"ЕЖ" - Сосед по прошлому. В Туркменском вопросе Москва придерживается осторожного нейтралитета 00:02 31.01.2003
Сосед по прошлому В Туркменском вопросе Москва придерживается осторожного нейтралитета
В Туркмении продолжаются показательные процессы над оппозицией. На минувшей неделе оглашены еще пять приговоров: бывший министр иностранных дел Батыр Бердыев, бывший глава Дашогузской области Язгельды Гундогдыев и бывший заместитель главы Комитета национальной безопасности (КНБ) Оразмухамед Бердыев получили по 25 лет тюрьмы. Константин Шихмурадов, брат Бориса Шихмурадова, приговоренного к пожизненному заключению, осужден на 17 лет заключения; его соратник Рустам Джумаев - на 18. По информации, поступающей из разных источников, обвиняемые в покушении на Сапармурата Ниязова часто предстают перед судом со следами физического насилия. Как рассказал на днях радиостанции "Немецкая волна" эмигрировавший из Туркмении бывший следователь МВД республики Чары Аннамурадов, в конце 90-х, например, сотрудники Комитета национальной безопасности практиковали такие пытки: подвешивали за член, привязывали к члену кирпич, вводили в задний проход раскаленный паяльник или под ногти - хлорид кальция. Самому Аннамурадову надевали на голову противогаз и перекрывали воздух. Российский же МИД в лице первого заместителя министра Валерия Лощинина тем временем призывает прессу проявлять "максимум сдержанности" в обсуждении подробностей туркменского ГУЛАГа, чтобы не "подвергнуть определенной эрозии" отношения России с соседями по СНГ. Тема, по словам Лощинина, очень деликатная.
Позиция России в деликатном туркменском вопросе четко не сформулирована, но сегодня - по всей совокупности дипломатических мероприятий последних двух месяцев - сводится к осторожному нейтралитету. Ее смысл примерно таков: у себя в Ашхабаде творите, что хотите, но нас не трогайте и не впутывайте. Насколько можно судить, Москва притормозит выдачу Ашхабаду российских подданных, обвиняемых Ниязовым в участии в заговоре, в том числе и обладателей двойного российско-туркменского гражданства. Речь, в частности, идет об одном из лидеров оппозиции - Худайберды Оразове, который, по словам Ниязова, скрывается в России. Более того, помощник российского президента Сергей Ястржембский заявил, что Россия будет защищать своих граждан и в Туркмении - "и журналистов также, если не в первую очередь". Все последние антироссийские демарши Ашхабада - будь то обвинения в адрес журналиста Аркадия Дубнова или попытка денонсировать соглашение о двойном гражданстве - блокированы Москвой. В середине января Ниязов объявил по национальному телевидению, что Москва согласна с его предложением приостановить договор о двойном гражданстве. На следующий день российский МИД огласил официальные разъяснения коллег из Туркмении: Ашхабад не делал подобных предложений.
Впрочем, до середины января Москва не только сквозь пальцы смотрела на происходящее, но и демонстрировала Ашхабаду свое сочувствие. 17 декабря в телефонном разговоре Владимира Путина с Ниязовым (состоявшемся по инициативе последнего) была выражена, по сообщению кремлевской пресс-службы, "обоюдная решимость наращивать взаимодействие в борьбе с угрозой международного терроризма". Таким образом, Путин косвенно поддержал Ниязова, согласившись с трактовкой событий 25 ноября, предлагаемой туркменской пропагандой. А в первых числах января, уже после телевизионного саморазоблачения Бориса Шихмурадова, в Ашхабад вылетел секретарь Совета безопасности Владимир Рушайло. По итогам пятичасовых переговоров с Ниязовым Рушайло сформулировал официальную точку зрения: "Мы рассматриваем происшедшее как проявление терроризма и готовы к совместному сотрудничеству…" Подписали протокол о сотрудничестве национальных Советов безопасности. Собственно, это заявление вкупе с последовавшей репликой Ястржембского и является официальной реакцией российской стороны.
