Россия и Ашхабад: деньги и геополитика

В последнее время обострились отношения между Россией и Туркмении в связи с односторонним выходом Ашхабада из договора о двойном гражданстве.

В российской прессе много сообщений о нарушении прав тех, кто не захотел отказаться от российского гражданства, как того потребовали туркменские власти.

Между тем на прошлой неделе государственный департамент США подверг критике власти Узбекистана за нарушения прав человека в стране.

С Дэвидом Льюисом, директором центральноазиатского проекта Международной группы по предотвращению кризисов, беседовал Андрей Кузьменков.

Би-би-си: Россия недавно подписала крупный контракт на покупку газа в Туркмении. В то же время двусторонние отношения переживают не самые лучшие времена в связи с односторонним выходом Туркмении из договора о двойном гражданстве. Может ли Россия влиять на изменение положения в практически закрытой для международного сообщества Туркмении?

Дэвид Льюис: В случае с Туркменией Россия контролирует вопросы вокруг поставок газа, и поэтому имеет влияние, на которое не может рассчитывать Запад.

Я думаю, что интересны процессы, идущие в этой связи в самой России - например, недавние слушания в Думе по вопросу о позиции Туркмении в отношении договора о двойном гражданстве и о положении с области соблюдения прав человека в Туркмении.

Узбекистан скорее имеет геополитическое, а не только экономическое значение для России

Дэвид Льюис
Не думаю, что это как-то скажется на политике властей в ближайшее время, но гражданское общество в России проявляет все большую заинтересованность тем, чем занимается внешняя политика России, и возможно, это приведет к тому, что Путин займет более жесткую позицию в отношении Туркмении.

Но в конце концов все решает газ - деньги диктуют политику России в отношении Туркмении.

В случае с Узбекистаном на кону находится гораздо меньше ресурсов, а те, что есть, контролируются местной элитой. Но Россия в будущем может обратить внимание на экономические вопросы в Узбекистане и может сделать инвестиции, когда для этого возникнут подходящие политические условия. Но Узбекистан скорее имеет геополитическое, а не только экономическое значение для России.

Би-би-си: В нынешнем году узбекские власти разрешили проведение съезда оппозиционной партии, совсем недавно прозвучало заявление о намерении к ноябрю нынешнего года перейти к конвертируемости национальной валюты страны - сума. Значит ли это, что в Узбекистан наступают реальные реформы?

Д. Л.: Возможно, в последнее время появилось больше новостей, связанных с областью гражданского общества в Узбекистане, однако пока еще рано говорить о каком-то прогрессе.

Обещания о переходе на конвертируемый сум слышны по меньшей мере с 1999 года, но пока нет реальных признаков того, что правительство действительно собирается пойти на этот шаг. С прошлого года, тоже насыщенного обещания реформ экономики, экономическая ситуация ухудшилась. Поэтому заявления о наступлении реального прорыва в области экономических реформ мне кажутся слишком оптимистичными.

Би-би-си: В 2002 году Узбекистан вошел в возглавляемую США антитеррористическую коалицию. Однако даже при благоприятных для страны внешних условиях и международной поддержке страна так и не пошла на реформы в политике и экономике. Почему?

Д. Л.: Среди правящей в Узбекистане элиты существует сильное неприятие реформ вообще, так как это может негативно сказаться на их экономическом и - в долгосрочной перспективе - политическом положении

Дэвид Льюис
Действительно, в 2002 году в Узбекистан направилась миссия Международного валютного фонда, реформы были готовы поддержать не только американцы, но и Всемирный банк. Значительно улучшилась ситуация в области безопасности, но несмотря на все это, власти отказывались идти на проведение реальных экономических реформ, потому что среди правящей в Узбекистане элиты существует сильное неприятие реформ вообще, так как это может негативно сказаться на их экономическом и - в долгосрочной перспективе - политическом положении.

Проблема заключается в том, что растет недовольство населения сложившимся положением, ростом экономических проблем. Иностранные инвестиции весьма невелики, доходы населения также на низком уровне. Поэтому основной вопрос в том, как долго население сможет сохраняться терпением существующей ситуацией.

Би-би-си: Как мы видим, международное сообщество не может реально влиять на реформы в Узбекистане. Имеет ли в данном положении Россия какие-то рычаги влияния?

Д. Л.: Конечно, Россия хотела бы увеличить свое влияние на Узбекистан. Нынешнее руководство страны вытеснило Москву и политически, и экономически.

Россия, однако, будет играть менее значимую роль до тех пор, пока в Узбекистане находятся американцы. Но Россия может увеличить давление на Каримова, как только она почувствует, что американцам не так необходимо присутствие в Центральной Азии.

В этом случае Москва наверняка предложит Каримову повышение статуса отношений, какие-то экономические проекты, проекты в области безопасности. Но пока для Ташкента отношения с Вашингтоном являются центральной частью его политики в области безопасности.