Секретарю Совета безопасности Российской Федерации
Г-ну Рушайло В.Б.

Уважаемый Владимир Борисович!

Обращаюсь к Вам в связи с трагической ситуацией, в которой оказалась моя семья.

Я, Шихмурадова Татьяна, 1948 г.р., гражданка Российской Федерации, постоянно проживаю в г. Москва, где прописана с 1966 года.

Мой отец, Дмитрин А. Г., 1914 г.р., бывший первый секретарь Коми обкома КПСС, бывший заместитель министра лесной и деревообрабатывающей промышленности СССР. За свою многолетнюю безупречную работу был награжден Орденом Ленина, Орденом Трудового Красного Знамени и другими правительственными наградами. Скончался в феврале 2001 года.

Мой муж, Шихмурадов Борис Оразович, 1949 г.р., с 1966 года постоянно проживал в Москве. После окончания в 1971 году факультета журналистики МГУ работал в АПН, дважды выезжал в длительные загранкомандировки (Пакистан, Индия). В 1992 году находился в очередной краткосрочной командировке в г. Дели. Во время официального визита С. Ниязова в Индию помогал туркменской делегации в организации пресс-конференций и встреч с индийскими общественными деятелями. Тогда же получил приглашение С. Ниязова приехать в Туркменистан для работы в МИДе. С 1992 по 2001 год работал в Туркменистане (заместитель министра иностранных дел, затем министр, вице-премьер, специальный представитель Президента Туркменистана по вопросам Афганистана и Каспия). Неоднократно принимал участие в работе международных организаций (СНГ, ОБСЕ, ООН и др.), выступал на сессиях Генеральной Ассамблеи. В марте 2001 года был назначен чрезвычайным и полномочным послом Туркменистана в КНР. 11 октября того же года прибыл в Москву, чтобы далее проследовать в Ашхабад на празднование Дня независимости 27 октября, но был срочно госпитализирован в ЦКБ с подозрением на тромбоз сосудов, вызванный последствиями неудачной операции на коленном суставе.

По поручению министра иностранных дел Туркменистана Р. Мередова советник-посланник Посольства Туркменистана в РФ А. В. Сокольцов предложил ему написать заявление, в котором изложить причины "неявки" в Ашхабад. Однако к тому времени Б. Шихмурадов располагал достоверными сведениями о том, что по приезде в Туркменистан будет немедленно арестован (причины не назывались). Исходя из этого, он написал на имя С. Ниязова заявление об отставке "в связи с предстоящим длительным лечением" и остался в Москве. Хорошо зная ситуацию в Туркменистане и негативно относясь к внешней и внутренней политике С. Ниязова, он 1 ноября 2001 года выступил с официальным заявлением через российские СМИ (Интерфакс, НТВ и др.) о переходе в открытую демократическую оппозицию С. Ниязову и создании Народного Демократического Движения Туркменистана (НДДТ), после чего находился в Москве до 15 ноября, а затем выехал за границу. В течение года вел активную работу по выработке, пропаганде и реализации программы демократических реформ в Туркменистане, совершал деловые поездки в США, Великобританию, Францию и другие страны ближнего и дальнего зарубежья, устанавливал связи с единомышленниками внутри и вне Туркменистана. На первую половину декабря оппозиция готовила проведение в стране акций гражданского неповиновения, имеющих целью вынудить С. Ниязова отказаться от "пожизненного президентства" и пойти на демократические выборы. Точной даты его переезда в Туркменистан указать не могу, т.к. по соображениям безопасности телефонной связи с ним в последнее время не имела. Однако мне доподлинно известно, что в Москве он после 15 ноября 2001 года не появлялся. Все это время он имел на руках российский загранпаспорт.

