Президент Туркмении Сапармурат Ниязов никак не реагирует на просьбы Кремля смягчить политику по отношению к русскоязычному населению республики. Русские жители Туркмении, потеряв последнюю надежду, сотнями уезжают из страны. Зачем Ниязов пошел на конфронтацию с Москвой, какова ситуация в Туркмении, что ждет туркменбаши и его режим? Об этом "Известиям" рассказывает Александр ДОДОНОВ, который с 1996 по 1998 год работал вице-премьером Туркмении и прекрасно изучил ниязовские политические нравы. Сегодня Додонов живет в России. Он - один из лидеров туркменской оппозиции, заместитель председателя общественного движения "Ватан" ("Родина"). С ним беседует Александр БРАТЕРСКИЙ.

- Когда со стороны наблюдаешь за ситуацией в Туркмении, она кажется немыслимой. Не сгущают ли краски российские СМИ?

- Я был не только свидетелем, я был участником процесса, в результате которого постепенно развился культ личности Ниязова. Мы не представляли, что этот человек переродится в того, кого он сегодня из себя представляет. Нас всех охватывала эйфория: свобода, независимость, суверенитет. Намерения были благие.

Ниязов до поры до времени умело прятал свои тайные помыслы. Хотя в окружении президента были люди, которые чувствовали его тайную натуру и способствовали сами созданию его культа. У Ниязова и в советское время была нетерпимость к другой точке зрения, а потом дело дошло до того, что слова "нет" вообще нельзя было говорить.

Я знал, что, работая в правительстве, ничего не могу изменить, но пытался вести тот участок работы, который был мне поручен, - водное и сельское хозяйства. Я написал служебную записку о катастрофическом положении главной водной артерии - Каракумского канала. Записка была объемом всего в полторы страницы. Я предлагал найти инвесторов, чтобы они вложили деньги в реконструкцию канала. После этого я подвергся разносу со стороны Ниязова, так как "совершил политическую ошибку" - предложение должно было исходить от самого президента.

- Почему вы решили уехать из страны?

- Я знал характер Ниязова, понимал, к чему идет дело. Мне угрожали, потом за моей спиной подготовили доклад о положении дел в отрасли. А в Генеральной прокуратуре мне сказали: "Александр Дмитриевич, у нас тут хуже, чем 37-й год. Делайте выводы". Я понял, что мне надо делать. Из прокуратуры сразу поехал в российское посольство. Через два дня я выехал из Туркмении. Я боялся за семью и сказал сыну, чтобы он немедленно покинул Ашхабад. Он это сделал - и вовремя, потому что после этого сразу вызвали на допрос жену, оказывали на нее психологическое давление.

Если сегодня в Туркмении человек занимается бизнесом и у него, например, появилась квартира или машина, он сразу привлекает к себе внимание. Его забирают, сажают в подвал и начинают "беседовать". Говорят примерно так: "Отдай все - и выйдешь. Не отдашь - будешь сидеть". И люди отдают добровольно свое имущество.

- Встав в оппозицию Ниязову, ощущаете ли вы себя политическим деятелем?

- Да нет. Мною больше движет чувство справедливости, мне больно, что народ Туркмении несет все те незаслуженные обиды, которым его подвергает режим. Почему один человек узурпировал страну самым жестоким образом и не признает нормы международного права? Кто-то должен положить этому конец, рассказать общественности о том, что творится у нас. О том, что представляют собой Ниязов и его режим. Цель нашего движения "Ватан" - отстранить туркменбаши от власти мирным политическим путем, заставить его уйти под давлением общественности.

- Вы считаете, что это возможно?

- Если мировое сообщество отреагирует на события в Туркмении соответствующим образом, Ниязов сам готов будет уехать куда-нибудь. Любой диктатор - трус.

- Как вы относитесь к указу Ниязова, согласно которому жители Туркмении, имеющие двойное гражданство, должны отказаться от российского паспорта?

- Такие заявления - в духе Ниязова. Он считает всех вокруг себя виновными. Он уверовал в собственную непогрешимость, хотя ясно, что в данном случае именно туркменбаши не прав, именно он нарушает международное право.