Вице-министр МВД Казахстана генерал-майор Иван ОТТО:
"Реформа пройдет в три этапа"

Наталья БУЕНКО

О том, что систему МВД ждут значительные перемены, стало понятно еще в сентябре после расширенного совещания руководителей правоохранительных органов с участием главы государства. Именно тогда президент подверг резкой критике работу силовых ведомств. И вот в недрах министерства появились на свет первые концептуальные штрихи будущей реформы. Чем она вызвана и что будет собой представлять? Не повторится ли печальный опыт создания в недалеком прошлом Государственного следственного комитета (ГСК)? На эти и другие вопросы корреспондента "НН" Натальи БУЕНКО отвечает Иван ОТТО

– Иван Иванович, насколько сегодня назрела необходимость реформирования системы МВД? Чем не устраивает нынешняя структура органов внутренних дел?

– Однозначно ответить на этот вопрос невозможно. Здесь надо рассматривать несколько моментов. Прежде всего, как вы знаете, в парламенте на стадии рассмотрения находится законопроект "О местном самоуправлении", который предусматривает персональную ответственность акимов за обеспечение охраны общественного порядка. В свою очередь это обязывает и нас принять какие-то меры по децентрализации системы органов внутренних дел.

Кроме того, с 1 января 2005 года в силу вступит новый Бюджетный кодекс, согласно которому запрещается финансирование одного ведомства из двух источников одновременно. Сейчас система МВД финансируется и из республиканского, и из местных бюджетов.

Вместе с тем нами был изучен международный опыт, который предполагает передачу вопросов охраны общественного порядка на местный уровень.

И наконец, последним толчком в принятии решения о реформировании системы МВД стало выступление президента 10 сентября на расширенном совещании правоохранительных органов.

Нами за основу реформы был взят опыт Молдовы. Мы полагаем, что отныне низовой уровень (УВД) необходимо разделить на два управления: по обеспечению охраны общественного порядка и по борьбе с организованной преступностью. Оба подразделения будут замыкаться на МВД. Однако управление охраны общественного порядка, или, как одно из возможных наименований, "местная полиция", будет подчиняться акиму. Хотелось бы подчеркнуть, что это один из возможных вариантов структурных изменений, поскольку концепция еще будет дорабатываться.

Вместе с тем нельзя отдавать на откуп региональным акимам вопросы обеспечения безопасности страны, вопросы единообразия толкования закона, единообразие форменной одежды, вопросы выслуги лет. Они должны контролироваться МВД.

– Не повторится ли печальный опыт, когда создавали Государственный следственный комитет? Почему, казалось бы, хорошая идея провалилась?

– В этом и заключается основная задача: учитывая прошлые ошибки, не наступить на те же грабли во второй раз.

В принципе, сама идея ГСК была хорошей и правильной. И если бы в свое время к ней подошли нормально, то эта структура существовала бы по сей день. Однако тогда ГСК, являясь самостоятельным правоохранительным органом, не смог осилить тот объем работы, который свалился на его плечи. Дело в том, что в структуру ГСК перешли все оперативные работники и следователи. Им же предстояло работать по всем статьям Уголовного кодекса. Все остальные службы остались в ведении МВД, в задачу которых входила охрана общественного порядка.

Теперь мы предлагаем провести реформу в три этапа. Первый – подготовительный. На втором будут созданы органы местной полиции и общественного порядка, а также органы дознания. В такой структуре они должны продержаться год. В дальнейшем 70 проц. составов преступлений – небольшой и средней тяжести – отойдет к органам местной полиции. Остальные 30 проц. – тяжких и особо тяжких преступлений – останутся в новой структуре. Впрочем, все цифры пока условны.

За основу такого разделения был взят бюджет. На сегодняшний день 70 проц. финансирования УВД приходится на местные бюджеты. Примерно такая же численность личного состава останется в органах местной полиции. К тому же это позволит нам безболезненно сохранить и управление охраны общественного порядка.

– Как вы считаете, подобные перемены отразятся на качестве работы того же следствия? Повысится ли раскрываемость?

– Думаю, что да. Впрочем, нельзя однозначно говорить о повышении раскрываемости в отношении того блока, куда войдут преступления средней и небольшой тяжести. К примеру, какова будет раскрываемость по кражам, которые на сегодняшний день составляют 44 проц. всех преступлений, сказать очень трудно.

А вот что касается работы второй группы, куда будут отнесены, как я уже говорил, самые сложные составы преступлений, то она, безусловно, должна поднять свой профессиональный уровень. А это, в свою очередь, скажется и на раскрываемости преступлений.

– Как будет решаться кадровый вопрос при разделе УВД на две не зависящие друг от друга структуры?

– На начальном этапе этот вопрос можно решить чисто механически. Например, патрульно-постовые полки автоматически отойдут к местной полиции, туда же войдут и участковые. Если брать второй блок, то здесь останутся 9-е управление, управление по борьбе с организованной преступностью, оперативники и следователи. Однако последних, видимо, придется разделить в процентном соотношении к составам преступлений, которые отойдут к каждой из структур.

– В таком случае какие вопросы останутся в ведении МВД?

– Задача министерства останется прежней: общее руководство обеими новыми структурами. Единственное, что к местной полиции отношение станет более либеральным. За центральным аппаратом останутся организационно-методические вопросы, законотворческая деятельность.

