"Гундогар" -Засохшие ветви туркменской государственности. 10-летию суверенного правления Туркменбаши, посвящается 00:02 22.06.2002
ЗАСОХШИЕ "ВЕТВИ" НИЯЗОВСКОГО ДЕРЕВА К 10-летию узурпации С. Ниязовым власти в Туркменистане
"… Давайте отпразднуем эту дату как следует. Хватит уже нам быть бесправными, мы достаточно настрадались, когда были лишены возможности отмечать свои национальные праздники, чествовать своих национальных героев" /С.Ниязов/.
Но еще больше настрадались мы, получив такую возможность. Ибо понятия "национальный праздник" ( читай: 10-летие президентства С. Ниязова) и "национальный герой" (читай: Сапармурад Туркменбаши) сегодня в Туркменистане ассоциируются с полнейшей нищетой народа и политическим и физиологическим маразмом его "великого кормчего". Но, как говориться, из песни слова не выкинешь и из календаря дату тоже. Да еще такую "круглую". Поэтому, давайте отметим ее, тем более, что г-ну президенту так не терпится это сделать.
Итак, 10 лет назад, вместо Первого секретаря Компартии С. А. Ниязова Туркменистан получил Президента Сапармурада Туркменбаши. Президент – гарант Конституции. Конституция – основа государственности, определяющая взаимоотношения всех ветвей власти: законодательной (Парламент), исполнительной (Кабинет министров) и судебной. Сегодня в Туркменистане мы имеем: бессловесный Парламент (его обязанность – дружно голосовать), безликий Кабинет министров (его обязанность – старательно записывать) и безнравственный судебный аппарат (его обязанность – вовремя карать). А за что голосовать, что записывать и кого карать – укажет президент, великий и пожизненный, который, чтобы окончательно закрепить свои и без того неограниченные полномочия, предпринял беспрецедентный по своему цинизму шаг, фактически
вытеснив Конституцию за рамки государственности. Ее место заняла "священная Рухнама, кодекс поведения туркмен" - сборник псевдоисторических фактов, псевдоморальных категорий и псевдоправовых норм, чуждых как туркменскому, так и любому другому народу. Надо ли говорить о том, что имея такое "руководство к бездействию", все ветви государственной власти Туркменистана, и без того слабые, окончательно засохли.
Раньше всех это случилось с Парламентом. Существующая в цивилизованных странах практика законотворчества, обсуждения животрепещущих проблем внутренней и внешней политики, отчеты представителей исполнительной власти, контроль за исполнением принятых законов, не говоря уже о многопартийной структуре, фракциях и дискуссиях с участием сторон, имеющих противоположные мнения – в нашем Меджлисе даже представить себе невозможно. Численность его (всего 50 депутатов, многие из которых занимают посты, не совместимые с депутатскими полномочиями) и состав ( все кандидатуры прошли процедуру одобрения "на самом верху"), весьма скромная юридическая грамотность и приверженность "генеральной линии" не позволяют ему выполнять свои функции по подготовке и обсуждению законодательных актов. Вследствие этого принимаемые законы не работают, они не жизнеспособны, не проработаны специалистами, принимаются без фактического обсуждения. Не успев претвориться в жизнь, они ежегодно пересматриваются, либо просто не выполняются. Все это позволяет считать, что "Туркменистан сегодня находится в правовом вакууме" - отсутствие правовой базы порождает многочисленные нарушения, конфликты и злоупотребления. Процедура избрания председателя Меджлиса также сводится к назначению его президентом, а затем уже готовая кандидатура проходит единодушное утверждение депутатами (за 10 лет в Туркменистане сменилось 3 председателя Меджлиса, и все они были назначены президентом).
