ИРАНСКИЕ ВРАТА

Спорить о том, хочет ли Иран создать ядерное оружие с помощью России, не имеет смысла. Спрашивается, а кто не хочет?

На вопрос, что же Владимир Путин и Джордж Буш будут обсуждать в свою следующую встречу тет-а-тет (не куриные ли окорочка?), надобно отвечать - нет, не окорочка. Темы для будущих горячих дискуссий поистине неисчерпаемы - это амбиции Ирана и Ирака, Северной Кореи, Китая и Индии, а также грандиозный советский долг на сумму в 42 миллиарда долларов, которые были взяты в свое время незадачливыми советскими функционерами у частных западных кредиторов. Эти деньги были потрачены, по замечанию главы комиссии по оборонной политике США Ричарда Перле, "еще тоталитарной державой, а Россия уже демократическое государство", так что пора бы должок и простить. Правда, предложение Перле просочилось в прессу в ходе кулуарных дебатов госдеповцев аккурат накануне визита Буша в Москву, который взялся "прощупать" Путина на предмет его готовности "сдать" Иран, и особой поддержки не нашло.

Московские же дебаты успехом не увенчались. Путин вспомнил про американские атомные проекты в Северной Корее и на Тайване, подчеркнул "чисто экономический характер сотрудничества России с Ираном" и тему как бы закрыл. Но не тут-то было. Следующий раунд психической атаки, в ходе которой от Москвы потребуют отказаться от сотрудничества с Ираном в атомной энергетике и в военной сфере, состоится на саммите в Риме, где ожидается подписание документа, устанавливающего принципы союза России и НАТО.

Тем временем, российская делегация скоро отправится в Иран, чтобы обсудить детали уже подготовленного контракта о передаче иранской стороне ядерного топлива для реактора АЭС в Бушере (она находится на юге Ирана), которую с 1995 года строят наши специалисты. Более того, министр атомной энергетики РФ Александр Румянцев неоднократно заявлял, что его ведомство ведет переговоры о строительстве дополнительных атомных реакторов для этой АЭС. В ходе своего прошлогоднего визита в Москву президент Ирана Мохаммед Хатами заверил, что "как только оборудование для первого реактора покинет ижорский завод атомных материалов, Иран немедленно подпишет новый контракт на строительство второго реактора".

Так что волнение американцев понять можно. С шутниками из Северной Кореи, в общем-то, все понятно. Эта страна бедна энергоресурсами и заморозила два советских реактора, с помощью которых можно получить вооруженный плутоний, в обмен на поставки нефти из США и двух "безобидных" реакторов американского производства. С Тегераном куда сложнее. Иран - в пятерке самых богатых нефтью и газом стран. Спрашивается, чего в атомной стратегии исламской страны в огнеопасном Ближневосточном регионе больше - стремления во что бы то ни стало стать, наряду с Пакистаном, Индией и Китаем, ядерной державой или упредить будущий региональный энергетический кризис, который грянет лет через 100-200? На фоне новых удачных тестов ракет дальнего радиуса действия "Шахаб-3", которые уже могут долетать до севера Израиля, амбиции Тегерана в области "мирного атома" вызывают ощущение скрытого подвоха. Амбивалентность политического устройства Ирана, где реформаторы и теологи ведут бесконечный диспут о том, кто должен править страной - Аллах или парламент - не оставляет сомнений: там, где правая рука не знает, что делает левая, мозги не совсем на месте.

К тому же Вашингтон неоднократно представлял российской стороне косвенные доказательства попыток Ирана получить несколько больше информации о ядерном цикле, чем это предполагается пакетом по мирному атому. Пока все закончилось санкциями против восьми китайских, двух молдавских (Куанта и SA & Mikhail Pavlovich Vladov) и двух армянских (Lizen Open Joint Stock Company и Armen Sargsian) компаний, которых подозревают в передаче Ирану технологий "двойного назначения". Хуже того, американские эксперты уверены, что за региональными дилерами в СНГ стоят на самом деле российские бизнесмены.

Впрочем, АЭС в Бушере находится под контролем МАГАТЭ, и предназначаемый для нее реактор ВВЭР-1000 аналогичен тем двум атомным реакторам, которые США строят в Северной Корее. Но проблема в том, что этот проект рассматривается Ираном как первая ласточка. В стратегические планы Тегерана входит строительство до десятка АЭС по всей стране - и это при том, что оппозиция атомной энергии во всем мире настолько окрепла, что ни одна европейская страна в ближайшее десятилетие не рискнет реализовать подобные планы. Разобраться бы со скопившимся отработанным ядерным топливом. А Иран рискует. Почему? Вот, собственно, в этом-то и загвоздка. Для него преимущества союза с Россией - это не только попытка прорыва экономической блокады, шанс избавиться от навязанного статуса "изгоя на оси", но доступ к наследию бывшей "великой ядерной державы".

Однако Иран готовиться не к войне с США и Израилем: как ни крути, перед лицом друзей и врагов в регионе - Китая, Пакистана, Тайваня, Индии, Ирака - нужно выглядеть достойно. К тому же для реализации амбициозных планов есть и юридическая лазейка. Иран подписал Договор о нераспространении ядерного оружия, но не ратифицировал два дополнительных протокола программы Международного Агентства по Атомной Энергии (IAEA) 93+2, которые направлены на то, чтобы предотвращать тайную разработку государствами ядерного оружия. Именно этим увлеченно занимался Ирак до "Бури в пустыне". Тегеран уже заявил, что не собирается ратифицировать эти протоколы из-за того, что ему отказывают в доступе к разработкам в области мирного атома, несмотря на его чистую репутацию в IAEA. Парадокс ситуации заключается в том, что Иран действительно чист. Но только пока.

28.06.2002

Олег ХРАБРЫЙ