Игорь Федюкин

Туркменский кризис российской внешней политики похож на предыдущие: Россия пытается укрепить свой авторитет при помощи традиционных связей с сомнительными режимами, но в результате его только теряет.

76-я дивизия ВДВ форсированным маршем идет через пустыню, над азиатским городом стрекочут К-52, а местная молодежь пляшет вокруг позолоченной статуи бывшего диктатора, которую российский БТР только что сдернул тросом с ее пьедестала. Очередной тиран наконец-то получил по заслугам:

Россия при поддержке международной антитеррористической коалиции отправила на мусорную кучу истории Туркменбаши – прикаспийского Саддама, мегаломаньяка с крашенными волосами.

Техническая, военная осуществимость подобного сценария – вопрос отдельный. Как и любой вообще кризис, обострение туркменской проблемы есть, безусловно, повод поговорить о способности российской армии решать задачи подобной сложности, а российского МИДа – проводить дипломатическое и пропагандистское обеспечение серьезных внешнеполитических шагов. А события в солнечном Туркменистане – повод задуматься о том, почему именно ашхабадский режим должен быть свергнут.

Во время вторжения в Ирак много говорилось о том, что американцев, де, привела в Персидский залив погоня за нефтью, а ссылки на исходящую из Багдада угрозу собственной национальной безопасности не убедительны, поскольку в сферу своих интересов Вашингтон включает весь земной шар. Американцы отвечали, что дело отнюдь не в подобных деталях; по их мнению, режимы вроде иракского не могут быть терпимы, поскольку в силу самой своей природы представляют угрозу для соседей. Говоря проще, демократические, либеральные страны обычно миролюбивы и не склонны ссорится с США, а от авторитарных режимов рано или поздно жди неприятностей для соседей и агрессии, верить им нельзя и договариваться с ними невозможно. Российский опыт только подтверждает эту теорию.

Ситуация с Туркменией показывает всю бесперспективность российских попыток приручать диктаторов. И показывает уже не в первый раз.

Самое печальное, что сейчас провал такой попытки оборачивается не просто потерей лица российского государства, а личной трагедией десятков тысяч людей, ставших заложниками близорукой дипломатии. Вновь и вновь Москва надеется ласками и уступками добиться от коррумпированных, полубезумных режимов благоприятной для себя политики. Российская дипломатия по инерции отчаянно пытается выкроить себе некую эксклюзивную сферу контроля в мире, построить систему "друзей и союзников" по образцу США, но попытки эти напоминают соревнование Эллочки-людоедки с коварной Вандербильдшей: в "друзьях и союзниках" Кремля оказываются исключительно режимы третьей свежести. Под заигрывание со всемирным отребьем подведена целая теория: Россия, де, используя свои (увы!) традиционные связи с диктаторами, служит посредником между ними и непреклонным Вашингтоном, побуждает диктаторов к сговорчивости, помогает разрешить конфликт миром и тем самым повышает свой вес на мировой арене.

Но вновь и вновь диктаторы "почему-то" оказываются вероломными и неблагодарными, манипулируя Москвой для достижения своих целей и втягивая ее в ненужные конфликты с США и Западом.

Туркменский кризис показывает необходимость резкого разворота в отношениях с Туркменбаши и ему подобными. Хотя бы потому, что в ближайшем будущем России предстоит определиться со своей позицией по Северной Корее и Ирану, которые точно так же, как Туркменбаши, откровенно использую российские постимперские фантомные боли; в чуть более отдаленной перспективе точно такая же дилемма встанет по вопросу о Белоруссии. В каждом из этих случаев России придется делать выбор. Можно пытаться отстаивать свои интересы (от Бушера до Союзного государства), потакая диктаторам и конфликтуя с Западом, но история таких попыток оптимизма не вселяет.

Именно поэтому речь должна идти не о том, как лучше России отстоять свои (зачастую эфемерные) интересы. Дело в принципе. Если Россия действительно претендует на роль одного из устроителей мирового порядка, необходимо решительно переходить к наведению этого самого порядка в своем ближайшем зарубежье. Только так можно обеспечить долгосрочную безопасность в регионе и гаранировать, что в будущем история с росиийскими гражданами в Туркмении не будет повторяться в других странах. Позиционируя себя как демократическое государства, Россия НИ РАЗУ не осудила В ПРИНЦИПЕ поведение лукашенок и ким чен иров. Режим Туркменбаши плох не потому, что он нарушил соглашение с Россией, – наоборот, разрыв соглашения является неизбежным и предсказуемым следствием природы ашхабадского режима. Вместо того чтобы запоздало жаловаться на нарушенные соглашения и ущемление прав россиян в Туркмении, Россия должна прямо заявить о принципиальной нетерпимости подобных режимов.