ПОДМЕНА ПОНЯТИЙ ВМЕСТО ТОЧНОСТИ ФОРМУЛИРОВОК
"Мятежевойна" не модифицирует современного понимания сути войны

Экспертиза
ЗАТЯНУВШИЙСЯ системный кризис, в котором находятся уже второе десятилетие Вооруженные силы России, привел к ситуации, когда свой план их реформирования появился едва ли у каждого старшего и даже младшего офицера армии. Оставляя за скобками оценки, плохо это или хорошо, обратим внимание читателей "НВО" на весьма слабую отработку деталей очередных программ спасения остатков военной мощи российского государства. Пример тому - статья бывшего начальника разведки ВДВ Павла Поповских "НВО" * 21, 2002 г..

ТЩАТЕЛЬНЕЕ НАДО, ТОВАРИЩИ

Полковник Поповских утверждает, что "наибольшую опасность для страны вызывает то обстоятельство, что признанные Военной доктриной приоритетными силы общего назначения оказываются не в состоянии эффективно разрешить даже один внутренний конфликт в Чечне, не говоря уже о провозглашенном намерении сдерживать ими локальные войны и вооруженные конфликты за пределами, на границах и на территории РФ".

Вообще-то войны не сдерживаются, а ведутся. В локальной войне стороны будут действовать на пространствах противоборствующих государств, поэтому говорить о "пределах, на границах и территории РФ" в отношении войны этого типа не совсем корректно. Если же вооруженный конфликт возникает в какой-либо стране, то он и называется внутренним.

В Военной доктрине РФ нет ни одного абзаца о приоритетном развитии сил общего назначения (СОН). Они упоминаются в разделе "Основные задачи Вооруженных сил Российской Федерации и других войск", где к их функциям относятся: "поддержание боевого потенциала, боевой и мобилизационной готовности и подготовки группировок войск (сил) общего назначения мирного времени на уровне, обеспечивающем отражение агрессии локального масштаба". В документе также подчеркивается, что локальная война ВС РФ может вестись группировками войск (сил), развернутыми в районе конфликта, с усилением их при необходимости за счет переброски войск, сил и средств с других направлений и проведения частичного стратегического развертывания Вооруженных сил.

О группировках, создание которых якобы не предусматривается в Военной доктрине. Обратимся к тексту первоисточника. После перечисления в доктрине задач Вооруженных сил России следуют строки: "…для решения задач, стоящих перед Вооруженными силами Российской Федерации и другими войсками, создаются группировки войск (сил) на территории Российской Федерации с учетом: степени потенциальной военной опасности на конкретных стратегических направлениях; характера взаимоотношений Российской Федерации с сопредельными государствами; расположения жизненно важных для Российской Федерации промышленных районов и районов стратегических ресурсов, особо важных объектов; возможности стратегического развертывания на угрожаемых направлениях при максимальном снижении объемов перевозок, а также межрегионального маневра…" и проч., проч.

То есть создание группировок Военной доктриной все-таки предусматривается. Другое дело, что это, возможно, преждевременный шаг - один из лучших способов пустить бюджетные деньги по ветру. Советские Вооруженные силы это не раз доказывали в послевоенное время. Совершенно фантастические средства в каком-либо регионе вкладывались в обустройство войск, накопление и эшелонирование материальных средств, затем менялась военно-политическая обстановка и все с таким трудом построенное и складированное утрачивалось без всякой пользы.

НЕОБХОДИМА ТОЧНОСТЬ

В статье Поповских утверждается, что "еще во времена холодной войны и в более поздний период возникли новые, ранее не применявшиеся или применявшиеся очень редко формы и методы вооруженной борьбы, которые можно классифицировать по следующим четырем группам…" Для начала отметим, что "вооруженная борьба" - это одна из общих категорий военной стратегии. Что касается "форм", то они уместны в сочетании "формы и способы применения Вооруженных сил" или "формы стратегических действий ВС". Это уже частные категории военной стратегии. Методы, надо прямо сказать, тут и вовсе ни при чем. То, что достаточно неточно перечисляет Павел Поповских, называется "формы применения Вооруженных сил в мирное время". К ним относятся: разведывательно-информационные действия; действия по обеспечению безопасности экономической деятельности государства; демонстрация военного присутствия и военной силы; миротворческие действия; действия по оказанию помощи войскам, воинским формированиям и органам МВД, МЧС и ФПС России и др. Все это уже давно отработано Генштабом.

Полковник Поповских уверен, что "сравнение оперативных концепций США, НАТО, отдельных европейских стран, созданных у них группировок войск с установками и планами Генерального штаба ВС РФ оказывается явно не в пользу последнего". Однако на самом деле никаких "оперативных концепций" нет. Концепция, как таковая, представляет собой определенную систему взглядов на вооруженную борьбу и организацию вооруженных сил, она по определению не может быть "оперативной". Поэтому достаточно трудно понять, как сравнивать одновременно "концепции, группировки и планы". Это достаточно разные по своей сути вещи.

Поповских считает, что "сегодня угрозы военной безопасности России, США, НАТО оказались однопорядковыми, весьма схожими или даже одними и теми же". Он подчеркивает, что "призванные противостоять этим, по сути, общим угрозам группировки войск, оперативные планы и оперативные концепции оказываются совершенно различными". По поводу группировок и "оперативных концепций" мы уже говорили. "Оперативных планов" как таковых тоже не бывает. На деле существуют документы стратегического планирования, скажем, планы применения ВС или мобилизационные планы, есть документы оперативного планирования. К ним относятся, например, планы вполне конкретных операций (например, стратегических на театре военных действий, армейских или корпусных операций). Словосочетание "оперативный план" - не из лексикона военнослужащего, знакомого с основами планирования применения войск (сил).

