Ниязов против КамАЗов

Андрей ДОРОНИН

Дело о покушении на газовую независимость Туркмении выходит на новый уровень

Противостояние Туркмении и Узбекистана может иметь самые трагические последствия для политического климата внутри Содружества. Впервые за всю историю существования конфедерации в Центрально-Азиатском регионе вспыхнул конфликт, вызывающий в российских дипломатических кругах столь серьезную озабоченность.

Беспокойство официальной Москвы вполне можно понять - Россия всегда рассматривала Центральную Азию как зону собственных стратегических интересов. Еще пару месяцев назад никто из обитателей главной резиденции МИДа на Смоленской площади не мог и предположить, что позиция самой России станет разменной картой в сложной политической игре, затеянной самым одиозным национальным лидером Содружества - Туркменбаши.

Например, Петр Первый тоже жуть как оппозицию не любил. "Если всяк подданный заявлять изволит, будто видит пути прогрессивнее нас, и вяще способен к дееполаганию мыслей своих о государстве, речи его на веру принимать и к тому оказывать почести делом признаем не богоугодным и оскорбительным", - писал российский самодержец в указе, предписывающем оппозиционеров ссылать, сечь, а то и сажать в околоток. Но Сапармурад Ниязов на Петра похож не очень. Возведя демократические принципы в ряд приоритетных основ туркменского законодательства, он тем не менее способен на непредсказуемые шаги сугубо авторитарного свойства. Осторожная на язык российская дипломатия старается пока соблюсти формальный нейтралитет в собственной позиции относительно узбекско-туркменского противостояния, но в кулуарных беседах сотрудники МИДа ни на йоту не сомневаются в том, что затеянная Туркменбаши кампания - хитрая, многоступенчатая и продуманная провокация, имеющая вполне конкретный корыстный интерес.

Все началось с покушения, услышав о котором весь мир усмехнулся. И понятно почему: за всю историю человечества на жизнь государственных лидеров покушались несчетное количество раз, и лишь единичные нападения негодяев на законно избранного президента заканчивались ранением или смертью последнего. Но ни одно из всех этих злодеяний не было столь идиотски спланировано и потому заранее обречено на провал.

Ранним утром двадцать пятого ноября кортеж туркменского президента, состоящий из головной машины (Mersedes Pullman), четырех джипов охраны (Mersedes Gelendwagen) и замыкавшего колонну автомобиля ГАИ, мчался по Ашхабаду. На проспекте Туркменбаши, недалеко от площади Туркменбаши и дворца Туркменбаши, дорогу кортежу перегородил автомобиль КамАЗ. Из него (а может быть, из окрестных дворов, точно Туркменбаши не знает) повыскакивали люди с автоматами и немедленно открыли огонь. Стрелявшие, видимо, впервые держали в руках оружие и к тому же ничего не видели: пострадали несколько охранников, а все злодеи были убиты на месте. Смысл перестрелки непонятен еще и потому, что бронированный "Мерседес" Ниязова успел проскочить перед самым носом КамАЗа, и даже не остановился. За рулем, разумеется, был сам президент; доехав до дворца, он немедленно выступил по телевидению и в обращении своем к нации "безошибочно" определил состав преступной группы, посягнувшей на основы государственного строя и самое дорогое, что есть у каждого гражданина Туркмении - жизнь пожизненного главы республики. Через двадцать с небольшим минут после случившегося Ниязов поименно знал всех преступников - и исполнителей, и организаторов покушения.

Уже на следующий день российская пресса (в том числе и "Российская газета", учрежденная правительством РФ) называла ашхабадское происшествие не иначе как инсценировкой. Главным заочным оппонентом туркменского президента стал политолог, профессор Государственной академии управления Илья Коган. Вот что он рассказал корреспонденту "ЭК":

- Все, что происходит в Туркмении, - это своеобразный бизнес, замешанный на страданиях множества людей, неугодных лично главе государства. Вы когда-нибудь видели кортеж президента? Его невозможно остановить и десятку КамАЗов - охрана, завидев любое препятствие на пути, мгновенно открывает огонь, водители обучены множеству специальных приемов, умеют сбить на ходу с дороги преграду любого размера и веса. Стрелять же по бронированному "Пульману" - все равно что по бетонной стенке. Этот автомобиль способен выдержать взрыв гранаты, ударившейся о его борт, без всяких последствий для того, кто сидит внутри. Не говоря уж о том, что весит эта машина около четырех тонн, а коэффициент деформации при ударе (скорость 100 километров в час, помноженная на массу машины) составляет ничтожные доли процента. Все это открытая информация, ее, к примеру, можно получить на официальном сайте концерна "ДаймлерКрайслер". Ну и наконец, вы когда-нибудь видели президента, сидящего за рулем? Брежнев, к примеру, любил поездить по Кремлю, но дальше его не выпускала охрана. Ни одна служба безопасности в мире не позволит своему шефу подвергать себя такой опасности - это нонсенс. А значит, если происшедшему невозможно поверить - это инсценировка. Зачем? Рассуждая логически, на этот вопрос легко ответить. Если нужен был повод "наехать" на Узбекистан - что-то не поделили.

"Наехали" на Узбекистан действительно жестко. Через две с небольшим недели после покушения сотрудники КГБ Туркмении провели обыск (небывалый в истории мировой дипломатии случай!) в посольстве Узбекистана в Ашхабаде. Посол - Абдурашид Кадыров - чуть было не присоединился к четырем десяткам арестованных по делу о покушении на Ниязова, но, к счастью, в момент обыска в здании диппредставительства отсутствовал. Тем не менее ему было предписано немедленно покинуть страну - туркменские власти объявили Кадырова персоной нон грата, заявив, будто он "участвовал в нападении на Туркменбаши". Позднее, правда, выяснилось: нет, не участвовал, а всего лишь "прятал на территории посольства главного организатора покушения", бывшего вице-премьера Туркмении Бориса Шихмурадова и будто бы даже пытался вывезти его из страны под дипломатическим прикрытием. Так или иначе Кадырова выслали. Вообще же теракт у Ниязова получился международным: в числе прочих арестованы 16 иностранцев, в их числе - 5 россиян.

