КРАСНЫЙ ЖЕЛТЫЙ ЗЕЛЕНЫЙ СИНИЙ
 Архив | Страны | Персоны | Каталог | Новости | Дискуссии | Анекдоты | Контакты | PDARSS  
 | ЦентрАзия | Афганистан | Казахстан | Кыргызстан | Таджикистан | Туркменистан | Узбекистан |
ЦентрАзия
  Новости и события
| 
Воскресенье, 22.09.2002
11:06  "НП" - Назарбаев в очередной раз призвал бизнесменов "выйти из тени". Бизнесмены ответили жалобами
10:46  "Гундогар" - Экскурсия в рабовладельческий строй. Впечатления американца от Страны Туркменбаши
02:09  "МС" - Скандал по-киргизски. Верный губернатор натравил на оппозиционных депутатов злобных бомжей
02:00  "Зеркало" - Делим в понедельник. Путин и Алиев вновь собираются разграничить Каспий
01:56  УзА - "Камолотом" по молодежи. Число членов нового узбекского комсомола достигло 4,4 млн.!
01:39  Уран - в могилу. Киргизия начала консервировать 37 млн. кубов отходов Кара-Балты
00:17  Туркменбаши уволил главу Центробанка и создал отдел финансового контроля в своей администрации

00:04  Вместо Н.Исингарина новым замом Генсека ЕвразЭС стал казахстанец С.Примбетов
00:02  ICB - Политические рецепты борьбы с диареей в Киргизии (памфлет)
Суббота, 21.09.2002
11:46  В Казахстане введен институт Уполномоченного по правам человека. Первым назначен Болат Байкадамов
11:37  ТРУБки мира. Астана настойчиво убеждает Бишкек отдать в концессию газовую трубу из Узбекистана
11:25  Министр юстиции Германии обозналась - "Я никогда не стала бы сравнивать политика, избранного демократическим путем, с лидером нацистов"
11:20  "Моя столица" - Коррупция - мачеха инвестиций? Чем жива киргизская экономика
11:16  АКИpress - "Евразийский Евросоюз" пока объединяют в основном разногласия (взгляд из Киргизии)
11:04  ГосДеп США - Буш и Абрахам о преимуществах трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан (заявление и выступление)
11:00  Лента Ру - В США чистят сайты, не соответствующие философии Буша. Минобраз выдал директиву
10:56  "Гундогар" - Свободу слову Сапармурада Овезберды! Заявление туркменской оппозиции
01:19  Stringer - Россия будет восстанавливать нефтегазовую промышленность Афгана... на миллиарды $
01:03  Детективная история. Как Хрущев потерял голову последнего казахского хана Кенесары
00:58  В Узбекистан прибыл... князь Романов. "Я приехал посмотреть, как здесь живут русские люди"
00:51  "Юебин с мороженым" - это следствие вступления Китая в ВТО
00:47  Компромат Ру - "Итера" отхлестала Туркменбаши! Отчерцов и Макаров сливают заигравшегося вождя
00:43  Киргизский правозащитник Тургуналиев замыслил недоброе - "Пусть Интерпол проверит счета наших правителей…"
00:39  Кувейт финансирует строительство дорог в Монголии. Заждались арабы Чингис-хана?
00:30  Айтматов-сын (МИД Киргизии). Я тоже не лыком шит и всегда пытался самоутвердиться (интервью)
00:26  Лидеры национальных общин Таджикистана отправили проект Концепции национальной политики на доработку
00:24  На учебу - в Японию. Проект предоставления стипендий по японскому гранту (JDS)
00:19  Благие намерения. Индийская "Financial Express" не верит в реальность трансафганской трубы
00:14  Бомбанулся. Обстоятельства падения казахстанского пограничного вертолета МИ-8Т в Уч-Арале
00:12  О`Нилу (минфин США) понравились российские наклейки для бутылок "Кока-Колы" - Мы будем "поддерживать лидеров, делающих правильный выбор"
00:07  Спустя 9 лет вновь собирается Форум молодежи монгольской национальности. В программе Конкурс красоты
00:01  В Ташкенте отремонтирован первый иностранный самолет - туркменский Боинг
Пятница, 20.09.2002
08:15  Кто вы, г-н Аннатаганов? "Гундогар" вскрывает резидентуру туркменского МНБ в Москве
08:04  Абдулла (МИД Афгана) - Важнейшая задача, что делать с 600 тыс. вернувшихся в Кабул беженцев. В остальном - все ОК! (интервью)
07:49  RusEnergy - Россия упорно не замечает выгод от строительства трубы Баку-Джейхан?!
07:40  Е.Карин - Спецслужбы и терроризм: опасные игры (взгляд из Казахстана)
07:36  "Номад" - Новые назначения в Казахстане: 6 вице-министров, 1 зав. отделом и 1 зам. генерального секретаря
07:20  "НВО" - Марионеточный мир. США стремятся к мировой гегемонии путем дезинформации
07:18  Daily Times - Трансафганский газопровод: труба или мечта? (взгляд из Пакистана)
06:58  К.Хожамберди (глава казахстанской партии "Уйгурстан") - Кому выгоден миф об "уйгурском терроризме"? Часть 2-я
06:27  Жить стало лучше? Жить стало веселее? Статистика по-туркменбаши, Геббельс плачет...
01:22  У Казахстана появились новые Мисс-2002. Красота!
01:16  Халиф на час. Германия закрыла все 16-ть филиалов "Государства Халифат" турка Каплана
01:03  HRW - Узбекский правозащитник Расулов приговорен к 7 годам. "На меня давили!"
00:57  "ЛГ" - Джихад против ереси. "Терроризм Буша приведет к всемирной катастрофе?"
00:49  "Дело №" - Рядом с авиабазой "Манас" зреет киргизо-таджикский межнациональный конфликт
00:42  Было ваше, стало - узбекское. Началось отселение казахов из уступленного Ташкенту пос. Туркестанец (репортаж)
00:38  Российские инвесторы взывают к Акаеву за помощью. Отгоните прожорливых прокуроров
00:34  "МС" - Президент и подхалимы. Как и с кем Акаев собрался делиться властью
00:29  Г.Давлетова - Каракалпакское восстание 1929 года: причины и закономерности. Страницы истории
00:25  "Э-К" - Сенатор Айталы требует запретить усыновлять казахстанских детей за рубеж... особенно в Африку
Архив
  © CentrAsiaВверх  
    Туркменистан   | 
"Гундогар" - Экскурсия в рабовладельческий строй. Впечатления американца от Страны Туркменбаши
10:46 22.09.2002

Людоед у власти
или Приключения американского хохла в Зазеркалье имени Tуркменбаши

Валентин КИТАЕВ (США)

Прим. "Гундогара": ранее на сайте была опубликована первая часть путевых заметок гражданина США Валентина Китаева, побывавшего в Туркменистане с частным визитом и опубликовавшего свои размышления об увиденном в американском общественно-политическом журнале "Я" (№8-9). Предлагаем вашему вниманию полную версию материала.
---------------

Теперь, когда все уже позади и я выхожу во дворик своего типичного американского дома в городе Спарта, штат Нью-Джерси, все эти туркменские приключения кажутся кошмарным сном, от которого просыпаешься в холодном поту и с парализованными конечностями. А, может, это было путешествием в Зазеркалье? Скорее, именно так - путешествием в зазеркалье современной жизни, в изнанку XXI века.

Шесть лет жизни в США отучили меня мыслить советскими категориями, отучили бояться милиции или службы ей аналогичной, и расслабили полностью. Черт меня побери, я расслабился, позабыл откуда взялся и какими корнями вскормлен – вот и получил то, что положено. Не знаю, зачем я пишу все это – наверное хочется рассказать таким же как я ослам – искателям приключений, что представляет из себя современный Туркменистан имени монстра и каннибала Туркменбаши, последнего, хочется надеяться, умалишенного, которому удалось захватить власть в целой стране и в ХХI веке современной истории человечества попрать все законы цивилизации. Но это все в процессе. Пока начнем по порядку и в соответствии с тем, как развивались события.

