РОССИЯ-США: БОРЬБА ЗА НЕФТЬ

Юрий АЛЕКСАНДРОВ - доктор экономических наук, главный научный сотрудник Института востоковедения РАН

Сегодня соперничество США с Россией за нефть преследует три цели. Во-первых, отстранение российских нефтяных компаний от участия в разработке иракской нефти. Во-вторых, поворот направления транспортировки ожидаемой российской экспортной нефти Европейского севера и Западной Сибири. В-третьих, контроль над экспортными нефтяными потоками Каспийского региона и воспрепятствование России в достижении аналогичной цели. Достижение этих целей преследует как геоэкономические, так и геополитические интересы.

Успешнее всего американцами решается первая задача. В результате их военной победы в Ираке оказалась битой карта расчетов закрепить позиции российских компаний в нефтяной промышленности этой страны путем постепенной легитимизации режима Хуссейна в глазах мирового общественного мнения и отмены санкций ООН. Теперь контракты, подписанные ранее в Ираке российскими нефтяниками, оказались, по словам посла США в России Александра Вершбоу, "подвешенными" до решения будущего правительства Ирака, которое, вполне понятно, будет проамериканским. Равным образом, лишились былых преимуществ максимального благоприятствования те российские трейдеры, которые участвовали в программе "Нефть в обмен на продовольствие". Как сообщил нынешний глава министерства нефти Ирака Тамер Габдан, Ирак начинает экспортировать по 700 тыс. баррелей нефти в сутки через южные границы на основе контрактов с рядом иностранных компаний, заключенных на основе принципа самых выгодных цен. При этом в их числе нет ни одной российской компании. Между тем ожидается, что добыча нефти в стране достигнет 1,5 млн. баррелей в сутки в октябре, 2 млн. баррелей в марте следующего года и 2,8 млн. баррелей к концу 2004 г.

Решение второй задачи - ориентации в свою сторону ожидаемого крупного экспортного потока нефти из осваиваемых регионов российского Европейского севера и Западной Сибири сильно зависит от исхода разгоревшейся в последнее время у нас дискуссии по некоторым аспектам энергетической программы и экономической стратегии государства, включая пути и способы интеграции в региональную и мировую экономику. Администрация США усматривает свои интересы в активной поддержке проекта Мурманской трубопроводной системы (МТС) с обещаемым потенциалом экспорта от 80 до 120-140 млн. т нефти в год. Перспективный в принципе, этот замысел имеет под собой основу в виде готовности пяти из числа самых крупных российских нефтяных компаний гарантировать планируемые объемы поставок экспортной нефти. В июле ими при участии министра энергетики Игоря Юсуфова и президента государственной компании "Транснефть" Семена Вайнштока. был подписан специальный меморандум. В соответствии с ним нефтяные компании взяли на себя следующие обязательства

: НК ЮКОС должна обеспечить для МТС труботранспортные мощности на 50 млн. т нефти в год и 35,7% расходов по разработке ТЭО; "ЛУКойл" - соответственно, 33 млн. т и 23,5%; ТНК - 25 млн. т и 17,9%; "Сибнефть" - 20 млн. т и 14,3%; "Сургутнефтегаз" - 12 млн. т и 8,6%. Всего на 140 млн. т нефти в год.

Вместе с тем проект проблематичен как минимум в двух отношениях. По большому счету он конкурентен по отношению к планам вывода крупного трубопровода к Тихоокеанскому побережью в течение тех лет, пока не будут освоены нефтяные ресурсы российских Восточной Сибири и Дальнего Востока. И равным образом, он ставит под еще большее сомнение, чем сейчас, возможность Японии в ближайшие годы рассчитывать на крупные объемы российской нефти безотносительно к тому, входит ли препятствование расширению экономических отношений между Японией и Россией в их геополитические планы на Дальнем Востоке. В конкретном практическом плане не вполне ясны перспективы сбыта столь крупных объемов российской нефти ни в Европе, на которую уже нацелена непрерывно развивающаяся Балтийская трубопроводная система, ни тем более в США, где российские компании неизбежно столкнутся с мощной конкуренцией экспортеров из зоны Персидского залива, Мексики и Венесуэлы.

Усилия американцев в настоящее время направлены прежде всего именно на то, чтобы поддержать интерес к проектам экспорта нефти через российские северные морские порты в западном направлении. Одновременно они проявляют интерес к ходу освоения Сахалинского шельфа. Все эти вопросы обсуждались, например в двадцатых числах июля во время визита в российское министерство энергетики заместителя госсекретаря США Алана Ларсона. Он выразил поддержку планам российских компаний развивать инфраструктуру нефтяного экспорта и в частности напомнил о недавнем решении американского правительства выдать гарантии долгосрочного кредитования проекта нефтепродуктового терминала НК "Лукойл". В те же дни американская делегация во главе с первым замминистра энергетики Кайлом МакСлэрроу посетила сначала Мурманск, а затем Приморск - конечный пункт экспортной системы БТС. За несколько дней до этого заинтересованность США в закупках нефти с российского северо-запада и сжиженного природного газа с Сахалина высказал американский посол в Москве.

