Есть ли приемы против лома?

Михаил КОРСУНСКИЙ, пенсионер.

Спустя годы довелось вновь свидеться с главой нашего правительства Николаем Танаевым. На Партнерском форуме 19 июля мы сидели друг против друга. Адресовал я ему записку. Просил содействия, чтобы сняли с меня обвинения в противоправных действиях.

3 июля этого года судья Ленинского райсуда Д. Албанова постановила удовлетворить иск премьер–министра ко мне и газете "Моя столица". Хотя и частично. Мне снижена сумма за моральные муки истца с 2,5 млн. до 5 тысяч, газете - с 5 млн. до 500 тысяч сомов.

Разве эти чудовищные разницы не подтверждают (пусть и косвенно) мое утверждение в суде, что главной целью истца было финансовое удушение газеты "Моя столица"?

Мне, автору публичного заявления о грубых нарушениях законов при начислении и оформлении пенсий 1,7 млн. налогоплательщиков Кыргызстана, скостили материальные претензии Н. Танаева в 500 раз, а газете - только в десять. Судья никак не отреагировала на то, что я с этой критикой выступал более года в четырех газетах, трижды по радио и телевидению, многократно на встречах пенсионеров с госчиновниками, проводимых ООСЗН под руководством Л. Фомовой. Предложения и критические замечания по этой проблеме я передал в письменной форме во все правительственные учреждения, так или иначе отвечающие за социальное страхование граждан.

Какие же еще требуются доводы "независимому" суду? В процессе судебного разбирательства у меня сложилось устойчивое мнение, что ему вообще какие–либо доводы не нужны. Главное - это воля власти и желание высокопоставленного истца. А законы, справедливость, демократия, мораль, честь - это для нашего суда абстракция, такая же, как и положения Указа нашего президента "Об этике госслужащих".

Несмотря на беспрецедентное снижение одним и тем же судом и одной и той же судьей материальных претензий одного и того же истца к одной и той же газете, премьеру все же удалось похоронить мою и твою, читатель, "Столицу".

Думаю, людям будет интересно узнать, как независимый суд в стране прав человека рассматривал иск премьер–министра к рядовому пенсионеру. Судья поверила лингвистическому умозаключению представителя истца Н. Жучкова, который, со ссылкой на С. Ожегову, доказывал, что слово "полагаю" в сочетании со словом "неведомо" убеждает читателей в том, что премьер мог лично распоряжаться и злоупотреблять средствами Пенсионного фонда. А потому отклонила все мои ходатайства о проведении лингвистической экспертизы, вызове в суд специалистов–лингвистов и приобщении к делу их вердикта.

В записке, которую я адресовал на "круглом столе" истцу, пытался убедить Танаева в том, что слово "полагаю" по всем русским словарям, в том числе и по С. Ожегову, означает только такие понятия, как "думаю", "считаю", "предполагаю" и никакие иные. Никто не может лишить человека права думать. Нельзя это право подвергать сомнению и тем более осуждать в суде. Намекнул Николаю Тимофеевичу, что его, может быть, еще раз выручит наш "независимый" суд, если будет руководствоваться не истиной, не законами, а ломом.

У нас в стране и за рубежом многие СМИ уже поведали о том, как наш премьер судится с пенсионером. Я же уверен, что правда и закон, справедливость, честь и достоинство на моей стороне. Мне не стыдно общаться с родными и друзьями, сослуживцами, правозащитниками и просто знакомыми.

Они меня поддерживают и негодуют на истца. За все время лишь два человека упрекнули меня за статью "Средство от столбняка - суд" в "Моей столице" от 2 апреля 2003 года. Это жена друга–одноклассника, которую знаю более сорока лет и искренне уважаю. Она осудила меня за то, что я напал на русского человека, коих так мало в высоких креслах. Второй оппонент - заместитель главного редактора одной из старых и известных газет. Он меня упрекнул в том, что "премьер является честным человеком, бессребреником", а я его якобы обвиняю в грехах.

3 июля в Жогорку Кенеше состоялся "круглый стол" правозащитников. Один из выступающих заявил, что не может найти в истории хотя бы еще один случай подачи иска в суд царем, королем, президентом, премьером на пожилого малоимущего пенсионера, рядового гражданина своей страны. Но меня больше всего тревожит не это, а жуткая несправедливость, сложившаяся система беззакония при начислении и оформлении пенсий всем налогоплательщикам.