Меня зовут Валентин Китаев, родился я в 1957 году в городе Киеве, столице УССР. Сейчас я гражданин США, получил гражданство в 2002 году, прожив в Америке почти семь лет. В середине 1995 года я уехал из Киева в США по рабочей визе Н-1В, имея контракт для работы в американской фирме, занимающейся созданием компьютерных программ. К моему счастью, родители заставили меня окончить английскую спецшколу, а факультет прикладной математики КГУ довершил процесс моего становления как программиста со свободным английским. Это дало мне возможность, а позднее и право приехать в США по контракту с фирмой, которой требовались специалисты по Oracle. Короче, я оказался в Америке, получил гринкарту (вид на жительство), потом гражданство, купил дом в городе Спарта и прекрасно себя чувствовал.

Однако в прошлом году в США разразился кризис,и моя фирма стала испытывать временные трудности. А тут младший брат, который вполне успешно занимался бизнесом в Киеве, позвонил и предложил мне поехать в Туркменистан, где у него намечался контракт с правительством страны по поводу разработки компьютерных программ для управления процессами добычи нефти и газа. Я без особой охоты доложил хозяевам, а те ухватились за это предложение. В результате, в начале мая я приехал в Киев, поел с братом копченого сала в ресторане "Гостиный двор", вместе с ним переехал на поезде в Москву и в аэропорту Домодедово сел в самолет, следующий в Ашхабад. Так началась моя туркменская эпопея, которая для меня оказалась весьма поучительной. Нам, людям, живущим в достатке и благополучии, надо время от времени показывать, как живут другие и с какими проблемами сталкиваются в реальной жизни. Чтобы мы, обеспеченные и благополучные, не зажирались и помнили, что в мире есть и противоположные ситуации, и другие страны, где живут такие же как мы нормальные люди, только суть и содержание их жизни далеки от нормальных.

Имейте в виду, что я был лишен возможности записывать фамилии людей, с которыми общался. Поначалу мне это не было нужно, а потом я понял, что если упомяну их в своих писаниях, то создам этим вполне приятным и приличным людям массу проблем: тотальная слежка за всеми и за каждым сделала жизнь туркмен перечеркнутой страхом, а всесилие местной Службы Безопасности, наследника КГБ, превратила их всех в заложников стукачей и оперов.

И еще одно. В моем повествовании нет последовательности. Мне легче вспоминать о том, что происходило в связи с каждым отдельным явлением или ситуацией. Поэтому, рассказывая о здешней авиации или аэропортах, я сразу вспоминаю все, что было в связи с этим на протяжении всей недели моего пребывания в Туркменистане. То же самое касается быта или компьютерных технологий, литературы, искусства или общения между людьми. Мои заметки, разумеется, не претендуют на что бы то ни было серьезное. Это просто наблюдения постороннего человека, который отвык от наплевательского отношения к собственной персоне, отвык от унижений, человеконенавистничества и людоедства, столь свойственных отношениям между народом и властью в сегодняшнем Туркменистане. Итак, вперед, в зазеркалье имени Туркменбаши!

Боинг летит в рабовладельческий строй

Я давно не был в России вообще и в аэропорту Домодедово в частности. Оказалось, что здание полностью перестроено и вполне похоже на аэровокзал местных авиалиний в каком-нибудь американском Провиденсе. Довольно чисто, почти без хамства, масса указателей, в том числе и на английском языке. Никаких толп у стоек регистрации, никаких мешочников, которыми меня пугали в Киеве – вполне пристойная тихая публика, прилично и модно одетая. Брат отметил билеты и мы пошли к стойке бара – выпить "предотлетную". И тут началось: в аэропорт ворвалась тетка в какой-то немыслимой плисовой хламиде. Она возглавляла конвой из трех тачек с объемными пестрыми сумками. Все это было сгружено возле стойки с надписью "Ашхабад" и начался базар. Тетка скинула свои баулы на весы и стала требовать, чтобы весь ее груз перевезли бесплатно, потому что она лично знакома с каким-то Ахмедом Чалыком. Человек за стойкой пытался объяснить ей, что это невозможно, потому что правила перевозки багажа для все пассажиров одинаковы, но она грозила ему всякими карами, в том числе и тем, что его отзовут на Родину и там сгноят в тюрьме. Кто такой Ахмед Чалык я тогда не знал, хотя потом в Ашхабаде сталкивался с этой фамилией много раз, однако отметил про себя, что с советских времен не слышал, чтобы человека пугали Родиной.

Брат хмыкнул и увлек меня к барной стойке. В общем, минут через тридцать мы попали, наконец, в свой бизнес-класс и уместились на широких креслах. К моему удивлению, в Ашхабад нас должен был доставить не какой-нибудь ТУ-154, кои бороздят воздушные пространства мой родной Хохляндии, а натуральный американский Боинг-737. Впрочем, кое-что отличало этот самолет от тех, которыми я летал в США между городами, где находились клиенты нашей фирмы. Салон был довольно грязным, на всем отчетливо была видна печать наплевательства и запустения: обшивка кресел была порвана, подголовники давно не стираны, кое-где у кресел отсутствовали ручки, а сами кресла не желали раскладываться в удобное для меня, пассажира, положение. Но в первую очередь я обратил внимание на портрет пожилого некрасивого мужика с одутловатым лицом старого выпивохи на панели прямо перед нашими креслами.

- А это что за козел? - наверное слишком громко и развязно спросил я.

- Тихо ты, - зашипел брат. – Это же их президент! Запомни: никогда не высказывайся о нем отрицательно, если не хочешь поиметь крупные неприятности.

Я послушно замолчал, вглядываясь в крупные черты человека на портрете. Он был сфотографирован в европейском костюме и в чем-то немыслимом внакидку – потом мне объяснили, что это национальный халат. Почему надо было фотографироваться именно в этой уродливой и эклектичной одежде, я так и не понял. На память почему-то пришли памятники тов. Ленину В.И., которые я во множестве видел в районных городках бывшего СССР. Ильич там как правило был изображен стремительно идущим куда-то, вероятно в светлое будущее, причем он так туда торопился, что пальто надел внакидку и оно теперь как бы развевалось от быстрой ходьбы.

Уже потом я понял, насколько точна была первая ассоциация: Туркменбаши скопировал всю советскую атрибутику и приспособил ее под себя: бесчисленные памятники везде и всюду, вместо ленинских уголков – стенды о нем самом, его книге "Рухнама", мифологизация семьи, подмена религиозных догм похожими по смыслу собственными сентенциями, однопартийная система по принципу "партия имени меня" и так далее.

Однако это понимание пришло потом. Пока же, сидя в самолете я вглядывался в его лицо: мне оно что-то очень напоминало. Я спросил брата, но он только пожал плечами. Уже потом, спустя несколько дней, когда этот портрет, многократно повторенный в разных размерах и пропорциях то и дело попадался мне на глаза, я понял, кого он мне напоминает.

Надо сказать, что от портретов туркменбашинской личности в Ашхабаде, да и вообще в Туркменистане, спрятаться невозможно. Они везде: на улицах – на каждом здании (без преувеличения – на каждом жилом или офисном здании), в каждом кабинете государственной или частной фирмы, причем иногда в трех-четырех вариантах, в магазинах, на почте, в ресторанах, в больницах и так далее. Когда вы едите или пьете, едете по улицам или летите в самолете, даже когда вам делают клизму в больнице, Туркменбаши подглядывает за вами молча, с улыбкой врожденного дебила. Я вспомнил! В киевском дворе, где я жил, отиралось множество детворы и из нашего, заселенного коммуналками дома, и из соседних, таких же перенаселенных зданий, неведомо как переживших войну. В одной большой квартире в соседнем от нас подъезде жили несколько семей курдов – то ли переселенцев откуда-то с Кавказа или Ирака, то ли террористов, готовящихся к борьбе "за правое дело". Женщины их были усаты, толсты и неопрятны, мужчины важны и тоже усаты. И был среди них парень, лет двадцати, явный дебил или олигофрен – не знаю, мне, тринадцатилетнему мальчишке все эти термины были тогда недоступны. Мы звали его просто "Шизом", потому что он, здоровый дядило, норовил играть с нами в штандор и другие мальчишечьи игры, пытался гонять лянгу, спорил за футбольный мяч – короче, вел себя, как наш сверстник, не только будучи значительно старше нас, но и обладая всеми признаками молодого мужчины.

