"Водные войны" в Центральной Азии - миф или неизбежность?

Алексей КАЛМЫКОВ

Туркмения уже дала понять всему миру, как она относится к проблеме управления водными ресурсами, объявив о строительстве в песках Каракумов искусственного озера для будущих поколений. Консультант Американского агентства по развитию USAID Тон Леннертс, давно работающий в регионе, в интервью Рейтер назвал эту идею "самой странной" из тех, что ему приходилось слышать.

В горном Таджикистане есть две уникальные плотины: вторая по величине в мире рукотворная дамба Нурекской ГЭС и крупнейший на планете 500-метровый Усойский завал, за которым покоится 16 миллиардов кубометров воды Сарезского озера, образовавшегося в результате оползня 1911 года.

Таджикское руководство уверяет, что Сарез того гляди смоет искусственную плотину весом в шесть миллиардов тонн и с высоты 3200 метров над уровнем моря устремится в долину - по Пянджу и Амударье к Аральскому морю, смыв по пути пять миллионов человек, или 10 процентов населения Центральной Азии. Чтобы справиться с этой проблемой, Таджикистану нужны деньги доноров.

Нурекская ГЭС - крупнейшая гидроэлектростанция Центральной Азии - производит дешевую электроэнергию, а сток водохранилища летом идет на орошение полей расположенных ниже по течению Амударьи Туркмении и Узбекистана.

Таджикское руководство уверяет, что на содержание станции, плотины и водохранилища у страны нет денег, и требует помощи. Более того, Таджикистан хочет построить еще более мощную ГЭС и стать крупнейшим поставщиком электроэнергии в регионе.

Проблема в том, что ни Туркмении, ни Узбекистану не нужна дешевая таджикская электроэнергия - у них есть нефть, газ и собственные мощности для выработки электричества. Им нужна вода. Причем, летом, а не зимой, когда энергосистема Таджикистана дефицитна. На воде они выращивают хлопок и получают за него валюту.

В советское время система работала безотказно, по указу из Москвы летом горные республики Таджикистан и Киргизия отдавали воду, а зимой накапливали ее в водохранилищах, получая энергоносители и собственно энергию из стран, что ниже по течению. После распада СССР выяснилось, что за газ и электричество надо платить, а вода - бесплатна. Пять центральноазиатских государств оказались в неравных условиях: каждый занялся собой, и стройная система рухнула - на радость потребителям воды и к огорчению тех, для кого вода - главный природный ресурс.

За 12 лет свободного плавания страны Центральной Азии так и не смогли окончательно договориться, как использовать водные ресурсы двух великих рек региона - Амударьи и Сырдарьи - и как справиться с унаследованными от советских времен проблемами: безрассудным земледелием, неподъемной в обслуживании ирригационной системой и ядовитой пустыней на месте когда-то четвертого по размеру в мире озера - Арала.

При этом, до 90 процентов водных ресурсов Центральной Азии сосредоточено в двух беднейших горных государствах - Таджикистане и Киргизии. Для них любая выгода - будь то деньги доноров или газ для ТЭЦ в обмен на отказ спускать водохранилища зимой - хороша, и получить ее они хотят как можно скорее.

Быстро уговорить соседей изменить статус-кво не удалось, и они принялись пугать мировое сообщество. В 1999 году президент Таджикистана Эмомали Рахмонов, выступая в ООН, предупредил об опасности "водных войн". ООН в ответ объявила 2003 год годом пресной воды, а Рахмонов устроил в Душанбе в минувшие выходные международную конференцию, на которой выяснилось, что все не так плохо.

Они затопили наши пастбища

Мировое сообщество не испугалось. Оно выделило деньги, провело исследования и прислало экспертов, которые объяснили, что Сарезское озеро вовсе не стремится сниматься с места и убивать пять миллионов человек, что советская система водоснабжения хоть и громоздка и затратна, но эффективна, и что подготовка соглашения о регулировании столь масштабного водного бассейна требует времени.

"В нашем регионе все не так плохо, как это принято представлять", - согласился с их доводами глава комитета по водным ресурсам Минсельхоза Казахстана Анатолий Рябцев, выступая на водной конференции в минувшее воскресенье. "Но надо совершенствовать систему управления водными ресурсами", - признал он.

Вечный оппонент Рябцева, вице-премьер Киргизии Базарбай Мамбетов в ответ назвал существующих порядок "имитацией управления водными ресурсами", сказал, что потери воды при орошении составляют до 50 процентов, но согласился с тем, что до катастрофы далеко.

"Израиль и Иордания (с населением около 11 миллионов человек) на все нужды используют три миллиарда кубометров воды в год. У нас сток Амударьи и Сырдарьи - 110 миллиардов в год, и нам не хватает. Это нонсенс!" - воскликнул обычно сдержанный вице-премьер. И тут же объяснил, почему, собственно, не хватает.

В Киргизии берет начало Сырдарья, питающая водой самую густонаселенную Ферганскую долину в Узбекистане и поля Казахстана. Однако Киргизия вынуждена спускать воду из крупнейшего Токтогульского водохранилища не только в вегетационный период, но и зимой - для выработки электроэнергии, объясняя это перебоями в согласованных поставках газа из Узбекистана. Узбекистан, в свою очередь, недоволен таким положением вещей и в отместку решил собирать "зимний" сток, затеяв дорогостоящее строительство водохранилища на равнинной местности.

Киргизского вице-премьера это возмутило, и противники устроили на душанбинском форуме показательную перепалку с участием казахского коллеги.

"Надо задать вопрос нашим политикам: надо ли строить водохранилища для сбора загрязненных вод в нижнем течении?" - бросил камень в узбекский огород вице-премьер Мамбетов.