А двадцать первого декабря появилось известие и вовсе сенсационное: МИД Туркмении обнародовал пресс-релиз, в котором черным по белому сказано: официальный Ашхабад считает, что покушение на жизнь Туркменбаши организовали… узбекские власти! Подобной красоты пассаж в Ташкенте не могли оставить без ответа. МИД Узбекистана открыто обвинил туркменского лидера в "позорной лжи", а в туркменском посольстве на всякий случай отключили свет, тепло и воду. Казалось, что вот-вот дипломаты начнут кидаться друг в друга погремушками и фантиками от конфет, но события стали принимать оборот совершенно нешуточный. Двадцать третьего декабря появились первые признаки серьезной напряженности на узбекско-туркменской границе: к городку Чарджоу было передислоцировано по нескольку дивизий с каждой стороны, выставлены дополнительные пограничные посты, а еще через день границу попросту закрыли. Хотя внешнеполитические ведомства как Туркмении, так и Узбекистана, словно попугаи, повторяли: "Ничего особенного не происходит", попасть из Туркмении в Узбекистан и обратно стало попросту невозможно. Такая ситуация на границе сохраняется до сих пор. Непосредственно перед Новым годом Сапармурад Ниязов заявил, что "рассредоточение воинского контингента не превышает обычного числа военнослужащих, охраняющих границу", а пятого января придумал, будто под Чарджоу "идут очередные воинские учения". Очередной раз шокировав коллег по Содружеству, Туркменбаши насильственно переселил несколько тысяч этнических узбеков и казахов из приграничных областей в глубь страны.

Не будет преувеличением сказать, что президенту Туркмении удалось полностью парализовать дипломатическую активность вокруг своей республики - почти три недели внешнеполитические ведомства России и Узбекистана сохраняли недоуменное молчание, не зная, чего же от Ниязова ждать еще. А он уже не останавливался - сначала (10.01.2003) заявил, что арестованные по делу о покушении на него иностранцы не будут после суда переданы своим государствам, затем обвинил в соучастии российского журналиста Аркадия Дубнова (открыто уголовное дело), и, наконец, в одностороннем порядке прекратил действие соглашения с Россией о двойном гражданстве. Отец нации ополчился на Россию неспроста: двенадцатого января представитель МИДа Александр Яковенко сказал журналистам на брифинге, что "дипломатическая выдержка и сдержанная реакция на происходящее узбекской стороны вызывает в России симпатию".

Чем же так обидел президента Ниязова его узбекский коллега Ислам Каримов? О чем лидеры двух центральноазиатских государств не сумели договориться мирно? По мнению большинства российских аналитиков, краеугольный камень в споре один: газ.

Так называемый трансафганский проект существует на бумаге не первый год - начало его реализации откладывается раз за разом. Он предполагает строительство газопровода длиной 1460 километров по маршруту Довлетабат (Туркмения) - Кандагар (Афганистан) - Мултан (Пакистан). Проект заморожен из-за отсутствия сторонних инвесторов - есть газ и есть покупатель, а труб пока нет. Игорь Сац, вице-президент Московской нефтяной биржи, так оценивает происходящее:

- Туркмении выгодно привлечь сторонние инвестиции, чтобы построить трубопровод самостоятельно, - тогда придется рассчитываться через десять, пятнадцать, может быть, двадцать лет, уже получив ощутимую прибыль. Но ей портит карты Ислам Каримов - он ведь тоже заявил, что примет участие в проекте. В отличие от Туркмении Узбекистан - крупнейший транспортер газа в Центральной Азии, и освоить полторы тысячи километров ему - раз плюнуть. Это предложение партнеры по проекту (президент Афганистана Хамид Карзай и премьер-министр Пакистана Зафаруллы Хан Джамали. - Авт.) оценили крайне благосклонно, ведь так гораздо дешевле! Но если узбеки участвуют в проекте, стоимость работ по строительству, а это примерно 60% всего бюджета, сразу же поступают в казну Узбекистана. Это примерно четыреста миллионов долларов, и эти четыреста миллионов и есть цена противостояния, которое затеял Ниязов. Он не может справиться с конкурентом на экономическом поле и решил выжить его из строительства исключительно политическими средствами - ведь не заставят же его кровно заинтересованные в туркменском газе Афганистан и Пакистан сотрудничать с властями, "пытавшимися его убить". Хитрость вполне в духе Ходжи Насреддина, если бы жертвами таких комбинаций Туркменбаши не становились конкретные живые люди. Хотя, когда речь идет об экспорте 30 млрд кубометров газа, он, кажется, готов на любые жертвы.

Впрочем, сагу о покушении Туркменбаши еще успеет рассказать в лицах. В конце января лидеры стран Содружества соберутся на неформальный саммит в Ивано-Франковской области на Украине. Споры о том, будут ли коллеги-президенты сочувствующе кивать Ниязову или напрямую спросят, как чувствуют себя сидящие в туркменских застенках граждане их стран, до сих пор будоражат российскую общественность. Именно позиция коллег по СНГ будет определяющей в решении "туркменского вопроса": на Западе с уверенностью говорят о неформальном шефстве России над бывшими советскими республиками. Это призрачное покровительство - последнее, что спасает Сапармурада Ниязова от репутации бездумного диктатора на мировой арене.

№15 (15175) от 25 января 2003