Кабинет министров Туркменистана возглавляет президент С. Ниязов – и этим все сказано. Фактически его пребывание на посту главы правительства также является бессрочным. Что же касается остальных членов Кабинета, то за 10 лет сменилось: 32 вице-премьера, 13 министров сельского хозяйства, 7 министров экономики и финансов, 5 министров иностранных дел, 5 министров образования, 7 ректоров Туркменского государственного университета, 6 мэров г. Ашхабад, по 5 раз менялись руководители всех велаятов и этрапов – то есть единого организма, именуемого правительством, в Туркменистане не было, нет и никогда не будет, учитывая административную тактику Туркменбаши. Абсурдность ситуации заключается в том, что именно таким кабинетом и удобно управлять Ниязову. Собрав своих министров вице-премьеров в удобное для него самого время, он приступает к обработке присутствующих в соответствии со своим настроением: может долго и нудно пересказывать им многочисленные байки из своего обширного репертуара, а может с места в карьер начать распекать одного, а то и нескольких "штрафников", грозя конфискацией, судом, тюрьмой, не стесняя себя в выражениях и жестах. Особый "шик" - это здесь же лишить министра должности или заслуженного генерала – звания и выгнать его из зала заседания. Причем, как правило, люди редко понимают, в чем конкретно их вина. В потоках площадной брани тонет аргументация, здравый смысл и логика. Существует и такая форма наказания – лишение должности без возможности трудоустроиться в будущем, а для мелких нарушителей – штраф в 1-2 месячных оклада. Эти штрафные санкции не имеют аналогов в современном мире и свидетельствуют о том, что президент публично признает факт наличия нетрудовых или побочных доходов у руководящих работников. Таким образом, заседание Кабинета министров превращается в "театр одного актера", ибо никто, кроме самого г-на Ниязова, не имеет права голоса. Отсутствие плана работы правительства, повестки дня заседаний, перечня подлежащих обсуждению вопросов да и самого обсуждения - это ниязовский стиль руководства. Реальные хозяйственные проблемы, работа отраслей, деятельность конкретных предприятий и учреждений и т.п., то есть весь аспект практической деятельности, остается "за кадром". А в кадре – склоненные головы членов Кабинета да неутомимая работа перьев. (Интересно было бы взглянуть, что же они так старательно пишут).
Ни один министр не имеет четко сформулированных должностных полномочий и инструкций, поэтому результаты его повседневной деятельности, строго говоря, покрыты сплошным мраком неизвестности и непредсказуемости. Утвердившаяся же в последнее время практика назначения на руководящую должность с испытательным сроком в 6 месяцев порождает еще большую неразбериху. Что стоит за этим: неуверенность в компетентности или просто неистребимое желание держать номенклатурную "единицу" на коротком поводке? А есть еще и третье – испытание на платежеспособность. Ведь не секрет, что зачастую получение высокой должности сопровождается внесением энной суммы в "фонд президента", и нескончаемая смена действующих лиц в правительстве – ни что иное, как нескончаемый поток взяток в один Большой Карман. Приходя на должность на короткое время, руководитель, в первую очередь, занимается пополнением своего личного бюджета, готовя себе запас на "черный день" и оплачивая свое дальнейшее пребывание на этой должности. Пример подобной порочной практики можно рассмотреть на случае с нынешним хякимом Марыйского велаята Р. Одековым. Еще два года назад он был простым преподавателем, затем ректором ТГУ и около трех месяцев назад был назначен хякимом с испытательным сроком. Совсем недавно президент публично обвинил его в нечистоплотности и угрожал смещением с должности, подав таким образом сигнал: пора делать взнос, а пока – наказал лишением месячной зарплаты. Пример Р. Одекова не единичен. Манипулируя должностями и людьми, как карточную колоду перетасовывая свое правительство, осуществляя бдительный контроль над кадровой политикой в масштабах всего госаппарата, С. Ниязов основывает свой выбор исключительно на личных симпатиях и антипатиях, а также на стремлении иметь послушное и не слишком обремененное профессиональными качествами и моральными принципами правительство. Головокружительная карьера некоторых его членов не поддается никакому здравому объяснению. Судите сами: всего три года понадобилось педиатру Э. Атаевой, чтобы, пройдя несколько ступеней – главный государственный санитарный врач – заместитель министра здравоохранения – министр социального обеспечения – министр экономики и финансов – дойти до поста вице-премьера. Той же цели и за тот же срок достиг К. Бердымухаммедов, превратившись из простого врача-стоматолога сначала в главного врача правительственной клиники, а затем и в министра здравоохранения. Что и говорить, такой стремительный взлет не всем идет на пользу. Ниязовская бездумная кадровая политика погубила не одну судьбу, не одного подающего большие надежды специалиста выкинула за борт своей номенклатурной лодки. Так закончилась карьера Тойли Курбанова, в неполные 30 лет превратившегося из одаренного и скромного банковского служащего с большим будущим в "мальчика для битья" в ранге министра внешнеэкономических связей.
