Спецкомандировка

Владимир СНЕГИРЕВ

1. После талибов

Редактор еженедельной газеты "Фарда" (тираж 2000 экземпляров, один из самых больших в стране) Абдул Гафур недавно был приглашен для беседы в соответствующее ведомство. Поводом для приглашения стала вполне безобидная карикатура, на которой был изображен президент Карзай. Смысл рисунка сводился к тому, что деньги, выделяемые международным сообществом на оказание помощи Афганистану, оседают неизвестно где. "Это что?" - строго спросили редактора. Он попытался объяснить. "Нет, - сказали ему, - ответ неверный. Это преступное оскорбление высшей власти". И посадили редактора в тюрьму. К счастью, сам президент, который в те дни находился за границей, вернувшись, распорядился немедленно освободить журналиста. Карзай много лет прожил в Америке, знает, что такое свобода слова. А его окружение имеет об этом очень смутное представление.

Сейчас Абдул Гафур рассказывает об этом с улыбкой, но в разгар нашей беседы заходит его заместитель и говорит: вчера арестован главный редактор еженедельника "Ирода". Кем? За что? Оказывается, еженедельник осмелился покритиковать министерство просвещения за "нецелевое использование средств". Редактора вызвал замминистра. Вы думаете, он вступил с ним в дискуссию? Как бы не так. Журналисту просто накостыляли по шее и бросили в министерский подвал. Чтобы он там заново осмыслил принципы свободной печати.

Официально в Афганистане цензуры нет. Никто не просматривает газеты перед их выходом в свет. Но зато потом любой облеченный властью чиновник сам решает, нарушен закон о печати или нет.

Это типичная ситуация для страны, в которой едва зарождаются правила, давно привычные для всего цивилизованного мира. Как раз в пору моей командировки в Кабуле одна за другой прошли антиамериканские демонстрации. Были они довольно хилыми - сто или чуть больше участников, но с какой гордостью рассказывали об этом афганцы! Демонстрации? Да еще вчера даже заикнуться о подобном было невозможно. В стране по-прежнему крепки позиции моджахедов, их дух и сформированные за 25 лет войны неписаные законы: кто не с нами - тот против нас, а значит, к стенке его.

Кажется, вчерашние победители уже не на шутку раздражают и президента, и его американских друзей. Моджахедов целенаправленно вытесняют со сцены, они исполнили свою историческую роль и теперь должны уйти. (Разве не так было и у нас после 1917 года, да и в начале 90-х?) Центральную власть явно тяготят амбиции вчерашних героев, их непослушание, их претензии иметь больше, чем им дали. Кстати, дали-то им немало: воины ислама щедро осыпаны генеральскими звездами, престижными должностями, им оставили особняки, силой захваченные при штурме городов, и закрывают глаза на совершаемые ими поборы (аналог нашего рэкета).

Афганская жизнь - и прежде таинственная, скрытая от посторонних глаз, сплетенная из множества национальных, племенных, сословных, религиозных и прочих особенностей - сегодня кажется еще более запутанной и непонятной. Непрекращающиеся на протяжении четверти столетия перевороты, революции, войны все перемешали так, что сегодня здесь невозможно сколь-нибудь глубоко оценивать ситуацию и тем более строить прогнозы.

Можно лишь поделиться впечатлениями и ощущениями, что я и делаю.

***

Долгие годы в моей душе тревожной нотой звучала киплинговская строка: "Город Кабул - это солнце и пули". Она очень хорошо отражала специфику столичного бытия. Сейчас наступил период (надолго ли?), когда солнце есть, но по ночам уже не стреляют, комендантский час отменен, по небесам не рыскают боевые вертолеты, по городу можно ездить и ходить совершенно спокойно. Но лучше все-таки пользоваться автомобилем и при этом плотно закрывать окна. Ибо стоит только покинуть машину, как тебя окружает толпа попрошаек - сопливые ребятишки, тетки в паранджах, безногие инвалиды. "Дай бакшиш". Если дашь, толпа немедленно разрастется вдвое и тогда приходится спасаться бегством. Такого в Кабуле никогда не было.

