Александр ДУГИН

Терроризм и средства массовой информации - становятся ли действия террористов красивым информационным поводом для удовлетворения стремления СМИ к производству зрелища; или же само информационное общество и СМИ, как его главный инструмент, "провоцируют" стихию терроризма, живущего только тогда, когда его "освещают"? События на Дубровке в очередной раз доказали, что потенциальным пострадавшим от этого взаимодополняемого тандема может стать само государство, без вмешательства которого, в конечном итоге, все общество становится участником "реального шоу". Главный недостаток такого зрелища - реальные жертвы...

Тем более не удивительно, что "Закон о поведении СМИ в чрезвычайной ситуации" стал главной темой общественного обсуждения, инициатором и основным участником которого выступило государство. Однако стоит заметить, что обсуждаемые сегодня поправки к закону о СМИ в их нынешнем виде многими расцениваются не иначе, как попытка брутальными средствами решить деликатную проблему. Именно этот фактор объясняет позицию Индустриального комитета и Президента России, наложившего вето на этот закон. Слишком тонкая область, чтобы уповать здесь на формализованные решения. Куда как более приемлемой на этом фоне кажется идея подписания "соглашения" или "пакта" между властью и СМИ - о координации взаимоотношений и своего рода кодексе поведения работников СМИ в критической ситуации.

Психологический аспект

Многими предлагается взять в качестве образца модель взаимоотношений между прессой и властью в Израиле, хотя при ближайшем рассмотрении становится очевидно, что это далеко не пример для подражания. Израильские СМИ сплошь и рядом ведут ту же антигосударственную политику, что и большинство российских. И если следовать этому примеру, то в конце концов мы вообще можем лишиться государственной целостности. Да и можно ли вообще брать пример с политической системы, где последовательные патриоты за изложение своих державных взглядов рискуют быть брошенными за решетку, как это произошло с Авигдором Эскиным, известным израильским журналистом и политиком?

Один серьезный представитель израильского истэблишмента рассказывал как-то о прохождении военных курсов группой израильских журналистов. На его вопрос - какова главная задача журналиста? - он получил приблизительно такой ответ: критиковать преступное человеконенавистническое израильское государство, вскрывать лживость чиновников, преступления и беспредел ЦАХАЛа, людоедство религиозных ортодоксов. Знакомо, не правда ли? Мой визави тогда выдвинул гипотезу о том, что сама журналистская профессия формирует этих людей такими. Журналист общается с теми, кто принимает общественно-значимые решения и является главным участником наиболее значимых ситуаций. Журналист всегда на первом фланге, но никогда не в качестве субъекта ситуации. Отсюда - психическое раздвоение, то есть собственно "шизо-френия" - по-гречески дословно "раскол сознания" - профессиональная болезнь работников СМИ. Постепенно журналисты начинают ненавидеть тех, кто является субъектом, и встают им в оппозицию. Кроме того, к этой профессии тянутся люди со специфическими наклонностями. Поэтому, чтобы говорить о примирении журналистов с государством и властью, нужно, в первую очередь, ставить вопрос о выведении какой-то иной "расы", изменении антропологических наклонностей и ментальных установок работников СМИ.

Геополитический аспект

Современные масс-медиа по своей "всеохватной" природе тяготеют к глобализму и мондиализации, понимаемой как создание всемирной независимой системы СМИ. Уже тем самым они оказываются в определенной мере в противоречии со своей национальной администрацией, властью, которая по определению действует в контексте, ограниченном национальными интересами. Устремления СМИ всегда гораздо шире, поэтому они стремятся ускользнуть от контроля со стороны власти. Это заложено в космополитической природе современных СМИ, которая до определенной степени совпадает с их технологией.

Ускользая от контроля со стороны власти, СМИ автоматически становятся лакомой приманкой для террористов всех мастей. Теракт является зрелищем, а зрелище - оторванное от содержания - является приоритетной стихией СМИ. Не удивительно, что террористы пользуются мондиальной системой СМИ в своих целях. Современный террор немыслим, просто не существует без современных СМИ. Поэтому СМИ, следуя за автономной логикой своего развития, всегда будут провоцировать террор самим фактом своего существования и обслуживать конкретные теракты в силу своей природы. Вместе с тем, попытки национальной администрации ограничить процесс мондиализации СМИ не учитывают логику и вектор их развития. Власть пытается не переориентировать процесс, но просто его купировать или хотя бы затормозить. Этот путь заведомо обречен, так как полный успех торможения логически должен был бы означать полный отказ от самого существования СМИ, что, в принципе, мало реалистично.

Как решить безысходную ситуацию?

Выход нам подсказывает арабская телевещательная компания "Аль-Джазира". Это пример частичной медийной мондиализации. С одной стороны, "Аль-Джазира" обращается к огромной массе мусульманского населения планеты, которая разделяет некие общие цивилизационные установки и конвенции. Но с другой, эти установки намного превосходят рамки национальных государств, и телекомпания не колеблется вступать в конфликт с тем или иным исламским государством, сохраняя свою популярность в подавляющей массе мусульманских регионов. "Аль-Джазира" не соблюдает национальных границ, но четко ориентируется на цивилизационные рамки.

России следует сделать то же самое. Наше телевидение должно быть не узко национальным, но - евразийским (в цивилизационном смысле слова). В евразийскую зону входят, наряду с Россией, страны СНГ, тот же Израиль, русские диаспоры во всем мире, значительная часть православных народов, тюркские регионы и т.д. Пока же вопрос будет ставиться в дуальной перспективе: СМИ vs. Государство - вопрос будет представлять из себя сплошной безысходный тупик. Только путем формирования евроазиатских медиа, расширяя языковой формат и посредством ограниченной глобализации, - можно решить сложную проблему, с внешними проявлениями которой столкнулись российская власть и российские СМИ.