Методы работы, принятые с "легкой" руки С. Ниязова в верхнем эшелоне исполнительной власти, как под копирку, переносятся на нижние этажи, вплоть до рядовых работников. Те же унизительные проработки, те же беспочвенные увольнения, лишения месячных окладов, та же ненормативная лексика, взяточничество, сведение личных счетов, кумовство, протекционизм, те же взлеты и те же падения…
Таким образом, располагая огромными земельными ресурсами, высоким сырьевым потенциалом, Туркменистан год от года катится вниз, лишая своих граждан достойного уровня жизни. Систематическое обнищание страны обусловлено грубыми просчетами в использовании этих ресурсов, иррациональным землепользованием, диспропорциями в развитии сельского хозяйства, промышленности и других отраслей. Все происходит стихийно, беспланово и бесконтрольно, так как нынешние, сменяющие друг друга на высоких постах руководители в силу своей некомпетентности и зависимости от еще более некомпетентных и еще более высоких чинов не в состоянии обеспечить научно-обоснованную программу развития страны и пути ее выполнения. Фиктивные цифры достижений, наглый обман своего народа и мирового сообщества не могут скрыть истинные масштабы трагедии: доход на душу населения не достигает и 250 долларов; безработица превышает 25%, а в сельской местности достигает 50% и имеет явную тенденцию к росту; темпы роста инфляции превышают 20%; среднемесячная заработная плата большинства населения составляет 20-30 долларов; средняя продолжительность жизни не превышает 52 лет… Вот лишь некоторые неутешительные итоги 10-летней деятельности нашего правительства во главе с его "вечным" председателем.
Переходя к третьей, пожалуй, самой высохшей и корявой "ветви" ниязовского властного древа – судебной – так и хочется процитировать известное с незапамятных времен определение: "Закон – тайга, прокурор – медведь"… Ведь и в этой сфере не обошлось без нарушений общепринятых в цивилизованном мире правил. В отличие от других стран, судьи в Туркменистане не избираются всенародно, а назначаются президентом Ниязовым из числа лояльных ему лиц. Таким образом, вместо независимых и объективных стражей Закона мы имеем управляемых и предвзятых его интерпретаторов. Верховенство законов, беспристрастность судей, право обвиняемого на защиту, презумпция невиновности, право обжаловать решение суда в вышестоящих инстанциях, прокурорский надзор за соблюдением законности – все утратило свой смысл, все заменено царящим в дикой природе "правом сильного" диктовать свою волю. К чему эта возня со свидетелями, адвокатами, кому нужны следственные эксперименты, когда и так ясно: все сводится к тому, где бриллиантоносная рука Великого инквизитора поставит запятую в классической фразе: "казнить нельзя помиловать". И казнят, и милуют, руководствуясь страхом быть завтра пересаженными из судейского кресла на скамью подсудимых "за непослушание". Нередко президент и сам не прочь побыть судьей, не все же время обременять своих подчиненных! Уж очень хочется побыстрее расправиться с тем или иным неугодным, строптивым или чересчур умным. А то, что он сам, в обход судебной процедуры, может кого угодно посадить за решетку, определить срок или, наоборот, помиловать и простить, так это его долг, предписанный "Рухнамой", а отнюдь не нарушение Конституции (тем более, что про нее уже все давно успели позабыть). Так, "по справедливости", решил С. Ниязов судьбы бывшего хякима Марыйского велаята А. Атаева, бывшего министра пищевой промышленности К. Овезова и даже "самого" Мухаммеда Назарова, бывшего главы КНБ.
Есть в арсенале высокопоставленного поборника законности и некоторые новшества. Так, ни в одном своде законов не предусматривается такая мера наказания, как публичное покаяние обвиняемого через средства массовой информации с последующим освобождением от судебного разбирательства. Или добровольная сдача в "фонд президента" или в госбюджет незаконно нажитых ценностей также с последующим освобождением от дальнейших предусмотренных законом процедур. Вот так и вершится в Туркменистане ниязовское правосудие, символом которого служит своя, "местная" Фемида-эдже, которая, скинув повязку с глаз, зорко следит, не грозит ли откуда-нибудь опасность ее зарвавшемуся сыну.
Так что же мы отмечаем сегодня: 10-летие правления узурпатора или начало нового этапа в жизни Туркменистана – избавления от оков ненавистного режима? Ведь давно уже ясно – он мешает всем: мешает крестьянам сеять и собирать урожай, врачам – лечить больных, нефтянникам и газовикам – добывать богатства из недр Туркменистана, мешает студентам учиться, а учителям – учить, мешает детям расти, а старикам – спокойно стариться, мешает думать, жить, дышать… Мешает доброму и терпеливому народу Туркменистана ощутить себя полноправным хозяином в собственном доме.
Нургозель БАЙРАМОВА (Ашхабад),
|