НЕФТЬ РУКИ НЕ ПАЧКАЕТ.
В ОТЛИЧИЕ ОТ ЗЕМЛИ
Так думают нефтяники. Они зарабатывают деньги, уничтожают российские курорты и брезгуют народом

Новороссийск. Город-герой. Крупнейший порт Юга России. Центр цементной промышленности. Грязное море. Бетонная набережная. Сотни мрачных грузовых кораблей. Трубы. Цементная пыль, от которой никуда не деться. Хотя нет. Есть куда.

Всего 6 рублей и 20 минут от городского автовокзала. Деревня Южная Озерейка. Три улицы, 200 домов, 600 человек. Справа и слева - горы, впереди - море. На склонах - виноградники и лес. Уникальное, в сущности, место. И не только природой.

Люди здесь живут, что называется, простые, деревенские, но очень, как-то даже не по-российски, самостоятельные. Самоуправление устроили у себя еще при советской власти, в конце 80-х. А после 91-го озерейцы стали, пожалуй, единственными в России крестьянами, получившими каждый по законному куску совхозной земли в частную собственность. В общем, не какое-то там фиктивное паевое право, а свой личный гектар, и не просто земли, а ценных виноградников.

Счастье озерейцев было недолгим. Если цементная пыль до Южной Озерейки не добирается, то нефть добралась. Именно по этим, бывшим совхозным, а ныне частным виноградникам и проложили нефтепровод. А на чистейшем озерейском берегу построили нефтеналивной терминал. Типичная российская "стройка века": абсурдная, экономически неоправданная, экологически опасная.

Лет пять назад, когда стройка только-только начиналась, в Южной Озерейке поперебывало столько столичных журналистов и "зеленых", что теперь местные жители совершенно к ним равнодушны. Знают: толку от них никакого. Приехали, ролики отсняли, стройку сфотографировали, красотами повосторгались, местных жителей пожалели – и все. А озерейцы остались. Один на один с нефтяным монстром под названием КТК – Каспийский трубопроводный консорциум.

Их история похожа на советский кинофильм. В 49-м году Тамара Ивановна, молодая и наверняка симпатичная ткачиха со Смоленщины, приехала в Южную Озерейку в гости к бабушке, влюбилась и осталась на всю жизнь. Теперь ей 68, Виктору Яковлевичу - 72. Работали в местном совхозе. Она - на виноградниках. Он – механизатором. Как в 13 лет пошел в совхоз, так до сих пор и работает. Она с 90-го на пенсии – тяжело. А раньше…

- Идешь по полю, песни поешь, сзади аппарат с дустом – опрыскивает. И не боялись: никаких масок, повязок. А теперь боимся. Труба на горе – мы как в яме. Будет землетрясение, труба лопнет – захлебнемся мы в их нефти.

С тех пор как труба разделила их законный гектар на две половины, кинофильм превратился в фарс.

- Собрали нас всех, у кого земли под трубу попали, – и требуют, чтоб мы документы подписали. Мы отказываемся. А они говорят: эта стройка - государственного значения, поэтому мы у вас и так заберем землю, без документов.

Однако формальности нефтяники все-таки соблюли.

- Пригнали машины и тех, кто запротестовал, повезли в Белый дом (так озерейцы называют городскую администрацию. - Е.И.) - обрабатывать. И я, дурень старый, поехал. Там с нами заключили договор на два года. А через два года обещали новый – уже на 49 лет. Когда подписывали, я попросил, чтоб документы на руки дали – проконсультироваться хотел с кем-нибудь, кто понимает. А они не дали. Говорят: у вас руки грязные, попортите документы, - дед раскрыл ладони и посмотрел на них, - грязные, конечно, я ж с землей…

А потом виноградники снесли бульдозером. И не только виноградники. Много чего еще. Лес вокруг Озерейки - непростой. Не зря столичные "зеленые" восторгались.

- Бук у нас, граб, можжевельник, клен, кизил, грибов - тьма. Они потом нам же дрова буковые продавали.

Говорят, один бульдозерист не выдержал, уволился. Как деньги ни нужны были, а "не смог по живому дорогу прокладывать".

