Е.Пастухов - Пакистан и Индия: время собирать камни. (взгляд из Казахстана) 12:45 30.01.2003
Время собирать камни
На фоне международной антитеррористической операции в Афганистане и предполагаемого вторжения в Ирак внимание к Пакистану в последнее время несколько ослабло. Между тем эта южноазиатская страна представляет для республик Центральной Азии живой и постоянный интерес
Евгений ПАСТУХОВ Алматы
Южное направление было и остается для Казахстана зоной особого внимания. И дело не только в наличии атомной бомбы у Пакистана и его непростых взаимоотношениях с Индией или по-прежнему сложной ситуации в Афганистане. Исходя из интересов национальной безопасности, мы просто вынуждены интересоваться Пакистаном. А для многих из нас это государство с населением почти 150 млн. человек, с большим потенциалом нестабильности, которое к тому же пытается так или иначе вмешиваться в дела региона, все еще остается закрытой книгой.
И совсем не случайно в октябре 2001 года к Пакистану было приковано внимание всего международного сообщества. От его позиций по межафганскому урегулированию зависело очень много. Да и сама страна на тот момент переживала тяжелейший политико-экономический кризис, а антитеррористическая операция в Афганистане могла вызвать какие угодно последствия.
Позднее за участие в международной коалиции Исламабад получил серьезные политические и экономические дивиденды, в стране были проведены выборы, и появилось ощущение, что он выходит из кризиса. Согласно Morgan Stanley Capital International, страновый индекс MSCI Pakistan Index подскочил в 2002 году на 83 процента, выйдя на первое место среди 50 аналогичных индексов. К примеру, американский индекс MSCI с начала того же года упал на 19 процентов, немецкий опустился на 28, израильский снизился на 22 процента.
Между тем не все так просто. Основной причиной повышения индекса Пакистана явилась американская помощь в размере 1 млрд. долларов, согласие Японии реструктуризировать долг в размере 500 млн. долларов и обещание Германии обеспечить финансовую помощь и инвестиции. На деле фондовый рынок не позволяет уверенно прогнозировать эффективность инвестиций, а большинство экспертов вообще не рекомендуют инвестировать в пакистанский рынок из-за высокого риска.
Как эти рекомендации могут отразиться на развитии экономики Пакистана, объяснять, полагаем, нет необходимости. Но кроме чисто экономических рисков, потенциальных инвесторов настораживают "ядерная" перепалка с Индией, напряженность на границе с Афганистаном, где находятся боевики "Аль-Каиды" и "Талибана", и возможность представителей религиозных партий и движений, пришедших в парламент, влиять на политику в государстве.
Наверняка очередное обострение индо-пакистанских отношений не только не привлечет в Исламабад новых инвесторов, но и отпугнет прежних. А началось все с привычной демонстрации силы.
8 января текущего года Пакистан принял на вооружение новую серию ракет класса "земля – земля" Ghauri. Они могут нести как обычный, так и ядерный боезаряды и способны достигать большинства городов Северной Индии, включая столицу Нью-Дели. Министр информации страны Шейх Рашид Ахмед тут же предупредил Индию, что если она нанесет ядерный удар, Пакистан преподаст ей "незабываемый урок".
В ответ 9 января Индия произвела испытания баллистической ракеты "Агни", которая также может быть оснащена ядерной боеголовкой и имеет радиус действия 800 километров. Горячая фаза закончилась артиллерийской дуэлью на границе в штате Джамму и Кашмир и конфликт перерос в дипломатическую войну.
22 января Индия приказала четырем пакистанским дипломатам покинуть страну в течение 48 часов. Их обвиняют в "деятельности, не совместимой с официальным положением", или проще говоря, в шпионаже. 23 января Пакистан объявил о высылке четверых индийских дипломатов с тем же "диагнозом".
Однако несмотря на жесткость внешнеполитических шагов, в продолжении конфликта сегодня, судя по всему, не заинтересованы обе стороны. В Индии в начале января правящий альянс получил большинство мест на выборах в парламент штата Гуджарат, печально известного мусульмано-индуистскими погромами. Это дает надежду премьер-министру Ваджпайи рассчитывать на победу и в других ключевых штатах, причем без использования антипакистанской риторики. Таким образом, осложнять отношения с Исламабадом сейчас в Дели смысла не видят.
В Пакистане кашмирский, и следовательно, индийский вопрос также теряет свою первостепенную значимость. Об этом говорит хотя бы тот факт, что в Лахоре и Исламабаде полностью исчезли плакаты, призывающие собирать пожертвования борцам за освобождение Кашмира и проводить джихад против Индии. Происходящие изменения в пакистанских СМИ трактуют следующим образом. Среди пакистанцев распространено мнение, будто их страна станет следующей мишенью после Ирака, поэтому Индия перешла на второй, если не третий план.
Кроме того, в СМИ Пакистана время от времени появляется информация, что некие пакистанские бизнесмены, имеющие экономические связи с Нью-Дели, формируют мощное проиндийское лобби. В конечном счете они могут выступить за пересмотр отношения к кашмирской проблеме ради конкретной экономической выгоды.
Так это или нет, покажет время. Между тем верховный суд провинции Пенджаб 5 декабря отпустил на свободу лидера запрещенной в стране радикальной мусульманской группировки "Джаиш-е-Мухаммад" Маулану Масуда Азхара. Формальным поводом для такого решения стало отсутствие каких-либо улик, свидетельствующих о причастности Азхара к террористической деятельности в нынешнем году.
