Нежданный

Дмитрий БАЛЬБУРОВ

Мать российского талиба Руслана Одижева не хочет, чтобы сын когда-либо вернулся домой

Восьмерых российских талибов, задержанных американскими военными в Афганистане весной прошлого года и заключенных в тюрьму на базе Гуантанамо, с нетерпением ждут на родине - и правоохранительные органы, предъявившие им обвинение в наемничестве, и родственники, которые могут только гадать об обстоятельствах ареста и условиях содержания.
Но мать 29-летнего уроженца Кабардино-Балкарии Руслана Одижева не хочет возвращения в Россию своего сына. Наоборот, Нина Хусейновна пишет письма американскому послу с просьбой не выдавать Руслана.

РАЗВЯЗКА

"Уважаемый господин посол! - пишет она. - Приложенные к этому письму документы свидетельствуют о том, что мой сын не имел отношения к религиозному экстремизму и терроризму. Он вынужден был покинуть Россию из-за преследования силовых структур и спецслужб РФ.

Я уверена, его передача российским властям будет большой ошибкой: спецслужбы страны не дадут ему спокойно жить".

Нина Одижева постоянно носит хиджаб (мусульманский платок), старается выполнять все предписания шариата. Говорит, что пришла в ислам только три года назад, когда началась одиссея ее сына. Мы пьем чай с вареньем в ее скромной двухкомнатной квартире в Нальчике.

- Как вы думаете, почему о Руслане Одижеве узнали позже остальных российских талибов?

- Наверное, потому, что Руслан не воевал, не был захвачен с оружием в руках, поэтому им особо не интересовались...

Шестого ноября прошлого года в квартире Одижевой зазвонил телефон. Из городской прокуратуры сообщили, что ее Руслан оказался афганским талибом. Это был гром среди ясного неба - Одижева полтора года ничего не знала о судьбе сына. Следователь прокуратуры заявил, что Руслана опознали на Кубе среди пленных талибов, показал какие-то протоколы допросов. Через пару дней Нину увезли в больницу с сильным нервным срывом.

КУЛЬМИНАЦИЯ

Нина Одижева показывает мне кипу всевозможных документов о хронических болезнях Руслана и акт судебно-медицинского освидетельствования побоев, нанесенных Руслану "неизвестными людьми" в мае 2000-го. Среди вороха бумаг - ответы из УФСБ на Кавминводах и прокуратуры Кабардино-Балкарии. Прокурор Д.Н. Шогенова пишет, что "ваш сын Одижев Р. А. 03.05.2000г. задержан сотрудниками ФСБ г. Пятигорска по подозрению в совершении преступления", а и.о. начальника службы на КМВ УФСБ России по Ставропольскому краю А.М. Федоров отвечает: "Сотрудники службы на КМВ УФСБ задержание Одижева не проводили. Следователями службы на КМВ Одижев не допрашивался".

Вечером 3 мая 2000 года за Одижевым пришли. Четверо крупных парней вызвали его из квартиры в подъезд, скрутили, засунули в свою "шестерку" и увезли. Мать вместе с его другом Анзором Астемировым пытались выбежать на помощь, но один из неизвестных крепко держал дверь. Тогда Нина вызвала милицию. Прибывший к месту происшествия наряд сообщил, что Руслана увезли сотрудники ФСБ из Пятигорска.

Вспоминая об этом, Нина Одижева дрожит до сих пор. Но не плачет, а злится:

- Это было не задержание, а самое настоящее похищение! Ворвались, документы не предъявили, ничего не объяснили, а сразу начали избивать: я слышала через дверь, как Рустик просил не бить его...

Сына вернули матери в середине мая. Он был сильно избит и подавлен. Рассказал, что сначала его вывезли куда-то в лес, пригрозили продать рабом в Чечню. Затем отправили в изолятор временного содержания в Кисловодске, где опять допрашивали с пристрастием. Так вспоминает рассказ Руслана его друг Анзор Астемиров.

- В открытую изображали из себя бандитов? - сомневаюсь я.

- Видимо, сначала хотели сломать его, чтобы потом веревки вить. Формальным обвинением было подозрение в причастности к группе Ачимеза Гочияева. А в лесy выпытывали информацию об имаме села Вольный Аул Мусе Мукожеве - это село по милицейским раскладкам считалось чуть ли не рассадником ваххабизма в Кабардино-Балкарии...

Именно мать настояла на том, чтобы Руслан уехал из Кабардино-Балкарии после пребывания в кисловодском ИВС. Считала, что теперь правоохранительные органы или посадят надолго, или убьют. Так и говорила: "Уезжай куда глаза глядят, живи своей жизнью, будь счастлив, лишь бы я не знала, где ты. Потому что не уверена за себя, вдруг проболтаюсь". В июне 2000-го сын уехал, захватив с собой только самое необходимое в пластиковом пакете.

Нина Одижева говорит, что не знала причины, по которым Руслан привлек внимание ФСБ. Сын ничего не рассказывал ей о своих делах. Например, о том, что через Мусу Мукожева наладил контакты с некоторыми турецкими предпринимателями - ревностными мусульманами, которые были готовы продавать братьям по вере ширпотреб по себестоимости. Одижев ездил в Москву снять помещения под склады. Все это - незадолго до взрывов в сентябре 99-го.

- Следователь ФСБ прямо сказал Руслану свою версию: мол, террористы тебя "разыграли втемную", отправили в Москву разведать, можно ли снять там складские помещения и насколько это опасно, - вспоминает Анзор Астемиров.

РАЗВИТИЕ ДЕЙСТВИЯ

Руслан Одижев был известным в мусульманских кругах республики человеком. Уже после кисловодского ИВС он учился в Зеленограде в исламском колледже, был близко знаком с муфтием азиатской части России Нафигуллой Ашировым. Затем, по словам друзей Одижева, беглеца видели в Тегеране, откуда он, скорее всего, и попал в Афганистан.

