Трансафганский газопровод: труба или мечта?
Препятствия на пути реализации проекта очевидны и непреодолимы

Делегации из Туркменистана и Пакистана побывали в Кабуле, где говорили с правительством Хамида Карзая о возобновлении проекта нефте- и газопровода. Трубопровод длиной в 1609 км должен был протянуться из Средней Азии до пакистанского порта Гвадар. В начале 90-х годов проект был оценен в 2 млрд долларов США и должен был приносить Афганистану 25 миллионов в год за использование трубы. Но Афганистан оказался и по сей день остается в состоянии гражданской войны. Несмотря на то, что Исламабад переживал не самый стабильный период во внутреннем состоянии, к 1995 году он окончательно оказался втянут в обеспечение доминирования Талибана в Афганистане. Но в 2001 году правительство талибов было разогнано, а компании, которые имели договоренности с ним по строительству трубопровода ушли из Афганистана, после того, как стало ясно, что режим талибов подразумевал прямое столкновение с США.

Эти компании до сих пор не имеют намерений возвращаться. Какими бы оптимистичными не были последние заявления из Кабула, нельзя отрицать наличие препятствий, стоящих на пути реализации проекта. Препятствия эти очевидны. Правительство Карзая не контролирует Афганистан, и особенно те территории, по которым должен пройти трубопровод. В Афганистане напрочь отсутствует необходимая инфраструктура, а деньги на восстановление разрушенной экономики страны, обещанные коалицией, до сих пор не поступают в хоть сколько-нибудь значимых размерах. Полевые командиры не подчиняются центральной власти, что означает, если ситуация не изменится, что невозможно будет обеспечить нормальный режим безопасности и технического обслуживания предполагаемого трубопровода. Та часть трубы, которая должна пересекать пакистанскую территорию также не застрахована от всевозможных рисков, хотя правительство Пакистана всегда старалось свести такие риски к минимуму. Под жестким давлением действующего законодательства инвесторы ушли из Пакистана, приезжих становится все меньше и меньше. После 2001 года, когда талибы оказались рассеяными по региону, ситуация только ухудшилась. Террористы, подрывники-самоубийцы нарушили ритм жизни и сделали неприемлемыми условия для торговли и инвестиций.

Более того, большинство пакистанцев крайне враждебно относятся к идее участия в проекте американских компаний. В американских планах нападения на Ирак, аналитики отчетливо видят стремление США войти в Центральную Азию с целью захвата природных ресурсов этого региона. Очевидно, что участвовать в проекте Туркменистан-Афганистан-Пакистан будут транснациональные консорциумы, ведомые США. С другой стороны, Россия имеет собственные планы по строительству трубопроводов на своей территории, с тем, чтобы соединить их с уже существующими, несущими нефть и газ в Европу. А теперь еще и Китай предложил свою территорию для прокладки трубопровода к своему восточному побережью. Да и у самих американцев есть альтернативный проект трубопровода: через Азербайджан и Грузию к Черному морю. Тем временем далеко вперед продвинулись туркмено-иранские переговоры по наиболее привлекательному для Туркменистана альтернативному выходу – иранскому Бендер-Аббасу.

В Пакистане отрицательно смотрят на проект, который придет к ним только вместе с американцами. Если он когда-нибудь обретет реальные очертания – то станет опасным для Пакистана. Другой проект трубопровода из Ирана через Пакистан в Индию также был отложен по политическим причинам: разгоревшийся конфликт Пакистана с Индией превратил торгово-деловые настроения в воинственные.

Вывод очевиден: для среднеазиатской нефти и газа следует выбирать другие маршруты, а не те, о которых мечтают пакистанские романтики, поскольку текущая ситуация в регионе совершенно не подходит для подобных проектов.

Газета "Дейли Таймс" (Пакистан), 19.09.02
перевод - "Гундогар"