Напомним, Масуд Азхар – руководитель одной из организаций, ведущих борьбу против "индийской оккупации Кашмира". Освобождение Азхара вызвало резкую критику со стороны Дели, тем более что незадолго до этого из тюрьмы был отпущен лидер "Лашкар-е-тайба" Хафиз Саед, боевиков которого подозревают в нападении на индийский парламент в декабре 2001 года.
Иными словами, о системной борьбе с кашмирским терроризмом в Пакистане пока речь не идет, и реакция Индии неудивительна. Удивительно другое. Нежелание или неспособность властей решительно пресекать деятельность радикальных группировок, связанных как с кашмирскими сепаратистами, так и с афганскими талибами и их сторонниками. Эти группировки уже реально представляют угрозу самому Пакистану.
Так, например, пакистанский посол в Афганистане Рустам Шах Моманд признал, что на территории Пакистана скрываются боевики "Аль-Каиды" и бывшие руководители режима талибов. Они значительно осложняют криминогенную обстановку. Только в ходе двух операций в пакистанской провинции Белуджистан было захвачено более 1400 кг наркотиков афганского производства, а также оружие и мины. Там же 13 января прекратили работу 55 частных мельниц в знак протеста против бессилия государства навести порядок и защитить мельников от посягательств рэкетиров.
Можно вспомнить об угрозах так называемых "новых моджахедов" пакистанским предпринимателям, торгующим с американцами в Афганистане, и постоянные нападения на международный военный контингент.
Ситуация усугубляется еще и тем, что Пакистан просто наводнен оружием. По данным МВД, в стране на руках у населения находится около 20 млн. единиц огнестрельного оружия. При этом только на 2 млн. выданы официальные лицензии.
Невозможно проверить, сколько завезено оружия, а сколько изготовлено в зоне свободных племен. Небольшие заводики по производству оружия существуют там почти 200 лет. Дело в том, что во время британского правления население в зоне свободных племен имело право производить, продавать и носить оружие, но только в пределах этой зоны. Как пишет газета "Доон", сегодня умельцы воспроизводят иностранные модели с таким мастерством, что нельзя отличить от оригинала. Местные автоматы Калашникова приобрести так же легко, как пачку сигарет. Четко отлажено производство ружей, револьверов, пистолетов всевозможных моделей и даже ракет и снарядов.
Не исключено, что именно это оружие используется для совершения громких терактов в Пакистане. В марте 2002 года было совершено нападение на христианскую церковь, в результате которого погибли члены семей дипломатических представительств. 5 декабря прошлого года было взорвано посольство Македонии. А чуть позднее в Карачи раскрыли заговор против американских дипломатов.
Проблема приобрела такой острый характер, что власти были вынуждены создать для охраны дипломатического городка в Исламабаде специальное подразделение полиции численностью более 600 человек. Министр внутренних дел заверил дипломатов, что "правительство будет решительно бороться против терроризма во всех его проявлениях".
Но одно дело громкие заявления и совсем другое – реализация их в жизнь. Согласно информации МВД, в ходе проводимой правоохранительными органами с середины 2001 года кампании по разоружению населения изъято всего 210 тыс. единиц огнестрельного оружия. Естественно, в таких условиях можно по-новому взглянуть на возможность представителей оппозиции, как религиозной, так и светской, воздействовать на "улицу".
О том, что оппозиция в лице представителей религиозных партий и организаций пытается корректировать политику Мушаррафа, говорит такой факт. Кази Хусейн Ахмад, лидер "Джамаат-и-ислами", партии входящей в альянс "Муттахида Маджлис-и-Амаль", заявил, что совмещение Первезом Мушаррафом постов президента страны и командующего армией – это насилие над конституцией, и потребовал оставить один из постов.
Кази Ахмад призывает пересмотреть роль армии в жизни государства и общества. Образно говоря, загнать армию обратно в казармы. В свое время Беназир Бхутто тоже выступала с подобными лозунгами и даже добилась своего, правда, ненадолго. Кази Ахмад открыто заявил, что альянс не хочет делить власть с армией. Кроме того, он высказался о необходимости по-новому взглянуть на внешнюю и внутреннюю политику в период правления Мушаррафа.
Другой, весьма симптоматичный пример. Представители "Муттахида Маджлис-и-Амаль" потребовали сместить губернатора Северо-Западной Пограничной провинции (СЗПП) за его безоговорочную поддержку проамериканского курса президента, в то время как весь народ провинции выступил против действий США в Афганистане, и поставить своего человека.
Пока конфронтация между Мушаррафом и религиозной оппозицией не достигла, по всей видимости, критического, опасного для власти, уровня. Возможно, цена этому – уступки и компромиссы, на которые идет президент. Он назначил премьер-министром страны Зафаруллу Хана Джамали, известного большой религиозностью. Мушарраф отчаянно торгуется за пост губернатора в СЗПП, не прибегая пока к административным ресурсам.
А тот факт, что президент произвел настоящий дипломатический переворот, назначив впервые послами Исламской Республики Пакистан сразу семь женщин, говорит либо о большом запасе прочности, либо о четком сигнале всем заинтересованным сторонам о том, кто в доме хозяин.
И то и другое совсем не означает, что ситуация в Пакистане отличается стабильностью и предсказуемостью. Она близка к стабильности, но государство, как и полтора года назад, стоит на перепутье. Финансовые вливания из-за рубежа не решили экономических проблем. Афганский и кашмирский факторы по-прежнему являются дестабилизирующими для Пакистана.
Однако проблемы решать как-то надо. И властям остается либо сохранить статус-кво, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Либо прорваться из изоляции, полностью отказавшись от идеологических принципов в проведении внешней и внутренней политики и подчинив ее прагматическим интересам. №2(89) 29 января - 11 февраля 2003
|