МЫ НЕ ОДИНОКИ

Наше издание достаточно часто обвиняют в антиамериканизме. Мы не хотим оправдываться. Может быть, с точки зрения приверженцев политики США, так оно и есть. Суть не в "анти" или "про", а в попытке разобраться в хитросплетениях мировой политики. Возможно, в чем-то мы и не правы, но факт остается фактом – американский унилатерализм вызывает аллергию не только у нас

И это блестяще подтвердила прошедшая 15 июля в Алматы международная конференция под интригующим названием "Центральная Азия и Китай: поиск новых геополитических ориентиров". Конференция, организованная представительством Фонда им. Ф. Эберта в странах Закавказья и Центральной Азии и Агентством политических исследований, собрала экспертов из Великобритании, Турции, Китая, Киргизии, Таджикистана и Казахстана. Состав участников был достаточно представителен, а обсуждение заявленной темы изначально предполагало некоторую интригу. И ожидания оправдались.

Западные оценки

Тон конференции задал проект-координатор Фонда им. Ф. Эберта в странах Закавказья и Центральной Азии Винфрид Шнайдер-Детерс. Он не стал ограничиваться проблемой взаимоотношений Китая с государствами Центральной Азии, а посвятил основною часть своего выступления отношениям между Китаем и США, которое, по его мнению, "имеет решающее значение в поиске новых ориентиров в Центрально-Азиатском регионе". И с этим выводом трудно не согласиться. Военное присутствие США в государствах Центральной Азии не только вернуло им, казалось бы, ускользающее влияние в регионе, но и значительно усилило их возможности по оказанию давления (не побоимся этого слова) не только на политический истеблишмент государств Центральной Азии, но также и России. И именно это обстоятельство делает возможным реальное воздействие со стороны США на Китай. Такова уж специфика нашего региона.

В этом контексте не менее любопытна и другая мысль, высказанная д-ром Шнайдером-Детерсом, "в подъеме Китая в качестве великой державы США видят вызов своей доминирующей позиции в Азии и даже за ее пределами. США признают в Китае своего стратегического конкурента в XXI веке, который сможет поставить под угрозу их глобальную гегемонию". Соответственно принимаются и превентивные меры. И одна из них – укрепление военного присутствия США в Центрально-Азиатском регионе. Вывод д-ра Шнайдера-Детерса однозначен: "Уничтожение рассадников исламистского терроризма в Афганистане путем военной интервенции США было не только в интересах так называемого "Запада", но и всех государств Центральной Азии, а также в интересах Китая. Но все же постоянное военное присутствие США в этом регионе не является вкладом в безопасность Центральной Азии; наоборот, оно скорее представляет собой фактор нестабильности.

Продолжающиеся еще военные "меры по зачистке" на афганской земле после войны с воздуха служат поводом для создания американских военных баз в Центральной Азии. Я считаю, что истинной целью является осуществление контроля ракетного потенциала Китая. США решительно использовали исторический шанс, предоставленный им "11 сентябрем", и заняли военную позицию "за спиной" у Китая".

Не менее жестко звучит и оценка всей внешнеполитической концепции США. Как подчеркивает д-р Шнайдер-Детерс: "В то время как Китай озабочен признанием своего авторитета как международного партнера путем конструктивного ангажемента в глобальной общности, США отказываются от глобальной ответственности и отдают самый первейший приоритет своим национальным интересам. Америка, которая руководствуется в своей геополитике только национальными интересами, не имеет легитимной претензии на главенство и солидарность". И далее: "Монополист не даст себя отговорить только путем моральных призывов от использования своего доминирующего положения на мировом рынке в собственных интересах".

Унилатерализм – односторонность – является естественным следствием отсутствующей противодействующей силы. Только сильные стратегические конкуренты могут побудить США к мультилатерализму – многосторонности. Поэтому следует пожелать, чтобы Китай превратился в сильного стратегического конкурента США; только в качестве стратегического конкурента Китай может стать и стратегическим партнером в обеспечении стабильного глобального порядка, в котором найдут компромисс интересы всех государств".

