В "тени" плоды не растут

Тамила АБДУЛЛАЕВА, Ташкент (IWPR)

В конце сентября в Ташкенте прошла Четвертая Международная конференция средств массовой информации Центральной Азии, на которой рассматривались вопросы коррупции как одного из факторов дестабилизации социально-экономической и политической ситуации в регионе. Спустя некоторое время мне удалось встретиться с Алишером Таксановым, кандидатом экономических наук, одним из экспертов в области теневой экономики и коррупции, выступавшим с докладом на данной конференции, и он любезно согласился ответить на вопросы корреспондента IWPR.

***

Корр.- Почему вы стали заниматься такой опасной темой, как коррупция? Многие специалисты в Узбекистане опасаются затрагивать эту проблему, более того, на нее наложено табу, хотя о коррупции с трибун иногда говорит сам президент…

А.Т.- Как ни странно, но этот проект я стал разрабатывать в 1993-94 годах именно в президентском учреждении – Институте стратегических и межрегиональных исследований, где работал старшим научным сотрудником. Тема была действительно щекотливой, но я надеялся, что за броней института мне легче будет разобраться во всех нелегальных перипетиях нашего государства. Но возникало много проблем – отсутствие хотя бы статистической информации со стороны правоохранительных, налоговых, экономических органов, я постоянно ощущал подозрительное отношение к себе правительственных структур, особенно если проводил социологические опросы, например, среди предпринимателей. Приходилось делать собственные экономические расчеты, выкладки, которые в виде отчетов уходили куда-то в недра института и больше не всплывали. Сложно было также опубликовать статьи на эту тему, ибо цензура их просто не пропускала, хотя ради честности стоит признать, что через некоторые издания удалось пропустить несколько материалов о теневой экономике общего характера. А потом проект вообще закрыли. Мне намекнули, что теневой экономики и коррупции в Узбекистане нет, она есть только в России, Казахстане, в других странах. Тогда я почувствовал, что в Институте мне больше нечего делать…

Корр. - Как я поняла, эту тему вы не оставили и продолжили свои исследования?

А.Т.- Да, вначале я изучал те редкие материалы, которые мне попадались разными путями, напечатанные в России и за рубежом, – там этому негативному явлению уделялось достаточно много времени и внимания. Потом я стал проводить исследования самостоятельно, как ученый и как журналист. У меня есть несколько публикаций за пределами Узбекистана, но, думаю, они не по вкусу нашей власти, которая внимательно отслеживает все зарубежные статьи. Хотя я стремлюсь абстрагироваться от личностей, политической конъюнктуры и больше выступать именно как исследователь.

Корр.- Так почему о коррупции заговорили именно сейчас? Ведь это первая конференция на данную тему в Узбекистане…

А.Т. - Мне трудно сказать, является ли данная конференция вообще первой на эту тему в масштабах Узбекистана, может быть, были и другие мероприятия, на которых затрагивались вопросы коррупции и теневой экономики, – я об этом не знаю. Просто благодаря ОБСЕ и Фонду Сороса эта тема стала публичной.

Кроме того, о коррупции говорят во многих странах, особенно развивающихся, поскольку она стала серьезным тормозом в их экономическом развитии и тем более в демократизации общества. Огромные ресурсы, которые могут быть использованы государствами для поднятия экономики и жизненного уровня населения, растрачиваются и уходят неизвестно куда. Точнее, куда они уходят, можно понять, если провести анализ всех финансовых и материальных потоков. В таком положении вещей заинтересованы, прежде всего те, кто управляет этими потоками и стремится скрыть от общественности реальное положение дел. Если страна демократическая, то все ветви власти контролируют распределение ресурсов, средства массовой информации сообщают о тех или иных махинациях, которые происходят в правительстве. А если существует цензура, законы о секретах и тайнах, в которых даже уровень жизни или цифры о "потребительской корзинке" идут под грифом "Для служебного пользования", то есть ли шанс населению узнать, почему мы так много работаем, но мало получаем, куда уходят наши доходы, отчего такое сильное расслоение людей… Вопросов много.

Корр.- Значит, недемократические режимы заинтересованы в коррупции и теневой экономике?

А.Т.- Теневая экономика и коррупция – явления схожие, но они порой разные по содержанию. Теневая экономика может возникнуть из-за неправильных действий государства в области экономического регулирования, ошибок в расчетах и прогнозировании, принятия неэффективной модели управления. Тогда население, почувствовав, например, налоговое давление или ощутив безработицу, уходит в тень и продолжает работать вне контроля государства. Сейчас доля "тени" в Центральной Азии колеблется от 40 до 60% валового внутреннего продукта, но в реальности никто более точные цифры дать не может – нет методики, нет базы данных, нет глубоких исследований и – самое главное – нет желания у власти изучать эту проблему. Ведь придется тогда сознаваться, что ею сделано многое неправильно, неверно. А по официальной пропаганде – почитайте об этом газеты, книжки главы государства - у нас все правильно, мы идем верным курсом.

