РОССИЙСКО-ТУРКМЕНСКИЕ ПАКТЫ СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ О НОВОЙ СТРАТЕГИИ МОСКВЫ В СРЕДНЕЙ АЗИИ

Игорь ТОРБАКОВ

Россия и Туркменистан заключили две сделки – о долгосрочном экспорте энергоносителей и о двустороннем сотрудничестве в сфере безопасности, – которые окажут серьезное воздействие на геополитическую ситуацию в Средней Азии. Экономический пакт попал на первые полосы всех газет, однако эксперты в Москве считают, что еще большее значение имеет соглашение по безопасности, свидетельствующее о новой стратегии российской внешней политики в регионе.

Экономический компонент соглашения по энергоносителям, несомненно, весьма значим, поскольку Россия крайне нуждается в поставках туркменского природного газа, а Ашгабат хотел бы обеспечить стабильный рынок для товара, продажа которого служит главным источником валютных поступлений. Однако как договор по газу, так и соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности должны рассматриваться в контексте недавних событий в Ираке, – полагают аналитики в Москве.

Москва стремится монополизировать транзит туркменского газа. Такая монополия способствовала бы распространению влияния Москвы на всей территории Средней Азии. "Москва надеется расширить свое влияние в Центральной Азии и восстановить утраченные геополитические позиции", – говорится в редакционной статье "Независимой газеты".

Со своей стороны туркменский руководитель Сапармурат Ниязов, возглавляющий одно из наиболее репрессивных государств в мире, явно напуган падением авторитарного режима Саддама Хусейна в Ираке. Поиски союзников и возможной защиты привели Ниязова к российскому президенту Владимиру Путину.

Соглашения были подписаны 10-11 апреля в ходе визита Ниязова в Москву. По условиям энергетической сделки, Туркменистан должен поставить в Россию до 2028 года 2 триллиона кубометров природного газа. Алексей Миллер, глава российского газового гиганта "Газпром", назвал соглашение "революционным прорывом в сотрудничестве великих газовых держав". По оценкам Ниязова, стоимость сделки может достигнуть к концу 25-летнего срока действия соглашения 500 млрд долларов, при этом Ашгабат получит около 200, а Москва – 300 млрд долларов.

Целый ряд экспертов указывают, однако, что из договора неясно, будет ли реализован весь его экономический потенциал. Например, хотя срок действия договора – целая четверть века, деловые отношения между "Газпромом" и его туркменским партнером компанией "Туркменнефтегаз" отчетливо прописаны только на ближайшие три года.

Поначалу российский газовый монополист будет покупать относительно небольшие объемы туркменского газа. В 2004 г. "Газпром" купит 5-6 млрд кубометров, а в 2006 г. доведет объем закупок до 10 млрд кубометров. В этот период Россия будет платить по 44 доллара за тысячу кубометров газа. Половина этой суммы будет уплачиваться деньгами, остальное – товарами и услугами. Начиная с 2007 г. российские закупки газа вырастут до 60-70 млрд кубометров и достигнут в 2009 г. 70-80 млрд. "Мы готовы поставлять в Россию до 100 млрд кубометров газа начиная с 2010 г.", – сказал Ниязов на церемонии подписания соглашений в Кремле. Неясно, однако, по какой цене будет продаваться газ после 2006 г. "Во сколько обойдется туркменский газ ‘Газпрому’ через три года – неизвестно. Придется снова торговаться [с Туркменистаном]", – говорится в комментарии аналитиков Андрея Реута и Людмилы Романовой, опубликованном в ежедневном издании "Газета".

Достоверно лишь, что через три года Россия, скорее всего, потеряет право на оплату половины стоимости газа по бартерным схемам. В этом случае, считают эксперты, затраты "Газпрома" возрастут на 2 млрд долларов в год.

Наблюдатели в Москве считают, что Россия платит слишком высокую цену за туркменский газ. Во время визита Ниязова в Москву в 2002 г. соглашение о поставках газа сорвалось, поскольку тогда стороны не смогли договориться о цене. Туркменские представители настаивали на минимальной цене в 42 доллара за тысячу кубометров газа. Российская сторона заявила, что цена слишком высока. Теперь же, по договору сроком на 25 лет, Москва соглашается платить по 44 доллара за тысячу кубометров, хотя еще всего месяц назад влиятельная деловая газета "Ведомости" сообщала о мнении представителя высшего руководства "Газпрома" Александра Рязанова, сказавшего, что туркменский газ должен стоить не 44, а 25-27 долларов за тысячу кубометров.

