. Просто надо поговорить с ее родственниками в Багире. Кстати, у сироты Сапармурада Ниязова еще живы два дяди – курда, которые многое знают и помнят и о своей сестре, и о ее муже. Ниязов очень боится разоблачения своего происхождения. Вот почему сегодня он требует, чтобы туркмен проверяли на их родовую чистоту до седьмого колена. Атака – лучшая форма обороны. У Ниязова есть серьезные основания опасаться, что в Анкаре узнают о том, что, когда он работал в Москве в ЦК КПСС, с ним серьезно говорили о возможности использовать его, с учетом его происхождения, для поддержания связей с Курдской рабочей партией, и обязательно будут ассоциировать его с антигосударственной экстремистской деятельностью этой организации. Обо всем этом мне рассказывал лично Ахмед Чалык, говоря об отношении Ниязова к подрывному и антитурецкому характеру политики руководства СССР.

Разумеется, мать-курдянка не может помешать Ниязову возглавлять Туркменистан, как не помешало курдское происхождение Тургуту Озалу возглавлять Турцию. В Турции вообще очень много известных и уважаемых людей из числа курдов. Но Турция – цивилизованная страна, и у турецких курдов нет необходимости скрывать свои корни так, как руками Ахмеда Чалыка и его протеже делает это Ниязов: бесцеремонно, жестоко, строя дорогостоящие иллюзии за народный счет.