"У нас нет преступных авторитетов"

В нынешнем году Исламское движение Узбекистана (ИДУ) получило от различных международных террористических организаций и фондов около 400 тыс. долл. для диверсионных актов. По информации правоохранительных органов, боевики ИДУ намерены использовать эти средства для проведения терактов на территории стран Центрально-Азиатского региона. Первый заместитель главы МВД Узбекистана Баходир МАТЛЮБОВ рассказывает, как его ведомство противостоит этой опасности.
Из досье "НГ"

Баходир Матлюбов родился 10 марта 1952 г. в Самарканде. В 1975 г. закончил химический факультет Самаркандского госуниверситета, а в 1983 г. - юридический факультет СГУ. В органах внутренних дел с 1973 г. Работу начинал с должности инспектора угрозыска. С 1978 по 1989 г. замначальника угрозыска УВД Самаркандской области, затем начальник Сиабского РУВД и одновременно замначальника областного управления Самаркандской области. 1990-1994 г. - начальник ГУВД г. Самарканда.1994-1997 г. - начальник управления внутренних дел Бухарской области. С 1997 г. первый замминистра МВД Узбекистана.

Корр. - Баходир Ахмедович, вы занимаете пост первого заместителя главы МВД и одновременно являетесь начальником уголовного розыска по борьбе с терроризмом. Какие основные преступления совершаются в стране и каков процент их раскрываемости?

Б.М. - Сегодня в стране в основном преобладают имущественные преступления. Вообще если сравнивать Узбекистан с другими странами СНГ, то можно не без гордости отметить, что мы на последнем месте. Вы не поверите, если я скажу, что у нас нет преступных авторитетов. Практически нет угонов автомашин. А раскрываемость преступлений около 80%.

Корр. - Однако в Узбекистане есть другая беда - это экстремизм и терроризм. Как решаются эти проблемы?

Б.М. - В структурах МВД есть так называемое второе управление - по борьбе с экстремизмом, которое занимается этим вопросом. Кстати, раньше такого управления у нас не было, да и до 90-го года такого понятия, как экстремизм или терроризм, у нас тоже не было. Мы не знали этих проблем. Они появились с распадом Союза, в 90-е годы. Центром радикального ислама стала Ферганская долина.

В Андижане есть джамми-мечеть ("соборная". - "НГ"), имамом которой был небезызвестный Абдували Мирзоев. Он первым в республике начал проповедовать учение ваххабизма. Его учениками были Джума Намангани и Тахир Юлдаш, которые впоследствии возглавили радикальное движение Исламское движение Узбекистана (ИДУ). В 1992 году в Намангане активисты ИДУ захватили здание хокимията (городской администрации. - "НГ") и объявили о создании исламского государства на территории Ферганской долины (узбекской ее части). Длительное время с ними велись переговоры, участие в которых принимал непосредственно президент Ислам Каримов. Они не шли на компромисс, тогда правоохранительным органам удалось вытеснить экстремистов за пределы республики. Они ушли в Таджикистан и далее в Афганистан. Однако на протяжении всего времени сторонники радикальных экстремистских движений пытаются дестабилизировать обстановку в Узбекистане.

Силами МВД в последнее время предотвращен ряд готовящихся диверсионно-террористических акций, и материалы расследования показывают, что основная цель и задача этой террористической организации - захват власти и построение исламского халифатского государства.

Корр. - В ходе заседания ШОС в Москве президент Каримов заявил, что со стороны Афганистана сохраняется угроза проникновения экстремистов в Центральную Азию…

Б.М. - Да, действительно это так. Как вы знаете, недавно в городе Ош на юге Киргизии был совершен теракт. Там был взорван пункт обмена валюты отделения банка США "Вестерн-Юнион". Расследование проводилось совместными усилиями - киргизскими и узбекскими правоохранительными органами. В итоге были установлены лица, совершившие это преступление: Ильхом Изаттуллаев, уроженец Коканда, член ИДУ, и Азизбек Каримов - уроженец Андижана, также член ИДУ.

Они в течение длительного времени находились в розыске. В последние годы оба жили в Афганистане и воевали на стороне "Талибана". После разгрома талибов сторонники радикальных исламских движений рассеялись по всей Центральной Азии. Именно поэтому мы должны проявить максимум внимания.

Корр. - Не так давно в Москве была задержана группа сторонников "Хизб-ут-Тахрир". Была ли это совместная операция? Сотрудничаете ли вы с российскими коллегами?

Б.М. - Да, безусловно, мы плотно сотрудничаем с нашими московскими коллегами, постоянно обмениваемся информацией, в том числе и о местонахождении членов радикальных религиозных организаций. Эта операция разрабатывалась достаточно долго. Мы должны совместными усилиями решить эту проблему. Поскольку недооценка реального уровня опасности для наших стран деятельности незаконных религиозных и экстремистских организаций грозит систематической дестабилизацией в обществе.

Корр. - Похоже, в Узбекистане достаточно успешно проводится работа по предотвращению распространения ваххабистских идей. Очень много задержанных. В прессе называют разные цифры арестованных сторонников "Хизб-ут-Тахрир" и ваххабитов. Сколько же их на самом деле?

Б.М. - Во-первых, самой важной задачей в этой сфере мы считаем работу на опережение и превентивное устранение любых негативных преступных устремлений террористов, направленных против нашей страны. В этих целях мы взаимодействуем со всеми силовыми ведомствами Узбекистана.

А осужденных за распространение радикальной экстремистской идеологии около 3 тыс. человек. Однако не все отбывают полный срок наказания. За последние три года проводились амнистии. В 2001 году освободили около 900 человек. В 2002-м - около тысячи. Создана государственная комиссия, возглавляемая госсоветником президента, которая проводит работу с заключенными. Мы стараемся изменить мировоззрение этих людей. И действительно, часть амнистированных больше не возвращаются в радикальные группировки. Но часть все же идут туда.

Корр. - Сейчас в Узбекистане проходит кампания по переселению населения из высокогорных кишлаков Сурхандарьинского района. Как известно, именно в этом районе была попытка прорыва боевиков ИДУ в 2000 году. Означает ли это, что власти опасаются новой попытки проникновения боевиков и заблаговременно готовятся отразить нападение?

Б.М. - Переселение ведется не только в одном районе. Это и Сурхандарьинский, и Кашкадарьинский районы. Я председатель республиканской комиссии по переселению и поэтому знаю все проблемы. Это высокогорные кишлаки, расположенные на высоте около 2 тысяч метров, в которых не было никогда ни электричества, ни больниц, ни школ. Людей не выселяют в другие районы, а просто переселяют ниже - в долины, где есть дороги, газ, электричество. Для них построены поселки со всей инфраструктурой - школами, торговыми точками, медицинскими пунктами. Жителям предоставляют дома улучшенной планировки, ведь у людей нет денег, чтобы построить себе такой дом. Со многими из них я беседовал, и все довольны.

Корр. - В последнее время в Ташкенте и других городах сотрудники милиции прекратили разгонять стихийные митинги женщин, требующих освобождения из тюрем их родственников, осужденных по религиозным мотивам. Сказывается давление Запада или здесь кроются другие причины?

Б.М. - Они просят освободить родственников из тюрем… В том-то и дело, что нет. Они ходатайствуют по найму за других, за "третьих лиц". Постоянно митингующих не более 12 человек, всех их мы знаем. Мы принимаем их требования, изучаем, а затем даем ответ. А разгонять их... Зачем?

Виктория Панфилова

29.07. 2003