Вряд ли за повышенным интересом США к российской нефти и, в частности, к МТС нельзя усмотреть ничего иного, кроме как линию противодействия интересам России (либо России и Японии) на Дальнем Востоке. Следует все же иметь в виду, что положение России с точки зрения геоэкономики в последнее время меняется к лучшему благодаря намерениям выстроить стратегическое партнерство в сфере обеспечения энергоносителями и на западе (Великобритания), и на Дальнем Востоке (Китай, Япония, Южная Корея). В таком свете деструктивная политика - далеко не лучший вид геополитики, а интерес российских компаний к американскому рынку отнюдь не лишен почвы, учитывая необходимость предпринять массированные усилия для освоения запасов углеводородов на российском Севере.

Регионом, в котором курс США наиболее явно нацелен в настоящее время на противодействие России, является Ближнее Зарубежье. При этом геополитические соображения преобладают над геоэкономическими - стремлением установить прямой или косвенный контроль над ресурсами и потоками углеводородного сырья. В западной части СНГ американцы за последнее время наиболее явно "засветились", когда посол США в Киеве выразил свое негативное отношение к поддержанному в конце концов президентом Леонидом Кучмой проекту реверса в направлении к Черному морю в интересах российских компаний (прежде всего альянса ТНК - БП) не обеспеченного нефтью трубопровода Одесса - Броды. В Закавказье негативную американскую реакцию вызвало согласие Грузии на сотрудничество с "Газпромом" в газоснабжении страны, включая СП по эксплуатации магистральных газопроводов на территории республики. Специальным советником Администрации США по вопросам энергетической политики в Каспийском регионе Стивеном Манном было высказано мнение, что это может пом ешать строительству газопровода Баку - Тбилиси - Эрзерум с дальнейшей поставкой азербайджанского газа в Турцию. В ответ на это президент Грузии Эдуард Шеварднадзе вынужден был разъяснить, что, с его точки зрения, мнения отдельных американских советников и консультантов - это не мнение правительства и администрации США.

В регионе Каспия американцы продолжают изо всех сил реанимировать проект энергетического коридора "Восток - Запад", призванный направить в сторону Средиземного моря через Турцию поток нефти из Азербайджана, Казахстана и, как добавляют, России. Данный проект обрел реальные черты после того, как благодаря мощным лоббистским усилиям американского правительства в конце концов удалось запустить строительство трубопровода Баку - Тбилиси - Джейхан. Но при этом самый важный вопрос - о вкладе Казахстана сам собой отложился до того времени, когда у него появятся ожидаемые лишние десятки миллионов тонн нефти для экспорта. Это, с одной стороны, создает неопределенность на ближайшее будущее, а с другой, повышает вес чисто геополитической составляющей в стратегии США в данном регионе. Тем более, что США сейчас не в состоянии эффективно противодействовать интересу России (да и других стран, включая Японию) к сотрудничеству в нефтегазовой области с Ираном.

В этом деле свою роль сыграла ошибка в расчетах американцев оперативно реализовать проект трансафганского трубопровода в Пакаистан и Индию и тем самым открыть путь на юг изобильным ресурсам природного газа прикаспийских государств СНГ и Центральной Азии. Эти страны оказались фактически запертыми в регионе с единственным очевидным выходом только в сторону России, что привело к заключению соглашений Узбекистана и Туркмении с Россией о долгосрочных поставках газа. Желанию Азербайджана, используя газ с месторождения "Шах-Дениз", конкурировать с российским "Голубым потоком" на турецком рынке сильно мешает долгосрочный характер российско-турецкого соглашения. Так что и здесь вся борьба впереди.

Но возможности для геоэкономической игры в регионе для американцев сейчас оказались ограниченными, и основные расчеты им приходится делать на усиление там своего военно-политического присутствия. Однако это не очень надежный путь, если он не подкреплен эффективным включением стран региона в крупные транснациональные геоэкономические проекты. Об этом свидетельствует, например, позиция руководства Грузии, которое, с одной стороны, приветствует усиление американского военного присутствия, а с другой, вынуждено соглашаться на укрепление позиций в своей стране контролируемых государством российских компаний - "Газпрома" и РАО "ЕЭС России".

24.08.03