СЦЕНАРИЙ ЧУДОТВОРЦА ИЛИ ПРОГРАММА ПАРТИИ

Если пролетариат использовал кино как первый источник пропаганды и, при этом называл его самым главным искусством из всех искусств. Его последователь С.Ниязов, он же "наместник Аллаха на земле", использует источником пропаганды все жанры от прикладного до циркового искусства. Но несмотря на широкопрофильный талант "великого художника и мыслителя" двадцатого века, экранизация романа "Десять лет благополучия", к сожелению, не удалась. Причиной этому является недостаточная научно-экономическая подготовка "Великого чудотворца".
Принудительное участие актеров в фильме препятствует профессиональному исполнению героического образа народа. Три миллиона полуголодных замученных актеров массовых сцен покидают съемочную площадку в надежде на повышение ставок. Актеры ведущих ролей пытаются уговорить массовиков продолжить экранизацию фильма уже с новым придворным режиссером. Сценариста, соавтора трилогии "Десять лет благополучия", "Алтын асыр", "Рухнама" потеснили со сцены.

Итак, часы затикали, стрелка отбивает секунды...

Художник волнуется, а массы требуют гарантии на прожиточный минимум для создания образа счастливых граждан "Золотого века".

"Быть или не быть" очередным режиссерам в плановом сценарии С.Ниязова, основанного на насилии, коррупции и всевозможных античеловеческих методах? Исполнители главных ролей уже заняли свои позиции, осталось только забить мозги патриотизмом полуголодной творческой массе, или выбить дух героизма из нации. Пока командно-информационная система дебилизирует народ.

С К А З

Где искать муллу Омара, знает лишь Великий Хам

Шел суровый 2002 год. Борьба заморского властелина против терроризма разрушала все планы великого Хама. Хам всецело полагался на муллу Омара для осуществления варварской программы "Золотой век". Но, к великому его сожалению, непокорные талибы на этот раз покорились. Хам немного испуган. Ведь, если наркобратья - талибы попадут в руки миротворцев, то цепочка приведет к подвалам его дворца, где хранятся многотонные запасы афганского героина и ждут очередного рейса в Евразию. Хам знал, что его пограничные кордоны слабы для того, чтобы противостоять талибам. И он принимает решение: дать руководству Талибана платформу для переправки их через территорию Абсурдистана. Предложение великого Хама было принято талибами. Загнанные в угол миротворцами, пираты получают жизненно важную платформу...

Дождливая осень 2001 года. Во дворце раздался телефонный звонок горячей линии. Лучезарный Хам сидит на своем золотом троне и нервно грызет последний ноготь на мизинце. Поймав его взгляд, Холуй молниеносно бросается к его ногам. Из трубки доносится дрожащий голос главного пограничника:

"Из соседнего Афгана,

Прибежали Талибаны.

И несут какой-то вздор,

Про какой-то коридор.

О, Милейший из Милейших,

О, Начало всех начал!

Может вправду, О Светлейший,

Ты им что-то обещал?"

Сплюнув отгрызанный ноготь, Хам спрашивает:

"Кто такие? Не темни,

Как представились они?"

Главный пограничник:

" Бен Ладен, Мулла Омар.

О, Почтеннейший Сердар!"

Услышав имена, Хам прошептал:

"Ну, впусти уж, коль пришли,

Что ж томиться им в пыли".

Всемогущий Хам срочно выделил двух бронированных верблюдов из своего гаража с эскортом дворцовых псов, чтобы доставить наркобратьев во дворец без шума и пыли.

"Мы к тебе от Талибана.

Из соседнего Афгана
Еле ноги унесли,

Помоги, мы на мели…"

Приняв позу кровожадной гиены, не доевшей падаль, взглянув из под крашенной гривы Хам озабоченно пропыхтел:

"Ладно, хватит причитать!

С чем пришли, могу узнать?

Иль опять кого убили,

Иль взорвали что опять,

Что такое сотворили,

Что пришлось вам удирать?"

Запревшие от жары в восьмиметровых шароварах, подпрыгнув в двойном пируэте, талибы оказались у ног Хама. Волнуясь на ломаном, но доступном Хаму языке, пытаются объяснить:

"Нет, похуже тут проблема,

Бомбанули мы по Сэму.

Разозлился он, гордец,

И сказал что нам конец.