Забыть столь колоритную личность из детства было попросту невозможно, и, когда я в сотый или тысячный раз увидел повторение фейса Туркменбаши на очередном покосившемся заборе, то, наконец, вспомнил кого он мне напоминал: конечно же этого дебилистого курда, убогого, обделенного жизнью взрослого человека с мозгами ребенка. То же самое лицо, то же самое выражение добродушного дебила, та же мимика свободной от интеллекта личности, повторенная многократно в сотнях тысяч портретов - она стала своеобразным символом власти в современной Туркмении.

Впрочем, вернемся к нашему полету. Боинг резво пронес нас над Россией, Кавказом и Каспием. Мы плюхнулись на полосу ашхабадского аэропорта и стюардесса бойко затараторила что-то про страну Туркменбаши, про книгу "Рухнама" и про личный вклад Президента в то и в это. Я еще не понял, куда прилетел. Все это было впереди.

Мы вышли на трап и сразу попали в зону пристального внимания пяти-шести молодых крепких ребят в штатском с блокнотами в руках. Было ясно, что это чекисты. Мы с братом спустились на асфальт и я увидел красивое, розовое здание аэропорта. Удивительно было лишь то, что этот аэропорт, построенный в середине 90-х годов, не обладал галереями для приема пассажиров из самолета непосредственно в здание. Я был во многих и более старых аэропортах, и везде такая простая вещь была предусмотрена. Потом я еще многому удивлялся в этом здании. Аэропорт, имени, естественно, Туркменбаши, на самом деле представляет из себя систему узких низких коридоров, по которым слоняются редкие пассажиры. Кондиционеры, разумеется, не работают. Ни поесть толком, ни купить что-нибудь здесь не возможно. Видимо это единственный в мире международный аэропорт, где нет магазинов, свободных от налогов (tax free). Вместо такого магазина – какая-то лавка, предлагающая местные вина, водки и коньяки по совершенно безумным ценам. К примеру, поллитровая бутылка коньяка Сердар (это так называет себя Туркменбаши), который даже клопы постеснялись бы предлагать своим сородичам в ситуации жесточайшего похмелья, стоит раза в три дороже, чем Курвуазье 20-тилетней выдержки, продаваемого во фри-шопе нью-йоркского аэропорта имени Кеннеди. Аэропортовские глупости на этом не заканчиваются, а только начинаются. Даже когда вы будете улетать из Ашхабада, здешний маразм достанет вас: на выезде почему-то надо заплатить 25 баксов "за пользование аэропортом". Берут эти деньги только с иностранцев, причем берут только в стране Туркменбаши. Нигде в мире ничего подобного не предусмотрено, не говоря уж о разных ценах на билеты для туркмен и для иностранцев и о многом другом, что вызывает удивление и возмущение любого нормального цивилизованного человека.

Однако мы с брательником все это узнали потом, а пока толпа прилетевших граждан влекла нас к паспортному контролю. Этот контроль, как водится, осуществляли в одном из четырех возможных окне. Причем, делали это 7 или 8 парней в пограничной форме, которые бдительно вглядывались в наши лица, не думая о том, что проще было бы сесть в кабинки и пропустить нас быстро и споро. Впрочем, один умный нашелся – какой-то мужик, потрясая зеленым паспортом, на приличном английском пытался объяснить пограничникам, что он дипломат и поэтому достоин пройти без очереди. Его лениво отпихивали, что-то говоря по-туркменски. Какая-то дама с ооновским паспортом в руках объяснила дипломату, что здесь его "ксива не хиляет". Он что-то горячо принялся ей доказывать о международных конвенциях и тому подобном. Дама со снисходительной улыбкой посвященной объясняла, что он не понимает, куда попал, и что здесь совсем другие правила, с которыми ему придется смириться. Дипломат сдержано жестикулировал, но постепенно стихал, стихал и, наконец, стал в очередь.

Тем временем, минут через 20 мы с братом подошли к паспортному контролю. За стеклом, напротив большого компьютерного монитора сидел небритый лейтенант. Он принял мой американский паспорт и стал что-то из него списывать. Я еще раз удивился, потому что во всем мире пограничники давно оснащены простыми считывающими устройствами, которые мгновенно сканируют всю информацию о вас со штрих-кода вашего паспорта. Совершенно ясно, что компьютер, установленный в кабинке лейтенанта-пограничника, мог это сделать, однако… Чем черт не шутит – может быть именно для того, чтобы наладить эту систему и пригласили меня и брата в Туркменистан? Посмотрим.

Мы прошли пост и направились к таможенникам. Усталый молодой человек открыл мою сумку и наткнулся на пачку русских газет, которые я купил в Домодедово.

- Газеты я у вас заберу, - печально сказал он.

- Что вдруг? – спросил я.

- Не положено.

Брат дернул меня за рукав и согласно закивал головой. Так, без газет, которые не положено читать в демократической стране Туркменбаши, мы шагнули в эту страну навстречу средневековью.

Столица и ее обитатели

В пять часов вечера в Ашхабаде было жарко и душно. Моя рубашка моментально промокла и стала прилипать к телу. Однако встречавший нас парень, который назвался Нуры, быстро провел нас к машине. К моему удовольствию это оказался американский внедорожник Додж Дуранго, снабженный всеми благами автомобильной цивилизации, включая кондиционер. Мы поместились на кожаных сиденьях и обдуваемые прохладным воздухом двинулись по городу.

Сказать честно, Ашхабад поражает. Мы мчались по широким гладким проспектам между красивыми 12-ти этажными домами, отделанными белым мрамором, по бульварам, в центре которых переливались струями потрясающей красоты фонтаны, мимо величественных дворцов, окруженных опять-таки каскадами фонтанов, в струях которых играло солнце.
- Красиво, - не удержался я.
- Ага, - ответил Нуры, не отрываясь от руля. - Баши в городе.
- Кто?.. В каком смысле? - не понял я.
- В прямом. Президент в Ашхабаде и сегодня на работе. Поэтому и фонтаны
действуют. Когда он на отдыхе или в другом городе, или сидит на даче в Фирюзе (курортное место в 40-ти километрах от Ашхабада) фонтаны не работают: воды не хватает.

Это был первым уроком того, что потом стало совершенно очевидным: все, что построено и сделано в Ашхабаде за последние 10 лет, то есть практически за все годы независимости, существует на уровне "потемкинской деревни". Причем, как в роли князя Потемкина, так и в роли государыни Императрицы выступает один и тот же человек – Туркменбаши. Дворцы и фонтаны, мечети и памятники, стадионы и жилые дома строят по его приказанию и исключительно для того, чтобы он видел, какой гигантский вклад вносит лично он в развитие и украшение столицы независимого Туркменистана, а также и других городов и весей.

Уже потом я узнал, что все эти широкие проспекты были проложены по живому; на свежих руинах возведены величественные дворцы; целые городские кварталы шли под нож бульдозера для того, чтобы на их месте строили стадионы. Наш водитель Нуры, который оказался не шофером, а довольно известным здесь бизнесменом, как-то провозя нас мимо очередного 12-тиэтажного беломраморного здания сквозь зубы пробормотал:
- Здесь стоял мой дом… Его построили дед и отец после ашхабадского землетрясения 48 года и потом дважды перестраивали. Вся наша семья тут выросла, стариков отсюда хоронили, здесь мы свадьбы справляли, сюда детей из роддома приносили… А он все снес!..
- Да, но надо же и город куда-то развивать! – попытался я заступиться за "него", понимая, что речь идет о Туркменбаши.
- Дурак ты, что ли? – вдруг сорвался всегда вежливый и предупредительный Нури. – это же не твой Киев и не Москва! Вон у нас места – в любую сторону строй, кому от этого хуже!