Далее Поповских пишет: "...сравните подходы российского Генштаба, направленные на уничтожение имеющихся в структуре наших Вооруженных сил мобильных компонентов - воздушно-десантных войск". Сразу отметем это обвинение - так вопрос на Арбатской площади никогда не ставился. Другое дело, что по независящим от них обстоятельствам в обозримой исторической перспективе ВС РФ не в состоянии провести воздушно-десантную операцию (нет достаточного количества самолетов ВТА). Да и нет сегодня подобного рода оперативных задач для ВДВ. Удел российского десанта - применение в качестве хорошо подготовленной пехоты. Разумно сократить ВДВ, ибо по количеству воздушно-десантных частей и соединений Россия продолжает по-прежнему удерживать первое место в мире. Даже в богатых Соединенных Штатах всего одна воздушно-десантная дивизия (82-я вдд), структурно входящая в состав сухопутных войск. Именно в таком ракурсе и прорабатывался вопрос в Генштабе, а речь об "уничтожении ВДВ" не шла никогда.

Теперь по поводу мобильных сил в составе ВС РФ. Эту идею в свое время активно проталкивал Павел Грачев. Однако первое же учение (даже на картах) показало полную абсурдность выделения из состава ВС некоего мобильного компонента. Даже самым ярым апологетам "мобильности" не удалось его хоть каким-то образом вписать в рамки сложившейся системы планирования и применения ВС РФ. Характерный пример в действиях ВС США и стран НАТО: в ходе подготовки войны в Персидском заливе больше 90% материальных средств, потребных многонациональным силам для ведения военных действий, было доставлено морским транспортом. По воздуху перебросили лишь часть личного состава.

НЕ ПО АДРЕСУ

Полковник Поповских заявляет, что "понимание того, что "полем боя" является "душа" обманутого, растерянного, заблудившегося народа, не пришло к Генеральному штабу еще и потому, что политическим руководством страны армии никогда не ставилось конечной цели и задачи по урегулированию конфликта…". Далее он пишет: "…представляется, что у Генерального штаба ВС РФ и поныне нет четкого ответа на вопрос: что же проводится в Чечне - война или специальная операция?" Если бы Павел Яковлевич детально ознакомился бы с Федеральным законом по обороне, где изложены функции Генерального штаба, он бы поостерегся предъявлять подобные претензии. Ведь перечисленное - сфера исключительно деятельности политического руководства страны. Особенно это относится к "душе обманутого, растерянного, заблудившегося народа".

Экс-начальник разведки ВДВ полагает, что Генеральному штабу вменено в обязанность "координировать деятельность и организовывать взаимодействие ВС РФ и других войск по выполнению задач в области обороны. Однако им до сих пор не установлено директивно: кем и когда организуется управление в такой операции; порядок подчиненности и ответственности на всех уровнях и органах управления; порядок принятия решений и планирования действий "разно-ведомственных сил", постановки им задач, организации взаимодействия, боевого, тылового и технического обеспечения. Подготовка и издание такой директивы (наставления) есть первая, прямая и непосредственная обязанность Генерального штаба, которую он не выполняет".

Товарищ полковник кое-что перевернул с ног на голову. При Борисе Ельцине начиная с 1992 г. сравнительно стройная советская военная организация была рассечена на самостоятельные фрагменты. Новые "силовые бароны" получили такую власть и такие полномочия, добровольно которые они не отдадут ни при каких обстоятельствах. По сути дела, сегодня Генеральный штаб отнюдь не является "мозгом" всей военной организации государства. Достаточно составить короткую справку по судьбе любого документа, разработанного в Генштабе и затрагивающего интересы других силовых ведомств, и становится ясным, как на длинном пути многочисленных согласований практически выхолащивается суть первоначального замысла.

ПУТЬ К РАЗРУХЕ В ГОЛОВАХ

Следует заметить, что "мятежевойна" как стройная теория никуда не годится и нигде в мире не получила должного развития. Ее практически невозможно переложить на язык оперативных документов и на ее основе написать наставление для войск и руководствоваться им в бою. Книга Евгения Месснера больше напоминает набор впечатлений, сложившихся под влиянием революции и гражданской войны в России. Принципиально нового в ней ничего нет. Положений, высказанных в свое время Никколо Макиавелли и Карлом Клаузевицем, она не отменяет и существенно не дополняет.

Тем не менее некоторые положения Евгения Месснера в предельно сжатом и концентрированном виде нашли свое отражение в Военной доктрине России. В частности, там есть такие тезисы, как "…широкое использование непрямых, неконтактных и других (в том числе нетрадиционных) форм и способов действий, дальнего огневого и электронного поражения; активное информационное противоборство, дезориентация общественного мнения в отдельных государствах и мирового сообщества в целом; стремление сторон к дезорганизации системы государственного и военного управления; участие в войне наряду с регулярными нерегулярных вооруженных формирований…". Вот, собственно говоря, и весь Месснер. Все остальное у него - по большей части беллетристика, пусть и достаточно высокой пробы.

Михаил ХОДАРЕНОК
№28 за 16.08.2002