В Узбекистане нет места мусульманам

Рустам Эшмурадов и Мухсина Хамидова из Андижана, специально для IWPR

В дни пятничной молитвы у городской мечети Андижана в Ферганской долине на полтора часа останавливается движение транспорта и пешеходов. В этот день сюда стекается до 10-ти тысяч мусульман, а городская мечеть рассчитана всего на 2 тысячи. Люди вынуждены молиться прямо на улице.

Под предлогом борьбы с распространением идей религиозного экстремизма власти Узбекистана не только упрятали за решетку тысячи людей по подозрению в исламском экстремизме, но и закрыли в стране большую часть мечетей, не думая о последствиях для верующих, а ведь в Ферганской долине традиционно большая часть населения исповедует Ислам.

"Соборную мечеть Андижана закрыли еще в 1998 году. Глава городской администрации и прокурор сказали тогда, что мечеть не зарегистрирована в Министерстве юстиции. Теперь сами видите, что здесь творится", – говорит 60–летний верующий из Андижана Мухаммаджан Маматов, показывая на молящихся прямо на улице людей.

Сегодня здание Соборной мечети Андижана используется под музей литературы и искусства, а вторую крупную мечеть города власти отдали под центр материнства и детства. Подобное обращение с культовыми местами, переоборудованными под светские нужды, напоминает то, что творилось при Советской власти.

Но так было не всегда. В начале 90-х – в первые годы независимости страны – правительство Ислама Каримова вновь открыло для верующих долгие годы бездействовавшие мечети. По всей стране началось строительство новых храмов, а Ислам признали как религию предков и союзника новой национальной идеологии.

Но уже вскоре начались гонения на мусульман, посещавших мечети, независимые от официальных религиозных структур. Многие религиозные деятели и их последователи были арестованы и осуждены по обвинению в так называемом "ваххабизме".

Характерна история известного имама, всеми уважаемого андижанского духовного лидера Абдували Мирзоева. В 1995 г. он бесследно исчез в ташкентском аэропорту, и долгие годы власти отрицали свою причастность к этому инциденту. Однако, как удалось выяснить сотрудникам организации "Международная амнистия", Мирзоев был арестован службой национальной безопасности Узбекистана, подвергался пыткам и в конце концов был помещен в трудовой лагерь.

Гонения на мусульман усилились после терактов февраля 1999 г. в Ташкенте, когда от взрывов бомб погибли 16 человек. Правительство возложило вину за теракты на исламских экстремистов. Тысячи людей были брошены в тюрьмы по обвинению в участии в запрещенных исламских организациях. Особенно досталось членам движения "Хизб-ут-Тахрир". Аресты и суды продолжаются до сих пор.

Опасаясь всяких форм религиозного самовыражения, правительство в 1998 г. организовало принятие нового "Закона о религии", значительно усложнившего процесс создания новых религиозных организаций и открытия мечетей. По новому закону все существующие мечети обязаны были пройти перерегистрацию в Минюсте.

В результате из 2200 мечетей, действовавших на тот момент в Андижане и близлежащих районах, перерегистрацию сумели пройти лишь сорок две. Такая же участь постигла и Наманган, другой крупный город в Ферганской долине. В 1998 году правительственная комиссия из 1000 мечетей, действовавших в Наманганской области, оставила открытыми лишь 240. По словам заместителя председателя Наманганского отделения Независимой организации по правам человека в Узбекистане (НОПЧУ) Хошимжона Жамбулова, в действующие мечети были назначены имамы, лояльные властям.

Вся официально разрешенная исламская деятельность в Узбекистане контролируется Муфтиятом (высшим религиозным органом) и Комитетом по делам религий.

В беседе с IWPR заместитель председателя этого комитета Шухрат Исмаилов категорически опроверг утверждения о том, что права верующих в Узбекистане нарушаются, заявив: "Закрытие мечетей нельзя считать ущемлением прав мусульман".

Болезненным вопросом для мусульман Андижана является и полное отсутствие в городе исламских учебных заведений – медресе.

В 1990 году известный в городе духовный лидер Адилжон-хаджи Абдусаломов открыл в Андижане медресе, где обучались и успели получить дипломы об исламском образовании 300 студентов.

В 1998 году власти Андижана закрыли медресе, аргументировав это тем, что его санитарное состояние не соответствует нормам, а сам Адилжон-хаджи провел 2 года в тюрьме по обвинению в распространении идей религиозного экстремизма, а затем был отпущен на свободу по амнистии.

"До сих пор не могу добиться открытия духовного учебного заведения, а ведь потребность в исламском образовании в Андижане очень велика", – говорит Абдусаломов. Такие учебные заведения, как Исламский университет и медресе Муфтията в Ташкенте, находятся под жестким контролем властей.

Государство преследует исламских активистов во имя национальной безопасности, однако, как побочный эффект, тысячи обыкновенных мусульман в Андижане и других городах остались без культовых учреждений. Власти, видимо, рассчитывают, что, оказавшись на улице, эти люди будут только молиться – и ничего более.

Рустам Эшмурадов и Мухсина Хамидова – псевдонимы независимых журналистов из Андижана