Я не обиделся на "дурака", потому что сразу вспомнил товарища Чаушеску, который по линейке прочерчивал в Бухаресте будущие широкие проспекты, а потом пускал бульдозеры по живому городу, в прошлом одному из красивейших в Европе. Да и наши "товарищи", уничтожившие Арбат во имя безликого Калининского проспекта, и многое другое снесли тоже, старательно лишая нас всех исторической и человеческой памяти. Совершенно очевидно, что такова логика действий любого диктатора: лишить своих рабов корней, чтобы уже ничто не напоминало им об их человеческой сущности, чтобы ничего не осталось, а значит ничего и не жаль.

Выдержав приличествующую паузу я спросил Нуры:
- А что тебе дали взамен снесенного дома? Квартиру, деньги?
- Извини за "дурака", - сказал Нуры, - ты просто наших дел не знаешь. Ничего мне не дали – сказали, что ты, мол, и сам богатый, что-нибудь себе найдешь. А не найдешь – так уезжай из Ашхабада, вон на полях некому работать.
- Хорошая мулька,- сказал я. Но как же так?
- А так! В Ашхабаде так тысяч 50 людей выселили. Кому-то предложили квартиру в старой пятиэтажке, кому-то денег дали по государственной оценке, а это раз в 10 меньше реальной стоимости, кому-то, как мне, и вовсе предложили убраться подальше.
- Хорошо, - не унимался я, - а кто же живет в этих домах? Ты сам говорил, что на местах снесенных построек стоят теперь больше сорока современных 12-тиэтажных домов с отличными квартирами, бассейнами, центральными кондиционерами и чуть ли не с мебелью!
- Вот именно что – "стоят"! Никто в них не живет. Пытался один наш парень купить там квартиру. Внес 22 тысячи баксов… А на следующий день его вызвали куда следует и спросили, где он взял такие сумасшедшие деньжищи. Он, конечно, не будь дураком, запасся справкой, что деньги за него внесла инофирма, в которой он работает представителем. Ну тогда его стали обвинять в связях с иностранными разведками. Короче, еле ноги унес и денег ему назад не отдали. Как ты думаешь, сколько народа после этого станет там квартиры покупать?

Я понял сколько. Понимают это и все ашхабадцы. Вечерами, если Баши в городе, окна в этих квартирах зажигаются электрическими огнями. Все сразу. И все же одновременно гаснут в то время, когда положено спать. По асфальтовым тропинкам, проложенным вдоль струящихся прохладой фонтанов не гуляют люди: горько смотреть на бьющие в вечернее небо потоки, помня, что кран в твоей квартире оживает в лучшем случае на два часа в сутки, да и то ночью. Два шикарных современных стадиона с изящными крышами над трибунами всегда пусты. Люди возле них появляются только во время нечастых проездов мимо самого Баши: тогда сюда сгоняю пару сотен студентов для создания картины массовых занятий населения физкультурой. Сам по себе спорт уже давно похоронен – нет знаменитого некогда ашхабадского "Строителя", показывавшего в советские времена вполне приличный футбол, нет никаких других видов спорта. Уроки физкультуры в школах и ВУЗах сведены на "нет", государство не отпускает денег на оздоровление населения. Зачем же тогда сразу два огромных, современных и дорогущих стадиона? Смешной вопрос: надо же показывать, куда уходят миллиарды и миллиарды долларов, полученных за туркменские газ и нефть, хлопок и серу, за все то, чем так любит похваляться Баши и что по Конституции принадлежит всему народу. А так – вот они миллиарды: в жилых домах (в которых никто не живет) в гигантских дворцах (в которые никого не пускают), в огромных мечетях (в которых никто не молится), в громадных стадионах (где никто ни с кем не соревнуется), в великолепных фонтанах (к которым никто не приходит). Ну чем не потемкинская деревня имени Туркменбаши? Потемкинская деревня невиданных масштабов…

Впрочем, путешествуя по Ашхабаду мы плавно подошли к еще одной интересной теме: бизнес и деньги. Все время, пока я находился в Туркмении, так или иначе приходилось сталкиваться с этими проблемами. Когда я спросил о том, как идет бизнес у Нуры, он криво усмехнулся:
- Да нет тут никакого бизнеса. Ну сам посуди: конвертации нет уже года четыре, а свободной не было никогда. То и дело у бизнесменов отбирают построенные ими офисы. Отбирают "за так" да еще заставляют написать Баши письмо с просьбой принять офисное здание в дар родному Туркменистану. Проверяют тебя все, кому не лень: налоговая, таможенные службы, финансовые органы, администрация района, города и области, прокуратура, милицейские службы по борьбе с экономическими преступлениям и, наконец, КНБ (преемник КГБ). Найти они ничего не могут, потому что работают там, как правило, люди довольно низкой квалификации. Но они по сути ничего и не ищут – они просто травят тебя. Их главная задача – уничтожить твой бизнес. Потому что нормальный бизнесмен – человек свободный, ибо бизнеса без осознания свободы не бывает. Но свободные люди здесь никому не нужны. Здесь нужны те, у кого язык подлиннее, чтобы начальственную задницу получше вылизать. У них и идет бизнес.

Бизнес по-туркменистански

На следующий после приезда в Ашхабад день мы встречались с потенциальным заказчиком нашего программного продукта. Совещание происходило в одном из шикарных, отделанных мрамором зданий на центральной улице города. Улица, естественно, носила название Туркменбаши, все дома здесь облицованы все тем же мрамором, над каждым реет государственный флаг, а на фасаде укреплен парадный портрет сами понимаете кого.

После сияющего "парадного подъезда" по-советски нищий и неухоженный интерьер здания шокировал меня настолько, что я даже выругался по-английски. К счастью, никто ничего не понял и мы пошли плохо освещенным коридором по ободранным скрипучим половицам, вдоль обшарпанных стен, мимо кривых дверей в кабинет нашего будущего партнера. Принял нас весьма представительный улыбчивый туркмен, говоривший по-русски без малейшего акцента и, как оказалось, отлично разбирающийся в своем деле. Им действительно нужна была толковая учетная программа, потому что сейчас документооборот осуществлялся весьма примитивно и в основном бумагами, в общем, 80-е годы прошлого века. Я начал объяснять ему, что можно сделать, он быстро все сообразил, в чем-то меня поправил, где-то дополнил, короче, состоялся вполне профессиональный разговор. Мы условились, что я переговорю в его специалистами по направлениям, мы вместе разработаем техническое задание и прикинем стоимость работ. Разумеется, не обошлось без чая, что признаюсь, на жаре было весьма приятно. Наконец, мы стали прощаться. Напоследок наш хозяин что-то сказал по-туркменски Нуры и тот согласно кивнул головой.

Мы вышли в ужасающую полуденную жару и я обратил внимание на то, что возле здания стоят десятка два таких же внедорожников "Дуранго", как тот, на котором возит нас Нуры.
- Популярная машина? – спросил я.
- Ага,- хмыкнул он,- вот где ребята денег наварили!.. Знаешь, сколько стоит такая тачка, если купить на заводе в Штатах сразу 300 штук?
- Тысяч 20 баксов максимум,- не задумываясь ответил я.
- Правильно! А наши купили по 45.
- Семь с половиной лимонов наварили! – быстро сосчитал я. – Действительно, не хило.
- Не все, конечно, их. Половина ушла к Баши.
- Да ладно!
- А ты думал? Он везде в доле! – уверенно сказал Нуры.- Вот мне сейчас по-туркменски напомнили, что когда ты начнешь контракт обсчитывать, заложи туда откат, да такой, что бы не стыдно было к Баши нести его долю. Здесь иначе бизнес не делают!

