Борьба с Хусейном и Центральная Азия

Сергей КОЗЛОВ

Война с Ираком неизбежно затронет и страны Центральной Азии. Это произойдет как в политическом и экономическом, так и в религиозном и психологическом аспектах. Эта война, вернее ее последствия, на долгие годы определят характер и развитие ситуации в регионе, ориентацию местных правящих элит и выбор ими внешне- и внутриполитической стратегии.

Общий исход конфликта большинство центральноазиатских аналитиков, да и в целом здравомыслящих политиков оценивают однозначно: Хусейн так или иначе будет отстранен от власти и над Ираком установится американский контроль. Другой вопрос - как это произойдет, какой ценой члены нынешней антииракской коалиции добьются победы и какие физические и политические жертвы с обеих сторон при этом будут принесены?

Надежд у сторонников Хусейна в этой войне немного, тем более что предыдущая война с Ираком, закончившаяся двенадцать лет тому назад поражением Багдада, наглядно продемонстрировала разницу между военными потенциалами конфликтующих сторон. С тех пор ситуация изменилась явно не в пользу Саддама: американцы активно совершенствовали тактику ведения войны в соответствующих природных зонах, тщательно изучая опыт "Бури в пустыне", с тем чтобы не повторить произошедших тогда ошибок.

Они за прошедшие годы к тому же осуществили еще одну успешную военную операцию против куда более серьезного противника - Югославии, показав свою все возрастающую техническую и тактическую мощь, которая в полной мере проявилась в быстром и эффектном разгроме талибов в Афганистане.

Багдад все это время находился под прессом экономических и политических санкций и не то что развивать свою военную отрасль - не мог свести концы с концами в жизненно важных сферах экономики. Сегодня никто, кроме отдельных политических стратегов в Вашингтоне или Лондоне, всерьез не верит в то, что Ирак владеет оружием массового поражения. Мало кто верит даже в то, что Хусейн близко подошел к той черте, когда это оружие он мог бы производить. У него, обложенного со всех сторон подобно загнанному кабану, просто не было для этого ни условий, ни возможности, ни партнеров.

Несмотря на это, в мире, в том числе и в странах Центральной Азии, прекрасно понимают, что Буш-младший по целому ряду причин просто физически уже не может мириться с существованием нынешнего иракского правителя. И это заставляет всех наблюдающих за нагнетанием психоза вокруг Ирака относиться к нему с должным "пониманием": Америка это сделает, потому что она одна в мире способна сделать подобное в одиночку, пусть даже бросив при этом вызов всему остальному мировому сообществу. А уж аргументация тут особого значения не имеет.

С одной стороны, многим очень сильно хочется возразить Америке, тем более что мораль и международное право явно не на ее стороне. Да и Ирак апеллирует к исламской и азиатской солидарности. Неизбежно встает тревожный вопрос: а кто будет следующим в этом перечне врагов нового мирового жандарма?

С другой же стороны, ясно, что основной опорой сегодняшних мировых экономических и финансовых отношений является именно американская, как бы к этому ни относились. Что мировой порядок - именно порядок - перестроен уже только вокруг одного, американского полюса и все заклинания о необходимости многополюсного мира еще долгое время будут оставаться лишь заклинаниями (и само наличие мирового жандарма уже воспринимается скорее благом, нежели злом - лучше уж один жандарм, чем несколько мировых бандитов). Что возражать Америке и тем более противостоять ей просто опасно во всех отношениях.

Процесс формирования pax americana зашел слишком далеко. И вряд ли сегодня уместен вопрос: плохо это или хорошо? Ведь американская глобализация - это не только "Макдональдс" (хотя и в нем нет ничего предосудительного), это еще и видимый технический, технологический и даже культурный прогресс - важно только в этот процесс суметь интегрироваться. Или, говоря иначе, к нему приспособиться. Как, к примеру, к компьютеру или Интернету.

И что не менее важно, этому процессу нет альтернативы.

Во всем этом действе странам Центральной Азии отведена роль если не статистов, то уж во всяком случае третьестепенных персонажей. Их планида - ждать колебаний цен на нефть, изменения инвестиционной политики Запада и реакции тех сил, что координируют активность так называемых религиозных экстремистов. Ждать и попытаться удержать максимальное равновесие.

Об извлечении выгоды говорить не приходится. Конъюнктура цен на нефть принесет (если принесет) относительную прибыль только в краткосрочной перспективе. Эта война затевается отнюдь не для того, чтобы нефть стала дороже. А после войны начнется "восстановление иракской экономики", в котором вполне реально можно оказаться обладателем весьма прибыльных ее секторов, но для этого нужно сначала раскошелиться. Так что процесс вложения западных (не говоря уже об американских) инвестиций в ближайшее время может для центральноазиатских экономик явно осложниться.

Не менее проблемными видятся и будущие взаимоотношения с окружающим исламским миром. После своей победы Вашингтон неизбежно усилит как экономическое, так и политико-идеологическое давление на своих партнеров. А это - требования "усиления борьбы с радикальными исламистами и более динамичной демократизации общества" (в том числе и в сфере свободы совести).

Иными словами, война усилит проамериканскую поляризацию центральноазиатских государств и правящих в них новых элит, так как у них нет иного выхода и нет иной выгоды. Победитель, как всегда, окажется правым, более сильным и сделает еще один шаг к своему собственному исчезновению в качестве единственной сверхдержавы - так было всегда, и Америка исключением быть просто не может.

Иначе остановится История.

№52 (15212) от 20 марта 2003