Много раз я не только критиковал госчиновников, но и вносил конкретные, всем понятные предложения, но в ответ - молчание, равнодушие, тишина. А ведь в среднем наши пенсионеры получают в 2,5 раза ниже прожиточного минимума и обеспечены хуже, чем во всех странах СНГ, за исключением Таджикистана..

Хочу внести ясность. Я нигде и никогда не обвинял Н. Танаева в злоупотреблениях средствами Пенсионного фонда, так как совершенно не располагаю подобными фактами. Просто взял несколько решений Наблюдательного совета по управлению государственным социальным страхованием, которые Танаев подписал, и увидел, что эти решения ежегодно на 3–6 процентов уменьшали суммы, накапливающиеся с 1 января 1996 года на личных пенсионных счетах налогоплательщиков - будущих пенсионеров. Затем последовательно в Жогорку Кенеше, Соцфонде, Федерации профсоюзов, Нацстаткоме, правительстве, администрации президента пытался выяснить, на каком основании это делается.

Оказалось, что никаких законных оснований нет. Да их и не может быть, так как все проценты на все нужды Соцфонда, для всех работодателей и физических лиц имеет право определять и утверждает ежегодно Законом "Об отчислениях в Соцфонд" только Жогорку Кенеш. Естественно, эти функции не отражены ни в Положении "О Наблюдательном совете", утвержденном указом президента, ни в перечне его функциональных обязанностей.

Казалось бы, "на нет и суда нет!". Но на островке демократии, в стране прав человека бывает наоборот.

Одновременно я увидел, что Наблюдательный совет с нарушением закона о пенсиях значительно занижает величину актуарных коэффициентов, от которых существенно зависит размер начисляемой пенсии. По моим подсчетам, занижение производится в 5–10 и более раз.

Подсчитал "экономию" на основании данных Нацстаткома. Сумма оказалась громадной. Только за последние четыре года - миллиарды сомов.

Стал я искать их в бюджете Соцфонда. А там тютю. А ведь этот бюджет ежегодно утверждается законом Жогорку Кенеша. И где я их или хотя бы их отражение только ни искал, но не нашел. Везде - тютю.

Вот откуда у меня возникло предположение, что деньги куда–то уходят с личных пенсионных счетов налогоплательщиков. Куда - не знаю. А поэтому ни Танаева, ни кого бы то ни было даже теоретически не могу обвинять и потому не обвиняю в злоупотреблении.

Но Николай Тимофеевич, прочтя мою записку во время "круглого стола" партнеров, публично заявил, что автор и газета, хотя имен не называл, обвинили его в "разбазаривании средств Пенсионного фонда в личных целях".

Кстати, тут я впервые от него узнал, для чего опубликовал статью про столбняк и суд. Оказывается "… в то время громадные толпы людей, возбужденных аксыйскими событиями, поверивших радикальным непримиримым оппозиционерам, двигались к столице и "Белому дому". Эти самые непримиримые намеревались собрать толпу из тридцати тысяч человек, окружить Дом правительства, не выпускать правительство и заменить его насильственным путем". А я, оказывается, в этот момент подзадоривал пенсионеров, обманутых вкладчиков, чтобы вывести их на улицу. Н. Танаев не сомневается, что это было все организовано, спланировано, рассчитано точно по времени.

А я, чудак, удивляюсь, почему мое имя вычеркнули из списка приглашенных на "круглый стол" Партнерского форума; почему мое письмо по проблемам Республиканского общества "Знание", направленное Аскару Акаеву, не дошло до адресата; почему мне на "круглом столе" не дали выступить с 20–секундной просьбой; почему друзья предупредили о вероятном прослушивании моих телефонных разговоров и т. д.

Логика рассуждений Н. Танаева убийственная. Обратим внимание на хронологию. Аксыйские события случились в марте 2002 г.; поход в столицу аксыйцы предприняли в ноябре 2002 г., а газета опубликовала мою статью, на которую он обиделся, в апреле 2003 г.