Надо сказать, что все времени пребывания в этой удивительной стране, я то и дело натыкался на доказательства этого несложного тезиса. Несколько дней спустя мы ловили рыбу на берегу канала в компании школьного друга Нуры – Довлета. Жирные толстолобики солидно хлопали хвостами по гладкой поверхности воды, презрительно обходя наши поплавки. От нечего делать, мы разговорились. Как это принято у мужиков – о работе. Довлет оказался специалистом в водном хозяйстве, а я накануне прочел в местной газете о том, что Баши подписал контракт с японской фирмой "Иточу" о ежегодных поставках 200 бульдозеров и другой техники в Туркменистан, часть этих машин как раз и предназначалась для водного строительства. Стоило мне только похвастаться своей осведомленностью, как Довлет помрачнел.
- Нам эта техника – как зайцу стоп-сигнал необходима,- пробормотал он.- Нам не бульдозеры, а драглайны нужны. Да не японские, а русские: они в два-три раза дешевле, проще в эксплуатации и в наших условиях гораздо надежнее.
- Почему же покупают японские? – удивился я
Довлет посмотрел на меня с интересом. Так умные смотрят на дураков, или, в крайнем случае, всезнающие взрослые на несмышленных детей.
- Во-первых, он ненавидит все русское и этого не скрывает. Во-вторых, он сам все и про все знает, ему не нужны никакие специалисты и никакие консультанты. И в-третьих, чем дороже проект – тем больше можно украсть.

В том, что это именно так, я неоднократно убеждался во время этой самой, наверное, экзотической командировки в своей жизни. К примеру, однажды вечером все три канала местного телевидения показывали шоу под названием "Приезд Великого Туркменбаши на строительство самой большой мечети в мире". Не сомневаюсь, что если бы это перевели на любой доступный большому количеству людей язык, человечество получило бы бессмертное развлечение. Нам, выросшим в Совке, к такому не привыкать, ибо шоу под названием "Приезд секретаря райкома (секретаря обкома, члена политбюро) на стройку коммунизма" мы видели неоднократно в программе "Время". Однако западному обывателю это было бы внове: окруженный свитой Баши величественно продвигался вдоль котлована и внимал пояснениям суетящегося вокруг люда. То и дело он бросал им замечания по-туркменски, которых я не понимал, однако судя по тому, как эти люди все тщательно записывали в блокноты, указания были весьма ценными. Наконец, обход был закончен и Баши остановился у макета будущей мечети. Тут же стоял и один из руководителей фирмы-генподрядчика – французской компании "Буиг". (Отмечу в скобках, что все сколько-нибудь заметные проекты осуществляют здесь инофирмы, видимо с ними проще договориться об откатах). И тут началось действо. Я понял все по одной причине: француз не говорил по-туркменски или по-русски, Баши, разумеется, с иностранными языками не в ладах, а переводчика с французского на туркменский и обратно в Ашхабаде, видимо, не нашли. Но нашли русско-французского. Потому Баши соизволил говорить по-русски, а я получил возможность понимать, что происходит.

- Какой цемент вы закладываете в фундамент, какая марка? - строго спросил Баши у француза. Тот, понятно, совершенно изменился в лице и попросту обалдел: вице-президент крупной фирмы, разумеется, не зал, да и не мог знать столь мелких деталей. Но тут же нашелся кто-то с подсказкой: согласно проекту марка цемента в фундаменте - 400.
- Мало! – безапеляционно заявил Баши. – Надо 500, или даже 600, а лучше если 700! Понятно?
Француз обалдел второй раз. Описать его лицо я не берусь, я не Зощенко. Если бы он увидел Жака Ширака в русском солдатском исподнем со штрипками внизу кальсон, отплясывающего канкан перед телекамерами СNN он, наверное, удивился бы меньше. И не тому, что президент страны знает разные марки цемента – мало ли у кого какое образование. А тому, что совершенно не компетентный, не знающий проекта и не расчитывавший нагрузки строящегося здания человек вот так навскидку дает даже не советы, а приказы профессионалам, которые все это рассчитывали и знают.

Бедный француз! Он-то никогда не командовал партийным штабом руководства строительством, как Баши в бытность свою первым секретарем ЦК компартии Туркмении. Он-то никогда не объяснял прорабам, как правильно выставлять опалубку и куда в первую очередь послать единственный работоспособный бульдозер. И уж тем более, у него никогда не было стабильной прорабской практики выслушивать секретарские указания, послушно кивать головой и тат же их забывать, поступая так, как требовала логика профессионала.
Растерянно озираясь по сторонам француз по лицам окружающих пытался понять, шутит ли Президент, или все это серьезно. Но лица окружающих были суровы и возвышены от сознания величия происходящего на их глазах: тут вдохновенно рождалась Истина в последней инстанции. Бедный француз еще не предполагал, что озарения продолжатся и лично Президент заставит его переделывать систему ливневой канализации и еще что-то не понравившееся ему только что в том самом макете, который он лично утвердил совсем недавно. И что тут же будет добавлен еще один объект – подземная стоянка автомобилей, стоимостью едва ли не 15 миллионов баксов и многое другое. И что тут же, у котлована будет названа новая дата окончания строительства, приуроченная к местному празднику, что почти на три месяца раньше оговоренного контрактом срока. Несчастный француз! Даже нам, советским, было непонятно, почему надо "вводить в эксплуатацию" баню № 7 именно к Первомаю, а не тогда, когда она будет готова к помывке измазавшихся при строительстве коммунизма граждан. Где уж понять это французу из свободной Франции, где Президент если и бывает на стройке, то только нового сарайчика на своей собственной ферме и при этом старается молчать, дабы не сказать какую-нибудь глупость в присутствии профессионалов.

Не знал француз и многого другого, о чем рассказал мне яшули (так называют здесь мудрых стариков) Мухаммед, к которому нас привез Нуры - попить чаю. Старик очень обрадовался, так как для него мы с братом, киевлянин и американец, были своеобразным независимым источником информации и он с удовольствием с нами разговаривал часа три, кормил пловом, вспоминал свою жизнь, фронт, на котором провел три страшных года. Так вот, о стройке: мечеть на 10 тысяч мест французы строят в родовом поселке Баши – Кипчаке, что неподалеку от Ашхабада. Мечеть действительно на 10 тысяч молящихся, и скорее всего она самая большая в мире. Но даже если собрать в ней все население Кипчака, то останется место я для жителей всех окрестных деревень и еще останется изрядно площадей для ашхабадцев. Но мечеть задумывалась, как место паломничества мусульман всей страны, стало быть на местных особенно не рассчитывают. Однако Мухаммед сказал, что туркмены не слишком религиозны и обряды предпочитают отправлять в одиночестве, вознося молитвы вдали от посторонних глаз. Это значит, что мечеть скорее всего будет пустовать, если, конечно, в нее не будут добровольно-принудительно свозить людей со всей страны.

Кроме того, Баши уже сообщил, что на стенах мечети следует написать изречения из его книги "Рухнама" (об этом произведении, написанном самим Баши, несколько позже), что вообще святотатство: кроме цитат из Корана здесь ничего быть не может. В такую мечеть мусульманин войти не имеет права. Посмеялся старик и над строительством подземной стоянки рядом с мечетью.
- Кругом земли не счесть, пустыня, степь рядом. Заасфальтируй площадку и ставь свои машины, зачем деньги зря тратить – говорил он. - И потом, он все время говорит, что сюда будут ходить мусульмане на хадж, на паломничество. На хадж мусульманин идет пешком, иногда сотни километров, а он строит стоянку возле мечети…
- Кого Аллах хочет наказать, того он лишает разума, – глубокомысленно заметил Нуры.
- Если бы… - протянул старик. – Баши к мусульманству никакого отношения не имеет. В советское время он был ярым коммунистом – мы-то помним его выступления и клятвы на коммунистических съездах и съездах советов. Теперь ситуация повернулась и он стал мусульманином… Ну какой он правоверный?!. В мире все помнят, как он во время хаджа в Мекку пил со своими приспешниками водку в гостинице, что само по себе – смертный грех А его портреты на водочных бутылках?.. Он такой же мусульманин, как я – китаец! А что касается мечети, этой и других, построенных, как он говорит, на его деньги…Такими стройками он памятники себе ставит. Народ грабит, а памятники ставит. То, что немалые деньги в его карманах оседают – это беда, но не вся. Есть и другая беда: он понимает, что статуи его рано или поздно сломают, портреты изорвут, книги отправят в макулатуру, но мечети, и дворцы, и фонтаны – останутся. А значит и он останется в памяти человеческой. Ты посмотри, он все время говорит по телевизору: я дарю вам эту мечеть, или этот дворец, или эту фабрику, я даю деньги на их строительство. Я! Я! Я! Как будто это его деньги, как будто не забрал он их у все туркмен. Долго вам из этих подарков выбираться придется, - и старик посмотрел в сторону Нуры. Нуры сидел, как пришибленный.