Вывод, к которому приходит представитель западной школы политологии: "Китай и Европа, как и Россия, имеют общий стратегический интерес: это геополитический мультилатерализм. И только в качестве стратегических конкурентов США они могут выступить против американского геостратегического унилатерализма. Мультилатерализм отвечает и интересам государств Центральной Азии, потому что только стратегическая конкуренция между Россией, Китаем и США позволит им в определенной мере сохранить свою вновь обретенную независимость".

По сути, аналогичных позиций придерживается и президент Евразийского центра стратегических исследований ASAM (Турция) профессор Умит Оздаг, подчеркнувший, что "главная цель США – формирование однополярного мира", а если точнее – "власть над миром", и на пути реализации этой цели стоит лишь одна держава – Китай, являющийся к тому же и "главным конкурентом США в Центральной Азии". Слышать подобные пассажи из уст молодых политологов привычно, но из уст маститого профессора, да еще представляющего Турцию – союзника США в регионе, это нечто.

Несколько диссонансом из общего хора прозвучало выступление начальника департамента военных исследований Международного института стратегических исследований (Великобритания) Кристофера Лэнгтона, хотя и в нем главная проблема была обозначена дилеммой – "сотрудничество или конкуренция?". И хотя д-р Лэнгтон пытался доказать, что "основу сотрудничества составляет борьба с терроризмом", это звучало не очень убедительно на фоне общего мнения об использовании США в этом вопросе политики двойных стандартов.

Единственное, в чем можно полностью согласиться с д-ром Лэнгтоном, так это то, что "у политических лидеров центральноазиатских государств имеет место прагматизм в отношении присутствия США". Правда, и здесь необходимы определенные оговорки. Во-первых, какого рода прагматизм, и с какой целью он проявляется? Во-вторых, не является ли этот прагматизм следствием иллюзий того, что военное присутствие США в регионе в вопросах решения проблем региональной безопасности способно заменить собой существующие региональные организации и тандем Россия – Китай? Ответ на эти вопросы был получен в кулуарах, и он вполне созвучен с позицией, неоднократно высказываемой нашим изданием.

Китайский взгляд

Очень любопытно было выслушать китайскую позицию. Тем более что китайская делегация была представлена очень репрезентативно: экс-посол КНР в России, а ныне член НПКСК, председатель Китайского общества по изучению Восточной Европы и Центральной Азии, один из членов "группы советников" при Ху Цзиньтао, призванной разобраться с будущей концепцией внешней политики Китая, Ли Фэнлинь; директор Института общественного развития Европы и Азии Центра исследований развития при Госсовете КНР Мяо Хуашоу; заведующая отделом России и Центральной Азии Шанхайского института международных отношений Цянь Цзунци.

И хотя либо в силу своей природной сдержанности, либо высокого уровня дипломатичности в выступлениях представителей Китая в большей степени содержались обтекаемые фразы, для специалистов в вопросах региональной безопасности, и особенно китаеведов, они говорили о многом.

Безусловно, посол Ли не мог себе позволить столь категоричных суждений, как д-р Шнайдер-Детерс, и даже попытался где-то смягчить его позицию, однако и в его выступлении, хотя и косвенно, но звучали нотки неудовлетворенности сложившимся статус-кво в Центральной Азии. Квинтэссенция его выступления сводилась к пяти тезисам. Во-первых, Китай не может быть равнодушным к развитию обстановки в регионе. Во-вторых, позиция Китая состоит в том, что он предоставляет право выбора самим государствам Центральной Азии. В-третьих, он безусловно выступает за сохранение мира в регионе. В-четвертых, с точки зрения Пекина, безопасность региона должна обеспечиваться совместными усилиями самих стран региона без вмешательства со стороны. Наконец, обеспечивать эту безопасность должны международные организации, главнейшей из которых в масштабах региона является Шанхайская организация сотрудничества.

С одной стороны, вроде бы ничего нового. Этих позиций в отношениях с государствами региона Китай придерживается уже более десяти лет. Но не спешите с выводами. Посол Ли не мог обойти своим вниманием политику двойных стандартов в отношении террористических организаций. Не преминул он заметить и то, что, в отличие от некоторых других государств, Китай рассматривает государства региона не как объект своего воздействия, а скорее как равноправный субъект международного права. В контексте недавних событий в нашей республике намек более чем прозрачный.

