Дмитрий Косырев

Непосредственный результат вступления Китая во Всемирную торговую организацию (это произошло 11 декабря 2001 года) на сегодняшний день выглядит очень внушительно. Произошел резкий всплеск иностранных инвестиций в страну, которая и без того поставила все мыслимые рекорды по этой части. Международный бизнес ожидает, что главным результатом вступления КНР в ВТО, то есть - открытия китайского рынка для импорта, станет еще большее повышение конкурентоспособности китайской продукции, и голосует за это долларом.

А именно, за первые 10 месяцев 2002 года КНР получила инвестиций на 35 проц больше, чем за тот же период прошлого года. Это притом, что и в предыдущем, 2001 году КНР привлекла зарубежных капиталов на 15 проц больше, чем в 2000-м, то есть 47 млрд долларов.

Но это не все - Китай попутно обогнал США и вышел на первое место в мире по такой номинации, как "предпочтительное место для вложения капитала в ближайшие годы". Опрос на эту тему руководителей 1000 ведущих транснациональных корпораций, на которые приходится почти три четверти инвестиций мира, проводит американская компания "А.Т. Кирни". Прежние ее опросы показывали, что международный бизнес считает лучшим местом для инвестиций США (что обычно и подтверждалось затем на практике). Сейчас на первом месте оказался Китай, и именно благодаря его вступлению в ВТО.

В абсолютных цифрах картина выглядит так: в 2001 году, из-за терактов 11 сентября, прямые инвестиции по всему миру сократились на 700 миллиардов долларов, но сокращения произошли в основном в США и Европе (на 60 проц ), а отнюдь не в Азии. И если эта тенденция сохранилась бы и в нынешнем году (данных еще нет), то Китай действительно мог бы обогнать США по инвестициям.

То, что происходило в китайской экономике за год после вступления в ВТО, одной фразой описал Роберт Каппа, глава американо-китайского делового совета: "Я считаю, что стакан скорее наполовину полон, чем наполовину пуст". С одной стороны, китайские власти, выполняя обязательства, принятые при вступлении в организацию, полностью отменили 830 законов, правил, импортных пошлин и так далее, и внесли поправки в 2300 документов. Обещания по снижению пошлин выполнены уже на 70 проц (если считать по списку товаров), и сейчас "средняя" пошлина на импорт в Китай составляет лишь 12 проц.

С другой стороны, есть отрасли китайской экономики, которые открываются буквально с боем, во множестве учреждений бюрократы находят новые пути для того, чтобы осложнить доступ товаров на внутренний рынок. Например, Пекин и будучи членом ВТО успешно сопротивляется импорту сельскохозяйственной продукции и не прекращает субсидировать свою. Именно благодаря субсидиям на экспорт кукурузы КНР стала вторым в мире продавцом этого зерна после США.

Борьба по этим вопросам продолжается, и множество обещаний Китай должен будет исполнять только через год-два-три. Тогда же будут яснее последствия полного включения Китая в мировую торговлю. В любом случае ожидается, что худшее еще впереди. А сегодня всего лишь завершается растянувшийся на год медовый месяц между КНР и ВТО.

Китайское руководство долго взвешивало последствия от вступления в эту организацию. Опасности такого шага были и остаются очевидными, и прежде всего речь о безработице на тех предприятиях, которые не сумеют быстро добиться необходимого эффекта, то есть повысить свою конкурентоспособность. Наибольшие проблемы ожидаются в сфере сельского хозяйства, которое столкнется с дешевым импортом, а также по части "защиты прав на интеллектуальную собственность".

За этими изящными словами стоит такая реальность, как множество китайских предприятий, выпускающих "пиратские" лекарства, электронику, программное обеспечение, сигареты, аккумуляторы, всяческую технику. Американская статистика гласит, что пиратство отнимает у компаний США 15-20 проц китайского рынка. Если власти КНР выполнят в рамках ВТО свои обязательства по искоренению подделок, то без работы останутся миллионы людей.

Короче говоря, Пекин с самого начала воспринимал вступление в ВТО не просто как момент громадного риска, но и как поворотный пункт во всей своей истории: быть или не быть. Но риск от не вступления в ВТО был оценен как более высокий. Оставаться в стороне от организации, куда уже входят 143 страны, и продолжать защищать свой рынок означало бы обречь Китай на, возможно, вечное технологическое отставание. Поэтому Пекин после 15 лет переговоров все-таки сделал свой выбор и сейчас рассчитывает быстро прорваться сквозь полосу риска, пока экономика в хорошей форме и рост ее продолжается.

Пекин также очень своеобразным способом пытается помочь сделать такой прорыв и России. Известно, какую реакцию вызвали в российских ведомствах требования Китая, одной из 65 стран, с которыми сегодня Россия ведет переговоры об условиях вступления в ВТО. Китай, в частности, хочет снятия ограничений на миграцию в Россию китайской рабочей силы, придания китайскому бизнесу в России национального режима, снижения Москвой импортных пошлин на новые автомобили до 10 проц, и так далее. Многие из этих "новшеств" идут гораздо дальше тех правил, которые сам Китай выторговал у ВТО.

Дело здесь, впрочем, не в самих китайских требованиях как таковых - переговоры только начались, и Пекин уже сигнализировал готовность отойти от первоначально жестких позиций. Дело скорее в выявившейся разнице мировоззрения. Пекин считает, что реальный смысл ВТО в том, что одни торговые правила должны быть для всех, и никакие политические отношения и предпочтения тут не помогут. То есть Китай (видимо, из чрезвычайно гуманных побуждений) пытается заставить Россию в ускоренном темпе повторить свой опыт вхождения в ВТО, при всех сопутствующих этому процессу трудностях и рисках.