Я часто вспоминал потом этот разговор с яшули Мухаммедом – он был одним из многих в этой удивительной поездке. Люди, едва познакомившись со мной и с братом, очень часто начинали говорить о сокровенном. Это был своеобразный синдром попутчиков в поезде: случайно встретились, поговорили по душам и разбежались навсегда. Но - выговорились, и, вроде, легче стало.
На базаре в Мары наш теперь уже друг Нуры вдруг бросился помогать седобородому старику грузить на допотопную телегу (видимо, она называется арбой) мешки с мукой. Потом они о чем-то поговорили и старик уехал, пиная палкой тощего ишака.
- Родственник? – спросил брат, кивая на удаляющуюся согбенную фигуру.
- Да нет, старик просто. Надо помочь яшули…
- О чем же ты с ним так долго разговаривал?
- Я спросил его, зачем он покупает столько муки? Не на свадьбу ли? А он сказал, что про запас. Я спросил зачем запасаться, ведь в стране собрано два миллиона триста тысяч тонн зерна. А он говорит, что два года назад, когда в стране был заготовлен миллион тонн зерна, он покупал муку за 80 тысяч манатов за мешок. В прошлом году было заготовлено уже два миллиона тонн, мешок покупал уже по 180-190 тысяч манатов. В этом году, говорят, есть два миллиона 300 тысяч тонн зерна, но я не верю, поэтому уж лучше сейчас сделаю запас, чем весной покупать эти мешки уже по 300 тысяч манатов.

Весь смысл этой ситуации я оценил только вспомнив очередное телевизионное шоу под названием "Визит Баши на поля Родины". Посреди пшеничного поля были расстелены ковры ручной работы, а по ним гордо вышагивал сам Баши. Дети бросали ему под ноги цветы и распевали песни о его величии, мудрости и красоте. Огромное пшеничное поле было обнесено частоколом флагштоков, на которых реяли национальные штандарты. В сторонке, но уже не на коврах, стояли все министры и вице-премьеры с блокнотами в руках (в народе их называют "стенографисты") и лихорадочно записывали каждое сказанное начальником слово.

А к Баши тем временем подвели какого-то испуганного крестьянина-арендатора в белой рубашке и бараньей шапке на голове. Разговаривали они по туркменски, но нам с братом переводили.
- Как урожай, сколько пшеницы соберешь нынче с гектара?
- Двадцать центнеров, думаю, - ответил тот.
- Что-то м ало, - недовольно заметил Баши. – Такое поле хорошее! Я думаю, ты тут 40 центнеров соберешь, а то и все 60! Но если постараться, то и 80 можно собрать! Я же вижу! Ты свои резервы посчитай как следует! Потому что если все резервы используешь, то и все 80 центнеров возьмешь на гектаре! Но я столько с тебя не требую. А вот 60 центнеров пшеницы ты должен, просто обязан собрать! Запишите! С этих полей – 60 центнеров пшеницы на каждом гектаре!

"Стенографисты" лихорадочно конспектировали детали "битвы за урожай", а на крестьянина жалко было смотреть. Он растерянно улыбался и пытался что-то сказать. Но камеры уже отвернулись от него и с восторгом наблюдали за тем, как Баши двинулся дальше, попирая начищенными штиблетами брошенные к его ногам яркие розы и раздавая поющим и танцующим детям сотенные долларовые купюры.

Мужики-туркмены, смотревшие вместе с нами это шоу смеялись в голос. Они объяснили нам, что и двадцать-то центнеров, с которых начал крестьянин-арендатор были малореальны и скорее всего изобретены местными начальниками, дабы потрафить Баши – любителю круглых цифр. А тут 60 центнеров с гектара – цифра совершенно абсурдная и ни на чем не основанная. Так же, как и 2,3 миллиона тонн зерна, которые Баши афишировал в августе, как небывалый урожай 2002 года. Звучит красиво, особенно если учесть, что страна нуждается примерно в 800.000 тонн продовольственного зерна, стало быть все остальное можно с выгодой продать? Не тут-то было. Рассказали нам и о том, что в прошлом году Баши объявил о двух миллионах, но уже в нынешнем марте зерно пришлось покупать за рубежом и цены на муку сильно подскочили. Нынче же, судя по негласным сведениям, просочившимся из здешних статорганов, урожай на уровне миллиона тонн, причем половина – зерно фуражное. Значит дефицит будет составлять примерно 300.000 тонн продовольственной пшеницы. Вот почему сегодня на все рынки страны обрушился ажиотажный спрос на зерно и муку, а Баши, его средства массовой информации и его КНБ (наследник КГБ) проклинают паникеров и грозят им всяческими карами.

Вообще же, статистика в Туркменистане – самая, наверное, закрытая в мире. Никаких конкретных данных ни о чем получить невозможно. Вот уж с этим-то я нахлебался по самые уши. Дело в том, что компьтерные программы, которые по идее должна была разрабатывать пославшая меня в Туркменистан американская фирма, требовали точных данных по многим параметрам. Все это касалось тысяч позиций, связанных с добычей и переработкой нефти и газа, запасными частями и расходными материалами, производственными и прочими затратами, техникой и оборудованием и многим другим. Когда мы с братом приступили к разработке техзадания и попросили укрупненные цифры лишь по нескольким позициям, на нас посмотрели, как на шпионов. А начальник отдела, с которым мы работали - Сапар - вызвал меня в коридор и на ухо сказал:
- Кончай борзеть! Кто же тебе даст эти сведения? Вся производственная статистика засекречена!

Уже потом я понял почему. Баши все время утверждает, что все производственные показатели советских лет давным-давно превышены. И называет конкретные цифры, которые действительно выглядят лучше советских. Однако проверить это никто не может: уже много лет никакие независимые эксперты, осуществляющие мониторинг уровня жизни, здравоохранения, окружающей среды, состояния производства и всего остального в страну не допускаются. Статданные, так же как и в ситуации с пшеницей, берутся "с потолка", главное, чтобы цифирь была благополучной. Так при реальной добыче в 3 – 3,5 миллионов тонн нефти за 9 месяцев нынешнего года, отчитались за 10 миллионов. В 2 – 3 раза завышают цифры добычи газа, переработки нефти, сбора хлопка. Не умея наладить реального роста производства, Баши пошел по единственному известному ему пути наращивания количества национального продукта – припискам. Впрочем, что еще ожидать от "профессионального революционера", прошедшего трудный путь от секретаря парткома Безмеинской ГРЭС до члена ЦК КПСС, первого секретаря ЦК компартии Туркмении. Все это мало заботит его и он, похоже, верит тем цифрам, которые сам же и придумывает. Гораздо больше волнует его то, что составляет движущую силу производства – деньги. И тут-то снова всплывают иностранные бизнесмены, а скорее всего аферисты всех мастей. Имя одного из них я услышал еще в Домодедово – Ахмед Чалык.

Этот турецкий бизнесмен появился в Ашхабаде в середине 90-х годов и сразу попал, что называется, в масть: какая-то итальянская фирма взялась строить здесь текстильный комбинат, получила 40 миллионов баксов, освоила около 10 и благополучно слиняла. Ее никто не искал, потому что по слухам, озвученным зарубежными газетчиками, серьезная часть этих денег попала к Баши. Мои туркменские друзья показывали мне привезенные нелегально из Стамбула и зачитанные до дыр турецкие газеты, повествующие о том, как Чалык взялся достраивать комбинат за 200 миллионов долларов, пустил его в эксплуатацию по укороченной схеме и стал тут чуть ли не национальным героем. Эксперты из той же Турции пытались объяснить Баши, что работ сделано максимум миллионов на 80, но тот и слышать не хотел, а благосклонно кивал, когда Чалык публично называл его отцом.