А вот в отношении второй структуры политика МВД ужесточится. Как предполагается, она будет заниматься вопросами организованной преступности, бандитизмом, коррупцией, должностными преступлениями и т.д. Здесь необходимо вывести работу по раскрытию таких преступлений на более качественный уровень. В свое время мы были не готовы к всплеску преступлений именно по этим категориям дел. Сказывалась наша ментальность, уровень подготовки сотрудников. Ведь при Советском Союзе считалось, что коррупции нет, не говоря уж об организованных преступных группировках и заказных убийствах. Понятно, что все это влияло на программы подготовки сотрудников. Теперь жизнь диктует новые условия.

Изначально организованной формой преступности считался разбой. Но сейчас организованная преступность плотно обосновалась и в сфере экономики. И такие составы преступлений сегодня доминируют. Кроме того, в основе каждого заказного убийства лежит экономика, передел собственности. И теперь, чтобы адекватно реагировать на изменившиеся условия, мы должны делать ответные шаги в борьбе с новыми видами преступности.

– Если я правильно поняла, в ведение акима перейдут вопросы охраны общественного порядка, а значит, участковые и дорожные полицейские. А не кажется ли вам, что акимы могут злоупотребить властью, особенно в отношении гаишников?

– Бесспорно, что полностью всю службу дорожной полиции нельзя отдавать в ведение акима. Водительские удостоверения, технические паспорта, единые программы обучения на получение права управления транспортом должны остаться в структуре МВД. К тому же существуют единые базы данных по транспортным средствам. Сегодня при необходимости наши сотрудники могут получить любую информацию. Если все это разрушить, то проколов в будущем нам не избежать.

– И все же. Вы допускаете, что может случиться произвол на местах?

– Мы этого не исключаем и предвидим. Мы снова возвращаемся к вопросу, почему необходимо, чтобы МВД опекало местную полицию. Я полагаю, что если все полномочия в отношении местной полиции отдать акимам, может резко сократиться количество участковых, при том, что возрастет число дорожных полицейских.

– Как же вы собираетесь контролировать деятельность акимов, когда они вам неподотчетны?

– В наших руках останутся действенные рычаги. Такие, как прием на работу, присвоение очередных званий, вопросы увольнения, пенсионного обеспечения. Мы будем работать с акимами, помогать там, где это необходимо. А как вы хотели, чтобы сразу все было идеально?

– Поскольку мы затронули работу дорожной полиции, то как вы относитесь к тому, что регистрацию транспортных средств необходимо передать в ведение Минюста?

– Я считаю, что здесь произошло смешение понятий. Есть понятие "юридическая регистрация прав собственности". А есть – "техническая регистрация автомототранспорта". Это разные вещи. В принципе, мы не возражаем. Другое дело, надо понимать, что первично, а что вторично. Я считаю, когда владелец приобрел машину, он должен прийти в ГАИ, зарегистрировать ее, получить техпаспорт и номерной знак. На основании этих документов он может зарегистрировать свое право собственности на это транспортное средство в Минюсте.

– Но это же усложнит процедуру регистрации! Выходит, придется вместо одного ведомства обивать пороги сразу в двух...

– Я полагаю, что Минюст не осилит такой огромный пласт работы. Дело в том, что за формальным признаком регистрации стоит банк данных по номерам и агрегатам автомашин. Предположим, мы и его передадим в Минюст. А ведь мошенники не выбирают время для своих преступлений. К примеру, разбойное нападение произойдет в два часа ночи. Где мы будем искать работника Минюста, чтобы получить необходимые сведения? Им без разницы, насколько оперативно мы раскроем то или иное преступление.

– Вы допускаете, что может начаться межведомственное противостояние?

– Да, а оно никому не нужно. Я считаю, техническая регистрация должна остаться в МВД.

– Тогда еще один вопрос – о делегировании части полномочий из МВД. Как вы относитесь к тому, что документирование должно находиться в том же Минюсте?

– Любую проблему можно рассматривать с двух сторон: теоретически и практически. Так вот. Теоретически мы не против передачи выдачи паспортов гражданам вместе с РГП, их изготавливающим, под патронаж Минюста. Но если подходить практически, то сразу возникает масса вопросов.

В этой структуре есть спецучет осужденных, а также ведется учет сроков погашения судимости. Как быть с ними? Будет ли Минюст вести еще и эту работу?

Но если мы передаем документирование, то должны автоматически передать и регистрацию граждан. И если сегодня человек в течение месяца получает паспорт, что, он потом еще две недели будет у нас получать регистрацию? Представляете, какая это будет волокита! К тому же Минюсту по большому счету без разницы, где вы живете. Искать людей приходится нам.

Конечно, мы будем прорабатывать всевозможные варианты, искать компромисс.

– И последний вопрос. Институт прописки отменен. Однако практически всегда и везде требуют справку с места жительства, а равно о прописке. Как быть?

– Когда я выступал категорически против отмены института прописки, меня посчитали чуть ли не врагом народа. К сожалению, мы часто слепо копируем чужой опыт. Взять ту же Америку. Там нет института прописки. Однако практически каждый американец имеет счет, машину, землю, другую собственность. Как минимум, по 12 позициям он связан с государством. Соответственно найти такого человека не составляет труда.

Что же происходит у нас? На цементном заводе работает мужик, у которого ни кола ни двора. Его ничего не связывает с государством. Где мы его должны искать? Сейчас куда ни придешь, везде требуют справку о прописке. Отсюда вытекает логичный вопрос: а зачем ее вообще отменяли? Я согласен, что это надо было сделать, но сделать взвешенно и обдуманно.

Даже сегодняшняя регистрация граждан ничего не дает. К примеру, вы зарегистрировались по одному адресу в Астане, а жить можете по другому. Вот мы сейчас и думаем, как правильно поступить. Эта проблема существует, и ее тоже надо решать.