С тех пор прошло не два, а четыре года. Никакого нового договора, естественно, с ними не заключили. И убытки, конечно, тоже не возместили. Так, заплатили какие-то копейки…

- Обдурили нас. А бумажки, которые они нам выдали, оказались филькиной грамотой.

Но если сначала народ в деревне очень возмущался, то потом притихли все.

- Теперь ждем, что будет, - объясняет 77-летняя озереевка Вера Павловна. - Будет авария – тогда охать и начнем. А она будет. Я же здесь родилась, землю эту знаю: она тут молодая. Раз в месяц рюмки цокаются друг об друга – трясет. Недавно 5 баллов было. Помню, до войны тут горка одна была. Сначала она надвое раскололась, а после войны и вовсе исчезла.

Настроены теперь озереевцы пессимистично: "Трубу же не выкопают". А неутомимые Тамара Ивановна и Виктор Яковлевич Шевченко четвертый год судятся с КТК.

Процессов против КТК было великое множество. Удачный, однако, только один. В сентябре 2000 года судья Октябрьского суда города Новороссийска Александр Иващенко признал строительство незаконным. Решение, правда, просуществовало всего несколько часов. В тот же день прокуратура его опротестовала, а другой суд отменил. Но эти несколько часов резко изменили до того вполне спокойную жизнь судьи Иващенко. Не имея доказательств того, что дальнейшие события связаны именно с этим процессом, назовем все "стечением обстоятельств".

Сначала задавили мелочами: лишали премий, ставили вопрос об отзыве полномочий судьи, стали переселять из кабинета в кабинет, менять секретарей… Я его застала уже в подвале – отдельного кабинета его в конце концов совсем лишили. Теперь у него нет ни секретаря, ни компьютера, ни телефона, нет даже сейфа, чтобы хранить дела.

- Угрожали?

- Да. Говорили: или я увольняюсь по собственному желанию, или против меня возбуждают уголовное дело.

Но этого не потребовалось. В прошлом году у Иващенко закончились полномочия судьи, и дальше их просто не продлили.

Прощаясь, Александр Викторович сказал в сторону, будто самому себе:

- Нельзя связываться с сильными мира сего.

А вот с известным в Новороссийске правозащитником Михаилом Константиниди, который представлял интересы жителей Южной Озерейки на том злополучном сентябрьском суде, мне встретиться не удалось. У него "стечение обстоятельств" оказалось куда более плачевным. 1 ноября 2001 года все тот же Октябрьский суд города Новороссийска приговорил его к пяти годам лишения свободы с конфискацией имущества. Якобы за незаконное предпринимательство: оказывал юридические услуги гражданам и не платил с этого налоги.

Общественность города считает, что Константиниди поплатился за процесс против КТК. Как заявил руководитель Независимой экологической службы по Северному Кавказу Андрей Рудомаха, именно после выигрыша судебного дела против КТК, в сентябре 2000 года, "власти и правоохранительные органы Новороссийска взялись за него всерьез. Константиниди осужден по очевидно ложному и сфабрикованному обвинению". Как бы там ни было, неуплата налогов – это обычно штраф, а не пять лет общего режима с конфискацией. Эдак тех же нефтяников можно было бы на восемь пожизненных сроков с конфискацией их гигантских компаний определить. А ничего – гуляют на свободе вместе со своими офшорами, трастами и внутрикорпоративными ценами…

Озерейцы не различают акционеров Каспийского трубопроводного консорциума между собой. Для них это одна беда под названием КТК. И считают они, что беда эта иностранного происхождения. А зря. Россия имеет самый большой пакет акций в консорциуме: 24% - у правительственных структур и 7,5% - у государственной российской компании "Роснефть". Казалось бы, представлять интересы государства есть кому. (Это если не считать частного, но все-таки российского "ЛУКОЙЛа", которому, по идее, тоже должно быть не наплевать на родную страну. Должно быть…)

Но, во-первых, зачем понадобилось строить новый нефтепровод, если уже имеющиеся работают с недогрузкой? Ответ прост: новый в отличие от имеющихся - частный, и на него не распространяются многие ограничения, действующие на государственную трубопроводную систему. Президент, например, государственной "Транснефти" уже оценил убытки от этого где-то в 90 млн долларов.

