Максим ГЛИКИН

Саммит СНГ в Ялте получился весьма эмоциональным, но коротким. Основное ялтинское событие - расширенное заседание глав государств, на которое было отпущено два с половиной часа, - заняло всего полтора. "Не думайте, что мы настолько сократились потому, что нам не было о чем говорить", - оправдывался на итоговой пресс-конференции хозяин саммита Леонид Кучма. Но именно такое впечатление у большинства наблюдателей сложилось. И еще больше усилилось по ходу самой пресс-конференции, беспрецедентной по откровенности, с которой высказывались лидеры стран Содружества.

Казалось, президенты не желают больше стыдиться своих чувств. Главной же эмоцией было взаимное раздражение. Лукашенко недоволен Кучмой, который делает уступки своим внутриполитическим оппонентам и потому не готов подписать полноценный, а не рамочный договор о создании Единого экономического пространства (ЕЭП) России, Белоруссии, Украины и Казахстана. Кучма недоволен собственными министрами (об этом чуть позже). Кочарян недоволен азербайджанцами и наоборот.

Шеварднадзе недоволен московской позицией по Абхазии - хотя специальный документ по абхазскому урегулированию все-таки был принят. Ну а Путин недоволен эсэнгэшной бюрократией, забалтывающей проблемы и не желающей взять на вооружение опыт своих западных коллег, которые "перестали жевать сопли" и создали единую Европу.

Впрочем, главной темой была все-таки украинская: нужна ли Киеву более тесная интеграция хотя бы с тремя странами СНГ? А если нет, то может ли вообще это евразийское сообщество обходиться без Украины? Ответы на эти принципиальные вопросы в Ялте так и не прозвучали, даже несмотря на то, что соглашение о создании ЕЭП все-таки было подписано. Но вот как охарактеризовал эти договоренности Владимир Путин: "Я не думаю, что эти документы носят общий характер. Это рамочные документы, но это очень хорошая база для решения проблем сообща".

Почему договор получился рамочным, попытался объяснить Леонид Кучма. "Украина, по признанию коллег, самая заполитизированная республика на территории бывшего СССР, - с горечью констатировал украинский лидер. - Многие политики, которые так рьяно выступают против соглашения, его и не читали. А им и не надо было читать, им нужен информационный повод поработать на самих себя. Но самое интересное - многие политики, которые выступили против, приедут в Москву и попросят поддержать их на очередных выборах. Уже просят. И там они будут делать совсем иные декларации".

Кучма, судя по всему, намекал на депутатов Рады, которые пригрозили ему импичментом в случае подписания этого документа. А также на глав трех правительственных министерств - экономики, иностранных дел и юстиции, - давших отрицательные заключения по проекту соглашения. Министр экономики обосновал экономическую и финансовую нецелесообразность данной интеграционной затеи - в условиях, когда большая часть украинского экспорта уже ориентирована на Европу. Выступая в Раде накануне саммита, министр заявил, что дешевые энергоносители (главный козырь интеграторов) - это преступление перед поколениями. Глава МИДа, в свою очередь, указал на то, что ЕЭП коренным образом противоречит украинскому курсу на евроатлантическую интеграцию. Ну а министр юстиции пришел к выводу, что это вдобавок противоречит украинским законам и самой Конституции.

Последнее обвинение разработчики соглашения отмели специально вставленной (в последний момент) фразой о том, что договоры и решения органов ЕЭП принимаются "с учетом законодательств сторон". Но сути документа она не меняла. Впрочем, его откорректировали еще задолго до саммита и, учитывая особую позицию Украины, ввели тезисы о "разноуровневой" и "разноскоростной" интеграции. Каждая страна может участвовать в создании зоны свободного перемещения товаров, услуг и рабочей силы по мере готовности. То есть никаких сроков и жестких обязательств.

Но такой подход уже не устраивает Белоруссию. "Надо идти с одной скоростью, - считает Александр Лукашенко. - Белоруссия будет идти в ногу с другими. Иначе Белоруссия вообще не будет этим заниматься. Иначе будут большие затраты и перспектива повторить судьбу СНГ". Лукашенко посетовал, что поначалу, на встрече лидеров "четверки" в Москве, планировалась совсем иная интеграция. По словам белорусского лидера, все начиналось с призыва президента России: "Путин сказал: слушайте, мужики, давайте что-нибудь реальное сделаем, если все нормально пойдет, то можно и ЕврАзЭС распускать". Тут на Лукашенко зашикал Назарбаев: мол, зачем выдаешь тайны. Впрочем, Лукашенко потому их и выдал, что давние замыслы уже неактуальны. Подписание весьма рамочного и осторожного соглашения по единому пространству для "четверки" - не повод для роспуска "пятерки".

Характерно, что президенты почти не говорили об основной теме собственно саммита СНГ - а именно, о завершении создания зоны свободной торговли для всего Содружества. На сей счет, впрочем, было сделано два весьма знаковых замечания. Формулировка Кучмы: "Если выполним все, о чем договорились, - мы завершим процесс создания полноценной зоны свободной торговли". Формулировка Кочаряна: "Пока мы не перешли к практической реализации зоны свободной торговли". Комментарии, как говорится, излишни.

Самым довольным человеком на этой встрече в верхах выглядел, пожалуй, Ильхам Алиев. На пресс-конференции он не проронил ни слова - но зато впервые в своей жизни сидел за одним столом с десятью президентами, как равный среди равных. Презентация нового лидера Азербайджана, судя по всему, прошла успешно. Владимир Путин пригласил его посетить с рабочим визитом Россию - причем это была импровизация, поскольку никто из российской делегации не смог сказать о сроках визита (до или после выборов он произойдет). А уже на другой день Алиев и его красавица супруга встречали у себя в Баку Людмилу Путину. Так что российско-азербайджанское сотрудничество, похоже, становится самым интенсивным процессом на территории СНГ.
* 201 (3033) 22 сентября 2003