И не только нам одним...

Потому мы и бежим.

Помнишь, как-то после сделки,

Был у нас тут разговор.

Ты сказал: в любое время,

Можешь дать нам коридор".

Откровенность пиратов все больше и больше тревожила Хама. Окинув талибов одурманеным опиумом взглядом , он прошептал:

"Да такое разве было.

Что-то не припомню я.

Обещанья, денги, сделки -

Это полная брехня!

А вы знаете? Я вас

Даже вижу в первый раз".

Холуй Его Величества от такого поворота событий дар речи потерял, согнувшись до пола, выдержав паузу, целуя ноги Хаму, сказал:

"Луноликий Хам, опомнись!

Ты же слово им давал.

Если что у них случится,

Паспорта им обещал.

А еще - и самолет,

Если сильно их прижмет".

Хам, выпустив опиумный дымок, с беспредельной наглостью высказал:

"Если я хозяин слова,

То могу его забрать,

А при случае ведь снова

Я могу его же дать".

Наглость Хама вынудила задуматься талибов на счет его преданности данному слову. Мулла, качая головой, дипломотично вырулил из этой ситуации:

"Светлый Хам, тебя мы знали,

Вместе делали дела,

Видит бог, мы прогадали,

Сделав ставку на козла.

Хоть сказал ты свое "нет",

Все ж дадим тебе совет -

Ты бы тоже собирался,

А не дожидался бед".

Холуй также говорил об опасности политической обстановки в случае утечки информации о связях с талибами, на что Хам ответил:

"Как же можно бросить Газ?

Нет, и только не сейчас.

И потом, ведь Сэм не знает,

Что с Талибами у нас.

И к тому ж нейтралитет

Нас спасет от всяких бед".

Хам не разделял тревоги о серьезности положения Бен Ладена и его окружения. Пережившие сокрушительный удар от миротворческих сил пираты цепляются за соломинку:

"Хам, теперь хоть птичкой пой.

Но нейтральный статус твой

Никого не остановит

Пограничной полосой.

Сэм силен как никогда,

Вот в чем главная беда.

За него сейчас пол мира

Выйдут драться, что тогда?

Главный ваш хамелеон

Отдал им свой полигон.

Хам понял, что талибы, как силовая структура фундаментализма, уже не помощники в совместном проведении операции "Геноцид". Солидарность соседа с Сэмом ему не по душе:

"Да, и слава, и почет,

Все к рябому утечет.

Сэм войска к нему поставит,

Он откроет в банке счет.

Ты же знаешь сам, Бен Ладен,

Нынче дышат все на ладан,

Все, как только отделились,

Сразу в нищих превратились

У меня-то, к счастью, Газ,

Да наркотики от Вас.

Свой народ держу в узде -

Тюрьмы полные везде.

Ну а Сэм меня не сдаст –

Нужен им туркменский Газ,

И теперь у дяди Сэма

Появляется проблема

Как тот Газ себе качать,

Чтоб Россию огорчать.

О правах людей, надеюсь,

Мне не будут вспоминать.

Ну, а вспомнят – им же хуже

Газ мой всем, однако, нужен -

Я к Росси повернусь,

Украине улыбнусь".

В разговор вмешался Холуй:

"Как же так, Светлейший Хам!

Не сподручно как-то Вам

На Россию уповать,

Украине Газ качать.

Мы ж на зелень перешли,

Ну, зачем нам их рубли?

Вы без них не пропадете,

С Сэмом славно заживете".

Дружба с Сэмом безусловно на руку Хаму, однако страх перед разоблачением, заставляет его помочь талибам:

"Я, конечно, так и быть

Помогу вам, хватит ныть.

Дам я вам диппаспорта,

И летите кто куда.

Только внешний облик Ваш

Выдаст Вас без всяких фраз.

Постригитесь и помойтесь,

Упакуйтесь и побрейтесь.

Так на том и порешили,

Их отмыли и побрили.

Отвезли в Аэропорт,

Где их приняли на борт…

Под чужими именами,

Поменяли лица, вид.

И теперь от мирных граждан,

Их никто не отличит.

О дальнейшей их судьбе,

Строчки не найдешь нигде.

Вам скажу - наверняка,

Они канули в века.

Мулкаман ХОДЖАЕВ