Безусловно, можно согласиться и с высказанным послом Ли тезисом о том, что в геополитическом треугольнике США – Россия – Китай отношения должны носить не конфронтационный характер, а характер сотрудничества. Правда, как быть с национальными интересами и с политикой унилатерализма, практикуемой США?

Более категоричной была д-р Цянь Цзунци, по мнению которой "создание Америкой и ее союзниками в Центральной Азии авиабаз усложнило обстановку в регионе". По ее мнению, в этом вопросе есть как плюсы, так и минусы. С одной стороны, имеется шанс для привлечения больших инвестиций, освобождения из-под влияния "большой державы" (по-видимому, имеется в виду Россия), продолжения политики реформ за счет вливания зарубежных инвестиций. Однако есть и оборотная сторона медали. Во-первых, Америка и ее западные союзники отнюдь не альтруисты, и их помощь государствам региона осуществляется с условием, что в них будут созданы так называемые "западные демократические режимы", соблюдены права человека, обеспечена свобода СМИ. Во-вторых, военное присутствие США обостряет столкновение между демократической и религиозной оппозицией и действующими политическими режимами и угрожает лидерам этих стран. В-третьих, возможная нестабильность в этих странах автоматически прекращает поток иностранных инвестиций. Наконец, лидеры стран региона не могут не учитывать интересы и позиции России.

Хотя об интересах и позиции Китая не было сказано, но это, по-видимому, подразумевается, поскольку военное присутствие США в Центральной Азии не только разрушает всю геостратегическую концепцию Китая, но и создает потенциальную угрозу интересам его национальной безопасности. Напомним лишь о том, что с аэродромов Центральной Азии самолеты ВВС США "покрывают" практически все пусковые установки стратегических ядерных сил Китая. А есть еще и такая проблема, как Синьцзян. Так что тревоги Китая вполне обоснованны. А то, что о них официальный Пекин не трубит во все рога, объясняется лишь тем обстоятельством, что он дает возможность государствам Центральной Азии самим определиться со своими стратегическими приоритетами.

А как же мы?

Не остались в стороне от обсуждаемых проблем казахстанские эксперты и их коллеги из Киргизии и Таджикистана. Первые на правах хозяев не были, как мы привыкли, резки в суждениях. Хотя в воздухе и витало понимание, что в рассуждениях о геополитических ориентирах Китая и Центральной Азии, под последней подразумевается в большей степени Казахстан. И то, что буквально накануне конференции между Казахстаном и США был подписан Меморандум о предоставлении ВВС США Алматинского аэродрома для экстренных посадок, только подлило масла в огонь. Однако на оценках казахстанских экспертов мы останавливаться не будем, они общеизвестны.

Гораздо любопытнее остановиться на оценках экспертов из Таджикистана. По мнению начальника управления анализа и стратегических исследований МИД Республики Таджикистан Усмонали Сайдалиева, "политика КНР в отношении Центральной Азии в дальнейшем будет основываться на принципе геополитического регионализма", а "наиболее очевидным союзником КНР в регионе является набирающая силу объединенная Европа". Мысль смелая, если не сказать революционная, особенно учитывая вывод докладчика о том, что "не исключена вероятность возникновения коалиции Россия, КНР и Евросоюз в ответ на построение однополярного мира Соединенными Штатами".

Не менее любопытна и другая мысль, высказанная Усмонали Сайдалиевым, "КНР противится любого рода реставрации российского доминирования над молодыми центральноазиатскими государствами", а последние "рассматривают Китай как страну, заинтересованную в их независимости", а себя как "буфер в отношениях между КНР и РФ". Что тут скажешь? Нам эта мысль в голову никогда не приходила.

А в целом нужно отметить, что, в отличие от многих аналогичных тусовок, на которых приходилось бывать автору, данная удалась. Было не только интересно, но и полезно выслушать неординарные точки зрения. При этом никакой парадности, просто рабочая атмосфера. Побольше бы аналогичных мероприятий, легче бы было ориентироваться в хитросплетениях мировой политики.

Константин СЫРОЕЖКИН
Алматы
№15(77) ЗА 24.07-20.08.2002