Эта же газета приводит цифры и по другим объектам, построенным в Туркменистане Чалыком. Стоимость строительства каждого завышена минимум вдвое. Написано здесь и о том, как занижается сортность купленного Чалыком для перепродажи хлопка, что тоже дает двойные прибыли. Ну и так далее. Этот башинско-чалыкский бизнес уже принес сотни миллионов долларов своим хозяевам, и даже бродячие собаки в Ашхабаде не сомневаются в том, что Баши поимел с этого свою основную долю.

Таких Чалыков вокруг Баши крутится с десяток. Есть среди них свои, туркмены. Есть американец, израильтянин, россиянин, француз, есть и другие небрезгливые господа, падкие на денежную тухлятинку. Туркмены называли мне их имена, они тут каждому известны. Я не сомневаюсь, что все они будут рано или поздно привлечены к беспристрастному международному суду – за взятки, участие в коррумпированных сделках, отмывание денег и многое другое, за что принято отвечать в цивилизованном обществе. Я в этом не сомневаюсь, как не сомневается никто в Туркменистане.

Люди и деньги

Туркменистан – страна бедных. Человек бывает бедным в двух случаях: когда он не хочет (или не может) работать, или когда его ограбили. Здесь – явно второе. При населении в 4,5 миллиона человек и колоссальных запасах нефти, газа, серы и многого чего еще, зарплата в миллион манат в месяц (45 долларов) здесь обычная в городе и несбыточная мечта в селе (более половины туркменистанцев живет на селе). При этом зарплату могут не платить месяцами и тогда крутись как хочешь. Кто же и как крутится? Вот наиболее распространенные способы.

Бомбила. Из концы в конец Ашхабада можно доехать за 10.000 манат (около 45 центов). Леваков несметное количество: стоит поднять руку, даже если прическу поправить, - две-три машины останавливаются. Как правило, это старые советских времен "Жигули".
… Сажусь в громыхающую "пятерку" и сразу на меня обрушивается страстный монолог о жизни. Если убрать весь густой русский мат и витиеватую туркменскую ругань в адрес Баши и башизма, то остается невеселая история о том, как кандидат наук оказался выброшенным на улицу и семья (жена и трое детей) осталась без средств к существованию. Наука в стране сведена к "0": закрыта Академия Наук и все институты, отраслевые исследовательские учреждения практически бездействуют. Баши объявил, что все необходимые туркмену сведения о жизни, природе, производстве и всем остальном есть в его книге "Рухнама" - ее и нужно читать, когда есть какие-то сомнения. Обучение в школах сведено до 9 классов, а в ВУЗах – до 2-х лет. Главный предмет в любом ВУЗе или школе – Рухнама.
- Я закончил "керосинку" в Москве (один из известнейших в мире - Институт им. Губкина, готовящий инженеров для нефтяной отрасли), аспирантуру, защитился, меня оставляли в Москве, но думал, что нужнее на родине. Вот оно, допрыгался! Бабки на дороге сшибаю, чтобы семью прокормить… Не нужны мы Баши, он в ученых только каверзы для себя видит. Ему роботы нужны, зомби! Посмотри, он же зомбирует детей. Я свою младшую из детсада забрал, когда она пришла и стала песню про Баши петь. Как ни трудно, а этого я не допущу!

Крестьянин-арендатор. В село к своему родственнику меня привез Нуры. Здесь намечалась свадьба и будущие родственники по обычаю должны были обсудить, как ее проводить. Сказать честно, ситуация в этом гостеприимном и добром доме меня покоробила. Традиционные туркменские ковры и подушки были новыми и в полном порядке, а вот мебель – стенка, стол и стулья, даже телевизор – все осталось с советских времен и явно не выдерживало бега времени.
- Работаем на казан, - ответил на мой вопрос хозяин дома. – Все, что зарабатываем, съедаем, семья большая, все-таки 6 детей. Вот сейчас за урожай получили 24 миллиона манат. Считай, 1100 долларов. Как ты думаешь, много это за год труда для троих взрослых и двух детей-подростков? Вот и я думаю, что мало! Так мне еще повезло, другим и этого не досталось. Как живем? Со своего огорода, барашков десяток держим, кур… Раньше в колхозе я человеком был, машину мог себе купить, мебель, телевизор… А сейчас кто? Раб… Попробуй что-нибудь не так скажи – палками забьют… Вот сейчас надо сына женить – придется в долги залезать. Родственники, конечно помогут, кто чем, но это же потом отдавать надо. А где взять?

Проститутка. В гостинице "Ак Алтын", где мы с братом жили, каждый вечер звонили девицы и предлагали развлечься. Однажды мы не выдержали, тем более, что удовольствие было весьма недорогим – 20 баксов за ночь. Как водится у всех русских интеллигентов, стал я распрашивать барышню о том, как дошла она до жизни такой.
- А что делать? – не смущаясь ответила она, - учиться негде – многие институты позакрывали и после школы в ВУЗ поступает один из ста, да и то за взятку в 10-12 тысяч зеленых. Работать негде, родители тоже не работают и пенсию не получают, потому что молодые. Вот меня сюда сутенерам продали за 200 долларов. Но здесь все равно лучше, чем дома: мне все-таки 6-7 долларов из той двадцатки, которую вы сутенеру отдали, остается. И себе хватает, и еще родителям помогаю. Жалко мне их!

Офицер.
- Мой главный заработок – это солдат домой отпускать. Один день такого отпуска стоит 8.000 манат (около 40 центов). Неделя – 3 бакса, месяц – 10 – 15 долларов. С этого и живем, потому что нашу мизерную зарплату тоже не платят. Армия теперь вообще стала смешной организацией: солдаты вместо ГАИшников регулируют движение на улицах, работают проводниками в поездах, убирают хлопок и сеют хлеб, подметают улицы… Процентов 90 никогда автомат в руках не держали. Да и не для этого их в армию призывают, а чтобы получить дармовую рабочую силу.

Трудармеец.
- Слышишь, я вот повестку сегодня из военкомата получил, что должен отслужить 2 года в армии. Я пошел к ним с военным билетом и говорю, что я уже отдал свой долг, что у меня семья, трое детей, жена не работает. А мне в физиономию Указ Баши тычут, что каждый мужчина до 35 лет должен отслужить в трудовой армии независимо от того, был ли он на действительной, есть ли у него дети и так далее – отсрочек никому не дают. Зарплату при этом платить не будут: все задарма, чтобы родина цвела. Я не против родины, но что с семьей делать? На что они жить будут? Вы что, ребята?!

Инспектор ГАИ.
- Что тебе сказать? Я 18 лет в ГАИ отработал, еще при СССР начинал. И сейчас остался без работы: нас на солдат поменяли. Ни пенсии, ни выходного пособия я не получил, просто трудовой стаж защитали, как будто я в тихой конторе работал, а не на дороге, в выхлопных газах, на солнцепеке или на морозе. Никакой другой работы не предоставили, даже спасибо – и то не сказали. Вышвырнули за дверь. Такая у нас теперь страна. Говорят, наши в других городах демонстрации устраивали, свои права защищали. Если в Ашхабаде будут собираться – я тоже пойду. Мы же люди, в конце концов!