Оговоренная в соглашении цена за газ привела многих комментаторов в Москве к заключению, что значительное влияние на переговорную стратегию Москвы оказали политические соображения. Соглашение в Кремле имело в виду прежде всего "политический газ", утверждает Михаил Классон в комментарии, опубликованном ежедневной газетой "Время МН".

Существенно важно, что кроме газового соглашения Путин и Ниязов договорились аннулировать договор о двойном гражданстве, действовавший с 1993 г. Страны подписали также соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности и протокол о ратификации Договора о дружбе и сотрудничестве между Туркменистаном и Россией.

Ниязов давно добивался отмены договора о двойном гражданстве. В январе он попытался аннулировать этот договор в одностороннем порядке, однако отказался от своего намерения, столкнувшись с резко негативной реакцией российских властей. Во время апрельского саммита Путин решил пойти на уступки Ниязову. Соглашение выполнило свою роль, и "основные массы людей, которые хотели переехать в Россию, в целом эту проблему решили", – сказал российский президент. Многие обозреватели расценивают ситуацию иначе. "Живущие в ‘царстве Туркменбаши’ обладатели российского паспорта потеряли последнюю гарантию защиты своих прав", – считает эксперт по региону Аркадий Дубнов в статье, опубликованной газетой "Время новостей".

Стратегически соглашение о двойном гражданстве имеет гораздо меньшее значение, чем соглашение о российско-туркменском сотрудничестве в сфере безопасности. За несколько недель до того, как стали известны подробности газовой сделки, многие российские аналитики доказывали, что в нынешних условиях Москва должна усилить военно-стратегическое сотрудничество с Ашгабатом. Они отмечали, что Туркменистан граничит с Афганистаном и Ираном – важнейшими азиатскими странами, не являющимися членами СНГ. "Иракский кризис лишь повысил значимость так называемой кавказско-центральноазиатской дуги, вновь превращающейся в планах российского руководства в своеобразный ‘южный пояс’ безопасности", – говорится в редакционной статье газеты "Российские вести".

Ниязов имеет свои интерес, налаживая более близкие отношения с Москвой. Туркменский руководитель подвергся резкой критике после показательных процессов, организованных в ответ на попытку покушения на его жизнь в ноябре прошлого года. [Историю вопроса см. Архив рубрики EurasiaNet].

Еще до войны в Ираке российские власти готовы были оказать давление на Ниязова с тем, чтобы прекратить репрессии. Например, как считал обозреватель газеты "Известия" Александр Архангельский, попытка Москвы оказать нажим на режим Ниязова помогла бы России "продемонстрировать настоящие амбиции потенциально сильного правового государства".

Однако молниеносная война в Ираке полностью изменила образ мышления российских стратегов. Перед лицом все большей самоуверенности, выказываемой Соединенными Штатами, большая часть российского экспертного сообщества пришла к убеждению, что в интересах безопасности страны необходима не конфронтация, а налаживание отношений с авторитарными правителями среднеазиатских государств. После Ирака "Россия вынуждена будет согласиться с существованием на своей южной периферии явно антидемократических, а точнее откровенно диктаторских режимов", – заявил один московский политолог.

Заявив о том, что российско-туркменское соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности позволит "сделать более систематичными и эффективными усилия наших стран по противодействию вызовам и угрозам современному миру", Путин, скорее всего, имел в виду связь между войной в Ираке и новой политикой Москвы в Центральной Азии. Политические комментаторы, естественно, оценивают ситуацию более откровенно, чем российский президент. "Россия защитит Туркмению от США за 300 млрд долларов", – напрямик заявил Евгений Евдокимов в статье, опубликованной на сайте Страна.Ru.

От редакции. Игорь Торбаков – независимый журналист и историк, специалист по политическому процессу в странах СНГ. Кандидат исторических наук (МГУ им. М.В. Ломоносова), доктор философских наук (АН Украины). Научный сотрудник Института российской истории РАН, стипендиат Кеннановского института (Международный исследовательский центр им. Вудро Вильсона, Вашингтон), фулбрайтовский стипендиат Колумбийского университета (Нью-Йорк); сотрудник Гарвардского университета. В настоящее время живет и работает в Стамбуле (Турция).