Изгои на своей родине.

Магжан ИСА

Недавно во многих СМИ появились сообщения, что чеченцы просят временное убежище в Казахстане. Почему у нас, а не в других странах? Нынешняя молодежь об этом может и не знать.

Память детства назойливо устойчива. Это было в феврале 1944 г. Отчетливо помнится, как мы, 5-6-летние дети, пугливо выглядывали из-за спины взрослых на бородатых, угрюмых, но гордых мужчин, надсадно кашлявших стариков, женщин и детей доселе невиданной нами народности. Это были чеченцы, депортированные из своих родных мест в Казахстан. Их везли зимой в скотных вагонах, поэтому многие были больны. На сборы им дали всего несколько часов.

В наш маленький аул по распределению под конвоем прибыло пять семей. Они были легко одеты (что значит в Северном Казахстане зимой без шубы и валенок - объяснять не приходится), изголодавшие по дороге, в руках у них из продуктов были по маленькому мешочку (торбы) кукурузы. Вот тогда мы впервые увидели кукурузу. Расселяли их по домам, у кого мало-мальски можно было потесниться. В то время какие могли быть дома - в основном глинобитные мазанки.

Аксакалы аула, посовещавшись между собой, постановили выделить кто что может из продуктов и одежды. В общем, аульные делились с чеченцами последним, хотя сами нищенствовали и жили впроголодь.
Запомнилось из далекого детства еще одно обстоятельство. Голод, как говорится, не тетка, и они вынуждены были воровать. Как можно было осуждать их за это. Тоталитарный режим того времени довел их до этого, надо было вопреки всему выживать. Но из нашего аула не пропала ни одна курица, ни горсть соли, ни коробок спичек…

То, что мы делились с чеченцами последним куском хлеба, не забудут ни они, ни мы, казахи. Казахстан чеченцы считают своей второй родиной. У казахов есть пословица: "Не забудется вкус хлеба, разделенного в голодные годы". Вот почему они обращаются к нашему Президенту приютить их временно в Казахстане и спасти от уничтожения.

Вот выдержки из письма Президенту Казахстана: "…Отчаяние заставляет нас обратиться за спасением к казахскому народу, который в те жестокие времена принял и сделал для чеченцев все возможное, несмотря на то, что сталинская пропаганда объявила всех чеченцев бандитами. Наши старики вспоминают, как казахи делились с ними последним куском хлеба и спасли их от голодной смерти".

Разве можно относиться безразлично к трагической судьбе чеченского народа, главная вина которого в том, что захотел суверенитета. Восьмилетняя жестокая война превратилась в настоящий геноцид, ибо истреблена уже более чем десятая часть этого народа, притом самого активного возраста. Особенное ужесточение карательная акция получила после трагических октябрьских событий в Москве на Дубровке. Они послужили поводом для проведения так называемых "адресных" зачисток не только в самой Чечне, но и по всей России.

В письме нашему Президенту есть и такие строки: "А на всей территории России начались преследования, незаконные аресты и погромы по этническому признаку. Ни в Москве, ни в других регионах России чеченцы не могут спокойно выйти на улицу, не рискуя своей жизнью и свободой. Российские СМИ усиленно создают образ врага в лице чеченцев не только в России, но и за рубежом".

Наш Президент оказался перед трудной дилеммой. Предоставив временное убежище чеченцам, можно осложнить отношение с дружественной страной, нашим стратегическим партнером Россией. Отказать своим бывшим землякам, попавшим в беду - как-то негуманно. В этой ситуации надо понять Президента и не надо заниматься популизмом. Думается, чеченцы нас поймут. За период второй чеченской войны к нам прибыло, как беженцы, более 12 тыс. чеченцев, и ни один из них не депортирован обратно.

То, что говорится - это внутренние дела России. Если федеральная власть устроила террор против своих же граждан, то это ее, мягко говоря, не красит. Здесь должно сказать свое слово мировое сообщество. Но ясно одно, чеченский узел следует развязывать политическими методами.

№48 за 6-12 декабря 2002