Все эти связи - с Ашировым, Мукожевым и другими исламскими деятелями - стали возможными потому, что Одижев считался одним из самых образованных мусульман Кабардино-Балкарии. В 90-х годах он учился в университете имени имама Мухаммеда ибн Сауда в Эр-Рияде на отделении идеологии факультета современных религиозных течений.

В 1992 году этот университет провел в Нальчике двухнедельные курсы по основам ислама и по их результатам вызвал на обучение 12 человек из КБР. В числе новоявленных студентов оказались Одижев и Астемиров.

- Мы были самые первые ученики с постсоветского пространства, - гордится Анзор Астемиров. - Правда, из 12 человек окончили факультет шариата только двое. Один умер, остальные не могли учиться из-за солидного возраста - память была уже плохая. Руслан не закончил учебу по болезни, а я - из-за бюрократических препон в 1998 году, когда приехал на каникулы домой...

На волне всеобщего на Кавказе интереса к исламу Одижев быстро стал авторитетным человеком - проводил диспуты, посещал и читал лекции в местном исламском институте.

ЗАВЯЗКА

Авторитет Руслана Одижева среди молодых мусульман подкрепляла не только учеба в Саудовской Аравии, но и то, что он был ветераном войны в Абхазии. Этот факт усилил подозрения спецслужб в его причастности к террористической деятельности банды Гочияева. Тем более что в кабардинском батальоне Конфедерации народов Кавказа Одижев овладел навыками минной войны и стал неплохим подрывником.

Скорее всего, именно мать повлияла на решение тогдашнего зеленого юнца ехать на помощь абхазам. Нина Одижева была активистом Конгресса кабардинского народа, который в числе других общественных организаций переправлял добровольцев на войну. Выступала на митингах в поддержку абхазов, ухаживала за ранеными, готовила им еду. Однажды она рассказала на митинге, что милиция проводит рейды по квартирам добровольцев, подбрасывает им оружие и наркотики, всячески дискредитирует идею солидарности с абхазами. Выступление Нины Хусейновны вызвало бурную реакцию властей и народа.

Сейчас она понимает, что война с Грузией определила дальнейшую судьбу ее сына. Там он научился обращаться со взрывчаткой, приобрел боевой опыт, серьезно испортил здоровье (баржу, на которой плыл его взвод, потопили, и Руслан много часов провел в ледяной воде), отчего не смог потом доучиться в Эр-Рияде. А главное - стал подозрительным человеком для правоохранительных органов и спецслужб в самой Кабардино-Балкарии.

- Насколько обоснованны опасения матери за судьбу сына? - с этим вопросом я обратился в управление Генпрокуратуры на Северном Кавказе. Все дела российских талибов ведет следователь Игорь Ткачев, выезжавший для ведения следственных действий в Гуантанамо. По его словам, Одижева обвиняют по трем статьям УК РФ - участие в преступном сообществе (движении "Талибан"), наемничество и незаконное пересечение границы. Уголовное преследование за какие-либо дела на территории России и СНГ Одижеву не грозит.

- Значит, обвинения за участие в боевых действиях в Абхазии нет, а подозрение в принадлежности к группе Гочияева снято?

- Кое-какие данные есть, но пока они проверяются.

- Мать волнуется, что после экстрадиции Одижева ему "пришьют" много других дел.

- Волноваться надо было раньше, когда он мог вести противозаконную деятельность.

ПРОЛОГ

Нина Хусейновна часто просматривает записи телепередач, посвященных российским талибам. Во всех сюжетах центрального и местного телевидения о ее сыне - ни слова. Но один кадр, снятый на трансфокаторе, она ставит на паузу и всматривается чуть ли не с лупой. Видно, как два солдата ведут заключенного в красной робе.

- Рустик. Его походка, его форма головы, изгиб шеи, - говорит Нина Одижева. Потом в тысячный раз перечитывает четыре письма и две открытки с мудреным обратным адресом: 160 Camp X-Ray, Washington, DC 20353 USA. Сын пишет 21 февраля:

"Учусь понемногу, здесь книг много арабских, русских, английских - я уже по-английски разговариваю. Условия хорошие, питание 3 раза в день, и 2 - 3 раза медицинское обслуживание каждый день, как в санатории. Новостей у нас нет никаких, сидим, друг другу сны рассказываем. Еда халяль (в соответствии с исламскими нормами. - Ред.), в основном рыба. Прогулки 2 раза в неделю и душ. Недавно водили в больницу, проверяли на туберкулез, слава Аллаху, и следов не нашли. Каждый день похож на другой, но все равно интересно - каких только людей не встретишь со всего мира".

Сейчас я расскажу одну семейную тайну - естественно, с разрешения Нины Хусейновны. Она в разводе с отцом Руслана Анатолием более 20 лет, несколько лет назад он умер. Причина банальна - водка. До окончания школы Руслан был Селезневым. Побоялся, что в исламский университет с русской фамилией отца не возьмут, потому стал Одижевым.

- Анатолий хороший и добрый человек был, очень любил меня и детей - у нас еще дочь. И мы его любили. Когда жили в Прохладном, все соседи по-доброму завидовали нашей семье. Руслан, когда подрос, очень обижался на отца за бесконечные пьянки. Наверное, увиденное в детстве навсегда отвратило его и от спиртного, и от такого образа жизни. Наверное, поэтому сын выбрал ислам... Сейчас мечтаю только об одном - чтобы Рустику предоставила убежище любая мусульманская страна. Даже если я больше никогда не увижу его.

Нальчик - Москва
№20 за май 2003