Попутно напомню, если бы премьеру удалось полностью выиграть иск, то мне пришлось бы выплачивать ему по закону 25 процентов моей пенсии и зарплаты около 300 лет.

Пафос моей статьи, так обидевшей Н. Танаева, сводится к тому, что равнодушие многих государственных чиновников, в том числе бывшего первого вице–премьера, а ныне премьер–министра Н. Танаева к острым нуждам пенсионеров, многочисленные случаи их обмана при оформлении, начислении пенсий в отделениях Соцфонда, требуют принятия серьезных неотложных мер, в том числе со стороны Генпрокуратуры, Счетной палаты. Вечные ссылки госчиновников на отсутствие финансов беспочвенны. На днях правительство приняло постановление обеспечить госслужащих форменной одеждой из шерстяных и полушерстяных тканей за счет госбюджета. Его равнодушие к проблемам усовершенствования закона о госзакупках, действующего с 1998 года, порождает взяточничество, коррупцию, уводит ежегодно из казны сотни миллионов сомов. Третий год подряд я жду от Н. Танаева ответ на свои письменные предложения по усовершенствованию закона о госзакупках. Газета "Вечерний Бишкек" 27 июня c. г. сообщила о том, что только за 2002 год Национальный банк Кыргызстана истратил "на содержание своего персонала 72,8 млн. сомов", в том числе 50 млн. - на зарплату, 10 млн. - на различные поощрения своих сотрудников. Было израсходовано 16 млн. на командировочные, обучение кадров, подписку на СМИ; 60,2 млн. составили "прочие расходы". В среднем получается около 300 тысяч сомов в год на каждого клерка! Эта сумма в три тысячи раз выше минимальной и в 180 раз выше средней зарплаты граждан страны, в 500 раз выше средней пенсии. Вот так на практике сегодня на глазах всего нашего народа реализуется госчиновниками Национальная стратегия сокращения бедности.

Автор статьи "По нотам Нацбанка финансы поют романсы" прямо пишет, что на членов правления Нацбанка, начальников его управлений и отделов приходится около 80 процентов всех расходов по названным статьям… Именно они получили на беспроцентной основе различные (в том числе миллионные) суммы для строительства особняков, приобретения квартир. Причем сроком на 10–15 лет".

Вот так сегодня под бдительным оком моего истца решаются проблемы стариков, инвалидов, многодетных и малоимущих семей.

Мне самому порой кажется, что Н. Танаев строит где–нибудь в центре столицы на бульваре Эркиндик многоуровневый дом и ему не хватает 17,5 млн. сомов. Отчего же именно такую сумму указал он в своем иске?

Давно Федор Михайлович Достоевский, Токтогул, Алыкул Осмонов, Касымалы Баялинов рассказали, кто и почему становится униженным и оскорбленным. Но Н. Танаев их теорию пытается перевернуть с ног на голову. И небезуспешно.

На Партнерском форуме многие резко критиковали власть, лично премьера за жестокое отношение к журналистам и СМИ за критику. Но он убежден в праведности своих действий. И подпер эту железобетонную уверенность "мощной" логикой. Судиться со СМИ и журналистами, заявил он, его вынудили интересы национальной безопасности и экономики страны.

А я, значит, стал гвоздем этой угрозы, так как по теории премьера мобилизовал, подстрекал, организовывал всех пенсионеров и обманутых вкладчиков на окружение "Белого дома" и насильственную смену правительства.

Но на каком основании премьер делает из меня преступника и одновременно оправдывает подписанные им решения Наблюдательного совета, которые реально переводят почти всех пенсионеров в разряд униженных и оскорбленных?!

Друзья меня упрекают: "Почему не подаешь встречный иск на Н. Танаева за клевету, за непринятие мер по твоим предложениям, опубликованным в СМИ? Почему не пишешь заявление Генеральному прокурору?".

Уверен, что друзья правы. И ничто не оправдывает меня в этой бездеятельности, хотя ответ на их вопросы есть в этой статье.

Еще задолго до моих разоблачений истинный депутат от народа А. П. Проненко заметила, что целый ряд действий правительства по определению пенсий и пособий подпадает под уголовную ответственность. Однако это нашего премьер–министра, борца за национальную безопасность и экономику страны, похоже, не волнует.

8.08.03