Эдуард Лимонов. В плену у мертвецов. М.: Ультра. Культура, 2002 (Жизнь Zапрещенных Людей)

У писателя Эдуарда Лимонова, чей "Тюремный дневник" только что появился в серии "Жизнь запрещенных людей", тоже был свой почетный ряд: граф (именно так по-лимоновски) де Сад, Селин, Жан Жене. Был, пока он не вырвался из "плена мертвецов" и, по его собственным словам, не "уделал" их всех. На "стайерской" дистанции он считает себя победителем и лагерника Александра Солженицына, и ссыльного Иосифа Бродского. "Статьи у меня, Джозеф, как тяжкие каменные плиты. Тюрьма меня возвеличивает",– замечает он одному из нобелиатов в воображаемом диалоге.

Единственную настоящую рецензию на лимоновские "записки из мертвого дома" со слов прокурора запишет стенографист. Лимонов уже не называет себя писателем. Это действительно не книга, а жизнь. Немалую ее часть составляют документы уголовного дела, письма поддержки, а также полностью воспроизведенное ходатайство Эдуарда Савенко от 9 сентября 2002 года. Детальное изображение лефортовских будней тоже преподносится не как досужие заметки, а как пособие для потенциальных соседей. Важно все, что попадает в поле зрения автора: он портретирует сокамерников, пересказывает историю тюрьмы. В его сводки попадает и поговоривший о Лимонове с Путиным Михаил Шемякин, и коммерсантовское интервью с французским писателем Эммануэлем Каррером ("Люблю писателей с плохой репутацией"), и отечественные радиостанции (нашей попсе посвящены самые хлесткие страницы книги). Как поется в песне, которую наверняка хоть раз транслировали в Лефортове,– "Тюрьма мой дом, да только я живу не в нем".