КРЕДО НИЯЗОВА - ВЛАСТЬ. ДО ВСЕГО ОСТАЛЬНОГО ЕМУ ДЕЛА НЕТ
Лидер оппозиции Туркмении о политических процессах, "железном занавесе" и президенте Туркменбаши Великом

Это что-то невероятное, хотя и до боли знакомое. Людей, еще недавно стоящих у кормила власти, судят за попытку ликвидировать президента страны. Причем все организовано таким образом, что сомнений в непричастности обвиняемых к расстрелу президентского кортежа у стороннего наблюдателя не остается. Заочно приговорен к пожизненному заключению и Худайберды ОРАЗОВ. Лидер общественно-политического движения "ВАТАН", в прошлом он возглавлял Центробанк республики, был вице-премьером, а теперь включен в тройку организаторов покушения. О том, что собой представляет современная Туркмения, что в ней происходит и как получилось, что жизнь страны стала похожа на скверную постмодернистскую пьесу, мы и беседуем с ним.

Корр. - Г-н Оразов, Туркмения является членом ОБСЕ, однако складывается ощущение, что республика вовсе освобождена от обязательств, касающихся прав человека.

Х.О. - И членство в ОБСЕ, и законы – это в понимании Ниязова вещи, которые предназначены только для игр с иностранцами. Он в открытую потешается: "Ну какие законы, когда я сам знаю, как надо управлять страной".

На истинное положение дел в республике мир обратил внимание только сейчас, когда увидел репортажи о заседании так называемого Народного совета, где куклы Ниязова якобы от имени народа требовали смерти для "предателей родины".

Корр. - Но ведь должны же быть международные рычаги, которые могут повлиять на ситуацию?

Х.О. - Положение Туркмении - это положение маргинала. Страна избегает обсуждать проблемы международной политики.

Ниязов игнорирует взаимодействие в рамках СНГ, стравливает соседей, не пускает в страну журналистов, общественных деятелей. Он боится одного – открытости, его режим держится исключительно на изоляции страны от остального мира. Ниязов предпочел бы, чтобы о Туркмении вообще забыли.

Экономическое давление на Ниязова тоже проблематично. Страна не получает сейчас никакой экономической помощи извне. Не будете же вы давать деньги, не будучи уверены, что их получатель вменяем?

По той же аральской проблеме Всемирный банк был готов оказать помощь в обеспечении питьевой водой населения самой пострадавшей Ташаузской области, но туркменское правительство не стало сотрудничать с банком.

В стране давно уже нет серьезного иностранного инвестиционного присутствия.

Корр. - Дистанцирование Туркмении от операции США против талибов - это тоже часть туркменского изоляционизма?

Х.О. - Да, Ниязов никого в страну не пускает. Когда к границам Туркмении вышли талибы, он даже избавился от ограниченного контингента российских пограничников. А день их отъезда хотел объявить Днем независимости. Во всех случаях причина одна - страх перед иностранными наблюдателями.

Понятно, что американцы рано или поздно заинтересовались бы условиями жизни людей в стране пребывания. А это неизбежно привело бы к давлению на режим в вопросах прав человека. Мы хотели бы ожидать подобного и от России. А пресловутый нейтралитет здесь абсолютно ни при чем.

Корр. - В российских СМИ появилась информация о том, что на территории Туркмении укрылись небольшие группы талибов и часть из них находится в туркменских тюрьмах.

Х.О. - Ниязов дружил с талибами настолько тесно, и они чувствовали себя в Туркмении так вольготно, что вряд ли туркменский друг посадил их в тюрьму, скорее, спрятал.

На определенном этапе Ниязов посадил почти весь руководящий состав КНБ Туркмении, обвинив их и в том, что они практически срослись со структурами "Аль-Каиды" и талибов, создали им опорные пункты от Кушки до Красноводска. Но без ведома Ниязова такая деятельность в стране была бы невозможна.

Вспомните: вопреки санкциям ООН официальный Ашхабад поставлял талибам топливно-энергетические ресурсы, технические средства и запчасти практически бесплатно.

Корр. - То, что вы описываете, сложилось не вдруг. Но ведь вы были частью той власти?

Х.О.- Вице-премьером я был. Но никогда я не был однозначным сторонником ниязовского курса. С первых дней независимости я активно участвовал в подготовке предложений по реформированию экономики. Ниязов мне отвечал: "Надо немножко подождать: как только положительные результаты реформ начнут появляться в других странах СНГ, начнем и мы".

Только начиная где-то с 1997 года любые разумные предложения стали восприниматься как происки врагов извне, а я - их пособником.

Я уехать-то из страны решил окончательно после того, как мне сообщили, что Ниязов собрался вернуть меня во власть и назначить министром финансов. Я к тому времени прошел камеры КНБ и почти год находился под домашним арестом. И пришло мучительное понимание того, что режим не в состоянии самореформироваться. Что касается самого Ниязова, то он жалок – за эти годы он загубил не только страну, но и себя.

Корр. - Российская пресса считает, что покушение на себя Ниязов организовал сам, чтобы иметь повод для расправы с инакомыслящими. У меня возникают сомнения, что Ниязов дал бы санкцию на такой эксперимент над собой.

Х.О. - А оно было, это покушение? Я более чем уверен, что покушения, в том виде, как оно представляется туркменскими властями, не было. Одни постановочные накладки и несоответствия. То объявили, что все налетчики убежали, потом – что они перестреляли друг друга, затем по сцене пробежали таинственные грузины, которые в разгар драмы превратились в чеченцев. Доехавший до своего дворца Ниязов заявил, что не заметил покушения, но сразу назвал виновных.

Корр. - Как могло получиться, что один из лидеров оппозиции Борис Шихмурадов оказался в момент покушения в Туркмении?

Х.О.- Из его последнего письма со свободы я узнал, что он приехал в Туркмению организовывать народные манифестации против режима и что покушение не входило в его планы. Я также все больше склоняюсь к версии, что его приезд в страну был результатом спланированной провокации ниязовских спецслужб, выманивших его из эмиграции. Очень много людей независимо друг от друга утверждают, что разговоры о каких-то ожидаемых событиях велись в Ашхабаде почти за два месяца до 25 ноября.

Корр.- А где вы находились в момент покушения?

Х.О. - Конечно же, не в Туркмении.

Корр. - Вы как человек, хорошо знающий Ниязова, можете сказать, к чему он стремится, чего добивается?

Х.О. - Удержать свою власть любой ценой. Его реакция на отставку Бориса Ельцина была однозначна: "Как можно отдавать власть? Никогда-никогда нельзя этого делать, плевать на всех".

Подготовила Ирина ГОРДИЕНКО
№ 6 за 27 января 2003