Уточнять свою позицию Кремль отказывается: предложение вызвать секретаря Совета безопасности для отчета по туркменской командировке набрало в Государственной думе всего 63 голоса, а совместное - по такому случаю - антиниязовское заявление СПС и "Яблока" также было оставлено без внимания. Собственных постановлений центристы не выдвигали. Констатация очевидного факта, что в Туркменистане налицо диктатура сталинского типа, выведена за пределы государственной риторики. Пассивность в туркменском вопросе не только отвечает общей стратегии охранения национальных интересов, но и дает представление о пределах эффективности путинской внешнеполитической доктрины. Москва, которая, видимо, рассчитывает на экономические дивиденды, давно и последовательно прилагает максимум усилий, чтобы избежать обострения на туркменском направлении. Например, минувшим летом режим Ниязова ввел полный запрет на подписку на российские периодические издания внутри республики (в свободную продажу в Туркменистане российская пресса перестала поступать в 1992 году). МИД России выразил недоумение. Ашхабад недоумение проигнорировал.
Деликатность дипломатических отношений с Туркменией обеспечена ее положением крупнейшего газового экспортера и участника переговоров о разделе Каспия между странами "каспийской пятерки". Пока Россия владеет монополией на сбыт туркменского газа и сама определяет его цену, Туркмения представляет собой прямой источник пополнения российского бюджета. Если же Ашхабад найдет способ торговать газом в обход Москвы, он сам сможет выдвигать условия: газовые запасы России истощаются, и ей очень нужен туркменский газ. Ниязов намерен проложить новую трубу: в конце декабря Ашхабад, Кабул и Исламабад подписали соглашение о строительстве трансафганской газовой магистрали и теперь ищут подрядчика. Этот рискованный проект прямо противоречит российским интересам. Перечисленные обстоятельства, вне сомнений, оказывают существенное влияние на содержание московской дипломатии.
С торгом по Каспию все яснее: после провала апрельского саммита "каспийской пятерки" в Ашхабаде Туркмения последовательно срывает переговоры о разделе Каспийского моря. В декабре Ниязов не прислал своих представителей в Баку; теперь туркменские переговорщики не появились в Тегеране, и на этом основании Иран отказался подписывать конвенцию об охране окружающей среды Каспийского моря.
Детали российско-туркменской дипломатии не известны. Но очевидный факт состоит в том, что самоудовлетворение от создания культа личности Ниязову важнее успеха конкретных экономических проектов. И если членство Туркмении в "каспийской пятерке" так или иначе влияет на отношение Москвы к покушению на Ниязова, то чем дольше не будет урегулирован статус Каспия, тем дольше Ниязов сможет разменивать свое участие в этих переговорах на невмешательство России в туркменские дела.
Еще одна - сугубо дипломатическая - интерпретация мягкой реакции Москвы на происходящее в Туркмении такова: мол, так российским эмиссарам легче вытаскивать из-под ниязовского следствия российских граждан. Эта версия не выглядит состоятельной. Пока что Кремль добился выдачи четырех чеченцев, российских граждан, арестованных Ниязовым еще до 25 ноября и включенных в общий список соучастников уже после покушения. Этот вопрос был решен 15 января, когда Ниязов во второй раз позвонил Владимиру Путину. Скорее всего российские органы интересует не вызволение сограждан из туркменских тюрем и даже не их участие в покушении, а их связи с исламскими террористическими группами.
Не только в Москве игнорируют положение дел в Туркмении - до последнего времени Запад тоже демонстрировал полное равнодушие на этом направлении. Но у Кремля есть и иные, более существенные мотивы не возражать против диктатуры Ниязова. Отказ от вынесения моральных приговоров одиозным политическим режимам - прежде всего собственному советскому прошлому, но также и любым другим - стал в конце 90-х тем коренным сдвигом общественного сознания, который лег в основание сегодняшнего национального комфорта. У России и ее руководителей больше нет мнения по абстрактным идеологическим вопросам. Для нее сталинский режим Ниязова сам по себе не хорош и не плох - до тех пор, пока не покушается на практические российские интересы. Тогда он получает отпор, как в истории с двойным гражданством. Во взаимовыгодном сосуществовании с маленькой, хотя и вполне кровавой тиранией современная Россия не видит прямого ущерба для национального достоинства. 28.01.2003
|