Россия вводит миграционные квоты, карты и пошлины. Глава ФМС Черненко рассказывает 09:08 09.08.2002
"ДЕПОРТАЦИЯ? УВОЛЬТЕ..."
Очередным испытанием для российской демократии стал вопрос: войдет ли в наш обиход понятие "депортация по национальному признаку"? На острие спора - Совет Федерации и МВД
Позиция Федеральной миграционной службы - в интервью с ее руководителем Андреем ЧЕРНЕНКО
Корр.- Андрей Григорьевич, когда Федеральную миграционную службу полгода назад отдали под эгиду МВД, многие сравнили это с передачей общества охраны животных в ведение мясокомбината. Вас это не обижает?
А.Ч.- Не думаю, что сейчас говорят так же. Почти все поняли, что МВД - в силу целого ряда причин - оказалось если не более гуманным, то более эффективным ведомством. Да, я не скрываю, что ФМС будет глубоко интегрирована в структуру МВД - наравне с уголовным розыском, ОБЭПом и другими службами; но это вовсе не предусматривает ее "милитаризацию". Мы принимаем сложное хозяйство - в том числе две с половиной тысячи бывших сотрудников "немилицейской" ФМС.
Корр.- Каково состояние законодательной базы по миграции в России?
А.Ч.- Наконец-то появился первый внятный, адекватный миграционный закон: "О правовом положении иностранных граждан". Закон, который я считаю самым продвинутым из последних наработок в области миграционного законодательства. Впервые в истории России у мигранта появилась правовая основа для прямого диалога с государством, реализованы понятия "трудовая миграционная квота", "миграционная карта" и "трудовая миграционная пошлина", которую теперь взимают не шакалы из посреднических структур, а само государство.
Корр.- А какова сумма пошлины?
А.Ч. - Она довольно серьезна - до 4 тысяч рублей. Надеюсь, она пополнит бюджет страны на десятки миллионов долларов, часть которых возвратным путем пойдет на реализацию тех же миграционных программ. Всем это выгодно: и государству, потому что увеличится привлекательность России для миграции, и уже мигрантам - многие из которых будут рады легализоваться. Я почему-то не думаю, что шакал-посредник будет стоять подле сберкассы или у офиса ФМС...
Есть в законе и другие новации - миграционная трудовая квота, например. Теперь никто из губернаторов не сможет пожаловаться на диктат федерального центра: квота определяется субъектами Федерации. Квота позволяет ввести миграцию в управляемое русло, понять ее реальные параметры и вывести из тени ее налогооблагаемую базу.
Корр. - Это примерно сколько?
А.Ч. - Я могу оперировать лишь приблизительными цифрами. Однако смешно опираться на официальную статистику, которая говорит о 300 тысячах трудовых мигрантов: их как минимум в десять раз больше. Ряд экспертов утверждает, что из налогооблагаемой базы в тень ежегодно уходит от пяти до восьми миллиардов долларов. Понятно, что далеко не все эти деньги попадают работяге-мигранту, который корежится на строительном участке.
Корр. - А что делает федеральный центр?
А.Ч. - Центр следит за тем, чтобы не было дисбаланса и перекосов - например, чтобы лица одной этнической группы не довлели над местным населением и другими приезжими. Регионам придется самостоятельно определять разумное соотношение между приезжими и местными жителями, чтобы не сваливали потом на центр. Конкретизировать не буду, чтобы не провоцировать проблему.
Корр. - Тогда поговорим о той проблеме, которая уже спровоцирована: турки-месхетинцы, Краснодарский край. Кто виноват в ситуации - неужели сами турки?
А.Ч. - Виновата безграмотная политика начала девяностых: создалась зона конфликтных противоречий, в которой жить сегодня просто невозможно.
Корр. - Как же решать проблему?
А.Ч. - Мы назначили официального представителя ФМС МВД в ранге зам. начальника управления с постоянным присутствием в Краснодарском крае. Впервые за долгие годы профессионал из центра - в рамках ежедневного диалога и поиска компромиссов - будет работать там по крайней мере месяца три и даст нам реальные предложения. Подчеркиваю - на долговременной основе, поскольку приезжие комиссии из большого руководства - что не секрет - наведываются в край обычно на пару дней, а то и часов.
Корр.- Для разбора полетов?
А.Ч.- Еще печальнее: для раздачи большого количества обещаний. А ведь на практике ни одна комиссия правом принятия решений не обладает - по одной простой причине: методики выработки решений по подобным проблемам не было и нет. Создана классическая ситуация из категории неразрешимых проблем - поскольку на карту поставлены судьбы людей. Чисто механистически взять и депортировать? Увольте: мы не в 1933 году живем и не в другой европейской стране. Государство демонстрирует достаточно высокую степень толерантности к туркам-месхетинцам.
Корр.- Однако в новом постановлении Совета Федерации по Краснодарскому краю есть довольно жесткие рекомендации.
А.Ч.- Раз Совет Федерации рекомендует - будем смотреть...