Местами город напоминает пейзаж после ядерного взрыва. Обугленные коробки домов, выжженная земля, пыльные смерчи, горы мусора... Досталось Кабулу. Иные кварталы разрушены до основания. Поблекли прежние краски, да и люди кажутся другими - уставшими, озабоченными, с печатью тревоги на лицах. Помню, самым ходовым выражением прежде здесь было "парва нист", что можно перевести как "наплевать, все равно, гори все синим огнем, прорвемся". Теперь - удивительное дело - это выражение напрочь исчезло из лексикона афганцев. Не прорвались. Потеряли веру в будущее, череда бед кажется бесконечной, света в конце тоннеля не видно.

Три волны эмиграции: уехала почти вся интеллигенция, элита, покинули страну люди с образованием, хранители традиций. В начале 80-х, когда я впервые оказался здесь, отовсюду торчали признаки средневековья. Сейчас видно, что государство отброшено назад еще дальше.

Городская телефонная сеть не работает. Появились мобильные телефоны, но они по карману единицам. Электричество в Кабуле подается с перебоями, а во многих других городах давно забыли, что это такое. Конечно, никаких развлечений. Любимое занятие обеспеченного жителя: включить вечером свой движок и смотреть телевизор, все наклепали из самолетных крыльев спутниковые тарелки, поставили "левые" приставки и принимают по 500-600 каналов. Иностранцы в сумерках заполняют рестораны: китайский, итальянский, тайский, иранский и индийский. В китайском (неслыханное дело!) иностранцам разрешено подавать спиртные напитки.

В первые дни я часто ловил себя на мысли, будто чего-то не хватает мне в Кабуле, какой-то привычной детали нет. Потом спохватился: а где же сикхи? Эти степенные молчаливые люди в тюрбанах, с бородами и косичками, выходцы из Индии, раньше держали в столице сотни дуканов, целые торговые кварталы были у них. Сикхов всегда уважали - за их трудолюбие, аккуратность, кроткий, мирный нрав. Поехал в Карте-Парван, главный сикхский район, разыскал их храм-гурдвару. И вот что выяснилось. Сначала их прижали моджахеды, захватившие Кабул в апреле 1992 года: отобрали приглянувшиеся дома, обложили рэкетом. Но это были цветочки. Ягодки появились при талибах: им запретили проводить свои богослужения, заставили носить желтую одежду, чтобы издалека было видно: идет "неверный". Варварски разрушили семь из восьми храмов. Кого-то бросили в тюрьму. Короче говоря, теперь из 100-тысячной сикхской общины осталось только 300 человек. Главарь общины Равандар-сингх сказал мне, что Афганистан для сикхов - это родина, они прожили здесь много столетий и надеются вернуться снова. Только сперва пусть им вернут силой отобранные дома, пусть наступит жизнь по закону.

Об этом многие мечтают: о том, чтобы в стране, наконец, закончилась эра произвола и беззакония. В октябре на лойе-джирге будет представлен проект новой конституции. Ее разработчики говорят, что за основу взяты самые передовые документы цивилизованных стран, что это будет конституция, которая позволит строить общество подлинной демократии. Однако уже сейчас в политических кулуарах развернулись острые споры вокруг многих положений Основного закона. Роль религии, выборы президента и парламента, полномочия региональных лидеров... Ясно, что копий вокруг этих споров будет сломано еще немало. Лишь бы до стрельбы не дошло.

Региональные лидеры - это отдельная песня. Увы, согласия между ними (многими из них) и центральной властью все еще нет, а если и есть, то оно очень хрупкое. В Герате я встречался с Исмаил-ханом, губернатором провинции, фактическим эмиром всей западной части страны. Герат выгодно отличается от столицы: там нет нищих, нет разрушений, в городе и вокруг него бурлит созидательная жизнь. Просто оазис какой-то в выжженной пустыне. "Как вам это удается?" - спросил я бывшего вождя моджахедов, по популярности стоявшего на втором месте после Ахмад Шаха Масуда. Губернатор погладил обеими руками пышную бороду: "Бисмилайе рахман рахим". И приступил к обстоятельным ответам. Он говорил о том, что Гератская провинция удачно расположена на стыке двух границ, а это позволяет вести обширную торговлю, создавать новые рабочие места. Что у них действуют все существовавшие ранее предприятия и строятся новые. Что возрастают объемы производства сельхозпродукции. И все это было чистой правдой.