Во-вторых, почему из всех возможных вариантов прокладки трубопровода из Казахстана к Черному морю был выбран самый абсурдный? Экологическая катастрофа буквально запрограммирована. Плюс будет уничтожена уникальная курортная зона. Ответ опять прост: это самый дешевый вариант. К тому же до аварии нужные компании успеют получить нужную прибыль. А возмещать гарантированный многомиллиардный ущерб будет буквально некому. Иностранные учредители ответственности за деятельность консорциума не несут по закону. Остается сам КТК. В случае аварии Россия может рассчитывать только на его имущество. А что, кроме труб и причальных сооружений, которые после катастрофы будут уже никому не нужны, у него есть?

Если не учитывать уже нанесенный и, по мнению ученых, неминуемый в будущем экологический ущерб от КТК, то что еще наша страна получит от реализации этого проекта? А вернее - не получит? Руководство консорциума обещает баснословные прибыли: 100 млн долларов в год только для Краснодарского края. Однако уже сейчас трубопровод испытывает проблемы с загрузкой – казахстанской нефти не хватает. Но даже если представить, что труба КТК будет работать на всю проектную мощность, ни Россия, ни Казахстан, судя по всему, все равно не получат никаких "транзитных дивидендов". По некоторым данным, в установленный странами тариф за прокачку нефти изначально заложена нулевая рентабельность КТК. Прибыль будут получать только нефтяные компании, прокачивающие свою нефть.

Вдобавок ко всему КТК, видимо, за все вышеперечисленное получил от благодарной России в подарок немного земли и воды. КТК имеет право на бессрочное пользование землей от границы России с Казахстаном до береговой черты Черного моря, вдоль следования своей трубы. Кроме того, у КТК есть лицензия на пользование водной поверхностью моря площадью 2 тысячи гектаров "в период строительства и эксплуатации трубопровода" – тоже, читай, бессрочно? Россия – щедрая душа. Щедрость эта, видимо, от излишнего богатства.

Вообще же КТК удивительно напоминает скандальный нефтяной проект "Сахалин-2". Аналогии между ними можно перечислять бесконечно. Ни от одного из них Россия не получает фактически никакой приличной прибыли. Даже элементарные налоги и сборы нам не светят. Причем если акционеров "Сахалина-2" от платежей спасает схема СРП (соглашение о разделе продукции), то с КТК все намного интереснее. Около года назад КТК официально заявил о желании создать на основе терминала в Озерейке международный спецпорт. Если это произойдет, нефтяники будут фактически полностью неподконтрольны российским ведомствам. А вот экономические и экологические убытки России благодаря этим проектам обеспечены.

Интересно, что и в проекте "Сахалин-2", и в КТК в качестве акционера и, соответственно, представителя российских интересов участвует государственная компания "Роснефть". Видимо, это и есть в понимании руководства "Роснефти" представление интересов страны. Схожесть методов, которыми действуют нефтяники на Сахалинском шельфе и в Краснодарском крае, не может не наталкивать на определенные выводы.

На участии в уничтожении уникального потенциального курорта в Южной Озерейке "Роснефть" останавливаться не собирается. Поскольку старейшие месторождения Кубани уже выработаны на 90%, "Роснефть" планирует постепенно перебираться с суши на море. В мае ОАО "Роснефть - Краснодарнефтегаз" стукнуло 60 лет. На юбилее "дочки" президент "Роснефти" Сергей Богданчиков заявил, что его компания совместно с "ЛУКОЙЛом" и "при содействии администрации Краснодарского края" планирует разрабатывать шельф Азовского и Черного морей. На геологоразведочные работы "Роснефть" уже выделила около 70 млн рублей. С черноморскими курортами России можно попрощаться? Будем летать в Анталию?

Екатерина ИГНАТОВА, наш спец. корр., Новороссийск - Южная Озерейка
5.06.2003