Мы изучаем ситуацию, настроения сторон. Есть очень многие турки-месхетинцы, которые устали и готовы выехать, условно говоря, на другой хутор, и есть регионы, где наблюдается нехватка рабочих рук: они готовы принимать работяг-турок семьями. Однако есть среди турок такие, которые настаивают на компактном проживании, которое ущемляет интересы местного населения. А рядом у нас - пограничная зона, где тоже есть определенные проблемы.
Корр.- А международный аспект - обязательства Грузии по репатриации желающих турок на их родовые территории?
А.Ч.- Я вывел за скобки международный аспект просто потому, что не хочу показаться наивным мечтателем и апеллировать к доброй воле Грузии. Попытки решить проблему на международном уровне относятся к области перспективы. А сегодня единственная наша задача - не допустить вспышки межнационального конфликта.
Корр.- Каким образом?
А.Ч.- Хотя бы не бегать от проблемы. Бывать в Краснодарском крае почаще, чем раз в год. И не раздавать ложных посулов. А еще - придерживаться принципа равного наказания за равные преступления, независимо от того, совершил ли его казак, турок, кореец или кто-нибудь еще.
Корр.- Похоже, неразрешимость месхетинской проблемы в известной степени запрограммирована.
А.Ч.- Так и есть - исходя из ее эмоционально-исторического окраса. Мы как бы генетически настроены, что проблема началась со сталинской депортации турок-месхетинцев, потом долго загонялась вглубь - и вследствие этого нерешаема. Однако есть и схожая проблема - вьетнамцы, доставшиеся нам со времен СССР: тысячи специалистов, приглашенных Советским Союзом на работу. Люди сидели здесь десятилетиями, накупили советской быттехники и рассчитывали выехать с заработанным. Но страна распалась: Ильичевский порт, через который вьетнамцы должны были уехать сухогрузами, отошел к Украине, а на месте госпредприятий появились другие субъекты права - АО, ЗАО и прочие. Что бы сделал любой человек, у которого на руках куча морально устаревающей быттехники? Он бы врос с этим товаром в стихийный "серый" российский рынок начала девяностых. Что вьетнамцы и сделали, закрепившись в этом "сером" рынке до наших дней.
Сейчас их в России около 20 тысяч - проблема, конечно. Но мы с вьетнамской стороной подписали протокол: вскоре мы определим сроки пребывания вьетнамцев на нашей земле - скажем, два года. За это время их работодатель должен перечислять некие деньги - на контейнеры, билеты и все прочее. После этого мы будем решать: кто останется, кто не останется, кто приедет к нам на работу вновь. Так что "вьетнамская" и "турецко-месхетинская" проблемы довольно схожи.
Корр.- Но Вьетнам никогда не был советской республикой, в отличие от Грузии.
А.Ч.- Не был. Но по закону и турки-месхетинцы в Краснодарском крае, и вьетнамские специалисты - в подавляющем своем большинстве не граждане России. Только проблемы одних начались с депортации, а других - с распадом экономики СССР; суть от этого не меняется.
Корр.- Известно ли вам, что против турок краевыми властями развернута кампания в СМИ - не говоря уже о краевых законодательных актах, репрессивных по национальному признаку?
А.Ч.- Ни один противоречащий федеральным законам акт не пройдет ни на Кубани, ни где-либо еще. Что касается политической и информационной трескотни - не мой вопрос. Однако, исходя из собственного опыта, могу сказать: подавайте в суд на любую публикацию. Также и местные власти должны подавать в суд по факту самозахвата земель: судебное решение может повлечь за собой и решение политическое.
Корр.- Вам всегда удается "примирить" насущную политическую необходимость с требованиями закона?
А.Ч.- Я часто говорю коллегам: "Всю политическую, революционную и прочую необходимость надо закладывать в закон". Если бы года два назад мы продекларировали то, что сейчас записано в законе "О правовом положении иностранных граждан", нас бы обозвали болтунами: "Какие квоты, какие пошлины? Мы ведь в высшей степени демократическое государство". А теперь всем спокойно, кроме мафии, наживающейся на мигрантах, и при этом закон истинно демократичен. Посмотрите на последние европейские наработки: там года через полтора войдет в действие единое миграционное правовое поле, которое не снилось Иосифу Виссарионовичу! Начиная с десятилетнего стажа ожидания гражданства и заканчивая законом одной из стран - где беженец для получения такого статуса должен принести клятву на верность руководству этой страны.
Корр. - Вы думаете, миграционные квоты и пошлины не отпугнут мигрантов от России?
А.Ч. - Все разговоры о том, что ФМС хочет пресечь миграционный поток, - бред. В случае чего меня снимут с этой должности не потому, что мы не ограничили приток мигрантов в Россию, а как раз за то, что мы его драконовскими мерами ограничим. А если серьезно - ни для кого не секрет, что в нынешней ситуации Россия нуждается в приезде до миллиона трудовых мигрантов в год. Моя задача - внести в этот процесс элементы цивилизованного порядка и уважения к нашему менталитету, только и всего.
Юрий ВАСИЛЬЕВ *30 за 30 августа 2002
|