"А не от хорошей жизни! - парировал председатель Госкомприроды Узбекистана Халилулла Ширимбетов. - Вы затопили наши пастбища, населенные пункты, разрушили дороги".

Поостыв, соперники вспомнили, что главы их государств уже в принципе согласились обойти основное препятствие на пути к нормальному управлению водными ресурсами Центральной Азии - разницу в развитии экономик в регионе, где изоляционизм и командно-административные системы Туркмении и Узбекистана соседствуют с бедностью Таджикистана и Киргизии и весьма развитой рыночной экономикой Казахстана. Они обязались создать водно-энергетический консорциум, фактически сделав воду товаром и увязав электроэнергетику с водоснабжением, как это было при Советском Союзе, но уже на основе товарно-денежных контрактных отношений.

Подобное соглашение, по которому реки будут считаться общим достоянием, а их управление - включая содержание водохранилищ и выработку электроэнергии - будет совместным, позволит осуществить мечту Таджикистана и Киргизии о строительстве новых резервуаров и ГЭС при участии соседей.

"Надо вместе строить, владеть и управлять", - сказал Мамбетов под бодрое одобрительное кивание узбекского и казахского оппонентов.

С Аралом покончено

Стремясь расставить все точки над i в водном вопросе, глава водного комитета Казахстана Рябцев обратился к самой болезненной составляющей сложной проблемы водообеспечения Центральной Азии - судьбе Аральского моря.

В 1960 году Амударья и Сырдарья несли в озеро 62 миллиарда кубометров воды год, столько же испарялось с его поверхности, уровень воды почти не менялся. Но по решению Москвы площадь искусственно орошаемых земель в бассейне Аральского моря увеличилась до восьми миллионов гектаров, или более трех процентов в мировом масштабе. Здесь выращивалось 95 процентов хлопка, 40 процентов риса и треть всех фруктов и винограда бывшего СССР.

В результате доля сельского хозяйства в использовании воды в Центральной Азии достигла 90 процентов, что характерно только для неразвитых стран, сток в Аральское море сократился до трех миллиардов кубометров, само озеро усохло наполовину. Прекратилась добыча рыбы, растительный и животный мир Приаралья потерял 50 процентов генофонда. На покинутых водой землях появилась новая пустыня, откуда ежегодно поднимается до 75 миллионов тонн ядовитой пыли. В результате экологической катастрофы средняя продолжительность жизни в районе Арала резко сократилась, детская смертность - выросла, а онкологические заболевания и туберкулез стали обычными явлениями.

По данным узбекской неправительственной организации Перзент (Ребенок), за последнее десятилетние проблеме Арала было посвящено более 1000 различных конференций, на организацию которых ушло около $1 миллиарда.

На спасение Аральского моря доноры обещали до $100 миллиардов, однако денег этих никто не увидел, и глава комитета по водным ресурсам Казахстана, делящего Арал с Узбекистаном, в воскресенье вынес озеру приговор: "Арал безвозвратно погибает".

Казахстан на деньги Всемирного банка пытается спасти давно отделившуюся северную часть, так называемое Малое море, в которое впадает Сырдарья, и Рябцев пообещал уже через два года восстановить его прежние размеры.

О регулировании стока Амударьи эксперты и политики даже не заикаются - река проходит через Туркмению, власти которой вообще не были представлены на первой в своем роде водной конференции в Душанбе.

Безумные проекты

К тому же Туркмения уже дала понять всему миру, как она относится к проблеме управления водными ресурсами, объявив о строительстве в песках Каракумов искусственного озера для будущих поколений.

Консультант Американского агентства по развитию USAID Тон Леннертс, давно работающий в регионе, в интервью Рейтер назвал эту идею "самой странной" из тех, что ему приходилось слышать. По его словам, озеро реально только в случае задуманного еще во времена СССР поворота сибирских рек.

Между тем эта идея еще жива благодаря автору многих весьма масштабных и не менее экстравагантных проектов, московскому мэру Юрию Лужкову. О ней с нескрываемой надеждой вспомнил в воскресенье и представитель казахстанскаого Минсельхоза Рябцев.

Леннертс менее оптимистичен: "Это безумный проект", - считает он, ссылаясь на масштабы задуманного и отсутствие достоверных данных о последствиях столь радикального вмешательства в определенный природой порядок вещей.

Однако в целом он уверен, что проблемы водоснабжения региона удастся решить уже в ближайшее время.

"Для этого нужна политическая воля. Нельзя обвинять эти государства в том, что они до сих пор не решили все вопросы. Ведь надо сначала определить, как это сделать? Это требует времени".

С ним согласился советник президента Киргизии Асылбек Айдаралиев, однако предостерег, что со временем проблема только усложнится.

"Сказать, что все очень плохо, я не могу. Но ледники Северного Тянь-Шаня уже сократились на 30 процентов по сравнению с 1957 годом, а к 2025 году будет 50 процентов. Население увеличится, не будет воды в реках, сократятся посевные площади - вот вам и повод для конфликтов", - сказал он Рейтер в кулуарах Душанбинской конференции.

К тому же потребление воды с каждым годом будет увеличиваться с ростом экономики в пяти странах региона.

По мнению Маргарет Кэтли-Карлсон, возглавляющей Глобальное водное партнерство при ООН, в этой ситуации Центральной Азии остается лишь улучшать управление водными ресурсами, особенно с учетом возможного появления нового потребителя: на левом берегу Амударьи постепенно отходит от многолетней войны сосед трех центральноазиатских государств - Афганистан.

6.09.2003