Б. Шихмурадов был арестован в Ашхабаде 25 декабря. Он добровольно сдался властям после того, как, будучи названным главным организатором покушения на С. Ниязова 25 ноября, стал свидетелем беспрецедентных массовых репрессий против его родственников, друзей и коллег по работе в Туркменистане. Обыски, необоснованные задержания, допросы близких ему людей вынудили его пойти на этот шаг. Всего по официальным данным арестовано больше 50 человек, по независимым источникам – более 500. Как стало известно из сообщений туркменских СМИ, 29 декабря состоялся суд, приговоривший Б. Шихмурадова к 25 годам лишения свободы. Обвинение было предъявлено по 12 статьям, среди которых контрабанда, незаконное приобретение и хранение оружия, посягательство на Президента Туркменистана, попытка изменения конституционного строя, убийство, хранение и распространение наркотиков, хищение государственного имущества в особо крупных размерах, злоупотребление служебным положением и др. По многочисленным свидетельствам независимых источников, следствие проводилось с нарушением процессуального законодательства, на Б. Шихмурадова оказывалось психологическое и физическое давление. Передаваемая по туркменскому телевидению видеозапись его "покаянного выступления" неопровержимо свидетельствует, что в момент съемки он был психологически сломлен, изможден, говорил механическим голосом. Фразы и слова, которые он произносил, для его речи не характерны. Он с трудом держался на ногах, осмысленный взгляд отсутствовал. Это был, как будто, не он. Это же говорят все, кто его хорошо знает.

Невозможно представить, что следствие по такому количеству тяжких и особо тяжких преступлений было проведено всего за три дня! Приговор суда был обнародован на 13 заседании Халк Маслахаты (Народного Совета), специально по этому поводу назначенного на 30 декабря в Ашхабаде. По предложению С. Ниязова под бурные аплодисменты делегатов председатель Верховного суда объявил об изменении приговора – пожизненное заключение (следует отметить, что эта высшая мера наказания до сегодняшнего дня отсутствовала в Уголовном кодексе Туркменистана).

Учитывая эти обстоятельства, а также обстановку истерии, царящей сегодня в Туркменистане (достаточно сказать, что в выступлениях делегатов Халк Маслахаты звучали призывы к физической расправе с обвиняемыми, к применению в отношении них смертной казни, к полному искоренению всех членов их семей, зал скандировал: "смерть, смерть"), у меня имеется серьезный повод опасаться за здоровье и жизнь моего мужа. Положение его родственников, живущих в Туркменистане, также ужасно. Его покойного отца Ораза Оразовича, всю свою жизнь посвятившего развитию культуры и народного образования, иначе, чем "палачом" туркменские СМИ не называют. Его 85-летняя мать Мария Николаевна, уже два года прикованная к постели, подвергается ежедневным допросам, а ее квартира – обыскам, сопровождающимся оскорблениями и запугиваниями. Младший брат Константин (1951 г.р.) арестован в начале декабря, его также обвиняют в соучастии в покушении, дом его опечатан, жена и сын-школьник ютятся в пристройке. Другой сын Константина Мурад (1981 г.р.) был арестован в Ашхабаде 21 матра 2001 года, ровно через четыре дня после отъезда Бориса Оразовича в Пекин. Он осужден за преднамеренное убийство по предварительному сговору на 25 лет лишения свободы и отбывает наказание в колонии строгого режима в г. Туркменбаши (Красноводск). Во время следствия по этому обвинению на свидетелей оказывалось физическое давление (они показали это на суде), родственники пострадавшего – жена, дочь, отец - заявляли, что произошел несчастный случай, но их заявлений суд не учел.

На заседании Халк Маслахаты С. Ниязов сказал буквально следующее: "2 января к нам приезжает представитель президента Путина, мы с ним обговорим детали, поскольку четверо обвиняемых являются гражданами России. У Шихмурадова тоже российский паспорт, а сам он, как уехал учиться в Москву, так там и остался. Он вообще не туркмен, у него туркменской крови чуть-чуть... Но наказывать его мы будем сами".

Уважаемый Владимир Борисович! Убедительно прошу Вас обратить внимание и употребить Ваш личный авторитет и авторитет страны, которую Вы представляете, для содействия восстановлению справедливости, спасения жизни и чести моего мужа, Шихмурадова Бориса Оразовича. Надеюсь, Вы поможете моей семье, переживающей сегодня страшные дни, а также семьям других туркменских и российских граждан, ставших заложниками диктаторского режима.

С искренним уважением,

Татьяна ШИХМУРАДОВА
30 декабря 2002 г.