Не сказал Исмаил-хан только об одном: о том, что Кабул как раз в те дни вынес ему последнее строгое предупреждение. Не будешь делиться с центральной властью - уволим, так примерно можно выразить его суть. Однако ведь всем ясно, что уволить такого человека невозможно. За ним колоссальный авторитет, военная сила, поддержка местного таджикского населения. Еще один узелок.

А генералу Дустуму, лидеру тех провинций, где проживают в основном узбеки, как раз в те дни дали "пряник", назначили специальным уполномоченным президента по северным территориям. Там тоже все непросто. Дустум, которому генеральские погоны вручал еще Наджибулла, не только проявляет явную независимость от Кабула, но и продолжает постреливать по позициям недавнего союзника таджика Устода Атты, контролирующего соседние провинции. Или этот Атта, который тоже не платит в казну, сам терроризирует Дустума... Там трудно понять. Ясно только, что наступивший мир очень непрочен. Что в стране, где почти каждый гражданин под кроватью держит "калашников", а в сарае - "стингер", где половина людей не имеет работы, где царит ужасающая нищета, где не забыты прежние обиды и каждый подозревает каждого, ясно, что в этой стране может полыхнуть в любой день, в любую секунду. Они живут как на пороховом погребе.

***

Целый месяц, путешествуя по Афганистану, встречаясь с губернаторами, министрами, крестьянами, военными, наркодельцами, бандитами, коллегами, я в числе прочего пытался найти ответы на следующие вопросы: а) почему американцы никак не могут сладить с талибами, б) на что израсходованы многие миллионы долларов, выделенные государству мировым сообществом? Что касается талибов, мы поговорим о них в следующий раз. Что касается финансовой помощи, картина здесь вырисовывается такая.

Мировое сообщество действительно раскошелилось уже на один миллиард 800 миллионов долларов. Это деньги, сопоставимые с теми, которые лет за тридцать вложил в Афганистан Советский Союз. Тогда на них были построены жилые микрорайоны, агрокомплексы, заводы, дороги, институты, аэродромы, то есть много чего. Практически почти все объекты афганской экономики, социальной сферы и культуры. Теперь результат таков: возведено несколько простеньких больниц сельского типа, были гуманитарные подачки в виде продовольствия и медикаментов. Ну и еще кое-что по мелочи. Самая крупная стройка в Кабуле кипит на территории американского посольства, но это, разумеется, не в счет.

"Куда же исчезли почти два миллиарда?" - спрашивал я всех своих собеседников. Вразумительного ответа никто дать не мог. Но складывая по кусочкам отдельные слова, намеки, предположения, я пришел к выводу, что значительная часть выделенных средств самым банальным образом разворована. В Кабул сегодня коршунами слетелись все мыслимые и немыслимые международные организации. От самых невероятных вывесок рябит в глазах. Эти организации якобы защищают права женщин, детей, инвалидов, борются с наркотиками, голодом, болезнями, следят за экологией, отстаивают интересы нацменьшинств, поддерживают кочевые племена, учат различать мины, исследуют ледники, проводят социологические опросы и занимаются еще бог знает чем. Все бы ничего, но зарплату сотрудники этих контор получают именно из тех средств, которые выделены на помощь бедным афганцам. И живут эти сотрудники не в саманных домах, а арендовали лучшие виллы столицы. И ездят они не на велосипедах, а на самых крутых японских джипах под названием "Лэнд крузер". И охрана у них нехилая. Содержание каждого такого "благодетеля" обходится в год в 400-500 тысяч долларов. А их там тьма.

Конечно, что-то украли и сами афганцы, допущенные к дележу пирога. А что-то растворилось самым непостижимым образом. Были денежки, а теперь нету их.

Афганистан и здесь проявляет свою мистическую сущность.

Рядовых граждан крайне раздражает это обстоятельство. Они согласились на присутствие в своей стране вооруженных иностранцев в обмен на обещание щедрой помощи. Они готовы закрывать глаза на то, что по Кабулу раскатывают натовские броневики с торчащими пулеметами. Они готовы в очередной раз смириться с тем, что, как и 23 года назад, им опять привезли откуда-то из-за границы президента. Только накормите. Помогите восстановить разрушенное. Предоставьте реальную поддержку. Дайте шанс.

Но нищих все больше.

И вот еще одна интересная цифра: американцам их военное присутствие в Афганистане уже обошлось в 50 миллиардов долларов.

Но нищих-то все больше.

17.06.2003