ГОРЫ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ НАШПИГОВАНЫ ОРУЖИЕМ БОЕВИКОВ
Для борьбы с религиозным экстремизмом государства региона намерены вводить традиционный ислам в систему школьного образования

Виктория ПАНФИЛОВА

На днях в горном ущелье Итияз Баткенcкой области, на высоте 3 тыс. метров над уровнем моря, найден тайник с боеприпасами, сообщает Служба национальной безопасности Киргизии. Киргизские чекисты считают, что тайник был брошен боевиками Исламского движения Узбекистана (ИДУ) во время вторжения в Киргизию в 1999-2000 годах. Как сообщили в СНБ, схрон содержал арсенал советского, иранского и пакистанского производства.

За последние четыре года, с момента, когда отряды ИДУ впервые попытались проникнуть в Узбекистан через территорию Киргизии, киргизские спецслужбы обнаружили на юге республики около десятка тайников с боеприпасами и оружием. Кроме большого количества патронов, находили минометные снаряды, гранатометы "Муха" и другое оружие. Сотрудники спецслужб считают, что эти тайники были специально оставлены боевиками для возможных будущих боевых действий.

В последнее время представители властей центральноазиатских стран все чаще говорят о надвигающейся угрозе безопасности для всего региона. Одной из причин называют незавершенность антитеррористической операции в Афганистане и Ираке. В частности, об этом на днях заявил министр обороны Киргизии Эсен Топоев. По его словам, на территории Центральной Азии существует "три направления угрозы: терроризм, экстремизм и частично - сепаратизм". Впрочем, для Центральной Азии эта проблема не новая и в последние годы, по мнению экспертов, носит транснациональный характер.

Несмотря на предпринимаемые США меры для стабилизации обстановки в Афганистане, ситуация там далека от стабильной. Так, на днях бывший духовный лидер движения "Талибан" мулла Мохаммад Омар призвал своих сторонников к усилению джихада (священной войны с неверными), передает пакистанская газета "News". По сведениям издания, мулла Омар жив и находится по-прежнему на территории Афганистана. Эксперты отмечают, что в последнее время в этой стране значительно усилилась деятельность талибов и их союзников из "Аль-Каиды", а также сторонников бывшего премьера в правительстве моджахедов, лидера клерикальной партии "Хизб-е-ислами" Гульбеддина Хекматияра. Это напрямую сказывается и на ближайших соседях - Таджикистане, Узбекистане и Киргизии. Здесь в очередной раз отмечается активность радикальных экстремистских группировок.

Напомним, что ИПТ образовалась на руинах ИДУ, когда силы антиталибской коалиции разгромили лагеря экстремистов в Афганистане и лидер движения Джума Намангани погиб. Сегодня в ИПТ входят члены ИДУ, киргизские и таджикские фундаменталисты, а также стремящиеся к отделению от Китая синьцзянские уйгуры. Возглавил новую организацию идейный вдохновитель ИДУ Тахир Юлдашев, скрывающийся ныне, по некоторым данным, на территории Пакистана. В последний период появились сведения об интенсивных контактах лидера узбекских экстремистов Юлдашева с представителями "Талибана", "Аль-Каиды" и Хекматияра с целью активизации деятельности движения в Центральной Азии.

То, что в Центральноазиатском регионе находится значительное количество сторонников ИПТ и "Хизб-ут-Тахрир", ни для кого не секрет. Например, если в Таджикистане эта партия только набирает силу и в ее рядах только сотни сторонников, то в Киргизии их численность достигает 2 тыс. человек. А в Узбекистане, по имеющимся сведениям, более 15 тыс. человек, при этом около 6 тыс. членов этой партии содержатся в местах заключения.

Так, при рассмотрении проблемы распространения в стране религиозного экстремизма в качестве одной из основных угроз национальной безопасности только руководством Узбекистана разработан комплексный межведомственный план по противодействию религиозному экстремизму. В соответствии с этим планом считается целесообразным внедрение государственной программы по пропаганде и поддержке традиционного ислама в систему школьного образования. Предполагается создание специального центра по формированию общественного мнения в отношении наиболее актуальных проблем внутренней и внешней политики, прежде всего распространения религиозного экстремизма.
1 июля 2003