Уличная банкирша. Есть в Туркмении такая профессия: меняла. Обычно занимаются этим женщины средних лет и называют их "Дайза-банк", что в переводе на русский "тетка-банк". Чтобы ситуация была понятней, замечу, что ни одного официального обменного пункта в Туркмении нет. Дело в том, что официальный обменный курс 5.200 манат за доллар установлен Баши еще в середине 90-х годов. А неофициальный составляет 21.400 манат за доллар. В "тетка-банке" доллары можно купить и продать без проблем, причем на глазах у милиции. Более того, и сам Баши, выступая по телевизору советовал своим банкирам поменять конфискованные у кого-то доллары на манаты по уличному курсу и использовать полученные деньги на строительстве мечети в городе Мары. Представляете себе – святое место строится на ворованные деньги!
- Сколько я зарабатываю? Покупаю по 21.400, продаю по 21.500. Полтора-два миллиона в месяц выходит. Муж на базаре палатку держит, так у него столько не выходит: люди перестали покупать, а если что-то и берут, - так над каждым манатом трясутся. Ты мне другое скажи: вот я слыхала, что Баши (снова жуткая брань на туркменском языке) собирается пенсии отменить, это правда? Говорит, что в 62 года человек только в возраст расцвета входит, а стариков должны дети содержать, а не государство, на которое мы всю жизнь ишачили. И потом, какой у нас с мужем расцвет? Он всю жизнь в красильне на ткацкой фабрике работал, весь химией отравлен. А врачей у нас сейчас нет, если и есть, то за деньги. 20 долларов в день в больнице надо платить – мы такие деньги за неделю зарабатываем! Никаких лекарств нет. В аптеку приходишь, а там пусто. А этот (опять жуткая брань) все твердит, что мы в золотом веке живем. Он может быть и живет, а мы с мужем? Теперь еще и пенсию отменят!

Частный предприниматель. Официально частный бизнес разрешен, на деле…
- Бизнесом в нашей стране заниматься невозможно. Я приведу конкретный пример. По предоплате за рубежом ничего купить нельзя – валюту из страны не выпускают. Но, допустим, вы нашли за границей партнера, который согласен ввести в Туркменистан свой товар с оплатой после реализации. Для этого надо открыть манатный счет в банке. Простое дело, думаете вы? Попробуйте собрать десяток справок, предоставить регистрационные документы этой зарубежной фирмы, сделать пару нотариально заверенных доверенностей, перевести регистрационные документы на туркменский язык и так далее. Если вы пройдете все эти рогатки и все-таки ввезете товар, то манаты от реализации надо положить на этот счет, причем с него вы не можете платить зарплату или использовать эти деньги как-нибудь по-другому. Их нельзя конвертировать, на них можно только купить какой-нибудь туркменский товар на здешней бирже и вывезти его за рубеж с целью дальнейшей продажи. Ну как вы думаете, много ли найдется идиотов, готовых пройти весь этот кошмар и подвергнуть свои деньги столь значительному риску? Лично я таких не знаю. Потому-то в наших аптеках нет лекарств, в магазинах – нормального ассортимента товаров. И я, и мои друзья делаем свой бизнес в России, Узбекистане, Казахстане.

Не буду продолжать. С кем бы я не разговаривал, через несколько минут собеседник начинал клясть власти последними словами и объяснять, что так дальше жить невозможно. Своими глазами видел я, что наркотики в Ашхабаде можно купить практически открыто – это разом легло на многократно опубликованную на западе информацию о том, что Баши сотрудничал с афганскими талибами, организовав наркотрафик через территорию Туркменистана в Россию и дальше в Европу. Наркомания в Ашхабаде, да и во всем Туркменистане стала бедствием, особенно среди молодежи. Местные ребята говорили мне, что каждый второй или курит "траву", или нюхает "кокс", или колет "геру". Ничего удивительного: работы нет, учиться негде, семнадцатилетних мальчишек забирают в армию, где они ведут полуголодное существование и становятся бесплатной рабочей силой. Для девушек путей тоже немного: либо замуж в голодную семью, либо в проститутки. Вообразить себе такое лет 15 назад было попросту невозможно. Сейчас те советские времена Баши выдает за годы страданий, унижений и бесправия. Все, с кем я разговаривал, говорят о годах советской власти, как о времени спокойствия, уверенности в завтрашнем дней, стабильности и богатства.

Так получилось, что живя все это время в Ашхабаде я мог читать только западные газеты: русская пресса запрещена здесь с 16 июля, а на англоязычную никто не обращает внимания – слишком мало народа понимает английский. Интернет же здесь и вовсе недоступная роскошь: во всей стране едва ли три-четыре тысячи пользователей Всемирной сети, да и те ограничены жесткой цензурой, так как единственный провайдер, естественно государственный, осуществляет жесткий контроль за пользователями и не допускает их к "крамольным" сайтам. Единственная же местная газета на русском языке "Нейтральный Туркменистан" упражняется в основном в восхвалении Баши и всего, что с ним связано. Однажды от нечего делать я сосчитал, сколько раз на четырех ее страницах было названо имя и титул Баши. Дошел до 300 и плюнул – больно уж противно выглядит это подробное вылизывание вельможной задницы.

Так вот: западные газеты в последнее время довольно много пишут о Туркменистане. В основном эти заметки носят издевательский характер. Смеются над его сборником благоглупостей под названием "Рухнама", приводя цитаты о том, что туркмены выдумали колесо, первыми стали плавить руду, под названием туркмен-сельджуков завоевали полмира (хотя любому ученику средней школы известно, что сельджуки действительно существовали, только это были турки, а не туркмены; впрочем, Баши вообще отрицает такой народ, как турки, называя их ветвью туркмен). К примеру, Кейтлин Моран - "The Times" (Великобритания) пишет, что Туркменистан – страна дынь, а его президент – настоящий банан. Но лучше всех высказалась Клаудиа Россет - "Уолл Стрит Джорнал" (США), которая сравнила Ирак и Туркменистаном (в обеих странах у власти диктаторы) и поздравив иракцев, посочувствовала туркменам: дескать, поскольку Саддам надоел американцам, то они его обязательно скинут, до Баши же дела никому нет, потому он и вытворяет дикие эксперименты над собственным народом.
Издевательствам со стороны мировой прессы подверглись практически все новшества Баши последних месяцев – переименование дней недели и месяцев, создание трудармий, отмена автомобилей с правым рулем, проверка туркменского происхождения до третьего колена у руководителей всех уровней, дарение президенту России Путину ворованного коня и многое другое.

Но вот мне не смешно. Мне жутко. Потому что веселящие западного или российского обывателя экзотические чудеса явно нездорового человека, называющего себя Отцом всех туркмен (Туркменбаши) для любого туркменистанца – настоящая трагедия. Увидит ли мировое сообщество совершенно очевидную для любого побывавшего в Туркменистане постороннего наблюдателя ситуацию: в стране осуществляется тотальный геноцид нации, отсутствуют элементарные права человека, культ личности Баши давно перерос понятие "культ" и сегодня целая страна фактически представляет из себя приватизированный бывший советский колхоз. Приватизированный одним человеком, который вместе с техникой и постройками, скотом и птицей, имуществом и информацией присвоил Закон, Конституцию, Мораль и в конечном итоге – людей, живущих и работающих тут. В 21-м веке одна из стран, входящих, кстати, в ОБСЕ получила рабовладельческий строй. И никому до этого дела нет.

…Я уехал из Ашхабада ни с чем. В какой-то момент мне стало понятно, что порядочному человеку не пристало сотрудничать с античеловеческим режимом. Это я постараюсь объяснить своих хозяевам в США. А если они не поймут – уйду и буду искать другую, более щепетильную фирму. Совершенно понятно, что рано или поздно Баши и башизм закончат свое существование, как закончили его все диктаторские режимы. И тогда фирмы вроде французской "Буиг" или японской "Иточу" будут долго отмываться за свое сотрудничество с людоедом. Так же, как отмываются до сих пор концерны, фирмы и банки, сотрудничавшие с Гитлером, Бокасса, Пол Потом и другими монстрами прошлого столетия.

21.09.2002

Источник - Гундогар
Постоянный адрес статьи - https://centrasia.org/newsA.php?st=1032677160


Новости Казахстана
- Рабочий график главы государства
- Закон о защите прав потребителей в рамках ЕАЭС одобрили сенаторы
- Олжас Бектенов проверил состояние Петропавловского и Сергеевского гидроузлов в СКО
- В Правительстве состоялось заседание Совета по привлечению инвестиций
- Нефтяные игры
- В Правительстве рассмотрели ход подготовки к Олимпийским играм
- В Мажилисе рассмотрели вопросы поддержки региональных СМИ
- Кадровые перестановки
- Определены города и населенные пункты для пилотного проекта по сельскохозяйственной переписи
- Уголовное дело в отношении военнослужащего Ж. пересмотрено
 Перейти на версию с фреймами
  © CentrAsiaВверх