Надвигающийся шторм в Центральной Азии

Серик МУТАШЕВ
Алматы

У новой книги "Центральная Азия: надвигающийся шторм?", подготовленной в Гарвардском университете под редакцией известного политолога Б. Румера, была трудная судьба. Она была готова к изданию уже в начале сентября прошлого года, но тут грянули события 11 числа, и вся книга моментально оказалась неактуальной. Перед авторским коллективом встала сложнейшая задача: сохранить все лучшее и неустаревшее из уже подготовленных материалов и в то же время отразить вмиг изменившуюся геополитическую ситуацию в мире и вокруг Центральной Азии.

На наш взгляд, авторам книги это удалось. Среди них такие известные в Казахстане политологи, как К. Сыроежкин (глава "Центральная Азия между Россией и Китаем"), С. Акимбеков ("Конфликт в Афганистане"), Р. Бурнашев ("Региональная безопасность") и М. Лаумулин ("Центральная Азия и Европейский Союз"). Работы казахстанских политологов и их взгляды на эти проблемы достаточно известны. Гораздо больший интерес представляет первая, вводная часть книги – "В поисках стабильности", написанная Б. Румером и задавшая основной, концептуальный фон всей монографии.

В первую очередь привлекает внимание сам заголовок книги, в котором содержится намек на "приближающуся бурю" в регионе. Издатели, по-видимому, недооценили события, имеющие место в регионе до 11 сентября. Можно согласиться с названием, но лишь при той оговорке, что буря в Центральной Азии неизбежна, и именно после 11 сентября. И чтобы понять это, нужно внимательно ознакомиться со всей книгой.

Главной проблемой, которая стояла перед центральноазиатскими государствами еще год назад, по мнению редактора книги, была дилемма: смогут ли они сохранить свой светский характер или же будут вынуждены уступить место исламским режимам. При этом данный вопрос касался не столько самих центральноазиатских республик, но в большей степени России и Китая (а потом и США, как выяснилось). В отношении Казахстана редактор книги признает, что он наиболее далек от угрозы "надвигающегося исламского шторма", но с конца 2001 года политический климат в нашей стране изменился и показывал признаки приближающейся бури. С ними Румер связывает не только "бунт" младотюрок, коррупцию, массовую пауперизацию населения, но и духовный кризис, выражающийся в развернувшейся "схватке конфессий" за умы и души населения. Но центральной проблемой не только для Казахстана, но и для всех государств Центральной Азии, а также Кавказа Румер считает вопрос о передаче верховной власти.

В отношении Узбекистана оценки редактора книги носят противоречивый характер (возможно, что это связано с давними связями редактора с И. Каримовым, к которому он долгое время испытывал искреннюю личную симпатию). С одной стороны, Румер подчеркивает те усилия, которые предпринимаются Ташкентом для стабилизации общества, поддержки экономики и производства, проведения реформ, но с другой, он не может обойти вниманием и такие проблемы, как наращивание военной силы и усиление репрессивных органов Узбекистаном. Румер вполне доходчиво объясняет, почему Узбекистан при Каримове выбрал иной, чем Казахстан, путь, и эти объяснения выглядят вполне логично. Но вот в конце своих рассуждений американский политолог не может не предостеречь узбекского лидера, что оставаться на выбранном пути далее "смерти подобно" (dead end).

Вот те факторы (по Румеру), которые ведут созданный Каримовым режим к катастрофе: чрезмерная общественная роль махалли как социального института; исход неместного, в первую очередь европейского и европеизированного населения; падение уровня и деградация структуры узбекской элиты, ее культурной ориентации; манипуляция традиционализмом и национализмом со стороны правящего режима в своих интересах и переход от традиционализма к тоталитаризму; антимодернизация как манифест во всех сферах культурной и экономической жизни.

Помимо внутренних проблем, Румер рассматривает и внешнеполитические ориентации Казахстана и Узбекистана. Причем о Казахстане он пишет подробнее и с более живописными подробностями. В целом создается впечатление, что нашу республику Румер знает лучше, а ситуацию у нас – детальнее. Геополитический скетч о Центральной Азии у гарвардского профессора сводится к двум основным игрокам внутри региона (Астана и Ташкент) и к трем – вне него (Вашингтон, Москва, Пекин). Отношения Казахстана с Китаем автор характеризует как "трения за фасадом дружбы"; с Россией – "ни вместе, ни отдельно", с США – "то вверх, то вниз". Действительно, в точности формулировок Румеру отказать нельзя. В отношении Узбекистана Румер гораздо более лаконичен и сух. По его мнению, у Каримова две основные цели: первая – остановить исламских радикалов; вторая – установить свое лидерство в Центральной Азии.

В целом Румер отдает должное внешней политике Каримова. Пусть она была не такая тонкая и гибкая, как у Назарбаева (Ташкент рассорился с Ираном, затем с Турцией и, наконец, с Россией), но в то же время она была прямолинейной и настойчивой: ради улучшения отношений с Китаем – репрессии против уйгур, ради благоволения Запада – присоединение к таким авантюрным блокам, как ГУУАМ. В конце концов такая политика привела Каримова к единственной альтернативе: любой ценой сохранять военные базы США на своей территории, несмотря на реакцию Москвы и Пекина. Это, конечно, однобокая политика, которая так же однобока, как и внутренняя политика Ташкента. И здесь не менее актуален вывод Румера: оставаться на выбранном пути для Узбекистана будет смерти подобно.

Кроме названных проблем, Румер касается более широкого круга вопросов. Здесь и евразийская идея (в его трактовке – как попытка восстановить континентальную империю), и "миражи российско-китайского сотрудничества", и особенно политика США после 11 сентября. В отношении последних Румер более чем прямолинеен: США должны взять на себя ответственность за безопасность и стабильность региона, включая поддержку авторитарных, даже диктаторских режимов и их респрессивной политики в отношении радикального ислама. Румер советует Белому дому действовать по принципу "меньшего зла". С его точки зрения, конечной целью является установление "лидерства США в партнерстве с Россией".

С этой точкой зрения можно согласиться, но настолько, насколько она подтверждается самой политикой Соединенных Штатов. Однако факты говорят об обратном. И при продолжении сегодняшней политики США название книги вполне оправданно. И, как знать, не по этой ли причине Центральную Азию в ближайшем будущем ожидает "большой шторм"?
№20(82) 16 - 29 октября 2002