На базе теневой экономики расцветает экономическая преступность – хищения, мошенничество, растраты, финансовые махинации и даже элементарные грабежи, воровство. Коррупция также питается от теневой экономики, но ее природа такова, что она может создавать вполне легальные пути распределения ресурсов для корыстных целей. Например, направить больше бюджетных средств в тот или иной регион, предварительно увеличив сметную стоимость строительства объектов, подписать невыгодный контракт и получить отступные, создать "объективные" барьеры для частного бизнеса и "мягко" вымогать деньги у бизнесмена, пролоббировать интересы тех, кто недоволен челночным бизнесом…

Как бы там не было, но коррупция – это враг номер один экономической безопасности многих государств мира. А с "тенью" можно бороться, легализовав то, что не стоит запрещать и что может принести существенную выгоду стране. Правда, последнее решение узбекского правительства о запрещении бильярда ввергло меня в шок. Если так желают бороться с преступностью и теневыми доходами, то это явно неудачно, если не глупо. Бильярд будет существовать, только нелегально, и все доходы уйдут мафии, которая станет этому виду спорта и развлечения просто "крышей". Вспомните времена "сухого" закона в США и контрабанду спиртного, на которой наживалась организованная преступность.

Что касается недемократических режимов, то они способствуют коррупции. Возьмите, к примеру, Казахстан, где вдруг у главы государства "высветились" нелегальные счета в западных банках (кстати, достоянием гласности это стало возможным благодаря оппозиции и прессе), или Туркменистан, в котором Сердар Великий единолично распоряжается финансовыми резервами страны и строит себе памятники.

Корр.- А может, коррупция просто в образе жизни азиатских народов? Ведь у нас всегда считали, что традиция выше закона!

А.Т.- Несерьезное утверждение. Коррупция существует во всех странах, без исключения, просто где-то она проявляется более масштабно, а где-то менее, однако от этого ее опасность не исчезает. Для коррупции должны существовать политические и экономические условия, а это не связано с менталитетом или мировоззрением людей. Разве на Востоке из покон веков не порицали казнокрадство, взяточничество? Достаточно посмотреть трактаты того времени и убедиться, что правители принимали суровые законы в отношении хозяйственных преступников.

Другое дело, что закон просто декларируется и никак не исполняется, потому что сильно нелегальное право. В Узбекистане несколько лет назад употребляли термин "разберемся в чайхане", то есть проблемы между сторонами решались криминальными структурами, а не официальными следователями или судьями. Видимо, люди не верили в силу закона и вынуждены были обращаться в нелегальную "адвокатско-прокурорско-судебную" систему.

Корр.- Вы считаете, что теперь ситуация изменилась? Правительства стран Центральной Азии готовы бороться с коррупцией?

А.Т.- Есть борьба, а есть видимость борьбы – пока неизвестно, что перетянет. К сожалению, в восточных обществах административная система настолько сильна, что ее трудно сломать или трансформировать. Но это не означает, что нужно прекратить сам процесс реформ, ожидая, когда все придет само собой, эволюционным путем. Мы так можем остаться позади всех стран, которые провели решительные мероприятия по искоренению коррупции и взамен получили мощную экономику и стабильную социально-политическую систему. Другое дело, что нам опять придется назубок учить книжки о великом будущем Узбекистана, прозябая в нищете и бесправии.

Я надеюсь, что мероприятия, проведенные в Ташкенте, получат развитие и по линии других организаций и проектов – это нужно прежде всего нашим государствам. 15-16 октября в Ашгабаде прошел "круглый стол" по проблемам коррупции и делового этикета, организованный Американским Агентством по международному сотрудничеству (USAID). Головная организация в Алматы включила меня в список участников, но в Туркменистане мне подставили "подножку" – я не знаю из-за чего: из-за халатности туркменских коллег по проекту или нежелания туркменских властей, просто я не смог туда попасть: у меня был авиабилет, но не было визовой поддержки. И до сегодняшнего дня я не имею информации о причинах моего неучастия, а такое неуважительное отношение явно не к лицу организаторам. Но, как бы там ни было, я рад, что сдвиги происходят, ведь в "тени" плоды не растут…
6.11.2002