Глубокое разочарование ожидает Правительство РФ, если Удоканское месторождение меди достанется казахской корпорации "Казахмыс"

Василий БОГДАНОВ

Удоканское месторождение по-прежнему остается крупнейшей неразыгранной картой отечественной медной отрасли. "Цена вопроса" действительно велика – порядка 20 млн. т разведанных запасов меди

Возможно, именно это обстоятельство и мешает российскому Правительству определиться с окончательными условиями выдачи лицензии на разработку Удокана: будет это закрытый конкурс, или же аукцион. Основных претендентов пока двое. Это – второй по величине производитель катодной меди в стране – УГМК (по итогам прошлого года компания произвела более 330 тыс. т) и казахская корпорация "Казахмыс" (в 2002 году выпустила 431,7 тыс. т катодной меди).

Интерес УГМК к Удокану понятен и вполне обоснован. Существующих запасов уральских месторождений явно недостаточно, чтобы обеспечить растущие потребности компании в сырье. Поэтому если УГМК останется без Удокана, то через 10 лет производство меди в УГМК вполне может сократиться на 130 тысяч тонн. Нет никаких сомнений, что, получив лицензию, компания "вложится" в месторождение по полной программе – для нее это вопрос собственной сырьевой безопасности. Не иначе.

Сомнения возникают относительно планов "Казахмыса". Очевидно, что с точки зрения сырьевой стратегии Удокан занимает казахов мало. По словам президента "Казахмыса" Владимира Кима, обеспеченность ресурсами у его корпорации при нынешней производительности труда в среднем составляет 45-50 лет. Зачем "Казахмысу", в избытке располагающему собственными источниками сырья (40 млн. тонн руды в год), дополнительно тратиться на далеко не самое рентабельное месторождение, объяснить весьма затруднительно. Вряд ли компания в состоянии ежегодно находить на его разработку "лишние" $50-60 млн. и строить "новый Джезказган", при том что имеются задачи куда более насущные, например, обновление действующих производственных мощностей.

Гораздо резоннее предположить, что интерес "Казахмыса" к читинским запасам имеет чисто спекулятивный характер. По одной из версий, за счет приобретения сырьевых активов казахско-корейская корпорация просто собирается увеличить собственную капитализацию. По второй – получив лицензию, она намерена "заморозить" освоение на неопределенный срок, дабы в долгосрочной перспективе ослабить своего конкурента – УГМК. Наконец, существует и третий вариант, когда "Казахмыс" все же приступит к разработке, но и здесь его амбиции вряд ли будут простираться дальше первого передела – производства концентрата. И в этом случае российские медеплавильные заводы тоже останутся на голодном пайке. Руководство "Казахмыса уже заявило, что в Россию они планируют направить лишь 13-20% запасов Удокана, а 80-87% будет вывезено за рубеж, в тот же Китай.

О том, что решение исключительно тактических задач – в традициях "Казахмыса"- говорит и последний пример попытки "стратегического инвестирования" компании. Это Иртышский медеплавильный завод в п. Глубокое (Казахстан). Вполне успешное предприятие в 1999 году решением комитета по приватизации при министерстве финансов Казахстана было передано вместе с сырьевой базой - Белоусовским, Иртышским и Снегирихинским рудниками - "Казахмысу". Дальше все было подчинено спекулятивным целям. Сначала в интересах "оптимизации численности" было сокращено более 900 металлургов. После этого руководство корпорации перераспределило сырьевые потоки, ранее большей частью поступавшие на Иртышский завод, в пользу своего головного предприятия - Джезказганского металлургического комбината. Затем инвесторы посчитали нецелесообразным ввод в эксплуатацию новой линии глубокой переработки металлов, а недавно и вовсе было официально объявлено о консервации завода и чуть ли не перепрофилировании его в свиноводческую ферму. Допускаем, что новые хозяева вели себя вполне по-рыночному, в интересах бизнеса, поэтому то обстоятельство, что в результате этих действий, бюджет Глубоковского района лишился 40% налоговых поступлений, а Восточно – Казахстанской области – 18%, осталось за скобками. Но в случае с Удоканом цифры потенциальных потерь – на порядок выше, поэтому "оставить их за скобками" уже не удастся.

Расчеты показывают, что при мощности ГОКа в 10 млн. тонн руды в год Россия будет терять в год $31 млн. (разница между налоговыми поступлениями в бюджет при вывозе медного концентрата за рубеж и его переработке с получением рафинированной меди на российских заводах). При мощности в 20 млн. тонн руды в год ущерб возрастет уже до $50 млн. в год. За весь период эксплуатации бюджет недосчитается уже $3 млрд. налогов, что ставит под большое сомнение возможное превышением платы участников при открытом аукционе по сравнению с закрытым тендером.
Пока существует хоть малейшая вероятность повторения истории с Иртышским заводом, Правительство РФ должно очень крепко задуматься о необходимости допуска к Удокану иностранцев. Ведь на кону не просто бюджетные деньги, а еще и национальная безопасность.